Беги, если сможешь. Глава 47
Вошедшая женщина средних лет, слегка кивнув в знак приветствия, выглядела очень уставшей. Я попросил помощницу принести что-нибудь выпить и выдвинул стул, усаживая миссис Смит. Сев, она начала беспокойно теребить руки и дрожащим голосом произнесла:
- Спасибо, господин прокурор. За то, что так... по-доброму ко мне относитесь.
- Нет, что вы, это моя обязанность. Что привело вас сегодня? У вас всё в порядке?
Я поспешно покачал головой и задал вопрос. Она откашлялась и ответила:
- Да, всё хорошо. Какая же я нелепая мать... говорить, что всё хорошо, когда твой ребёнок мёртв...
Я решительно возразил на её слова, сказанные безжизненным тоном.
- Миссис Смит, я прекрасно знаю, что вы боролись изо всех сил. Поэтому, пожалуйста, не вините себя.
В этот момент раздался стук, и вошла моя помощница, чтобы поставить чашки. Бросив беглый взгляд то на меня, то на миссис Смит, она тихо вздохнула с сожалением и вышла из кабинета. Оставшись наедине, я предложил ей чай.
Миссис Смит кивнула, но даже не сделала попытки протянуть руку. Я молча ждал, пока она успокоится и соберётся с мыслями. Сделав несколько дрожащих вдохов и выдохов, миссис Смит с трудом начала говорить.
- Мне жаль, что я попросила о сделке со следствием, после всех ваших стараний. Я подумала, что должна сказать вам об этом лично...
Её дрожащий голос был полон сожаления и самобичевания. Но она ни в чём не была виновата. Для родителя, потерявшего ребёнка, отказаться от возможности публично наказать преступника - это, несомненно, очень трудный путь.
- Наверняка у вас были на то веские причины. Всё в порядке. К тому же, сделка со следствием - это довольно распространённая практика...
Я попытался утешить её, но не мог отделаться от горького привкуса во рту.
- Наверное, я не смог внушить вам достаточно доверия.
- Дело не в том, что я не доверяю вам, господин прокурор, - прервала меня миссис Смит.
Я невольно посмотрел на неё, и она, устремив на меня свой беспокойный взгляд, заговорила:
- Я и сейчас верю, что вы сделаете всё возможное. Вы говорили, что улики неопровержимы и у нас есть шансы на победу. Я тоже в это верю. Я думаю, что всё точно будет хорошо, что моего ребёнка больше не обидят несправедливо, но...
Её голос затих на зловещей ноте. Я молча ждал, что она скажет дальше. Миссис Смит закусила губу, а затем с силой, словно выплёскивая все свои эмоции, выпалила:
- Но если мы проиграем, пусть даже шанс на это один из миллиона, всё будет напрасно!
Я просто слушал. Миссис Смит продолжала:
- Миллер никогда не проигрывал. Юридическая фирма, которой уже три поколения, и ни одного поражения - разве это мыслимо? Да, я знаю, что это преувеличение. У фирмы Миллеров были проигранные дела, хоть и очень редко. Но это касается фирмы в целом. Натаниэль Миллер не проигрывал ни разу, ни единого раза!
То же самое касалось и его предшественника, Эшли Миллера, и его деда, Доминика Миллера. Именно поэтому семья Миллеров превратилась в неприступное королевство, к которому никто не смеет приблизиться. Против них невозможно выиграть. В американском обществе, где нет сословий, они занимают положение негласно признанной королевской семьи. Это внушило людям страх перед Миллерами. Страх, который отнимает смелость даже помыслить о сопротивлении. И тогда Миллеры снова побеждают, а страх людей становится ещё сильнее - порочный круг.
Миссис Смит - не исключение. Она просто попала в этот круг. Только и всего.
Я всё понимал, но какое-то смутное чувство не покидало меня. Я беспокойно теребил сцепленные пальцы и, не выдержав, спросил:
- Что-то случилось? Может, адвокат противной стороны сделал какое-то предложение, или был какой-то неприятный контакт...
Я задал вопрос, смягчив формулировки - назвав «этого ублюдка» «адвокатом противной стороны», а «угрозы» - «неприятным контактом». Миссис Смит заметно напряглась всем телом. Такая реакция была красноречивее любого ответа. При виде этого внутри у меня снова всё закипело.
- Мэм, я не знаю, какими угрозами вас запугали, но я могу это уладить. Что, чёрт возьми, сказал этот пёс... то есть, что сказала сторона Миллера? Что такого вы услышали, что заставило вас отказаться от суда? Расскажите мне, что случилось, и я сделаю всё возможное, чтобы помочь. Так что...
Я предпринял последнюю попытку. Позже она может пожалеть о своём решении. Изменить что-то можно было только сейчас.
Однако, несмотря на мои пылкие уговоры, миссис Смит покачала головой.
- У меня не осталось сил, господин прокурор. Я больше не могу бороться.
- Этот человек..! - внезапно выкрикнула миссис Смит с горечью.
Я замер, а она повернула ко мне своё искажённое от боли лицо. Глаза её блестели от слёз, а губы дрожали от сильных эмоций.
- Этот человек знал об Энтони.
- ...Что? - растерянно переспросил я от неожиданности.
Миссис Смит продолжила мучительным голосом:
- Он знал всё, что делал Энтони. То, чего даже я не знала... он знал всё, что мой мальчик делал перед смертью. О боже, как... как такое возможно. О боже...
- Нет! - она яростно замотала головой. - Если начнётся суд, всё станет известно миру. Я не могу этого допустить. Я должна защитить честь Энтони. Поэтому, пожалуйста, соглашайтесь на сделку. На любых условиях, пожалуйста.
Миссис Смит начала умолять меня. Растерянность сменилась оцепенением. Я коротко выдохнул, стараясь сохранить самообладание, и сделал последнее предупреждение:
- Вы ведь не знаете, каких условий они потребуют. Он может не понести должного наказания.
Я указал на это, вспомнив бред, который нёс её адвокат вначале. Она крепко закусила нижнюю губу. Закрыв глаза, миссис Смит на мгновение замолчала, словно борясь с собой, а затем, расслабив челюсть, безвольно произнесла:
- Защитить честь моего ребёнка важнее.
После этих слов я больше ничего не мог сказать.
Часть 7. Двенадцать виолончелистов Берлинского филармонического оркестра – Fuga y Misterio
«Дело Смит против Дэвиса завершилось сделкой со следствием».
Заголовок, напечатанный огромными буквами, гордо красовался на первой полосе газеты. Оставив позади равнодушно снующих прохожих, я взял одну из газет, выставленных на стенде, заплатил и начал читать на ходу.
