Возжелай меня, если сможешь. Экстра 1
Данный спин-офф представляет собой историю, предшествующую эпилогу. Пожалуйста, учитывайте это при чтении книги.
Тяжелое дыхание смешивалось со стонами. Пот, выступивший на лбу Грейсона, стекал по щеке, собирался на подбородке, на мгновение задерживался, покачиваясь, а затем падал вниз. Капля приземлилась на упругую вздымающуюся грудь и скользнула между мышцами, следуя изгибам тела.
Грейсон наблюдал за этим зрелищем с восторженным взглядом. Хотя это была всего лишь скатывающаяся капля пота, сердце готово было выпрыгнуть из груди, и он не мог оторвать взгляд. В твердом, напряженном члене пульсировала кровь. Сильные толчки сотрясали внутренности Дэйна.
Дэйн прикусил нижнюю губу и застонал. Между широко расставленных ног был Грейсон. Тот смотрел вниз на отверстие, плотно обхватывающее его член. Хотя разум был затуманен феромонами, глаза инстинктивно жадно изучали каждый дюйм тела Дэйна.
Хочу рассмотреть более детально.
Если бы у него осталась хоть капля рассудка, он, возможно, просто закончил бы начатое. Но мозг, пропитанный феромонами, мчался только по пути, созданному инстинктом. Грейсон, забыв даже о том, что Дэйн ранен, двигался, следуя лишь своему желанию.
Движения бедер становились всё более резкими, и звук соприкасающейся плоти громко разносился вокруг. Он напирал так, словно проверял, до какого предела можно дойти, что можно себе позволить, его дыхание стало грубым, словно у зверя.
В этот момент разум, чувство вины и самообладание - всё рухнуло. Грейсон существовал только как человек, желающий его.
Всякий раз, когда он проникал между ягодицами, из приоткрытых губ Дэйна вырывались беспощадные вздохи.
Где-то в глубине души он так кричал. Ведомый этим неопознанным голодом, он проникал всё глубже, всё более грубо.
Звук соприкасающейся кожи, изредка вырывающиеся влажные стоны - всё это проникало в его уши, стимулируя только инстинкты. А феромоны омеги, распространяющиеся в этот момент, жгли его нервы, как топливо для огня.
Сладковатый жаркий аромат становился всё насыщеннее, заполняя всё пространство, и Грейсон вдыхал его. Как бы он ни пытался не обращать на это внимания, было уже поздно. Инстинкт альфы подчинился этому аромату, и с этого момента разум не имел никакого значения.
Просунув руки под мускулистые бедра и подняв их, он услышал снизу стон, близкий к крику. Кажется, он также услышал какой-то булькающий звук. Но это не достигло сознания Грейсона. Визуальный эффект был важнее.
Бедра Дэйна выгнулись, ягодицы приподнялись, и глубоко вошедшая Вирджиния Грейсона с влажным звуком выскользнула. Почти наполовину выскользнувший член блестел, покрытый смазкой. К тому же, каждый раз, когда Дэйн тяжело дышал, его отверстие сильно сжималось, всасывая член, а затем снова расслаблялось. Это зрелище было настолько эротичным, что Грейсон мог поклясться, что никогда не устанет от него, даже если будет смотреть всю жизнь.
- Если дашь имя моей дырке, я тебя убью.
Грейсон, находящийся в экстазе и чрезвычайно возбужденный, был мгновенно осажен Дэйном. Он был абсолютно серьезен. Под его злым взглядом Грейсон моментально вернулся к реальности. Поскольку тот даже сжал кулак для убедительности, Грейсон отступил, бормоча:
- ...Тебе нравится, вот здесь.
Хотя ему пришлось отступить, внутренняя поэзия не прекращались. О, это моя Амброзия (*в греческой мифологии пища или напиток богов. Говорят, что тот, кто её вкусит, никогда не состарится и не умрет). Великолепное отверстие, дающее жизнь и дыхание моей Вирджинии. Вирджиния, погруженная в Амброзию, плачет от радости. Она пропитывает Амброзию и заставляет её переполняться. Моя Амброзия. Я наполню твой пустой рот Вирджинией. Всю жизнь твой рот будет полон Вирджинией. Медленно кушай, Амброзия, ты такая жадная. Если будешь так сильно сосать, Вирджиния может заплакать от боли. Конечно, Вирджинии суждено заплакать, но разве не лучше отложить этот момент?
Венера, не ревнуй. Амброзия - такое же великолепное сокровище, как и ты. Наполнив Амброзию, я потру всю тебя мокрой Вирджинией. Венера, было бы здорово, если бы ты тоже могла пролить слезы. Как было бы фантастично, если бы белые слезы Вирджинии и твои белые слезы смешались и потекли вместе. Ах, Амброзия. Ах, Венера. Ах...
Не в силах сдержать возбуждение, Грейсон схватил грудь Дэйна обеими руками. От ощущения больших рук, мнущих его тело, Дэйн невольно нахмурился, но не стал препятствовать. Грейсон казался более безумным, чем он сам во время течки.
В конце концов, главное, чтобы он правильно проникал внутрь. И с этим он справлялся превосходно.
Тихий стон вырвался из его губ. Грейсон, словно совершенно потеряв рассудок, входил и выходил, сжимая его грудь. Влажные звуки громко разносились вокруг. Вирджиния при каждом входе и выходе ударяла по шейке матки и отступала. Чёрт возьми, сукин сын! Дэйн выругался от нахлынувшей жажды. Несмотря на самое сильное обезболивающее, боль ощущалась. Просто она была терпимой. Проявив нечеловеческое терпение, Дэйн поднял ноги и обхватил ими талию Грейсона, притягивая его.
- Вставляй и трахай, проклятый идиот. Только не долби бесцельно.
В ответ на слова, произнесенные сквозь стиснутые зубы, Грейсон с затуманенным лицом кивнул, пробормотав "угу". Член, заполнивший внутренности, вращался внутри. Ощущение, как он давит на матку и трется о все внутренние стенки, вызывало непроизвольные стоны.
Движения, скользящие по влажному месту, были жадными до жестокости, и с каждым прикосновением вызывали всё более глубокое наслаждение. С каждым толчком тело подпрыгивало. Грейсон, ощущая даже малейшую дрожь Дэйна, проникал всё глубже.
Это ощущение тесноты вокруг члена, жар внутри… Всё это сводило Грейсона с ума.
Как только Дэйн дал разрешение, Грейсон начал с силой вбиваться, так что раздавались громкие звуки. Стараясь следовать указанию не выходить, он делал неглубокие, но сильные толчки, от которых матка каждый раз дрожала. В пылу страсти тело само забывало расслабляться.
Грейсон чувствовал, как всё его тело сжимается от импульса сделать Дэйна полностью своим. Тяжело дыша, он толкался всё глубже, всё безжалостнее. Даже пот, стекающий по коже, казался липким, а в пространстве стояла густая жара, смешанная с запахом влажной плоти и феромонов.
Не выдержав, Дэйн схватил Грейсона за шею и притянул к себе. Когда он начал яростно лизать и кусать его губы, проникновение стало еще глубже. Член погрузился до основания, так что жесткие лобковые волосы тёрлись о его отверстие. От странного ощущения Дэйн невольно нахмурился. Этот придурок, почему он не побрился?
Каждый раз, когда густые волосы терлись о его нижнюю часть, всё тело вздрагивало. Проблема заключалась в том, что это ощущение не было неприятным. Да ладно, неважно. Не имея возможности глубже об этом задуматься, Дэйн просто оставил эту мысль и сосредоточился только на движениях Грейсона.
Стоны и дыхание смешались. Теперь уже непонятно, кто кого целует. Грейсон безумно лизал и тёр язык Дэйна, прижимаясь к его телу. Руки, сжимавшие грудь, теперь обнимали плечи, и их тела полностью соединились.
Двигая только бедрами, он входил и выходил. Казалось, что при каждом глубоком проникновении он чувствовал свой член, поднимающийся под мускулистым животом Дэйна.
Дэйн издал резкий стон. Семя поднималось до кончика члена. Грейсон, не в силах сдержать возбуждение, поспешно выпрямился. Оставаясь соединенным внизу, он крепко сжал обе груди Дэйна. Сейчас, сейчас, сейчас, сейчас.
С глубоким стоном движения внезапно остановились. Мощное тело периодически вздрагивало, и пот стекал по нему. Из глубоко погружённого члена хлынула сперма. Его жидкость наполнила Амброзию до краёв. Чувствуя одновременно удовлетворение и лёгкую опустошённость, уголки его губ опустились. Хе-хе-хе, глупо смеясь, Грейсон на мгновение замер, а затем направил затуманенный взгляд вниз. Внезапно его взгляд упал на лицо Дэйна. Грейсон хотел рассмеяться, "хе". Когда он открыл рот, чтобы позвать его по имени, что-то попало в поле зрения.
Улыбающееся лицо Грейсона сменилось ужасом. Он закричал от шока, но забыл одну вещь. Тот факт, что Вирджиния всё ещё находится внутри Амброзии.
В тот момент, когда член, слегка выскользнувший наружу, от резкого движения Грейсона с глухим звуком глубоко ударил внутрь.
Внезапно что-то брызнуло на лицо Грейсона. Сбитый с толку, он инстинктивно закрыл глаза и нахмурился. Жидкости было довольно много. Покрытый скользкой, вязкой субстанцией, Грейсон смог снова увидеть мир только после того, как всё утихло.
Ничего не изменилось. И Дэйн, лежащий бледный, истекающий кровью, и Грейсон, сидящий с членом внутри его тела - всё осталось прежним.
Разве что сперма Дэйна не только обильно покрыла Грейсона, но и разбрызгалась по всему его телу и по кровати.
Грейсон побледнел и схватился за голову. Но единственным человеком, способным разрешить эту ситуацию, был он сам. Не зная, что делать, он торопливо начал вытирать жидкость, приводить в порядок одежду Дэйна, включать вентилятор для очистки воздуха. Всё это время Дэйн оставался полубессознательным, распластанным и совершенно неподвижным.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty