Поцелуй на поле. Глава 26
Удивлённый неожиданным прикосновением и внезапно произнесённым именем, Чахён обернулся. Гораздо ближе, чем он ожидал услышать голос, прямо позади стояла незнакомая женщина.
Поприветствовала она с прекрасной улыбкой, и это приветствие прозвучало словно строчка из песни.
Увидев эту улыбку, Чахён замер на полуслове, будто застыв в той самой позе, в которой поднимался со стула. Неловко согнутые колени задели стол, и стакан, стоявший на нем, опасно пошатнулся. Однако женщина никак не отреагировала на удивленное выражение лица Чахёна. Вместо этого она еще раз мягко и тепло улыбнулась.
В этот момент Чахён вспомнил его лицо. Но это отличалось от рефлекторной ассоциации, возникшей во время разговора с Кейхиллом. Скорее, это был чёткий образ, конкретно наложенный на лицо стоящего перед ним человека.
Видеть лицо Миши в чертах незнакомца - невозможно. Его внешность никак нельзя назвать распространённой. К тому же, пол человека перед ним был явно противоположен полу Миши. Странное чувство дежавю лишило Чахёна дара речи, но вскоре он понял причину.
Каштановые вьющиеся волосы до пояса, мягко сияющие серые глаза, чувственный и глубокий взгляд, упрямо очерченные губы... Всё это напоминало Мишу настолько сильно, словно кто-то взял все его черты и просто изменил пол на противоположный.
Могут ли лица людей быть настолько похожими? От нереальности происходящего Чахён рассеянно рассматривал черты лица незнакомки. Несмотря на его откровенно невежливый взгляд, женщина элегантно продолжила:
- Мы ведь видели друг друга вчера? Через реку. Я была в кафе, а вы стояли на улице. Помните?
- Я посчитала нас уже знакомыми и поэтому решила подойти.
Да, это была та самая женщина. Ещё один человек, который весь день занимал мысли Чахёна - тот, кто сидел напротив Миши и касался его ран. Рука Чахёна, опирающаяся о стол, напряглась.
- Как раз тогда мы говорили о вас.
Женщина улыбнулась словно солнечный луч. Настолько яркая и красивая улыбка, что казалось, будто освещение вокруг стало на несколько ступеней ярче.
И даже это было точно таким же, как у Миши - факт, который стиснул сердце Чахёна. Это была та самая улыбка, которую он показывал очень редко и совсем ненадолго. Мягко прищуренные глаза и слегка приподнятые уголки губ. Увидев это, Чахён не мог не признать очевидное.
Как ни посмотри, этот человек... родственник Миши.
Причём родственник не дальше второй степени родства. Младшая сестра или, возможно, старшая. Хотя определить возраст человека другой расы всё ещё было непростой задачей, но Чахён почему-то был уверен в такой близости. Даже двоюродные родственники не могли бы иметь настолько идентичную внешность. Единственное отличие заключалось в том, что улыбку, которую Миша показывал крайне редко, женщина щедро дарила, наполняя ею обе щёки.
- Я Лима Асплунд. Старшая сестра Миши Асплунда.
Чахён почувствовал облегчение. Хоть это и было почти уверенное предположение, но после подтверждения он ощутил странное оцепенение.
Закончив представляться, она сделала шаг вперёд. Расстояние между ними, до этого значительное, внезапно сократилось. Не успел Чахён среагировать на это сближение, как Лима протянула правую руку.
Этот жест, казалось, был специально сделан, чтобы вывести Чахёна из ступора. Только увидев эту неожиданно протянутую руку, он осознал, что всё это время стоял неподвижно, словно палка. Он испуганно протянул свою руку, а она, тихо посмеиваясь, мягко сжала её.
После лёгкого контакта и неловкого движения, когда они несколько раз качнули руками вверх-вниз, Лима отступила на шаг назад и прошептала:
- Мне неловко, что только я говорю.
- Ах, извините! Меня зовут Юн Чахён. Можете обращаться ко мне неформально.
Осознав, что допустил бестактность при первой встрече, Чахён поспешно заговорил. Из его открывающегося и закрывающегося рта вырвался немного растерянный голос. Но Лима, казалось, не обратила на это внимания и просто кивнула.
- Я знаю, я ведь сама так назвала вас минуту назад.
- А откуда вы знаете обо мне...
- Как я могу вас не знать? Я же его сестра. Пусть я не очень разбираюсь в футболе, но иногда смотрю матчи Винчестера.
Ответила милым голосом Лима. Глядя на её мягко покачивающиеся каштановые волосы, Чахён был охвачен глубоким смущением.
Нет... Она же просто "случайная женщина".
Чахён вспомнил встревоженное выражение лица Миши этим утром в раздевалке. "Случайная женщина". Вот такую нелепую отговорку он придумал, отчаянно пытаясь избежать его взгляда. Из-за его уклончивого поведения и двусмысленных слов Чахён измучился, прокручивая в голове всевозможные варианты и накручивая себя.
Это было необъяснимо. Где ещё можно найти такого человека, который называет свою родную сестру "случайной женщиной"? Чахён с абсурдным чувством попытался представить, как его сестра Чана представляет его кому-то как "случайный мужчина". Впрочем, эта ситуация не казалась совсем невозможной, поэтому он быстро прекратил эти размышления.
- Прошу прощения. В тот день... вы были в кафе на Пламтри Корт. Вместе с Мишей.
- Точно! Значит, мне не показалось, что наши взгляды встретились. Почему вы так быстро исчезли?
- Ха-ха. В тот момент я был немного занят...
Похоже, мой побег не удался. С неловкой улыбкой Чахён быстро сменил тему, чтобы сгладить ситуацию.
- Я не знал, что вы родственники. Миша ни разу не упоминал, что у него есть старшая сестра.
- Всё в порядке, я так и думала...
Закончив фразу, Лима загадочно улыбнулась. Чахён, словно заворожённый, смотрел в её серые глаза, точно такие же, как у Миши.
Он действительно никогда не предполагал, что у Миши могут быть братья или сёстры.
Семья. Почему он не подумал об этой простой, но важной возможности? Если бы он знал, что у Миши есть старшая сестра, не было бы нужды рассматривать множество других вариантов.
За то короткое время, что они провели вместе в прошлом, между ними возникали разговоры о семье. Это обязательная тема при установлении личных отношений с новым знакомым. Но каждый раз Миша уклонялся от упоминаний, демонстрируя неопределённую позицию. Ощущение, что он существует в мире совершенно один, без каких-либо связей, также препятствовало вопросам Чахёна.
Однако правдой было и то, что во время ужина с Кейхиллом Миша мимоходом обронил важную информацию о разрыве отношений с родителями. Но и тогда Чахён, зная, что Миша избегает дальнейших упоминаний, решил не копать глубже.
Теперь, несмотря на то, что он так беспокоился о Мише, оказалось, что Чахён не знал даже базовой информации о нём.
- Если вы играете в одной команде, то знаете, что он не очень общительный. Я понимаю это. Он и со мной такой. Мы не виделись так долго, а он даже не спросил, как у меня дела.
- Понятно. Вы приехали издалека, чтобы увидеться с Мишей?
- Нет, к сожалению, он не особенно хочет со мной встречаться.
Лима притворно опустила брови с жалобным видом. Шутка это или нет? Чахён на мгновение задумался, но Лима непринуждённо продолжила:
- Всё удачно совпало. Я работаю в музыкальной сфере и сейчас гастролирую по Европе. В Англии я провела ровно неделю.
Да, Миша тоже говорил об этом. Что он ушёл из дома, выбрав профессию вопреки желанию родителей. Судя по тому, что Лима работает в связанной области, его сестра, похоже, приняла профессию, которую хотели родители. Когда Чахён медленно кивнул, Лима продолжила:
- Я уезжаю завтра утром, и встреча с Мишей вчера была первой и последней. Он действительно такой бессердечный. И неизвестно, когда мы снова увидимся.
Так вот что означало "скоро уезжает". Пока Чахён вспоминал вчерашний разговор, Лима продолжала щебетать:
- Но я очень хотела увидеть ваше лицо. Встретить вас снова перед отъездом - настоящая удача. Хорошо, что я прошла именно этой дорогой.
- Мне тоже... приятно познакомиться с вами.
Чахён неуверенно кивнул и подошёл к противоположной стороне стола. Когда он отодвинул стул напротив своего места, Лима легко поклонилась и села. Хонсам, лежавшая до этого, поднялась, но Лима не посмотрела в её сторону. Собака, удивлённая тем, что человек с таким же лицом, как у её любимца, не обращает на неё внимания, просто тихо виляла хвостом, не пытаясь подбежать. Она действительно знала, к кому стоит ластиться.
Может, это какое-то очень популярное кафе?
Садясь обратно на место, откуда только что собирался уходить, Чахён решил пересмотреть своё предположение о том, что это тихое место на окраине. Очевидно, здесь трудно побыть одному. Встретить не одного, а сразу двух неожиданных людей... Чтобы преодолеть неловкость, Чахён первым нарушил молчание:
- Почему вы хотели встретиться со мной?
- Потому что на лице Миши появилась рана, которую я раньше не видела.
Без промедления ответила Лима.
- Он отказывался объяснять причину, несмотря на все расспросы. В итоге потребовалось немало времени, чтобы услышать ваше имя.
- Говорят, вы вместе попали под теракт? Бывают же такие люди.
Эмоция в её голосе не была обвинением. Однако Чахён, не моргая, смотрел ей прямо в лицо. Заметив его беспокойство, Лима удивлённо подняла брови.
- Эта рана... по сути, моя ответственность.
Как семья Миши относится к Юн Чахёну? К тому, кто чуть не погубил его. Чахён заговорил с чувством раскаяния. Несмотря на болезненный комок в горле, он должен был сказать то, что необходимо.
- Миша не просто оказался там вместе со мной. Он пострадал, пытаясь остановить человека, который целился в меня.
- Это я подверг его опасности... Простите.
Чахён опустил взгляд под стол. Ожидая немедленного осуждения и упрёков, он затаил дыхание, но услышал лишь хлопок ладоней и восклицание.
- Так вот что произошло! Я так и думала!
- То, что Миша вас защитил. Он категорически отказывался говорить, поэтому я не могла услышать точные подробности напрямую... Но теперь все части головоломки сошлись.
В отличие от растерянного Чахёна, не понимающего происходящего, Лима с радостным лицом продолжила:
- Почему-то он, кажется, гордится этой раной. Вероятно, он был доволен тем, что спас вас. Так что не извиняйтесь.
И она мягко закончила фразу, словно утешая Чахёна. Он молчал, глядя на улыбку, которая хоть немного смягчила его чувство вины.
Добрый человек. Вместо того чтобы укорять того, кто стал причиной травмы её брата, она его подбадривает.
Глядя на её тёплую улыбку, Чахён не мог понять, почему Миша так неохотно говорил о существовании своей сестры. Хотя из её собственных уст он услышал, что брат не особенно хочет с ней видеться... Но почему он делает вид, будто такой доброй и приятной родственницы вообще не существует?
Больше всего Чахёна начало грызть запоздалое чувство стыда. Почему он так злился в одиночку? Нужно ли было так раздражаться из-за родной сестры? Нет, даже если бы она не была родственницей, имел ли он право так расстраиваться?
С нахлынувшим, словно прилив, стыдом Чахён крепко зажмурился, а затем открыл глаза. С колотящимся сердцем он произвольно заговорил. И вырвался вопрос, который давно его интересовал.
- Можно задать вам один вопрос?
- Вы с Мишей... близнецы? Вы так похожи.
Лима удивлённо округлила глаза и, немного помедлив, ответила:
- Я часто слышала такое, но не думала, что и вы спросите. Между нами разница в два года. В детстве ещё была заметна разница в возрасте, но когда мы стали взрослыми, видимо, действительно стали выглядеть как близнецы.
Чахён смущённо замолчал. У него было странное чувство, словно он сам раскрыл факт своего незнания о Мише. Однако Лима, не показывая никаких признаков осуждения, наклонилась ближе к столу и сказала:
- Могу я тоже задать один вопрос?
Тогда губы Лимы раскрылись, обнажив ряд аккуратных, словно жемчужины, зубов. С немного взволнованным лицом она округлила ладонь возле рта. Словно то, что она собиралась сказать, было очень секретным и важным.
Что она хочет сказать? Чахён тоже слегка наклонился и повернул голову.
Наконец, голос, пропитанный удовольствием, ударил по его слуху.
У неё было выражение лица человека, получившего в руки интересную игрушку. Серые глаза загадочно блеснули.
Чахён рассеянно смотрел на её лицо. Это были слова, заставляющие усомниться в собственном слухе.
- Я спросила, спите ли вы с моим братом.
Казалось, атмосфера полностью изменилась. Чахён невольно сжал руку, лежащую на столе. Не давая ему времени растеряться от внезапной смены отношения, Лима задала следующий вопрос.
- Неужели вы не спите с мужчинами?
Чахён широко раскрыл глаза и сомкнул губы. Загадочная интонация и вопрос, глубоко вторгшийся в личное пространство, заставили его оцепенеть. Что это она такое спрашивает?
Возможно, приняв его молчание за согласие, Лима на мгновение наклонила голову и слегка прикрыла рот. Сразу после этого раздался неожиданный смех.
- А, точно! Ну конечно. Я так и думала. Это действительно забавно.
Несмотря на молчание собеседника, Лима была поглощена весёлым смехом. Выслушав довольно долго этот смех, отдающийся эхом в ушах, Чахён наконец разомкнул оцепеневшие губы.
- Лима, подождите. Я не понимаю, о чём вы.
- ...Нет, я имею в виду, что вы не могли воспринимать Мишу "таким" образом.
Словно её недавний смех был лишь иллюзией, улыбка полностью исчезла с лица Лимы. С лицом холодным, как мрамор, скрестив руки на столе, она подалась вперёд и внимательно осмотрела Чахёна.
- Я думала, что вы, возможно, оказываете ему какую-то личную... благодарность. Но, похоже, это не так.
- Скорее всего, он суетился и болтал о том, как любит вас и всё такое, но, конечно, никто не примет такого психопата.
Чахён не поверил своим ушам. Психопат... Это слово точно относилось к Мише. До такой степени, что казалось невероятным, что это тот же человек, который только что тепло говорил о своём брате - её тон мгновенно изменился, наполнившись резким унижением и пренебрежением. Ещё более тревожным было предположение, лежащее в основе её фразы. Чёткая уверенность в чувствах Миши к Юн Чахёну.
Это значительно отличалось от недавнего светского заявления о том, что её брат любит его. В замешательстве Чахён упустил момент для отрицания, и в эту брешь Лима вбила клин своих слов.
- Судя по вашему лицу, вам кажется неожиданным, что я знаю о чувствах Миши.
- Откуда... вы можете это знать?
- Невозможно не знать, когда мы провели детство в одном доме. Именно тогда он начал одержимо преследовать вас, как сталкер.
Каждое слово, слетающее с губ Лимы, было непонятным. Однако среди множества слов одно особенно глубоко врезалось в сознание Чахёна. Одержимость, и... сталкер.
Словно предугадав мысли Чахёна, который нахмурился, пытаясь определить правдивость этих слов, Лима продолжила ледяным голосом:
- Насколько я помню, с десяти лет. Он проводил целые дни, изучая матчи и видео с вашим участием.
- Да. И, вероятно, вы были причиной того, что он выбрал профессией эту жалкую забаву, которой родители противились десять лет.
Лёгкий и бесчувственный голос, словно рассказывающий сплетни, ударил по ушам Чахёна. Среди информации, накатывающей как волны, мозг Чахёна неожиданно воскресил воспоминание из прошлого. Событие годичной давности, когда Миша впервые перешёл в ФК Винчестер и познакомился с Чахёном.
О том дне Чахён помнил только две вещи. Первое - равнодушный взгляд Миши, когда Чахён открыл дверь центра. Безразличный взгляд, без тени обычного для новых игроков напряжения. А второе - сила, с которой Миша сжал руку Чахёна для рукопожатия, чуть не раздавив её. Нет нужды упоминать, что Чахён ответил тем же, раздумывая, не пытается ли тот установить психологическое превосходство.
Нигде в этих воспоминаниях не было намёка на то, что Миша наблюдал за Чахёном десять лет. Однако в словах Лимы была странная атмосфера, которую нельзя было просто отбросить как ложь. Может, из-за родственной связи? Чахён не мог игнорировать холодные слова, произносимые человеком с лицом, так похожим на лицо Миши.
- Но то, что вы до сих пор не принимали его, было хорошим решением. Как родственница, скажу вам: Миша не совсем нормальный человек.
Хоть он и понимал, что не стоит спрашивать, слова вырвались быстрее мыслей. Лима, словно ожидая этого вопроса, немедленно ответила:
- У него почти нет эмоций. Он похож на хорошо сделанную куклу.
От этих слов странное чувство охватило сердце Чахёна. Она серьёзно? Миша не имеет эмоций?
Чахён ещё сильнее сжал кулак на столе. Похоже, не заметив этого, Лима подняла взгляд и будничным тоном вспоминала прошлое:
- Ну, таким он был не с рождения. Мать водила его по больницам, говоря, что это нужно лечить... но даже к тому времени, когда он вырос и покинул дом, особых изменений не произошло.
- Родители были в отчаянии. Не представляете, сколько они метались из-за того, что человек, предназначенный для искусства, такой... ненормальный. И вот теперь их драгоценное дитя развлекается здесь, делая что вздумается.
Произнося последние слова, Лима слегка отвела взгляд в сторону. В её слегка дрогнувших глазах промелькнуло странное чувство, но оно исчезло так быстро, как только она снова посмотрела на Чахёна. Выражение лица изменилось настолько стремительно, что могло показаться иллюзией. Прежде чем Чахён успел удивиться, Лима снова заговорила бесстрастным голосом, словно читала книгу:
- У нас была собака, которую он очень любил и везде носил с собой, но когда она умерла, он не пролил ни единой слезинки. Он может быть одержим чем-то, но в итоге не привязывается по-настоящему.
Лима наклонилась к столу и понизила голос:
- С этим терактом то же самое. Жертвовать собой, чтобы спасти вас... это, наверное, было его представление о любви.
- Я же только что сказал, что это была случайность, в которую попал Миша.
- Нет, это была случайность, в которую Миша вмешался. Благодаря этому он мог вызвать у вас чувство вины.
"Наверняка вы чувствуете себя виноватым и испытываете жалость до безумия?" - говоря это, Лима облизнула губы, как человек, жаждущий причинить боль. В её словах была ненависть, которую невозможно было проигнорировать. Как она может так презирать собственного брата? Глядя прямо в лицо собеседницы, Чахён вновь вспомнил слова Миши, сказанные утром.
Теперь Юн Чахён смутно начал понимать, почему Миша так старался скрыть существование своей сестры. Его попытку прикрыть существование Лимы таким обычным, бессмысленным объяснением. Миша не хотел придавать ей особого значения в его жизни.
Однако Чахён осознал, что злоба, скрытая под маской доброжелательности, таилась в каждом слове Лимы, только когда уже был наполовину втянут в разговор.
- Это не любовь, а одержимость. Просто имитация, не зная, что такое настоящее чувство.
Холодные слова. Чахён онемел, наблюдая, как её губы растянулись в широкой улыбке. Серые глаза, сияющие сквозь полумесяцы век, смотрели на Чахёна, а затем мгновенно сузились, словно давая важный совет:
- Так почему бы вам не провести чёткую границу, пока не привязались? С таким человеком, как он, ничего хорошего не выйдет.
Затем она наклонилась вперёд и отчётливо прошептала:
- Если вам трудно отказать, я могу помочь.
Говоря это, глаза Лимы сверкали, как у ребёнка, придумавшего забавную игру. Искренне радостный голос. Это был тон, который, вопреки внешнему смыслу, не имел ничего общего с заботой о брате. Это даже не было заботой о Чахёне.
Так вот в чём суть. Чахён сделал глубокий вдох и тихо спросил:
- Зачем вы рассказываете мне всё это?
- Нельзя допустить, чтобы из-за моего брата страдали невинные люди.
Её притворно добрый тон, делающий вид, что она заботится о Чахёне, был отвратителен. Сжимая кулак под столом, Чахён утвердился в мысли, которая всё время беспокоила его.
Этот человек не просто не любит Мишу. Она хочет причинить ему боль.
Причина оставалась непонятной, но в её манере раскрывать слабости Миши и убеждать Чахёна отвергнуть его чувствовалось что-то зловещее, выходящее за рамки обычных родственных отношений. Не просто неприязнь или антипатия, а глубокая пропасть в отношениях, тёмная и крутая. В этот момент Чахён вспомнил тревожный голос Миши, который, словно давая обещание, повторял:
"Юан, я сделаю так, чтобы вы никогда не встретились."
Подумать только, глядя на то, что он сейчас сидит за одним столом с этим человеком, Миша, вероятно, упал бы в обморок. Представляя его лицо, Чахён серьёзно сказал:
- Нет, спасибо. Больше не беспокойтесь об этом.
- Потому что это дело между мной и Мишей.
- А какие отношения связывают вас и Мишу?
Это был второй раз за день, когда ему задавали этот вопрос. Глядя на Чахёна, который сжал губы с ошеломлённым выражением лица от этого невероятного совпадения, Лима притворно невинно моргнула.
- Если у вас нет желания принять его чувства, почему бы решительно не отказать ему? Судя по всему, вы тоже не воспринимаете это серьёзно.
- Давайте прекратим этот разговор. Похоже, это не то, что я должен обсуждать с посторонними.
Слова Лимы были подобны яду. Чем больше слушаешь, тем больше вреда. Чахён покачал головой, но высокий голос собеседницы вбил последний гвоздь:
- Вы даже не знали, что у Миши есть старшая сестра или близнец. Разве не так?
И Лима с мягкой улыбкой наблюдала за реакцией Чахёна. Её слова не были ни сочувствием к Мише, ни упрёком в незнании Чахёна. Она просто испытывала невинное удовольствие от того, что задевала чужие слабые места и запутывала ситуацию.
Несмотря на то, что её слова были продиктованы лишь любопытством, они действительно задевали глубокие мысли, над которыми Чахён размышлял весь день. Его глупость в том, что он несколько раз отвергал чувства Миши, даже не пытаясь по-настоящему узнать его, а затем, как только появилась возможность, что Миша может быть с кем-то другим, он испытал детскую ревность. И разве это в итоге не ранило Мишу? Это было жалкое поведение.
Однако Юн Чахён не мог позволить кому-то другому решать ситуацию между ним и Мишей. Будь это сестра Миши, мать или бабушка - это не имело значения. Точнее, ему было неприятно даже позволять обсуждать это. Он находился здесь не для того, чтобы слушать советы от человека, который ненавидит Мишу.
Чахён взял со стола поводок. Затем, стараясь не быть грубым, но решительно, сказал:
- Где вы остановились? Если позволите, я могу вас отвезти.
- Да. Уже поздно. Конечно... если вы не против ехать в машине с собакой.
На этот раз Лима действительно широко раскрыла глаза, словно услышала нечто совершенно неожиданное. Неподдельное удивление распространилось по всему её лицу.
- Не ожидала, что вы это предложите. Похоже, разговор не доставил вам особого удовольствия.
- Независимо от нашего разговора, вы - семья Миши. Это то, что я должен сделать.
Лима снова сузила глаза. Похоже, упоминание о том, что она семья Миши, вызвало у неё какие-то мысли. После молчаливого обмена взглядами с Чахёном она медленно кивнула.
- Хорошо. Тогда не буду отказываться.
Как только она согласилась, Чахён встал. Вместе с ним поднялась и собака, которая всё это время лежала на полу.
Крепко держа поводок следующей за ним собаки, Чахён думал только о том, как закончить эту встречу.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty