Антитеза. Глава 54
Разумеется, Квон Иджэ не собирался оставлять Син Джеха и возвращаться в Сеул один, какой бы выбор тот ни сделал. Но он не ожидал, что они с первого дня окажутся в одном отеле. Когда план нарушился, всё пошло наперекосяк.
Пентхаус большого отеля, расположенного на холме недалеко от дома Син Джеха, с видом на море, был местом, которое Квон Иджэ забронировал заранее.
В машине, проезжающей мимо тёмного ночного моря, Син Джеха видел набегающие волны. Чёрное море, поглощающее песчаный пляж, белая пена волн, и над ними смутно отражающийся Квон Иджэ.
Син Джеха смотрел за окно, Квон Иджэ - на Син Джеха. Замечая его взгляд и внезапно оборачиваясь, Син Джеха видел, что тот смотрел в другую сторону. Их взгляды странным образом не пересекались.
Раньше такого не было. Син Джеха всегда мог встретиться глазами с Квон Иджэ. И теперь он понимал, что это было результатом того, что Квон Иджэ намеренно встречался с ним взглядом.
Поэтому Син Джеха смотрел на размытое отражение Квон Иджэ на фоне моря за окном. Оконное стекло было как двустороннее зеркало. Нечёткий образ Квон Иджэ напоминал его правый глаз.
Вероятно, мало кто знал об изъяне Квон Иджэ, который внешне почти не изменился. Глядя на отражение Квон Иджэ в окне, Син Джеха наблюдал за его глазом, который, в отличие от обычных, не реагировал на свет и тень, всегда оставался одинаковым. Он думал, что, как и хотел Квон Иджэ, нужно относиться к этому как к чему-то обычному, проходить мимо, не задумываясь. Что он такой же, как и раньше.
Тёмно-синий глаз, который раньше принадлежал Квон Иджэ, а теперь принадлежал Син Джеха, напомнил ему слова Квон Иджэ о том, что он хочет видеть то же, что видит Син Джеха.
Может быть, сейчас мы смотрим на одно и то же?
"Я могу стать слабым в любой момент, когда это необходимо", - говорил он. "Когда придёт время, я обязательно стану таким". Раньше, слыша эти слова от человека, который манипулировал им, Син Джеха думал, что это просто наглое заявление, но теперь, столкнувшись с его слабостью, он был растроган.
Син Джеха беззвучно шевелил губами, глядя в зеркало, пытаясь позвать его. Директор. Квон Иджэ слегка сощурил левый глаз, словно заметил это, но ответа не последовало.
Ещё раз, чётче. Без звука, но так, чтобы он точно увидел.
Квон Иджэ определённо видел. Что он говорит. Поэтому Син Джеха продолжал шевелить губами. Понял ли он его и на этот раз?
Квон Иджэ отвернулся с выражением лица, словно проглотил то, что хотел сказать. Когда Син Джеха собирался обернуться, Квон Иджэ, подавив короткий вздох, сменил тему:
- Мы ничего не ели с обеда. Конечно, я понимал, что было не до еды. Ты не голоден?
От неожиданного вопроса нахлынуло чувство голода, о котором он до сих пор забывал. Только сейчас он осознал, что из-за него Квон Иджэ тоже не ел. Вероятно, ни охранники, ни водитель тоже ничего не ели. Син Джеха почувствовал, что доставил всем неудобства.
- Есть несколько хороших ресторанов. Можем поесть перед тем, как подняться, или заказать обслуживание в номер. Как ты хочешь?
Машина въехала в отель. Торговая галерея на первом этаже выглядела довольно просторной. Поскольку время ужина подходило к концу, галерея не была особенно многолюдной.
Син Джеха украдкой взглянул на Квон Иджэ. Он выглядел довольно усталым. Да и сам Син Джеха тоже. Хотя весь день он только и делал, что думал...
Но мысль о том, что нужно сейчас быть наедине с Квон Иджэ, о неловкой тишине, которая будет длиться, пока не принесут заказ в номер, казалась очень неудобной, и он не был уверен, что выдержит это.
- Давайте поедим, а потом поднимемся.
Они направились прямо с парковки в ресторан. К счастью, их сразу провели к столику. На круглом столе китайского ресторана разместилось множество блюд.
Ресторан в галерее отеля имел весьма посредственный вкус для своей цены. Тем не менее, для языка Син Джеха, привыкшего к больничной пище, вкус должен был быть ярким, но он почти не ел, лишь клевал понемногу, словно никогда не испытывал голода.
Квон Иджэ делал вид, что не замечает этого, вероятно, потому, что сам тоже не мог нормально есть.
Сразу после вынужденного короткого обеда Блейк Уайлдер передал Квон Иджэ ключ-карту.
- Директор, ваши вещи были подготовлены сегодня днём. Однако...
Квон Иджэ прервал его, принимая ключ:
- Всё в порядке. Спасибо за работу. Завтра нам не нужно рано выходить, так что отдохните.
Охранники во главе с Блейком Уайлдером низко поклонились.
Квон Иджэ повёл Син Джеха в президентский люкс на верхнем этаже. Пока они поднимались в частном лифте, оба мужчины молчали. Квон Иджэ первым открыл дверь номера и отступил в сторону.
Большая гостиная с видом на море, столовая, спальни, соединённые коридором, большая ванная комната и гардеробная. В большой спальне уже стоял чемодан, разобранный охранниками, но чемодан с вещами Син Джеха остался нетронутым.
Увидев это, Син Джеха снова осознал. Квон Иджэ думал, что сегодня он отвезёт Син Джеха домой и вернётся в отель один.
Снимая пальто, Квон Иджэ спокойно сказал:
- Что будем делать? Сначала прими...
Квон Иджэ замолчал. Причиной стало то, что Син Джеха обнял его сзади за талию. Квон Иджэ слабо улыбнулся.
Каждый раз, когда Квон Иджэ не реагировал холодно на его самовольные объятия, Син Джеха чувствовал нынешние перемены. Прижавшись щекой к широкой спине, Син Джеха очень тихо прошептал:
- Я ведь говорил спасибо. Теперь вы примете?
Вместо ответа Квон Иджэ сказал:
Небрежно бросив пальто на стол, Квон Иджэ взялся за руки, обхватившие его талию, и мягко отстранил их. Несмотря на силу, с которой Син Джеха цеплялся за него, скрещенные запястья легко разошлись. Повернувшись лицом к Син Джеха, Квон Иджэ слегка потянул его за талию к себе. С тихим звуком живот Син Джеха прижался к паху Квон Иджэ настолько близко, насколько это было возможно.
- Я желаю, чтобы ты всегда был рядом со мной.
Желание Син Джеха жить было более чем очевидно для Квон Иджэ. И этого было достаточно. Большего желать было бы жадностью. Этого одного было действительно достаточно для Квон Иджэ.
Но Син Джеха, прижавшись лбом к его груди, прошептал:
- Нет, Квон Иджэ-щи. Вы ошибаетесь. Вероятно, я думал, что должен жить, с того момента, как открыл глаза. Так что благодарность сегодня... пожалуйста, примите её как благодарность за то, что вы дали мне смелость жить как нормальный человек.
Ах, Квон Иджэ был искренне восхищён. Син Джеха всегда вот так, таким образом, нарушал ожидания Квон Иджэ. С момента, когда Син Джеха снова пришёл в сознание, жизнь Квон Иджэ была чередой чудес. Он ни разу не был этому не рад.
Руки Квон Иджэ, обнимавшие Син Джеха, напряглись.
Син Джеха кивнул в ответ на слова Квон Иджэ.
На этот раз Син Джеха тоже кивнул. Немного более активно и застенчиво, чем раньше. С этого момента Квон Иджэ потерял голову. У Квон Иджэ был только один способ взять на себя ответственность за Син Джеха. Квон Иджэ схватил Син Джеха за запястье и повёл к кровати.
Это был поцелуй, словно ведущий к пункту назначения.
- Ах, ммм... - Син Джеха застонал и смял пиджак Квон Иджэ. Словно уносимый набегающей волной, поцелуй мужчины, безжалостно поглощающий его, был глубоким и насыщенным. - Подожди... ах...
Впервые его губы так засасывали. Настолько сильно, что они опухли. Когда он едва открывал рот, чтобы вдохнуть, даже вдыхаемый воздух принадлежал Квон Иджэ.
Язык, проникший между губ, обвивался вокруг его языка и безжалостно тянул к себе. Всё его нутро словно высасывали. То ли его всего засасывали, то ли Квон Иджэ метил территорию - разобрать было невозможно. Когда липкий язык сладострастно лизнул внутреннюю сторону зубов и места, куда его собственный язык не доставал, колени едва не подкосились, и он чуть не рухнул вперёд.
- Хм... Нужно быть осторожнее.
Крепкие руки Квон Иджэ быстро обвили его талию и резко притянули к себе.
- Подожди... дай... вздохнуть...
Он никак не мог угнаться за жадным темпом Квон Иджэ. Хотя он теперь был выше, чем раньше, ему всё равно приходилось вставать на цыпочки, чтобы сравняться с ним в росте.
Последовали стремительные движения. Квон Иджэ одной рукой стянул с него пальто и отбросил в сторону. Большая рука, наконец достигшая своей цели, поддерживала его круглый затылок, запрокинутый назад.
Тело Син Джеха опасно наклонилось.
- Ах, директор... подождите... а!
Син Джеха, продолжавший пятиться, в итоге упал назад с глухим стуком. Зажмурившись в ожидании удара, он почувствовал мягкую поверхность под спиной. Целью, к которой Квон Иджэ вёл его поцелуями, была кровать.
Квон Иджэ взобрался на Син Джеха и снял пиджак. Син Джеха, смотревший за тем, как пиджак плавно опустился на пол, вдруг испуганно распахнул глаза, увидев, насколько возбужден Квон Иджэ. Его ноги свисали с края матраса. Пытаясь отползти назад, но оказавшись в ловушке, он смотрел на мужчину с обиженным видом.
Квон Иджэ приближался, опираясь на колени. Его образ в разноцветных глазах Син Джеха становился всё чётче. От непонятного напряжения волоски на теле встали дыбом.
- Ты и в такой момент будешь называть меня «директором»?
Сильная рука плавно погладила лицо Син Джеха. Рука, скользнувшая от бровей к глазам, щеке и мочке уха, задержалась, слегка поглаживая мочку. Надавив на место, где раньше был пирсинг, от которого остался лишь шрам, длинные пальцы коснулись основания шеи.
Душить человека легко. Углубление возле грудино-ключично-сосцевидной мышцы. Место, которое он всегда сильно сжимал. Сейчас же Квон Иджэ неторопливо и нежно массировал его. Это было почти предзнаменованием того, что сегодняшняя ночь будет совершенно отличаться от предыдущих.
Син Джеха, кажется, тоже это понял.
- Я спрашиваю, ты и сегодня будешь называть меня "директор"?
Прозрачные глаза медленно моргнули. В правом зрачке отражалось свирепое лицо Квон Иджэ.
- Не знаю... как мне... обращаться к вам...
Внутренности Квон Иджэ словно вывернуло наизнанку. Особенно от того, что Син Джеха сказал это не нарочно.
Рука, двигавшаяся как на охоте, схватила его запястья, подняла их вверх и прижала. Когда Син Джеха тихо охнул, Квон Иджэ уже скрестил его руки и зафиксировал их одной рукой. Другой рукой он провёл по опухшим красным губам.
Если ты ищешь меня в качестве проводника, у меня нет выбора, кроме как дать тебе гайдинг. Поскольку от контактного гайдинга Син Джеха не получит особого удовольствия, нужно сделать всё возможное.
- Ах, подожди... секундочку! А, ох, угх!
Через запястья и губы, к которым прикоснулись пальцы, Квон Иджэ начал изливать свои способности на полную мощь. Глаза, распахнутые от шока, крепко зажмурились. Пальцы Квон Иджэ проникли сквозь сомкнутые губы, туда, где только что побывал язык, и принялись снова исследовать горячее нутро. Согнутый палец раздвинул губы, словно раскрывая отверстие.
Задыхаясь, Син Джеха обмяк. Гайдинг через рот отличался по интенсивности и удовольствию от гайдинга с проникновением члена. Горячее ощущение, поднимающееся снизу, не было таким, от которого хочется немедленно кончить. Казалось, что если сдержаться, можно не издавать звуков, а если чуть-чуть отпустить себя, то можно легко позволить этому пройти.
Каждый раз, когда из него вырывался приглушённый стон, тонкое удовольствие поднималось к нижней части живота. Его член, идеально размещённый в брюках костюма, который Квон Иджэ лично подобрал и подогнал, начал ощущать тесноту. Син Джеха невольно извивался, сжимая ноги.
Огромная тень шевельнулась. Тело Син Джеха было полностью закрыто, настолько, что его не было видно. Красивые губы элегантного мужчины прикоснулись к уху Син Джеха.
Демонстративно больно укусив его один раз, Квон Иджэ лизнул ухо и хрящ. Дыхание оседало вместе с этим, и когда разгорячённая кожа остывала после того, как язык, лизавший её по своему усмотрению, отрывался, Син Джеха вздрагивал.
Пятки непрерывно ударяли по матрасу. Кончики поднятых вверх рук хватали воздух. Хотя гайдинг был проблемой, влажное ощущение у уха было просто невыносимым. Поднималось странное и волнующее чувство. Это было горячее ощущение, которого он никогда раньше не испытывал.
Каждый раз, когда толстый язык лизал его ушную раковину, он содрогался.
Прошептал Квон Иджэ голосом, который, казалось, он сдерживал. Влажным был не только слух Син Джеха, но и голос Квон Иджэ. От ощущения влажного голоса, обволакивающего его ухо, Син Джеха яростно извивался.
Гайдинг, который растекался по всему телу, внезапно полностью прервался.
- Ты уже в таком состоянии, а если я начну настоящий гайдинг, ты не выдержишь. И если бы я собирался это делать, я бы не стал так поступать.
- Как же тогда... хх... что сейчас...
Большая рука блуждала по шелковой рубашке, плотно облегающей тело. Казалось, будто вся тонкая, мягкая ткань ласкает кожу. Как только пальцы нащупали затвердевший бугорок, большой палец принялся нежно поглаживать сосок.
Гайдинг между ними был лишь жестоким и эффективным инструментом. Чтобы возбудить Квон Иджэ, Син Джеха должен был страдать. Когда Квон Иджэ, вонзившись в едва раскрытое отверстие, достигал разрядки, на Син Джеха обрушивался безжалостный поток гайдинга, и обычно все заканчивалось потерей сознания.
Поэтому Квон Иджэ, хорошо зная тело Син Джеха, не знал его реакций. Словно сожалея об этом, его пальцы направились в непривычное место. Пальцы, которые крутили и поглаживали выступающий сосок, сжали его кончик.
После тупой боли расцвело острое удовольствие. Квон Иджэ, словно дразня, по своему усмотрению играл с одним соском. Вращал, трогал, поглаживал, а когда тот становился чувствительным, выкручивал кончиками пальцев.
- Ну как, Син Джеха. Здесь тоже приятно?
- Почему же, когда собака тебя царапала, ты позволял ей делать всё, что угодно. Разве не потому, что тебе нравилось?
От неожиданного вопроса Син Джеха смутился.
- Как вы... узнали? Нет, важнее... вы ревнуете?
- С чего мне ревновать к собаке. Что общего между живым человеком и мохнатым существом.
Но пристальный, жадный взгляд, словно пожирающий лицо Син Джеха, не отрывался. Квон Иджэ тёр сосок, глядя на размякшее лицо. Ему хотелось немедленно взять его в рот и укусить, но было еще труднее отказаться от вида лица Син Джеха, впервые погружающегося в незнакомые ощущения, постепенно расцветающие в нём.
В такие моменты было бы хорошо иметь несколько ртов, несколько рук. Искусать всё тело, сделать больно, а потом языком облизать и погладить, делая чувствительным...
- Можно... хх... я тоже... вас потрогаю?
Среди его беспорядочных мыслей прозвучал вежливый вопрос. Действия Квон Иджэ, который, не удовлетворившись покрасневшим выступающим соском, мял и выкручивал его, резко остановились. Связанные руки начали шевелиться.
Квон Иджэ, выпрямившись на кровати, потянул Син Джеха, поднимая его. Ведомый им, Син Джеха нерешительно доверил свои руки Квон Иджэ. Тот положил руки Син Джеха на свою рубашку.
От неожиданного предложения голова раскалилась докрасна.
Для начала... чтобы прикоснуться, нужно раздеть. После недавней возни Квон Иджэ, в отличие от своего обычного аскетичного вида, выглядел растрёпанным.
Движения рук, расстегивающих пуговицы рубашки одну за другой, начиная с середины, были очень неловкими. Казалось, кончики пальцев дрожали. Когда неудачные попытки повторились, Квон Иджэ мягко сказал:
Большая рука погладила щеку и провела по линии подбородка.
- Я не напуган, просто... это странно...
- Говоришь ты хорошо. Продолжай.
- Просто я... сейчас... слишком... в сознании...
Прошептал Син Джеха и прислонился лбом к обнаженной коже Квон Иджэ, которую сам раскрыл. Содержание его серьезных слов было нелепым.
Квон Иджэ поднял подбородок Син Джеха, заставляя того посмотреть на себя. В ясном правом глазу, который он ему подарил, который теперь принадлежал ему, который держал его в плену.
- Обычно они были наполовину затуманены... а сейчас слишком ясные.
Если это тоже его влияние, то это удовлетворительно.
Глядя на Син Джеха, на себя, который отчетливо виден в его правом глазу, Квон Иджэ усмехнулся. Син Джеха снова потянулся к наполовину расстегнутым пуговицам рубашки. Квон Иджэ широко раздвинул ноги Син Джеха в стороны и опустился между ними на одно колено.
- Раз уж начал сам расстегивать, нужно раздеть до конца.
Син Джеха верно следовал его словам. На месте исчезающей рубашки полностью обнажилось крепкое тело. Каждый раз, сталкиваясь с обнаженным телом Квон Иджэ, Син Джеха думал, что он похож на хищника. Гладкие контуры, но если прикоснуться, кажется, что можно ощутить шевелящиеся мышцы. Такое тело, которое не мог бы не желать любой мужчина. Син Джеха невольно сглотнул.
Сегодня, пожалуй, не стану раздевать его. Подумал Квон Иджэ, хотя и отдал своё тело в распоряжение Син Джеха.
Руки Син Джеха двигались словно завороженные. Они скользнули по плечам, прошли по груди и коснулись ребер. Квон Иджэ поднялся с места, чтобы его рукам не нужно было опускаться ниже.
Соскользнув с ребер, руки прошли по талии и коснулись брюк. Неловкими движениями расстегнув ремень, Син Джеха на мгновение задумался, а затем приблизил рот к выпуклой ткани. Губы, сжимающие зубами молнию, медленно опустились вниз.
Каждый раз, когда Квон Иджэ видел, как Син Джеха верно следует тому, чему он его научил, его голова накалялась до предела. Это было именно то, что Квон Иджэ когда-то приказал сделать. Увидев свирепое чудовище, которое всегда скрывалось между ног, Син Джеха шевелил губами, словно размышляя, что делать дальше.
Квон Иджэ навалился на него, прижимая. Несмотря на принуждение, на лице Син Джеха всё ещё отражалась застенчивость от предчувствия стыдного действия. Потирая лицо, на котором играла ясная улыбка, он притянул руки Син Джеха к своей талии.
Син Джеха пришлось своими руками полностью снять брюки Квон Иджэ, обнажив его. Его лицо раскраснелось.
Син Джеха посмотрел на Квон Иджэ и спросил:
- Как вы хотите, чтобы я вас называл?
Губы, скрывающие улыбку, шевельнулись.
В ответ Квон Иджэ снова впился в губы Син Джеха. Он обнял его, заключая в свои объятия, словно в ловушку.
В тот момент Син Джеха действительно чувствовал, будто его пожирают. Казалось, что все поглощается Квон Иджэ. Он жадно исследовал Син Джеха, словно сколько бы ни глотал, сколько бы ни поедал, никак не мог насытиться.
Языки переплелись. Дыхание смешалось. Поцелуй был настолько жадным, что невозможно было различить, чья слюна была чьей.
Если раньше казалось, что вот-вот умрёт, то теперь словно полностью перекрыло дыхание. Незаметно руки Син Джеха уже блуждали по спине Квон Иджэ. Кончики пальцев, прижимающие лопатки, которые двигались, будто живые, побелели от напряжения.
Если люди умирают от поцелуев, то, наверное, это ощущается именно так?
Легкие болели, ребра напряглись от недостатка воздуха. Только когда ослабевшие кончики пальцев начали царапать и стучать по спине, захватчик наконец отстранился.
Квон Иджэ скользнул по влажным губам. Его не заботило, что одежда, которую он сам выбрал, купил и надел на него, пришла в беспорядок. Он нежно поцеловал шею, которую обычно только сжимал своими руками, и длинно лизнул вдоль выступающей ключицы, словно надавливая языком.
Благодаря долгим мучениям соски выступали под шелковой рубашкой, показывая четкие контуры. Скользя по ним губами, Квон Иджэ двигал языком так, чтобы рубашка прилипла. Когда влажная рубашка идеально обернулась вокруг соска, он сжал его зубами.
Больно укусив и влажно облизав языком, чувствительный шелк прилипал так, что создавал иллюзию, будто кто-то постоянно сосет.
Квон Иджэ с упорством кусал и сосал только одну сторону. В отличие от левой стороны, которая внешне казалась плоской, правая странно вздулась, явно выпирая.
Это было странное чувство. Когда Квон Иджэ сжимал зубы, голова Син Джеха запрокидывалась, горло открывалось, и он судорожно хватал ртом воздух. А когда тот нежно посасывал его, Син Джеха едва сдерживался, чтобы не вцепиться ему в волосы и не прижаться к нему всем телом.
- Пожалуйста, хватит... ха, Квон Иджэ-щи...
- Я же сказал. Я отвечу на все, если ты спросишь, и сделаю, если ты попросишь. Сейчас не исключение.
- Зачем вы это делаете... Сейчас, хх... вы же не собирались... делать гайдинг? Вы говорили... об ответственности...
Для Син Джеха всё было непривычно. То, что Квон Иджэ вел себя так, без привычного жестокого насилия и садистских действий, которые должны были обрушиться, когда начинался его гайдинг. Возможно, это тоже какой-то новый способ мучить людей? Он почти думал, что было бы легче, если бы его просто били.
Квон Иджэ вставил свое бедро между ног Син Джеха и потерся.
- Я сделаю это после того, как полностью вставлю член. Разве я не говорил тебе, что так эффективнее?
От откровенных слов лицо Син Джеха покраснело.
- Тогда... что вы сейчас делаете...
Квон Иджэ медленно проговорил, проводя кончиками пальцев по промокшей груди Син Джеха.
- Я хочу видеть, как ты плачешь. Не от боли, а от удовольствия.
Голос был жутко жадным. Квон Иджэ действовал, как и обещал. Он кусал и сосал всё тело Син Джеха. Не осталось места, которого не коснулись бы его губы.
На теле Син Джеха, с которого сняли только брюки, всё ещё висели подтяжки для рубашки и носков. Расстегнув пуговицы рубашки, он ощущал, как свободно болтаются подтяжки. Каждый раз, когда кожу касалась кожа, соединенная с металлом, Син Джеха испытывал странное чувство, но Квон Иджэ не позволял ему снять подвязки, говоря, что ему так нравится.
- Хотя я не планировал смотреть на тебя вот так.
Странно выпирающий сосок с одной стороны, тело, покрытое повсюду красными следами поцелуев. Шея и плечи были полны следов укусов Квон Иджэ, а внутренняя сторона бедер выглядела так, будто на нее разбрызгали красную краску.
Кусая, посасывая и трогая всё тело, Квон Иджэ упорно наблюдал за реакциями Син Джеха. Как меняется его лицо, что ему нравится, что дается труднее.
Когда он сосал такие места, как подмышки, лобок или мягкую кожу на внутренней стороне бедер, Син Джеха страдал, крепко зажмурившись, словно не мог этого вынести. Когда он сосал тыльную сторону ладони или шею, или кусал чувствительные участки, такие как соски, Син Джеха закусывал губы, глотая стоны. Когда он касался мошонки и промежности, Син Джеха пытался прикрыть лицо рукой.
Наконец, когда губы Квон Иджэ прошли по подъёму стопы и достигли кончиков пальцев ног, Син Джеха начал отбиваться пятками.
- Это... правда... не нравится... хм...
Похоже, этого он действительно не мог вынести.
Зубы Квон Иджэ мягко жевали кончики пальцев ног. Член, который всё это время прижимался к животу, задрожал. Квон Иджэ положил руку на другую ногу, лежащую на его плече. Не выдержав, Син Джеха всхлипнул и невольно кончил.
Увидев, как белая жидкость разбрызгивается на живот, хотя к члену не прикасались ни разу, Квон Иджэ цокнул языком.
Растирая пальцами белую жидкость, разбрызганную по твёрдому животу, Квон Иджэ наклонился. Он очень почтительно прикоснулся губами к члену, который всё ещё дрожал, несмотря на то, что уже излил семя. Член был раскалённым, словно его хотелось немедленно проглотить.
Каждый раз, когда Квон Иджэ оттягивал крайнюю плоть, Син Джэха всхлипывал. Квон Иджэ хотел услышать более протяжные, страдальческие звуки.
Когда Квон Иджэ провел языком по члену, из него выплеснулась остатки семени. Син Джеха вцепился пальцами в волосы Квон Иджэ, но желание оказалось сильнее, чем попытки оттолкнуть его.
- Ах... еще... хн... подождите...
Было очевидно, что прикосновение губами к члену сразу после эякуляции вызовет ужасные ощущения. Лицо Син Джеха, искажённое почти до слёз, действительно было великолепным.
Удивительно. Несмотря на это, из уст Син Джеха не вырывалось слово "нет". Это было действительно необъяснимое, парадоксальное чувство.
- До каких пор вы будете меня мучить...
- Тебе кажется, что я тебя мучаю?
Это раздуло последние остатки желания Квон Иджэ.
Квон Иджэ взобрался на кровать. Лёг ровно, а затем силой поднял Син Джеха и посадил его себе на живот. Не найдя равновесия, Син Джеха положил руки на твёрдый живот. Ощущение, что он впивается пальцами в живот Квон Иджэ, было для него в новинку.
Квон Иджэ силой притянул Син Джеха к своему лицу.
Подчиняясь приказу, Син Джеха схватился за изголовье кровати. Член Син Джеха коснулся губ Квон Иджэ. Орган, который Квон Иджэ только что ласкал, оставляя следы зубов и покусывая, был покрасневшим и невероятно чувствительным.
- А-ах... я только что... кончил...
Квон Иджэ скользнул телом вниз и обхватил бёдра Син Джеха руками. Длинный нос раздвинул яички и прошёлся по промежности, достигнув входа.
Нет, не может быть. Лицо Син Джеха чуть не побледнело в этот момент.
Одновременно с пронзительным криком острый язык лизнул отверстие Син Джеха.
Широкий язык провёл по сжатым складкам. Син Джеха хотел подняться, но сила рук Квон Иджэ, обвивших его ноги, была непреодолимой. Но и выпрямиться он не мог. В тот момент, когда его руки ослабнут, он сядет на лицо Квон Иджэ. Это казалось действительно невыносимым.
Бёдра дрожали и трепетали, как в судороге. Из-за того, что всё его тело было исследовано губами и зубами, в нём совсем не осталось сил. При каждом движении подвязки на бёдрах и икрах сжимали тело. Казалось, что он полностью связан и не может двигаться.
- Мне нравится, как ты стонешь.
- Пожалуйста, ах, не... не надо! А, ах!
Син Джеха чувствовал, как его вход становится всё влажнее, хотя ни смазка, ни вода, ни даже сперма не касались его. Язык, который лизал вход, а затем пытался раздвинуть его, был как змея: то гибкий и мягкий, то твёрдый и настойчивый, стремящийся проникнуть внутрь.
Звуки, которые раздавались каждый раз, когда язык касался входа, были настолько непристойными, что, казалось, прилипали к ушам. Каждый раз, когда он чувствовал, как плотно закрытый вход начинает подрагивать и раскрываться, Син Джеха действительно хотел умереть.
- Пожалуйста, ах... хватит, ха-а-а...
В какой-то момент слова, исходящие от Син Джеха, перестали быть членораздельной речью. Квон Иджэ тихо рассмеялся, явно довольный. Смех поднимался снизу, охватывая Син Джеха.
Обессиленное тело накренилось вперёд, словно падая. Каждый раз кончик его носа касался того, чего не должен был касаться. Когда он пытался выпрямиться, Квон Иджэ не отпускал его.
Квон Иджэ. Казалось, если назвать его имя, он остановится. Хотелось умолять его остановиться, называя по имени, но всё, что выходило - лишь плач.
До сих пор он терпел, хорошо терпел. Но к непристойным, похотливым ощущениям снизу у Син Джеха не было никакого иммунитета. В момент, когда из затуманенных глаз потекло что-то горячее, он издал стон:
Язык Квон Иджэ насильно раздвинул вход и проник внутрь. Широкий язык лизал внутренние стенки, раздвигая их. Квон Иджэ был чрезвычайно доволен, касаясь языком места, которое обычно растягивал, тёр и таранил своим членом.
Единственным человеком, которому Син Джеха мог позволить такое, был Квон Иджэ. И единственным человеком, которого Квон Иджэ мог так отчаянно ласкать, был Син Джеха. Почему он не попробовал это раньше, ведь можно было попробовать не только снаружи, но и внутри? Преодолев почти невыносимые ощущения, Квон Иджэ настойчиво продолжал пробовать на вкус.
Липкий язык продолжал произвольно растягивать и расширять вход. Это было похоже на то, как будто он заранее пробовал на вкус место, куда войдёт его член, или заранее растягивал его. Когда язык распластался и поднялся вверх, Син Джеха действительно почувствовал, что сейчас кончит, и взмолился:
- Пожалуйста, ах... Иджэ...щи.
Эти слова словно подожгли фитиль в голове Квон Иджэ. Он намеренно подвёл Син Джеха к оргазму. Он хотел увидеть, как тот изливается на его лицо. У Син Джеха не было способа победить такого настойчивого и упрямого мужчину. Даже принудительное сдерживание имело свои пределы.
Пока он всхлипывал, умолял и просил, в его голове неожиданно всплыли слова Квон Иджэ. Что он ответит на все его вопросы и выполнит все его просьбы.
- Лучше делайте это, просто... ах... гайдинг, нет... секс, что угодно...
Эта мольба, похожая то ли на нытье, то ли на каприз, заставила Квон Иджэ оторваться от влажного входа Син Джеха. Он так долго лизал и сосал, что край рубашки, свисавший над ягодицами, промок и прилип к коже.
В одно мгновение мир Син Джеха перевернулся. Он внезапно оказался на спине.
Квон Иджэ, уложив Син Джеха на спину и раздвинув его ноги, отчётливо видел его размякшее лицо. Это было именно то лицо, которое он представлял в своих мыслях. Мокрое от слёз, не способное даже открыть глаза, бледное от мучительной боли. Выглядящее не в своём уме, но всё ещё зовущее только Квон Иджэ.
Квон Иджэ был действительно доволен всем этим.
Он широко раздвинул ноги Син Джеха. Это была грубая сила, совсем не похожая на осторожные, нежные прикосновения несколько дней назад, когда он обращался с ним так, будто тот мог сломаться от малейшего касания. Покрасневший вход, который долго подвергался ласкам, подрагивал.
Квон Иджэ протянул руку вниз, раздвинул вход указательным и средним пальцами. Размягчённый вход легко открылся. Этого должно быть достаточно для проникновения, даже силой.
Огромная плоть потёрлась о вход, а затем начала постепенно проникать внутрь. Не полностью возбуждённый член двигался очень медленно. Сегодня он намеренно хотел делать это именно так.
Син Джеха открыл рот и замотал головой. Ощущение плоти, раздвигающей вход и медленно проникающей внутрь, было пронзительно жутким.
- Быстрее, если быстрее... хн... можно?...
Несмотря на жалобный голос, Квон Иджэ, глубоко вздохнув, ответил:
- Извини, но этого я не могу тебе дать.
- Хн, а... вы обманули... меня... плохо...
Отвечая, Квон Иджэ добросовестно продолжал своё дело. Не полностью возбуждённым, но достаточно твёрдым членом он проникал внутрь, а когда казалось, что дальше не войдёт, раздвигал пальцами и проталкивал глубже.
Когда он полностью вошёл, из уст обоих вырвался низкий вздох.
- Фух... Кажется, ты сегодня более расслаблен, чем обычно.
Хотя член Квон Иджэ не был полностью возбуждён, его размера было достаточно, чтобы стимулировать чувствительные места Син Джеха.
Ощущение внутренних стенок, которые обычно умели только сжиматься, а теперь были мягкими, податливыми и липкими, отличалось от обычного. И вход раскрывался при растягивании пальцами.
- ...Не говорите... такие вещи...
- Почему? Здесь всё мягкое и липкое, - именно это я и хотел сказать.
Квон Иджэ медленно двигался, ощущая каждую деталь. Он вытаскивал член до головки, а затем вводил до конца, пока лобковые волосы не тёрлись о кожу. Движения были определённо медленными. Он повторял это много раз.
Син Джеха содрогался и сжимал простыни. Казалось, что член проникал немного глубже, чем обычно. Когда Квон Иджэ вытаскивал его, Син Джеха ощущал, как внутренние стенки, по словам Квон Иджэ, прилипают к его члену и тянутся наружу - ужасное, живое ощущение.
Это действительно сводило с ума.
Казалось, Квон Иджэ тоже отчётливо ощущал каждую реакцию Син Джеха. Ясно и чётко. Когда он глубоко проникал, раздвигая прилипающие стенки, Син Джеха крепко зажмуривал глаза и тяжело дышал. Когда он медленно выходил, Син Джеха хватался за простыни кончиками пальцев или бил пятками, корчась, словно не мог это вынести.
Квон Иджэ, возбуждаясь при виде Син Джеха, страдающего от неизведанного ранее возбуждения, тоже был жалким существом.
Медленно двигая бёдрами, Квон Иджэ коснулся всё ещё выступающих сосков Син Джеха. Когда он скрутил их кончиками пальцев во время проникновения, Син Джеха резко застонал и откинул голову назад. Звук тяжёлого дыхания, вырывающегося из открытого горла, был отчётливым.
- Ну как тебе такой секс? Ты ведь впервые пробуешь что-то подобное?
- Не... знаю... Не спрашивайте... такие вещи...
Квон Иджэ тихо рассмеялся и ещё больше согнул ноги Син Джеха, прижимая их.
- Мне кажется, ты просишь, чтобы я делал это лучше.
Лицо Син Джеха покраснело ещё сильнее.
- Вы и так... хорошо... делаете...
- Как ты можешь знать, хорошо это или плохо, если твой единственный партнёр - это я? Разве не так?
Квон Иджэ обвил ноги Син Джэха вокруг своей талии. Освободившиеся руки нежно погладили лицо Син Джеха. Син Джеха, словно с облегчением, потёрся щекой о его руку, пытаясь скрыть своё лицо.
Видя, как эспер с огромной силой беспомощно лежит в его объятиях, полностью отдаваясь и покоряясь, член Квон Иджэ становился всё тверже.
- Если я скажу... ах... что вы делаете хорошо... нельзя?
Он не мог устоять перед Син Джеха, который, не умея давать оценку, всё равно пытался сказать что-то приятное. Из-за низкого смеха Квон Иджэ тело Син Джеха задрожало, и он скрючился, словно пытаясь обнять свой живот, соединённый с Квон Иджэ.
- Ну, ничего плохого в этом нет...
Внутренние стенки внезапно сжались, и Квон Иджэ тихо застонал.
- Я благодарен, что ты так думаешь.
Мягкие разговоры, похожие на интимные беседы после секса, чередовались с медленными движениями. Хотя всё началось нежно, Син Джеха знал, что ждёт его в конце, и не мог не напрягаться. Волосы прилипли ко лбу, покрытому холодным потом.
- Не хочу, я... не буду... больше говорить... А, ах...
- Тогда только тебе будет жаль. Если я... недостаточно хорош... в любом случае ты всю жизнь будешь заниматься сексом только со мной. Разве не стоит говорить, что тебе нравится, даже если это не так?
Квон Иджэ настойчиво проталкивал свой член. С каждым медленным проникновением член Квон Иджэ становился толще и тверже. Раздраженные стенки горели, и он больше не мог терпеть.
В какой-то момент напряжённый член начал глубоко проникать в самые глубины Син Джеха. Вход тоже пульсировал, поглощая член Квон Иджэ. Квон Иджэ шлепнул Шин Джеха по ягодицам.
- До недавнего времени всё было в порядке. Почему ты сейчас так сжимаешься?
- Нет, это не то... ах, а, там слишком... глубоко...
- Син Джеха. Тебе здесь больше всего нравится. Ты знаешь?
Когда он глубоко проникал, было место, которое как будто изгибалось. Выпуклая головка тёрлась о вход в прямую кишку. Каждый раз возникало жуткое ощущение, будто открывается то, что никогда не должно открываться. Толстый член с силой давил и месил внутренности.
Квон Иджэ медленно вытащил член и резко вошел обратно.
У Син Джэха потемнело в глазах. Даже секс, начавшийся вполне обычно, не приносил ему удовольствия. Волны наслаждения накатывали и отступали, затягивая его в пучину страданий.
Боль и страдание легче переносить. Но Син Джеха больше не хотел терпеть такие ощущения. Казалось, что он сойдёт с ума, что он перестаёт быть собой...
- Нет, ах, не нравится... Это, не хочу...
Дрожащий голос выражал смутное желание.
Квон Иджэ произнес со странной интонацией:
Син Джеха испугался. Он знал, что в такие моменты Квон Иджэ никогда не позволял говорить "не нравится".
Член Квон Иджэ резко вошел внутрь, достигнув прямой кишки.Головка зацепилась за вход в прямую кишку, растягивая его. Син Джеха запрокинул голову, хватая ртом воздух и издавая сдавленные хрипы. Квон Иджэ продолжал настойчиво проникать все глубже, раздвигая мышцы и вбиваясь в податливое тело.
- Син Джеха. Фух... Тебе действительно... не нравится?
То же действие повторилось, словно подталкивая к ответу.
Впервые Квон Иджэ подумал, что Син Джеха раздражает его. Несмотря на то, что он сам понимал, что именно он создал эту ситуацию. Теперь Син Джеха своевольно говорил, что ему нравится, а что нет.
Не нравится, значит... Квон Иджэ действительно был человеком с плохим характером.
С искривлёнными губами Квон Иджэ начал быстро пронзать внутренности Син Джеха, как и раньше. Он настойчиво стучал только по входу в прямую кишку и в конце концов протолкнул свою толстую головку глубоко внутрь. В отличие от размягчённого входа, глубокая часть судорожно сжималась вокруг члена Квон Иджэ. Ощущая, будто внутренности бьют кулаком, Син Джеха схватился за живот, скорчился и тяжело задышал.
- Ах, Квон, Иджэ-щи... ха-а-а! А, ах!
- Даже так... тебе не нравится?
- Ах... Да, ах... больно, больно...
Из-за того, что медленный секс внезапно стал агрессивным. У Син Джеха был более низкий порог возбуждения, чем у Квон Иджэ, и меньше терпения.
Несмотря на боль и страдания, член Син Джеха, полностью прижатый к животу, задрожал и выпустил жидкую сперму. Квон Иджэ провёл рукой по стволу. Син Джеха вскрикнул и сжал внутренние мышцы.
Квон Иджэ, вытащив член до головки, так что она едва касалась входа, мелкими движениями безжалостно тёр внутренние стенки.
Твердый член хаотично двигался внутри, словно разрывая внутренности. На животе Син Джэха появлялись и исчезали выпуклости.
- Ах, а, больно... директор... больно...
Влажный, тягучий, словно карамель, голос Син Джеха был полон боли. До такой степени, что он по привычке назвал Квон Иджэ директором. Фух, глубоко вздохнув, Квон Иджэ снова пронзил прямую кишку.
- Ну как? Всё ещё кажется, что это больно?
Снова спросил Квон Иджэ. По щекам Син Джеха потекли горячие слёзы. Это и был ответ.
Квон Иджэ продолжил хаотично двигаться, не проникая глубоко. Раскаленный член терзал внутренности Син Джеха, причиняя жгучую боль. Син Джеха с трудом поднял руку и схватил Квон Иджэ за предплечье, царапая его ногтями.
- Ха... больно, это... это больно...
Квон Иджэ отвёл бёдра и глубоко толкнулся внутрь. Это было настолько глубокое проникновение, что казалось, будто даже яички войдут внутрь. Из члена Син Джеха, качающегося на животе, брызнула жидкость. Син Джеха запрокинул голову и затрясся, как и раньше.
Из раскрытых губ вырывались только сдавленные всхлипы.
- Ну как тебе сейчас, Джеха-я?
Ещё один глубокий толчок снизу, и изо рта Син Джеха вырвался резкий вздох.
Слова, которые Квон Иджэ хотел услышать от Син Джеха...
- Хоро... ах, хорошо... Хорошо...
Получив желаемый ответ, Квон Иджэ криво улыбнулся.
- Может быть трудно и неприятно, но это не боль, а удовольствие. Запомни это и говори правильно, понял?
Квон Иджэ предпочитал учить всему непосредственно через тело. В конце концов, Син Джеха бессильно обхватил шею Квон Иджэ и повис на нём.
- Понимаю, хорошо... ах, это... хорошо, от удовольствия...
- Да, нужно точно понимать. Тогда я не буду просто распоряжаться тобой по своему усмотрению. Если ты продолжишь говорить, что больно, я могу нарочно делать это ещё больше. Верно?
Хотя он шептал ласково, было сомнительно, насколько это отложится в голове Син Джеха. Конечно, теперь это не имело значения, даже если он забудет. Можно будет научить его снова с самого начала, и возможностей для этого будет много в течение всей жизни.
Син Джеха будет смущён и пристыжен. Но именно этого Квон Иджэ и хотел от него.
Квон Иджэ опустился ниже и начал быстро и глубоко вбиваться. Син Джеха задыхался и сжимал внутренние мышцы.
Квон Иджэ, навалившись на тело Син Джеха, тоже кончил. Одновременно с этим, почувствовав горячую жидкость, наполняющую его глубоко внутри, растрёпанный Син Джеха обнял Квон Иджэ, и начался гайдинг.
Крик внезапно оборвался. Квон Иджэ настойчиво смотрел на лицо Син Джеха.
Он не мог оторвать взгляд от его задыхающегося лица, искаженного невыносимым наслаждением.
Гайдинг вызывал огромное удовольствие как у эспера, так и у проводника. Казалось, Квон Иджэ тоже сходил с ума. Но Квон Иджэ должен был сохранять ясность ума.
Он стремился сохранить полный контроль, абсолютное самообладание.
Даже с затуманенным от удовольствия сознанием Квон Иджэ сосредоточился. Естественным образом перед ним возникли волны Син Джеха. Квон Иджэ проник в самую глубину.
Начиная с самой глубины, Квон Иджэ начал собирать волны Син Джеха. Он не соединял их произвольно. Квон Иджэ просто помогал разрозненным фрагментам соединиться.
Рассеянные, как осколки, волны постепенно находили своё место. Син Джеха всхлипывал, плакал и задыхался от удовольствия. Квон Иджэ только глубоко входил, но Син Джеха сжимался, дрожал и двигался с жадностью, словно выжимая его.
- Ах, ах, пожалуйста... подожди... спаси… меня...
Квон Иджэ поцеловал Син Джеха в лоб.
Когда гайдинг становился слишком интенсивным, секс начинался заново. Квон Иджэ уложил Син Джеха на живот и навалился на него, как животное. Из члена Син Джеха, который кончил столько раз, что невозможно было сосчитать, брызгала прозрачная жидкость, которую уже нельзя было назвать спермой.
В объятиях Квон Иджэ Син Джеха несколько раз терял сознание и приходил в себя. Каждый раз, открывая глаза, он видел Квон Иджэ, смотрящего на него. Он всё ещё был высокомерен и всё ещё своевольно нежен. И все же одно Син Джеха знал наверняка: он никогда не исчезал из поля зрения Квон Иджэ.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty