Переплетение. Глава 38
Часто говорят, что большая сила подразумевает большую ответственность. Может быть, потому что он тоже был человеком, обладающим силой? Квон Ки Джон не имел привычки разбрасываться пустыми обещаниями.
После тяжелого наказания обычно следует сладкая награда. Видимо, его мучило то, что он раздел Со Юна перед незнакомой толпой, поэтому на этот раз он приготовил подарок щедрее обычного.
Какими бы ни были цели борьбы Со Юна, Квон Ки Джон, как и обещал, никогда напрямую не вмешивался и не проявлял интереса к ситуации в семье Со Юна или в Daeryeong C&T. И вот теперь он лично предложил консалтинговую фирму для возрождения компании и захотел встретиться с семьей - Со Юн тоже был несколько ошарашен, услышав взволнованный рассказ отца.
С того дня, когда Ки Джон единственный раз пришел домой для знакомства, отец пребывал в хроническом состоянии нетерпения. При каждом удобном случае он приставал к Со Юну с вопросами, не было ли разговоров о свадьбе с Квон Ки Джоном, за что регулярно получал нагоняй от матери - эта сцена стала одной из типичных картин в их доме. Поэтому сегодняшняя встреча, по крайней мере для отца, станет очень значимым днем.
- Здравствуйте, у нас забронировано.
- Добро пожаловать. На чье имя бронь?
Когда Со Юн назвал имя отца, стоявший у входа сотрудник вежливо поклонился и провел его. Следуя за ним, Со Юн вспомнил день, когда впервые прошел через этот вестибюль. Семья об этом не знала, но именно в этом отеле Со Юн впервые провел ночь с Ки Джоном.
Мать предложила приготовить ужин дома, раз уж это семейная встреча, но отец настаивал, что для приема Квон Ки Джона нужно место пороскошнее, чем обычный дом. Обсуждалось несколько вариантов, но в любом случае не было способа превзойти роскошь, к которой привык Квон Ки Джон. В итоге решили арендовать комнату в ресторане отеля, построенного Cheongwang Group, для совместного ужина.
- Нет, подождите немного, я сообщу вам, как только кто-нибудь прибудет.
Со Юн вошел в просторную комнату с длинным столом. Он выехал сразу после работы, торопясь, но, видимо, приехал слишком рано - в ресторане пока был только он один. Отец, брат и Квон Ки Джон должны были приехать сюда сразу после встречи с консалтинговой фирмой в офисе. По пути они заберут и мать.
Поскольку никого еще не было, было неясно, куда сесть. Вместо того чтобы занять место, Со Юн, как и в прошлый раз, подошел к окну и стал смотреть наружу. На самом верхнем этаже высотного здания, в комнате с дорогой арендной платой, открывающийся ночной вид был не из тех, что можно увидеть где угодно.
В последнее время, благодаря тому что Ки Джон предоставил ему личное пространство, Со Юн довольно часто мог проводить время в одиночестве, но до этого возможность наслаждаться прекрасным видом в одиночку была для него своего рода роскошью. Не то чтобы у него совсем не было таких возможностей. В период, когда они жили не хуже других, он немало путешествовал по известным местам. Однако во время пребывания с семьей было слишком много вещей, о которых нужно было заботиться, чтобы в полной мере насладиться путешествием.
Чтобы вместить в сердце то прекрасное, что видишь глазами, нужно иметь свободное место в душе и голове, но из-за множества забот пейзажи в путешествиях лишь проносились перед глазами, не оставляя ярких воспоминаний.
Услышав голос за спиной, Со Юн обернулся. В комнату входил брат, одетый наряднее обычного.
- Придут. Ты же знаешь, как многословен наш отец. После встречи разговор все затягивался, так что я отправил консультантов отдельно, а родители с директором Квоном приедут вместе.
Со Юн нахмурился с беспокойством. За исключением покойного деда, отец, никогда в жизни не работавший под чьим-то началом, имел дурную привычку вести себя как начальник везде, куда бы ни пришел.
Обычно это не создавало проблем, так как вокруг было много людей, относившихся к отцу с уважением, но Со Юн волновался, что тот по привычке может начать ставить себя выше Квон Ки Джона.
- Мм, похоже, компания, которую порекомендовал директор Квон, действительно хороша. Мы и раньше прибегали к консалтингу, но тогда слышали только пустые разговоры, а сегодня было что послушать.
После этого обмена любезностями повисла неловкая тишина. Это был первый нормальный разговор между ними с того дня, когда они поссорились на лестнице. Со Юн все еще стоял у окна, а Хан Со Гён, видимо, тоже затруднялся выбрать, куда сесть, поэтому вместо того, чтобы занять стул, он медленно направился к Со Юну.
Не дойдя совсем немного, он остановился и уставился на Со Юна, стоящего у окна. Братья были в таких плохих отношениях, что редко обменивались взглядами наедине, если только не ругались или не ссорились. Со Юн, которому стало неуютно от пристального взгляда сводного брата, заговорил первым:
Хан Со Гён вместо ответа криво усмехнулся. Со Юн, увидев это отнюдь не доброжелательное выражение, слегка вздохнул и напрягся.
- Похоже, Квон Ки Джон и правда в тебя влюбился.
- Разве не странно, что такой выдающийся человек вдруг лично явился, чтобы провести консалтинг для нашей Daeryeong C&T? Наш отец, хоть и хороший человек, но не из тех, кто может понравиться такой высокопоставленной особе, верно? И в этот раз, как только пришел директор Квон Ки Джон, отец начал читать нравоучения, как директор школы, а тот все выслушивал с улыбкой, хотя даже мне было тяжело это слушать. Есть поговорка: "Если жена красива, то и перед столбом в доме тестя поклонишься". Ты, конечно, не жена, но разве у Квон Ки Джона не похожие чувства?
Со стороны, наверное, так и выглядит. В конце концов, это и было намерением Квон Ки Джона.
Невозможно объяснить, что это всего лишь особое вознаграждение за выполнение более сложных условий контракта, чем обычно, да и рассказывай - не поймут. Со Юн лишь горько усмехнулся.
- Кажется, до встречи с тобой Квон встречался только с бета-женщинами, и это удивительно. Что же такого в омегах, что знаменитый Квон Ки Джон так втрескался в тебя?
Эти слова были путаницей предрассудков и заблуждений. Со Юн, не видя смысла отвечать, промолчал. Однако взгляд сводного брата сегодня, казалось, прилип к Со Юну и не собирался отрываться. И, как и ожидалось, его насмешки только начинались.
- Это настолько потрясающе? Секс с омегой?
- Мне, бете, этого не понять, вот и любопытно.
- Если любопытно, попробуй сам. Раньше на тип обращали внимание, а сейчас и пары бета-омега не редкость.
Хотя он и знал, что лучше немного уступить, чем отвечать резко, чтобы избежать проблем в будущем, но сегодня место было особенным. Даже если потом придется расплачиваться, сейчас хотелось поскорее закончить этот грязный разговор.
- Ты забыл, почему мы получили этот консалтинг? Сейчас не время для таких разговоров.
Хан Со Гён, упустивший отличную возможность из-за аварии по пьяни, публично извинившийся и склонивший голову перед всеми сотрудниками, не должен был так задирать нос. Хотя издеваться над младшим братом для него дело привычное, но ради людей, усердно защищающих компанию, он должен был бы дольше сохранять скромность, чтобы все было логично. Со Юн искренне нахмурился, видя, что тот и не думает раскаиваться. Но ответ был еще хуже.
- Отцу я сказал, что есть надежда, но, честно говоря, какова вероятность, что мы, только начавшие восстанавливаться, получили бы этот железнодорожный тендер? Благодаря тому, что я попал в аварию, а ты повилял хвостом, мы получили консалтинг, и директор Квон лично посетил компанию.
- И все же спасибо. Благодаря тебе я тоже смог поужинать с Квон Ки Джоном. Все благодаря тому, что ты продал свое тело.
Хотелось буквально врезать по этой нагло ухмыляющейся роже. Чтобы разобраться с аварией, которую сводный брат устроил в порыве гнева, Со Юну пришлось не меньше, а то и больше других напрягаться и суетиться. По настоянию отца он даже ходил в его компанию, кланялся и извинялся, а потом под предлогом извинений был утащен им и ползал по земле, как собака, а этот ничего не знает и...
Хотелось вскочить и уйти, чтобы больше не видеть его, но и этого нельзя было сделать. Хотя бы ненадолго хотелось убрать его с глаз долой, поэтому Со Юн отошел от окна и направился к выходу.
Он резко ответил и ускорил шаг, но вдруг его движение остановилось. Со Юн злобно посмотрел на сводного брата, схватившего его за запястье.
- У тебя сейчас кислое выражение лица. Скоро придут отец и директор Квон, хочешь встретить их с таким лицом? Хочешь нажаловаться, что я тебе гадости наговорил?
- Поэтому я и говорю, что ненадолго выйду.
Со Юн попытался стряхнуть его руку. Но рука, держащая запястье, не отпускала. Со Гён нахмурился и понизил голос.
- Не выводи меня из себя. И тогда, блять, если бы ты меня не бесил, не было бы никакой аварии.
- Не дергайся и спокойно жди здесь, а когда придет твой драгоценный любовник, радостно улыбнись, ладно?
От этих слов вся сила постепенно покинула тело. Гнев остался гневом, но появился страх, что он может совершить ту же ошибку. Когда гнев утих, в душе появилась мрачная тень. Когда Со Юн закрыл рот и опустил взгляд, Со Гён усмехнулся и отпустил руку.
- Вот так бы с самого начала, а?
Словно его скрученное настроение наконец-то развязалось, Со Гён неторопливо прорычал и похлопал Со Юна по плечам.
- Смотри-ка. Из-за твоей вспыльчивости одежда помялась.
Рука, похлопывающая по плечу, вдруг поднялась к шее и поправила воротник рубашки. Со Юн хотел сказать, что хватит, отойди, как вдруг...
В тихом помещении раздались голоса. Оба вздрогнули от неожиданности и обернулись к двери. Отец, мать и Квон Ки Джон вместе входили в комнату. Квон Ки Джон стоял позади родителей, но благодаря своему высокому росту сразу же встретился глазами с Со Юном.
Со Юн быстро выпрямился, отойдя от стола. Рука, поправлявшая воротник, тоже поспешно отдернулась. Со Юн, как велел сводный брат, радостно улыбнулся и поздоровался.
- Хм, почему вы оба стоите, а не сидите?
- Мы не знали, как рассадить всех.
Когда Со Юн ответил нарочито бодрым голосом, отец, словно ничего особенного не произошло, жестом указал на места для всех.
- Директор, прошу сюда. Со Юн, ты сядешь рядом с директором.
Со Юн подошел к Ки Джону. Квон Ки Джон до этого момента стоял молча, но когда их глаза встретились, он улыбнулся, как обычно.
Затем, вместо того чтобы сесть, он тихо поднял руку и слегка похлопал Со Юна по шее. Со Юн округлил глаза, не понимая, в чем дело, а тот заботливо объяснил:
Все заняли свои места. Как только прибыл главный гость, без промедления подали алкоголь и еду, завязался разговор о сегодняшней встрече. Со Юн, для которого этот разговор был совершенно непонятен, лишь изредка улыбался. Отец поднял бокал и сменил тему.
- Раз это первый раз, когда наша семья принимает директора, давайте оставим серьезные разговоры. Еще раз благодарю вас за то, что уделили нам время сегодня.
- Что вы. Это я был невнимателен, такую встречу следовало провести раньше.
Ки Джон слегка повернул взгляд в сторону. Там сидел Хан Со Гён, рядом с родителями.
- С отцом и матушкой я хоть немного познакомился в прошлый раз, но с хённимом встречаюсь впервые. Рад знакомству.
- Что вы, какой я вам хённим. Я ведь младше, так что обращайтесь ко мне попроще. Для меня большая честь встретиться с директором Квоном в неформальной обстановке.
Хан Со Гён, даже сидя за столом, склонил голову - он выглядел воплощением энергичного молодого предпринимателя. Со Юн, втайне восхищаясь его давно отточенным актерским мастерством, скрыл свои эмоции.
- В этот раз я действительно доставил много хлопот. Когда компания переживала трудные времена, мне часто приходилось ходить на деловые встречи... На таких посиделках появилась навязчивая идея, что нужно подстраиваться под темп присутствующих. Хотя сейчас в этом уже нет необходимости.
- К счастью, это не было серьезной аварией. Люди с глубоким чувством заботы о других часто так и оказываются в проигрыше. В этом вы немного похожи на Со Юна.
Со Юн чуть не подавился, когда неожиданно прозвучало его имя. Затем ему пришлось прикрыть лицо бокалом, чтобы скрыть кипящее внутри раздражение. Глубокое чувство заботы, надо же. Хотя, конечно, даже Квон Ки Джону невозможно сразу разглядеть истинную натуру человека при первой встрече.
- Я много слышал о том, как хорошо вы ладите. Я единственный сын, поэтому всегда завидовал тем, у кого есть братья и сестры.
- Хотя немного неловко это говорить, но я тоже горжусь этим. Некоторые утверждают, что раз они двоюродные, то это не то же самое, что родные братья, но они просто не понимают. Вместо старшего сына с удовлетворением ответил отец.
- Особенно учитывая, что Со Юн - омега. Хотя покойный дедушка и родители были носителями этого гена, вся наша семья - беты... Поэтому мы старались быть осторожнее, понимая, что нам может не хватать сопереживания и понимания его природы. А этот парень, его старший брат, с детства относился к нему как к ребенку, и до сих пор так с ним обращается.
- Ходят слухи, что директор Хан очень заботится о Со Юне. Как его парню, мне это иногда даже немного неприятно.
- Ха-ха, вот как? Теперь, когда сын вырос, мы как родители стараемся меньше вмешиваться.
Мать тоже слегка рассмеялась, поддерживая отца:
- Поэтому я всегда ворчу на него. Говорю, не лезь в отношения молодых.
- Если к отцу добавится еще и старший брат, мне придется быть еще осторожнее. Я видел, как вы двое дружно беседовали, когда я входил в комнату.
Со Юн и Со Гён на мгновение встретились взглядами. Ки Джон продолжил:
- О чем вы разговаривали? Я опоздал и мне любопытно.
Со Гён замялся, не ожидая такого вопроса. Со Юн тоже занервничал.
"Неужели наш предыдущий разговор был слышен снаружи? Нет, если бы это было так, родители тоже услышали бы нас, и их лица не были бы такими спокойными." Со Гён, видимо собравшись с мыслями, начал отвечать без запинки:
- Хоть масштабы и несравнимы с Cheongwang Group, но поскольку мне тоже предстоит унаследовать бизнес, я хотел поговорить с директором Квоном. Благодаря Со Юну, несмотря на мою оплошность, появилась возможность организовать эту встречу, и я как раз благодарил его за это.
Ки Джон спросил это, глядя не на Со Гёна, а на Со Юна. Тот, не ожидавший, что очередь говорить дойдет до него, поспешно улыбнулся:
- Да. Брат давно хотел встретиться с директором.
Хоть повод и не самый приятный, но сегодня их первая встреча.
- Раз уж я познакомился с семьей, хотелось бы узнать о Со Юн-щи побольше. Истории из детства тоже подойдут... Со Юн-щи такой застенчивый, почти ничего о себе не рассказывает.
Когда он закончил говорить, Со Юн погрузился в странное чувство. Члены семьи тоже обменивались слегка неловкими взглядами.
Светские встречи были обычным делом для семьи, занимающейся бизнесом, но ситуации, когда Хан Со Юн оказывался в центре внимания, случались крайне редко. Разве что когда отец хвастался сыновьями, упоминая их вместе как "братьев", или когда заходила речь о браке и его природа "омеги" выходила на первый план.
Со Юн мог по пальцам пересчитать случаи, когда кто-то интересовался его личными историями или текущими делами, по крайней мере на таких встречах. Со Гён медленно начал говорить:
- Со Юн... с детства был хорошим ребенком. Знаете, он очень хорошо рисовал? В школе получил много наград. У меня таких заметных талантов не было, так что в детстве я даже немного завидовал.
- Я слышал об этом, но он еще не показывал мне свои работы. Вы, наверное, видели его рисунки, вице-президент?
- Много раз. Одно время, когда я думал о Со Юне, первым делом представлял его рисующим.
- Завидую. Позже ты ведь и мне покажешь, правда?
И на этот раз вопрос Ки Джона был обращен к Со Юну. Тот вздрогнул от неожиданности и рефлекторно кивнул. Ки Джон довольно улыбнулся и посмотрел на Хан Со Гёна, словно предлагая продолжить рассказ.
- ...Как сказал директор, я тоже какое-то время был единственным ребенком. То же самое с Со Юном. Если бы мы были совсем маленькими, может быть и ничего, но мы стали братьями в чувствительном подростковом возрасте, так что поначалу часто ссорились.
Со Юн молча слушал воспоминания сводного брата. Хоть он и был противным, но причины его раздражения Со Юном были понятны даже из этого короткого объяснения.
Трудно было принять ситуацию, когда двоюродный брат вдруг стал родным и "вкатился" в семью в такой чувствительный период. Вдобавок к этому он пытался разделить внимание родителей, которое так нужно было в том возрасте, так что с точки зрения подростка было вполне естественно ненавидеть Со Юна. Хотя Со Юн не собирался прощать то, что даже сейчас, в свои тридцать лет, он все еще ведет себя как ребенок, не сумев преодолеть ту детскую ненависть.
- Вы, наверное, слышали, но отец очень любил Со Юна. В детстве мне казалось, что он любит только Со Юна, и я обижался, но когда Со Юн получил окончательный диагноз омеги, я немного изменил свое мнение. Хотя мир уже не тот, что раньше, но носители гена все еще чаще сталкиваются с несправедливыми ситуациями.
- Даже я, будучи альфой, иногда это чувствую, так что омегам, должно быть, еще тяжелее.
Со Гён неловко рассмеялся, видимо почувствовав, что чуть не оговорился. Хотя носители гена и сталкиваются с различными трудностями как меньшинство, но перед ним сидел сам Квон Ки Джон. По крайней мере, в его присутствии не стоило говорить об этом свысока. Со Юн тоже напрягся и сглотнул.
- Поэтому вся наша семья старалась относиться к Со Юну с особой заботой дома. Я начал помогать с семейным делом еще в студенческие годы, а Со Юн только учился. Даже когда у компании были трудности, мы старались не давить на него, чтобы он мог закончить свое образование. Он даже ни разу не подрабатывал. Поэтому вам может показаться, что у него есть некоторые недостатки... Но это значит, что вся семья очень любила Со Юна, и я надеюсь, вы это поймете.
Квон Ки Джон кивнул и улыбнулся:
- Хочу присоединиться к просьбе о понимании. На самом деле, я тоже ни разу не подрабатывал.
Атмосфера среди всех, кроме Ки Джона, заледенела. На этот раз Со Гён, похоже, совсем не знал, что ответить, и только неловко смеялся, не продолжая разговор. Со Юн тихо взял стакан воды, чтобы смочить горло, и подумал.
"Может, мне кажется? Почему такое чувство, будто он дразнит брата?"
- Нет, я один раз подрабатывал. Перед выпуском немного поработал в художественной галерее, помнишь?
Со Юн невинно вмешался, делая вид, что не уловил контекст разговора, пытаясь разрядить напряженную атмосферу. Застывшие лица членов семьи едва заметно расслабились.
Наконец Хан Со Гён смог неловко завершить неудобный разговор. Со Юн беззвучно вздохнул.
Ки Джон посмотрел на Со Юна с легкой улыбкой, но больше ничего не сказал и поднял бокал. Отец, не упустив момент, заговорил:
- Раз уж мы впервые собрались, давайте выпьем. Я действительно рад нашей встрече.
Все присутствующие подняли бокалы. Отец широко улыбнулся и спросил разрешения у Ки Джона:
- За вечную любовь молодых влюбленных.
Со Юн сильно прикусил внутреннюю сторону губы. Его лицо горело от стыда сильнее, чем во время большинства их игр. Похоже, старший брат и мать чувствовали то же самое - они не решались открыто отчитать отца, осознавая присутствие Квон Ки Джона, но их лица выражали готовность взорваться в любой момент.
В конце концов мать, выпучив глаза и натянуто улыбаясь, слегка ткнула отца в бок. Но отец оставался непреклонен. Квон Ки Джон, держа бокал, молчал какое-то время, а потом усмехнулся.
Когда его согласие иссякло, никто больше не смотрел на отца. Все с облегчением протянули бокалы, и короткий звон стекла наполнил комнату.
После тоста только отец без колебаний осушил свой бокал. Напиток, который называли мягким традиционным алкоголем, оказался для Со Юна довольно крепким. Нежный цветочный аромат смешался с запахом спирта, и даже от легкого прикосновения к губам язык онемел.
К счастью, недолгое напряжение семейной встречи благополучно завершилось. Время уже перевалило за вечер и приближалось к ночи. Спустившись на парковку, все обменялись прощальными приветствиями. Отец поклонился, пожимая руку Квон Ки Джону.
- Берегите себя. Сегодня я вам во многом благодарен.
- И я вам. До следующей встречи.
- Ну, Со Юн, хорошо повеселись на свидании.
Слегка подвыпивший отец со смехом направился к машине. Боже, прекратите уже эти глупые разговоры. До ушей Со Юна донеслось, как мать шёпотом отчитывает отца.
Покинув отель, люди разошлись кто куда. Родители отправились домой, брат вернулся в офис, а Со Юн решил провести еще немного времени наедине с Ки Джоном перед тем, как вернуться.
- Может, и нам пойти? - Ки Джон обнял его за плечи, глядя вслед удаляющимся родственникам. Со Юн кивнул и последовал за ним.
Хотя он и остался с Ки Джоном вместо того, чтобы вернуться с семьей, на сегодня была запланирована только эта встреча, и они не строили никаких планов на то, чем заняться вдвоем. Сев в машину, Со Юн наконец заговорил:
- Хм. Может, прокатимся ночью? Если немного отъехать отсюда, есть тихая загородная дорога.
Со Юн переживал, чем закончится семейная встреча, но, к счастью, настроение Ки Джона не выглядело испорченным. Хотя в середине он немного подразнил брата, после этого разговор протекал гладко и непринужденно, без каких-либо неприятных моментов. Благодаря этому отец развеселился и то и дело отпускал неуместные шутки, за что получал неодобрительные взгляды от матери, но Ки Джон, казалось, не обращал на это особого внимания и смеялся вместе со всеми.
Ки Джон не сразу тронулся с места, а остался стоять там, где припарковался. То ли из-за настроения, но в его красивом профиле, устремленном вперед, чувствовалась усталость. Со Юн, немного смутившись, заговорил:
- За то, что встретились с моей семьей. Отец все время нервничал, и мне было немного не по себе, но благодаря вам, думаю, какое-то время он не будет ничего говорить.
Отец изводился каждый день, интересуясь, когда же начнутся серьезные разговоры о свадьбе. Конечно, сегодняшняя встреча не была официальным знакомством семей, но по крайней мере Квон Ки Джон лично поприветствовал всю семью, так что отец, вероятно, какое-то время будет спокоен.
- Я никогда раньше не проводил столько времени с президентом Ханом, но он оказался интересным человеком.
- Хоть у него и вспыльчивый характер, но он жизнерадостный. И отношения между родителями хорошие.
- Наблюдая за ними сегодня, я заметил, что члены вашей семьи в целом очень откровенны в своих желаниях. Это довольно отличается от вас, Со Юн, и было интересно.
Со Юн не мог сразу понять, было ли это комплиментом или сарказмом. Он медленно прикусил губу.
- Наверное, потому что изначально я был племянником... Я не очень похож на родителей. Часто говорят, что брат похож на отца.
- Некоторые считают, что лицемер лучше неумелого лжеца, а другие думают, что человек, честный в своих желаниях, лучше лицемера. У каждого свое мнение. А что думаете вы, Со Юн?
Выражение лица Со Юна стало еще более напряженным. Похоже, вопреки надеждам отца, эта семейная встреча не произвела на Квон Ки Джона особо хорошего впечатления. Лжецы, лицемеры, вульгарные люди. Кого он имел в виду под каждым из этих определений? Возможно, это сравнение включало и самого Хан Со Юна, и Квон Ки Джона?
В любом случае, это не имело особого значения. Даже если бы встреча произвела хорошее впечатление, это вряд ли что-то изменило бы в их отношениях. И все же на душе было неприятно.
- Я не знаю всех подробностей, но если моя семья как-то обидела вас...
"Простите". Он не закончил фразу, вспомнив о странной черте характера Квон Ки Джона, который обижался, когда Со Юн кланялся перед ним от имени семьи.
...Он говорил, что бывает привлекательным, когда ведет себя честно. Со Юн горько усмехнулся.
- Иногда мне тоже бывает неловко с семьей. Как вы сказали, у нас немного разные характеры.
- Если хотите жить одни, почему бы не стать независимым? Я же предоставил вам жилье. Если вам трудно решиться самому, я могу поговорить с президентом Ханом.
- Мне бывает неловко... но разве семья - это не то, что любишь не потому, что всегда все идеально?
Любовь. Это слово, которое он почти не произносил с детства, неловко перекатывалось на языке. В далеком детстве, которое уже почти стерлось из памяти, он часто говорил это слово покойному деду и родным родителям.
- В будущем я хотел бы стать независимым, но пока нет. Но..., как вы видели, у отца и брата вспыльчивый характер, и мать часто страдает из-за этого. Когда ей тяжело, она обычно полагается на меня, поэтому я хочу еще побыть рядом с ней.
Эти слова были искренними, а не ложью или оправданием. Со Юн только недавно начал испытывать радость от того, что может быть сыном для матери, которая чувствовала себя в долгу перед ним лишь за сам факт его существования.
Когда мать впервые начала заботиться о нем так же внимательно, как о старшем брате, он был просто в восторге от ощущения, что его наконец признали равноправным сыном. Но сейчас все немного иначе. Видя, как она обращается к нему, когда расстроена или грустна, как жалуется ему на отца и брата, Со Юн захотел стать не просто признанным, а по-настоящему надежным сыном для матери.
Отец был властным человеком, а времена, когда у него были хорошие отношения с братом, он даже не помнил. Если в этой семье и существовала "любовь", то единственным человеком, кто умело обращался с ней, была мать. И Со Юн, только сейчас вкусивший сладость материнской любви, не хотел так быстро отказываться от с трудом полученной возможности.
Если кто-то назовет это детским желанием или чрезмерной жадностью, ему нечего будет возразить. Он знал, что изменение в отношении матери было связано с "ореолом" мужчины, сидящего рядом с ним.
Возможно, когда его отношения с Ки Джоном закончатся, разочарованная мать снова проведет черту и вернется к прежней сдержанной холодности. Но если так, тем более нет причин самому отказываться от этого мимолетного положения сына.
- Я искренне благодарен родителям. Ведь усыновить и вырастить уже взрослого ребенка, пусть и родственника, - очень сложное дело. Были трудные времена, но отец и брат не хотели намеренно все испортить, и как они разделили со мной выпавшие на мою долю испытания, так и я думаю, что должен разделять с ними их трудности.
- Не слишком ли вы гибко мыслите? Ведь вы старший сын в семье, так что если бы ваш дед был жив, не Хан Со Гён, а вы, стали бы преемником Daeryeong C&T.
- Нет. Меня не интересует управление компанией. У меня нет к этому таланта. Даже если бы дедушка или родители были живы, этого бы не случилось.
Его тон был на редкость решительным. Ки Джон, немного помолчав, с коротким вздохом сменил тему:
- Ладно, с родителями понятно, а как насчет вице-президента Хан Со Гёна? То, что меня интересовало, - это рассказ о вас, Со Юн, но он только и говорил о том, как сильно заботился о вас.
- ...Наверное, ему было неловко рассказывать подробности перед вами, директор. Ведь брат думает, что я, возможно, собираюсь жениться. Он всегда очень заботился обо мне, поэтому в последнее время сильно обижается.
- Вы говорили о семейной любви, но у меня из семьи только отец, с которым мы не очень близки, так что я не очень понимаю, что такое семейная привязанность.
Со Юн замолчал. Он пожалел, что вообще заговорил об этом, но сказанного не воротишь.
- Знаете, какое слово вице-президент Хан сегодня чаще всего упоминал о вас? Омега.
- И сегодня, еще до прихода остальных, вы уже прилипли друг к другу. А раньше бывало, что вице-президент Хан звонил вам в два часа ночи, разыскивая вас.
- А, да... Мы с детства очень близко общаемся.
Закончив отвечать, Со Юн внутренне напрягся. Квон Ки Джон смотрел на него так, словно перед ним был бестолковый новичок, с которым невозможно найти общий язык. Его речь немного ускорилась.
- Мне кажется, что вице-президент Хан Со Гён видит в вас только омегу. В конце концов, вы же не родные братья?
"Видит только омегу". Со Юн повторил эти слова про себя. Он подумал, что это точное выражение. Для отца и брата Хан Со Юн - "омега". Омега, который может выйти замуж за альфу из хорошей семьи и создать для отца новые связи, неприятный омега, который отнял внимание отца из-за своей природы.
Если это было заметно даже Ки Джону, который встретился с ними впервые сегодня, то это их ошибка. Как альфа, Квон Ки Джон мог быть недоволен таким взглядом и, возможно, заметил разлад в их семье. Дружная семья и близкие братья - вот что было главным принципом семьи Хан, провозглашаемым отцом, и Со Юн, как благодарный сын и член семьи, должен был поддерживать надежды отца.
- Поскольку все в семье, кроме меня, беты, они немного чрезмерно заботливы. Наверное, вам это кажется странным, директор.
Казалось, Ки Джон хотел сказать что-то еще, но замолчал с коротким вздохом. Сдерживаться и глотать слова было не в его характере.
Неужели мой ответ был настолько неправильным? Со Юн, подавленный атмосферой, которая казалась разгневанной, только водил глазами. Мужчина, смотревший прямо перед собой, слегка нахмурился и улыбнулся.
- Если подумать, смешно, почему я так переживаю. Даже если Хан Со Юн меня обманывает, это не такое уж большое дело.
- Понятно. Я тоже так говорил.
Похоже, он больше не хотел обсуждать семью и завел машину. Автомобиль, долго стоявший на месте, наконец начал скользить по дороге.
Со Юн сжал руки на бедрах, пытаясь успокоить тревожное сердце. Его лицо горело при мысли, что Квон Ки Джон, пусть и смутно, но заметил фальшь в его отношениях с семьей. За провалившимся представлением обычно следует стыд. Они всегда притворялись дружной семьей, так что неудивительно, если он почувствовал фальшь и решил, что его обманули.
...Но у Со Юна не было ни причин, ни права говорить правду. Что хорошего в том, чтобы раскрывать постороннему человеку истинное лицо своей семьи? В конце концов, когда все представление закончится, ему придется вернуться не к Квон Ки Джону, а к своей семье.
Когда машина начала набирать скорость на дороге, тихий голос Со Юна, молчавшего все это время, тихо прозвучал:
- Хоть вы и неправильно поняли, но, кажется, вы беспокоились обо мне.
Ки Джон продолжал вести машину, не отвечая. Со Юн тоже замолчал, не зная, что еще сказать.
Когда машина на мгновение остановилась на светофоре, телефон Ки Джона внезапно завибрировал. Он ответил на звонок.
Содержание разговора было совершенно не слышно, и Со Юн просто смотрел прямо перед собой. Он услышал, как Ки Джон немного удивленно переспросил:
Казалось, объяснение собеседника затянулось, и Ки Джон молча слушал, что говорили на другом конце провода. Тем временем телефон Со Юна тоже коротко завибрировал. Это было сообщение от заместителя начальника отдела Ю Ин Сана из музейной команды.
"Со Юн, вы уже слышали эту новость?"
Ки Джон все еще разговаривал по телефону. Со Юн быстро взглянул на него и поспешно набрал ответ.
"В Германии обнаружили три неопубликованные работы художницы Чо Мён Син. Кажется, их представили родственники".
Со Юн удивленно распахнул глаза и невольно обернулся на Квон Ки Джона. Было очевидно, что телефонный разговор, который он вел, тоже касался художницы Чо Мён Син, его матери.
Расцвет творчества Чо Мён Син пришелся в основном на время ее пребывания в Корее, а после переезда в Германию она сосредоточилась на преподавании, лишь изредка выпуская небольшие работы, а позже и вовсе прекратила творческую деятельность. Конкретная ценность работ станет ясна только после их детального изучения, но для мира искусства эта новость уже вызвала значительный резонанс.
"Вы же знаете, наш директор не успокоится, пока не соберет все работы Чо Мён Син. Наверняка сейчас там настоящий переполох".
"Да, интересно, что это за картины".
Как только Со Юн закончил свой безразличный ответ, разговор Ки Джона тоже завершился. Хотя загорелся зеленый свет, Ки Джон не сразу тронулся с места и нажал на газ только после того, как сзади просигналили. Он, молча ведя машину, сказал:
- Со Юн, извините, но можем мы отложить нашу поездку? У меня внезапно появилось срочное дело.
Машина изменила маршрут. Рядом с полностью замолчавшим Квон Ки Джоном Со Юн тоже напрягся, плотно сжав губы и сжав кулаки на бедрах.
Интересно, о чем был тот телефонный разговор? Вряд ли простое сообщение об обнаружении картин могло так выбить из колеи человека вроде него, но сейчас он выглядел так, будто его мысли были где-то далеко.
Ки Джон остановился перед домом родителей Со Юна и вышел из машины. Он на мгновение поднял взгляд на старый дом, а затем повернулся к Со Юну.
- Простите за сегодня. Я не должен был так говорить о вашей семье.
- Ничего страшного. Если вам было неудобно, это мы должны извиняться. Но, знаете, ни у отца, ни у брата не было плохих намерений. Мы очень обычная семья... Пожалуйста, поверьте хотя бы в это.
Ки Джон пристально посмотрел на Со Юна, а затем кивнул. Со Юн чувствовал, что он не верит его словам, но у него не хватало наглости дальше убеждать его.
Попрощавшись коротко, Ки Джон сел в машину и быстро скрылся из виду. Напряженные плечи Со Юна резко опустились. Он повернулся и встал перед входной дверью.
Вход в родительский дом, который обычно вызывал хроническое неудобство, сегодня казался более комфортным, чем нахождение рядом с Квон Ки Джоном. Эта мысль оставила горький привкус.
Возвращение оказалось неожиданно ранним. Мать, встречающая его, удивленно распахнула глаза, видимо, думая, что он снова не будет ночевать дома.
- У директора внезапно появились срочные дела. Мы расстались по пути.
- Да уж, он занятой человек, а весь день посвятил нашей семье.
В доме было неожиданно тихо. Со Юн, оглядывая пустую гостиную, спросил:
- Отец, как только пришел, сразу отключился в спальне. Я же говорила ему не пить до беспамятства. Со Гён тоже ушел в свою комнату. Наверное, устал.
Со Юн кивнул. Он немного переживал, что по возвращении домой снова столкнется с расспросами отца и придирками брата, но это оказалось напрасным беспокойством.
- Сегодня отец и брат, должно быть, сильно нервничали из-за него, и, похоже, вернувшись домой, они так устали, что у них не было времени беспокоиться о Со Юне.
- Я тоже пойду отдохнуть. Поднимусь к себе.
- Ты продолжаешь принимать лекарство, которые дала тебе мама?
На лице Со Юна, слегка поникшем от усталости, как и у остальных членов семьи, расцвела улыбка. Выпрямив плечи, он ответил:
- Их нужно принимать регулярно, чтобы был эффект. Если будешь пропускать по своему усмотрению, толку не будет.
- Я принимаю их без пропусков. Ведь это то, что мне дала мама.
Со Юн, притворяясь, что к нему возвращаются силы, пожал плечами и поднялся по оставшимся ступенькам. Как только он вошел в комнату и закрыл дверь, улыбка исчезла.
Это был во многом утомительный день. Не переодеваясь, он сел на стул и, уставившись в пустоту, вспомнил слова, которые произнес на прощание.
«Мы обычная семья. Пожалуйста, поверьте мне.»
Разве это неправда? Не так уж необычно, что есть некоторые несоответствия между членами семьи. Он не настолько молод, чтобы не понимать, что не все семьи так же гармоничны, как на картинках в учебниках. Хотя нельзя отрицать, что он притворялся перед Квон Ки Джоном, но и нельзя полностью обвинить его во лжи, когда он говорил, что у них обычная семья.
Лжецы, лицемеры, вульгарные люди.
Немного поиграв с телефоном, чтобы успокоить свое беспокойство, Со Юн встал, чтобы принять душ.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty