Возжелай меня, если сможешь. Экстра 2 (197-199 главы)
За удовольствие приходится платить. Дэйн лежал на кровати с побледневшим лицом, мучительно постигая жизненный урок.
Спросил побледневший врач несколько повышенным голосом. Пациент, состояние которого, казалось, улучшалось, вдруг за одну ночь начал кашлять кровью, а всё его тело покрылось темными синяками - было естественно, что врач встревожился. Он продолжал растерянно осматривать тело Дэйна.
- Вы же просто лежали в постели, как это могло произойти? Вы падали? Расскажите, что произошло!
Врач настойчиво допрашивал Дэйна. Ни Дэйн, ни наблюдавший за всем Грейсон не могли сказать, что врач перегибает палку. В конце концов, они действительно совершили поступок, о котором не могли говорить вслух.
Приняли обезболивающее и бурно занялись сексом, вот что случилось.
...Вместо правды Дэйн медленно моргнул расфокусированными глазами и пробормотал:
- Мне стало скучно, вот я и… размялся немного.
- Размялись? Боже мой, в вашем-то состоянии? Надеюсь, с вашей головой всё в порядке?
На эти слова Грейсон сверкнул глазами. Врач, не заметив убийственного взгляда, брошенного в его сторону "Как он смеет так говорить с моим Дэйном!", продолжал:
- При таком раскладе ваше пребывание в больнице только продлится. Если будете так бездумно двигаться, возможно, вам придётся лежать здесь всю жизнь. Вам это понравится? А?
Из всей речи врача Грейсон выхватил только это слово. Дэйн заметил, как тот навострил уши.
- Больше такого не повторится.
Грейсон снова поник, услышав этот мучительный ответ Дэйна. Этот парень до сих пор не может отказаться от своих желаний.
Дэйн молча лежал, пропуская мимо ушей нотации врача. Когда тот наконец ушёл, и они остались вдвоём, первым заговорил Грейсон.
Глядя на его удручённый вид и извинения, Дэйн тут же смягчился.
- Всё в порядке, я сам этого хотел...
Всё ещё подавленным голосом, Грейсон продолжил:
- Это из-за того, что я был слишком груб. Надо было быть нежнее...
Дэйн тут же прервал его. Когда Грейсон наконец поднял голову, Дэйн усмехнулся и сказал:
- Если бы мне нравилось иначе, разве я бы использовал хлысты и наручники? Ты должен был бы уже это понять.
Это была правда. Дэйн предпочитал жёсткий секс медленному и сладкому. Конечно, и этот раз его полностью удовлетворил. Просто побочные эффекты оказались немного серьёзнее.
Когда Дэйн нахмурился, вспомнив что-то, Грейсон тут же напрягся. Вместо того, чтобы успокоить его, Дэйн заговорил с упрёком:
- Слушай, пора бы тебе уже отказаться от этих мыслей.
- Отказаться? О чём ты?
Не глядя на Грейсона, который тут же широко раскрыл глаза, Дэйн продолжил:
- Я не о том, чтобы ты отказался от меня.
Взгляд Грейсона вернулся к нормальному. Дэйн всё ещё смотрел в потолок.
- Я о твоих мыслях... как бы... удержать меня привязанным к постели, и тому подобное. Оставь эти идеи.
Без колебаний ответил Грейсон. Дэйн скосил на него взгляд, а затем вернулся к созерцанию потолка.
Ненадолго воцарилось молчание. Грейсон, явно смущённый, пробормотал, глядя в сторону:
- Это был просто момент слабости. Совсем мимолётный, на секунду.
Его бормотание звучало как-то удручённо. Дэйн снова посмотрел на него. Видя, как Грейсон отчаянно избегает его взгляда, он попытался поднять руку, но вздрогнул от боли. Подавив стон, Дэйн на мгновение задержал дыхание, дожидаясь, пока утихнет боль, и заговорил:
Услышав его хриплый голос, Грейсон скосил глаза. Когда их взгляды встретились, Дэйн повторил:
Только после повторной просьбы Грейсон наконец сдвинулся с места. Как только он оказался у кровати, Дэйн с трудом поднял руку. Когда Грейсон немедленно попытался схватить её, Дэйн холодно сказал:
Грейсон быстро отвёл руку и, пригнувшись, подставил голову. Только тогда Дэйн смог погладить его по голове.
Словно заклинание, чтобы тот действительно стал хорошим. Такое обычно делают с собаками, но в каком-то смысле здесь не было большой разницы. Конечно, Грейсон Миллер не собака. Если уж на то пошло, он скорее похож на мастифа. Дэйн вспомнил, как этот человек разорвал чьё-то крупное тело голыми руками. Грейсон Миллер просто прячет свои клыки, ведя себя послушно только с Дэйном. Тогда, наверное, уместнее сказать: «Наша собака не кусается»?
Погрузившись в поток мыслей, Дэйн очнулся от зова. Грейсон недоумённо смотрел на него. Только тогда Дэйн осознал, что перестал гладить его по голове. Взглянув на полные ожидания глаза Грейсона, он чуть не рассмеялся. Но вовремя сдержался - вдохнув поглубже, он почувствовал жгучую боль в ранах.
- Не веди себя как щенок, это сбивает с толку.
Несмотря на эти слова и тяжёлое дыхание, Дэйн улыбался. Грейсон, словно только этого и ждал, приподнялся и прижался губами к его губам. В такой ситуации Дэйн не мог его оттолкнуть. Да и не хотел. Дэйн решил, что не желает видеть разочарование на лице этого непослушного щенка, если оттолкнёт его. Раньше он бы и представить такого не мог.
- Я люблю тебя, Дэйн, - прошептал Грейсон, слегка прикусив его верхнюю губу. - И прости, что причинил тебе боль.
- Забудь. Я сам этого хотел, так что не нужно извиняться.
Равнодушно ответил Дэйн на повторное извинение. Затем усмехнулся и добавил:
- Теперь я не буду принимать таблетки перед сексом до конца жизни.
Последствия оказались ужасающими. Настолько, что это отрезвило. Как бы распутно ни жил Дэйн, он никогда раньше не принимал наркотики, поэтому не представлял, что будет настолько плохо.
Больше никогда этого не сделаю. Пообещал он себе, но тут же нахмурился от внезапной мысли. Кстати говоря...
Спросил Грейсон, мгновенно заметивший перемену. Дэйн, разделив паузой короткий вздох, ответил:
- Из-за того, что моя выписка откладывается, я не смогу видеться с Дарлинг. Она будет беспокоиться.
Воскликнул Грейсон, не дав ему продолжить. Когда Дэйн удивлённо посмотрел на него, тот с энтузиазмом продолжил:
- Доверь её мне, я позабочусь о ней. Дарлинг меня очень любит.
Пробормотал Дэйн с сомнением на лице. Но выбора не было. Не мог же он привести кошку в больницу. Подумав немного, он вдруг посмотрел на Грейсона, вспомнив кое-что.
Хотя и удивившись, Грейсон послушно снял пиджак и передал его. Дэйн прижал его к себе и на мгновение закрыл глаза. Увидев, как он пропитывает пиджак своими феромонами, Грейсон округлил глаза.
Возвращая пиджак, пропитанный феромонами, Дэйн сказал:
- Это успокоит Дарлинг. Положи его рядом с её любимой подушкой или когтеточкой.
Грейсон растерянно принял пиджак. Глядя на то, как он задумчиво разглядывает его, Дэйн спросил:
- Что такое? Это был твой любимый пиджак?
Надо было сначала спросить. Подумал он запоздало, но Грейсон покачал головой.
- Нет, дело не в этом... Неважно, ничего.
На его лице появилась ухмылка, которая казалась немного зловещей. Наверное, мне показалось. Подумал Дэйн. В конце концов, его улыбка всегда одинакова. Он был слишком уставшим, чтобы вникать глубже. Проигнорировав мимолётное подозрение, он вскоре крепко заснул. Однако это зловещее предчувствие, которое он отбросил как пустяк, на следующий день стало реальностью.
Грейсон явился в палату с огромным одеялом.
Дэйн лежа покосился на одеяло, которое оказалось у него на груди. Оно было настолько большим, что покрывало всё его тело и ещё оставался запас. Без сомнения, оно принадлежало Грейсону.
На вопрос Дэйна Грейсон беззаботно ответил:
Он явно ждал, что Дэйн пропитает его своими феромонами. Это было возмутительно. Иметь наглость использовать кошку как предлог для таких очевидных манипуляций.
- Ты вчерашний пиджак действительно отдал Дарлинг?
На полный подозрений вопрос Грейсон стал серьёзным и немедленно достал что-то из большой сумки для покупок. Это был тот самый пиджак, который Дэйн пропитал феромонами накануне. Грейсон молча указал на него. По всей поверхности, куда указывал его палец, были видны белые кошачьи волоски.
Самодовольно сказав это, Грейсон небрежно запихнул пиджак обратно в сумку. Как будто ему было всё равно, помнётся он или нет.
Неужели он предвидел, что Дэйн будет его подозревать? От этой мысли Дэйну стало немного стыдно. Он напрасно подозревал Грейсона.
Когда Дэйн покорно извинился, Грейсон гордо заявил:
- Я просто хотел дать Дарлинг что-то более мягкое и пушистое для комфорта.
Дэйн снова извинился. Только тогда Грейсон с видом победителя указал на одеяло.
- Ну, давай, хорошенько пропитай его.
На такое наглое требование Дэйн щедро выпустил феромоны, а затем вернул одеяло. Грейсон тщательно пропитал каждый уголок огромного одеяла запахом Дэйна, и только потом, удовлетворённый, бережно упаковал его. До этого момента всё было нормально. На следующий день, и через день после этого, Грейсон продолжал приносить новые вещи и протягивать их Дэйну. Подушки, диванные валики, и в конце концов даже постельное бельё - наблюдая, как Грейсон осторожно уносит всё это, пропитанное феромонами Дэйна, подозрения естественным образом нарастали.
В тот момент, когда Дэйн увидел огромного плюшевого тюленя, размером почти с половину Грейсона, он был уверен. Что-то происходит. Что же он собирается делать со всем этим? Спрашивать бесполезно, ответ очевиден.
Какая чушь. Мысленно фыркнул Дэйн. В его голове, как панорама, развернулись все безумные поступки, которые Грейсон совершал ради него. Самым ужасным, конечно, было воспоминание о том, как тот голышом бежал по коридору. Вспомнив об этом, Дэйн решил, что не может просто лежать молча.
Услышав своё имя, Грейсон с энтузиазмом повернулся к нему, обнимая тюленя. Дэйн с улыбкой продолжил:
Грейсон аккуратно положил игрушку на диван и подошёл, как было велено. Дэйн жестом показал ему наклониться и умело притянул его к своим губам. Чмок - милый звук поцелуя заставил Грейсона улыбнуться. Вскоре их губы снова соприкоснулись, и они начали обмениваться языками и слюной, игриво, но страстно. Когда атмосфера достаточно накалилась, Дэйн поднял руку, погладил волосы Грейсона и прошептал:
Вскоре поцелуи переместились на шею. Дэйн позволил этим дерзким губам медленно продвигаться к своей очевидной цели. Он даже специально расстегнул пуговицы больничной пижамы. Ожидая приближающихся с энтузиазмом губ, Дэйн неожиданно заговорил, когда Грейсон широко открыл рот и обхватил его грудь:
- Для чего ты всё это собираешь?
На этот негромкий вопрос Грейсон не сразу ответил. Пристально наблюдая за ним, издающим чмокающие звуки и с удовольствием сосущим его грудь, Дэйн внезапно схватил его за волосы.
Глядя на Грейсона, вынужденного оторваться, Дэйн процедил сквозь зубы:
- Я спрашиваю, для чего ты это всё собираешь?
Грейсон хотел сказать «Дарлинг». Но в тот момент, когда его губы начали формировать букву «Д», глаза Дэйна опасно прищурились. Встретившись с этим свирепым взглядом, Грейсон крепко сжал губы и отвёл глаза. Безмолвный знак того, что он не собирается говорить.
Этот засранец... Может, просто облить его феромонами?
Дэйн почувствовал, как вздулась вена на виске. Это было бы очень просто - подчинить Грейсона феромонами и заставить его выболтать все секреты. Но потом, когда Грейсон придёт в себя, он наверняка будет винить Дэйна. Осознав это, Дэйн не смог так легко использовать свои феромоны. Раньше он без колебаний использовал низкие методы, чтобы выведать секреты. Фактически, он никогда не испытывал угрызений совести, но теперь он колебался. В итоге он отпустил волосы Грейсона.
Придётся поймать его с поличным.
Решил Дэйн и подумал, наблюдая, как Грейсон торопливо трёт голову. Хоть это и не очень приятно, но выбора нет. Решив изменить план и подождать до дня выписки, он вздохнул и расслабился. Усталость нахлынула волной, и вскоре Дэйн заснул, глубоко дыша.
День за днём он начал вставать с постели, ходить, и боль постепенно утихала. Тем временем количество предметов, которые Грейсон пропитывал феромонами Дэйна, только увеличивалось, каждый день что-то новое.
Несмотря на это, раны заживали хорошо, и день выписки приближался.
- Вы хорошо справились, - сказал врач, широко улыбаясь.
- Это благодаря вашей заботе. Спасибо, - ответил Дэйн, улыбаясь в ответ.
Обращаясь к Дэйну, который по привычке осторожно приподнимался, врач радостно продолжил:
- Я боялся, что может случиться рецидив, но, к счастью, после того случая всё шло гладко. Вы быстро восстанавливаетесь, это очень хорошо.
На слова врача Дэйн отреагировал неловким смехом. Конечно, так и должно было быть. После того дня он лежал неподвижно.
- Есть ли что-то особенное, чего мне следует избегать? Что-то, на что нужно обратить внимание?
Когда Дэйн спросил врача, тот дал стандартные предостережения. Не перенапрягаться некоторое время, тяжёлые физические нагрузки отложить до полного восстановления, и тому подобное.
- В остальном обычная повседневная жизнь допустима. Не перенапрягайтесь, просто будьте осторожны.
На вежливый совет врача Дэйн без колебаний задал прямой вопрос. На мгновение врач смутился, но затем неловко улыбнулся:
- Ну, да. И это тоже, если не будете перенапрягаться.
Что значит «перенапрягаться»? Дэйн ненадолго задумался. Если не использовать верёвки, будет нормально?
Он собирался спросить врача, но передумал. Нужно ли выяснять такие детали? Он решил, что достаточно просто остановиться, если станет больно.
Врач, который немного напрягся в ожидании следующего вопроса Дэйна, с облегчением расслабил плечи, когда тот просто поблагодарил его, и они обменялись рукопожатием. Глядя на миниатюрное телосложение врача, который едва доставал ему до плеча, Дэйн испытал странное чувство. Раньше он бы, наверное, покувыркался с этим человеком на больничной койке перед выпиской. По правде говоря, его нижняя часть тела зудела от желания. Был ли он когда-нибудь так долго лишен физической близости? Казалось невероятным, что он уже несколько месяцев воздерживался. Энергия, накопленная за это время, переполняла его тело. Несомненно, желание также было на пределе.
Но, как ни странно, сейчас он думал только об одном человеке. Это было нелепо, но вызывало горькую усмешку. Как я дошёл до такого?
- Спасибо за всё. Всего хорошего...
Попрощавшись с медицинским персоналом, который заботился о нём, Дэйн вызвал такси. Теперь ему предстояло сделать то, что он давно планировал. Настало время проверить то, что так долго не давало ему покоя.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty