Кислый виноград доминантного альфы. Глава 45
Красные бугорки, видневшиеся между расстегнутой рубашкой, выглядели слишком соблазнительно. Всякий раз, когда грубая рука с мозолями от хоккейной клюшки скользила по солнечному сплетению и рёбрам, задевая чувствительные места, из уст Хёну вырывались стоны.
Когда кончик пальца щелкнул по соску, уже припухшему от настойчивых ласк, Хёну поджал бедра и свернулся калачиком, как креветка. Затем Макрей грубо уткнулся в грудь Хёну и сильно втянул сосок в рот.
Когда Хёну инстинктивно выгнул спину, Макрей подхватил его и ловко стянул рубашку с его тела.
В ответ на отчаянную мольбу Хёну сделать что угодно, лишь бы забыться, Макрей предложил для начала сменить место. Пока они направлялись к припаркованной машине, он размышлял, как разрешить ситуацию, но когда Хёну быстро забрался на заднее сиденье его машины и начал снимать пальто, Макрей почувствовал смятение.
Он не мог отделаться от мысли, что это неправильно. Он не хотел таких физических отношений с Хёну.
Словно подгоняя колеблющегося Макрея, Хёну протянул руку и потянул его на заднее сиденье. Хотя разум говорил, что нужно отказаться, он так и не смог оттолкнуть льнущего к нему Хёну.
Всякий раз, когда он приходил в себя и пытался убрать руки, ласкающие вожделенное тело Хёну, тот снова его останавливал. Хёну взял руку Макрея и положил себе на грудь. Чтобы Макрей не сбежал, он крепко прижал свою ладонь к его крупной руке с выступающими венами и костяшками и начал тереться. Кровь прилила к щекам Макрея.
Один лишь факт того, что сдержанный Хёну соблазнял его в немыслимой манере, возбуждал Макрея как никогда прежде. Сквозь продолжающееся трение он чувствовал, как под рубашкой твердеет сосок Хёну.
Пальцы Макрея, дразнившие обнаруженный бугорок, не собирались отступать даже после того, как Хёну убрал свою руку. Разгоревшееся пламя было уже не погасить. Вскоре вся рубашка Хёну оказалась расстегнута.
Макрей несколько раз прикусил сосок передними зубами, затем выпустил его. Набухший красный плод блестел от слюны. От жара внутри машины окна запотели.
Макрей уткнулся лицом в шею задыхающегося Хёну. Он прижался носом к нежной коже и глубоко вдохнул, но не почувствовал ничего, кроме естественного запаха тела.
- Хаа, ты специально скрываешь свои феромоны? Готовишь сюрприз на потом?
Когда Макрей спросил это всё ещё возбуждённым голосом, Хёну с затуманенным взглядом глупо переспросил: «А?»
- Я о феромонах. Твоих феромонах.
Наконец поняв, что он имеет в виду, Хёну нервно сглотнул, заметно смутившись. Только тогда Макрей ясно осознал, откуда исходило странное чувство несоответствия, которое он испытывал, лаская Хёну.
В наполненном жаром салоне не было феромонов Хёну.
Даже его собственный вопрос о том, намеренно ли Хёну сдерживает феромоны, звучал странно. Разве мог такой вопрос возникнуть в ситуации, когда сексуально возбуждённые альфа и омега прижимались друг к другу?
Феромоны относились к сфере инстинкта, а не разума. Разве феромоны не вырываются бесконтрольно, когда человек во власти страсти, даже если он пытается их сдержать?
Жар в голове Макрея мгновенно рассеялся, словно на него вылили ведро холодной воды. Когда он, вернув самообладание, попытался отстраниться, Хёну отчаянно схватил его.
Не получив ответа, Хёну крепко обхватил щёки Макрея и притянул его к своей шее. В мгновение ока Макрей уткнулся носом в шею Хёну, и в его обоняние хлынул сладкий аромат, которого он не чувствовал раньше. Словно насмехаясь над его едва восстановленным самообладанием, низ живота мгновенно напрягся.
В глазах Хёну, обращённых к Макрею, читалась искренняя мольба, как у ребёнка, который раз за разом исправляет ошибки в математической задаче, надеясь наконец получить правильный ответ.
Это было возмутительно. Макрей почувствовал, как внутри поднимается гнев на Хёну, который пытался обольстить его сладострастными стонами, делая вид, что желает его, хотя на самом деле это было не так. И он испытывал глубокий стыд перед самим собой за то, что, прекрасно понимая это, всё равно беспомощно возбудился.
Сильно рассердившись на Хёну, Макрей грубо ущипнул его сосок, на котором ещё не высохла слюна.
От неожиданного раздражения Хёну выгнулся и застонал, но на этом всё. Макрей был уверен, что это была лишь рефлекторная реакция на стимуляцию - в этом действии не было ни сексуального возбуждения, ни нервного напряжения, ни ожидания.
Макрей протянул руку и ощупал пах Хёну. Как и ожидалось, там не было никакого признака эрекции. В замкнутом пространстве буйствовали только его собственные феромоны.
Это было похоже на ощущение, будто перед ним невинный ребёнок. Дело было не в неопытности в сексуальных отношениях. В Хёну было что-то более фундаментальное - нечто похожее на дефицит, выходящий за рамки простого незнания.
Он мог бы воспользоваться этим и манипулировать Хёну как захочет, но вместо этого Макрей сначала оценил, сможет ли он сам заполнить эту пустоту в Хёну. Однако было трудно прийти к определённому решению. Он не решался с готовностью взять на себя ответственность заполнить всю эту глубокую, бездонную пустоту в Хёну.
- ...Кажется, так неправильно.
В нынешнем состоянии, когда ни в чём нельзя быть уверенным, ему не следовало овладевать Хёну. В этом он был убеждён.
- Такое чувство, будто совершаю грех.
Макрей отстранился от Хёну, открыл дверь машины и вышел наружу. Холодный ночной ветер словно очищал его затуманенный жаром разум.
По привычке он стал искать сигареты в кармане, но вспомнил, что выкурил последнюю, когда ждал Хёну перед Blue Door. После упрёков Хёну он необычно для себя практиковал воздержание от курения, так что давно не выкуривал столько сигарет подряд.
Он поднял голову и посмотрел на тёмное небо. Рядом с высокой пальмой взошёл полумесяц размером с ноготь.
Услышав звук закрывающейся двери машины, он опустил голову и увидел приближающегося Хёну с аккуратно поправленной одеждой.
После этого короткого обмена фразами сладкий аромат распространился за спиной Хёну, который равнодушно прошёл мимо. Его собственные феромоны смешались с этим ароматом.
Макрей глубоко вдохнул, пытаясь уловить оставшийся в воздухе след. Но послевкусие мгновенно исчезло. От этого ему стало грустно.
"Я, наверное, не смогу забыть этот аромат очень долго", - подумал он. Несправедливым казалось то, что его собственные феромоны никак не запечатлеются в памяти Хёну.
*
После того дня Макрей больше не появлялся в Blue Door. Хёну думал, что это к лучшему. Он сам не знал, с каким лицом смотреть на Макрея.
К счастью, благодаря Джейми и Джерому, которые в последнее время стали заходить в кафе почти каждый день, у него не было времени ощущать отсутствие Макрея.
После родов Джейми некоторое время страдал от сильной бессонницы. Он не выпускал Джерома из рук, даже когда шёл в туалет. И Хёну, и Майя испытывали боль, прекрасно понимая причину беспокойства Джейми.
Разве не все в один голос говорили о судьбе ребенка, которого родит Джейми, утверждая, что лучшим решением будет отдать его на усыновление, поскольку у него нет необходимых навыков? Хотя его умственные способности были несколько снижены, он не мог не чувствовать неодобрительного отношения окружающих к Джерому.
«Если ты и Джером захотите увидеть меня и Иана, попроси в центре вызвать такси. Покажи водителю адрес, написанный на обратной стороне этой карты, и он привезёт тебя туда, где мы находимся».
После того дня, когда Джейми получил дебетовую карту Майи, они с Джеромом стали приходить в Blue Door почти каждый день.
Для них в подсобке установили раскладную кровать и детское кресло-качалку. Также сделали ремонт, добавив небольшое окно и вентиляционное отверстие в стене, чтобы обеспечить приток света и воздуха. Когда Джейми крепко засыпал на этой кровати, Эшли, у которой было трое младших братьев и сестёр, с удивительным мастерством ухаживала за Джеромом. Наблюдая за ней, Хёну тоже научился довольно умело обращаться с малышом.
- Он такой красивый, - сказала Эшли, войдя в подсобку, когда все посетители разошлись. Глядя на крепко спящего в кресле-качалке Джерома, она тихо пробормотала себе под нос:
- Я слышала, что дети от смешанных браков красивы, но как он может быть таким ангелом?
Полностью соглашаясь с ней, Хёну кивнул.
- Знаешь, я была так удивлена, когда впервые увидела Джерома. Как его глаза могут быть настолько похожи на глаза Макрея? Я чуть было не сделала совершенно нелепое предположение.
Хихикая над своей глупостью, голос Эшли быстро сменился на капризный тон:
- Раз уж я заговорила о Макрее, так хочется его увидеть. Интересно, когда он вернётся.
Когда Хёну спросил, Эшли в ответ сделала удивлённый жест:
- Иан, ты что, не знал? Сейчас же сезон, он на долгосрочных выездных соревнованиях на северо-востоке! Вернётся, наверное, только в конце декабря.
- Финал студенческой лиги Северной Америки в декабре. Ты действительно совсем не интересуешься Макреем, хотя он постоянный клиент, который приходит каждый день и поднимает наши продажи. Макрею было бы обидно это узнать!
Долгосрочные выездные соревнования... Он совсем об этом не знал. Так вот почему Макрей не появлялся в кафе всё это время. А он напрасно беспокоился.
Когда Хёну промолчал, Эшли, словно слившись с Макреем в единое целое, не скрывала своей обиды и надула губы:
- Это жестоко. Мне правда обидно!
- К тому же, не знаю, что случилось, но в последнее время его игра ухудшилась, и люди его критикуют. На востоке сейчас зима, ему, должно быть, трудно поддерживать форму. Матчи не складываются. Как ему, наверное, тяжело и одиноко в чужом городе.
Каждое слово, произнесённое Эшли, отзывалось болью. Хоть он и не знал точно, как именно ухудшилась игра Макрея, но не мог отрицать свою возможную причастность к этому. Он вспомнил их последнюю ужасную ночь. Он не знал, что у Макрея впереди важный матч.
- А может, отправим ему фото?! - Эшли хлопнула в ладоши, словно её осенила гениальная идея. - Тот напиток, который Дэнни всегда заказывает о это время - сезонный айс-ти. Давай сфотографируем его и отправим с подписью: «Для Дэнни, держись!»
Хёну скривился от смущения и отрицательно замотал головой.
- Ты действительно жестокий. Не можешь сделать даже такую малость для нашего постоянного клиента, который уехал на выездные матчи? Хотя, ты даже не знал, что он на соревнованиях. Какое тебе дело, выиграет Макрей или проиграет?
Хёну потерял дар речи и неловко молчал, а Эшли, почувствовав своё преимущество, не дала ему времени возразить и принялась готовить напиток.
- Я бы с радостью каждый день готовила и отправляла ему по стакану прямо на стадион. Я сделаю айс-ти, а ты просто сфотографируй и отправь. У меня ведь нет номера Макрея.
Не успел он оглянуться, как стакан айс-ти «Золотое яблоко» с розмарином был готов. Вид напитка с яблоками в сиропе и кубиками льда был настолько аппетитным, что слюнки текли.
- Быстрее фотографируй, что ты там делаешь?!
- Если на стакане появятся капельки, это будет некрасиво, скорее фотографируй, скорее!
Под напором Эшли, которая даже вложила в его руку телефон, Хёну в конце концов сделал несколько снимков. Выбрав лучший, он отправил его Макрею, как просила Эшли. На этом всё. Он просто не смог себя заставить написать «Для Дэнни, держись!»
Эшли, которой показалась забавной реакция Хёну с покрасневшим лицом и отказом продолжать, какое-то время давила на него, но когда он выключил экран телефона, она вздохнула:
- А ведь сообщение было важнее, чем фото... жаль.
Выразив своё разочарование, Эшли снова стала приставать к Хёну, спрашивая, не пришел ли ответ. Вскоре рядом с отправленным сообщением появилась отметка о прочтении. Эшли взволнованно захлопала в ладоши и похлопала Хёну по плечу.
Хотя ответа не последовало, через несколько дней, когда Эшли с гордостью сообщила, что игра Макрея заметно улучшилась, и что их усилия принесли плоды, на душе у Хёну стало легче.
Он был благодарен Макрею и чувствовал себя виноватым перед ним. В ту ночь он не должен был так импульсивно предлагать интимную связь. Это было невежливо и безответственно по отношению к человеку, который открыл ему своё сердце. Если бы Макрей вовремя не остановился, сейчас Хёну, вероятно, страдал бы от еще большего сожаления и самобичевания.
Хёну решил, что когда Макрей вернётся, он искренне извинится и поблагодарит его.
Отец вернулся. Несмотря на похудевший вид, его выражение лица казалось светлее, чем когда-либо.
Семья из трёх человек впервые за долгое время собралась вместе на ужин. Когда Хёну накладывал копчёного лосося на поджаренный цельнозерновой хлеб, отец обратился к нему мягким голосом:
- Все это время, Хёну, я кое-что от тебя скрывал. Мы с мамой держали это в тайне, чтобы не беспокоить тебя, но теперь, когда всё благополучно разрешилось, думаю, больше нет необходимости скрывать.
Хотя Хёну уже догадывался о ситуации, он притворился непонимающим и внимательно выслушал отца. Как он и предполагал, возникли проблемы с процессом инвестирования для получения иммиграционной визы.
Отец вложил деньги в строительство нового типа офисного комплекса, сочетающего в себе премиальные гостиничные услуги, включая консьерж-сервис, услуги горничных и VIP-протокол. Хотя он тщательно проверил надежность и рентабельность, после начала строительства возникли проблемы с поставкой сырья, и проект чуть не остановился из-за различных конфликтов.
Чтобы срочно найти дополнительный бюджет, отец и другие инвесторы объединились и отчаянно искали новых инвесторов. В этот момент один анонимный богач, заинтересовавшийся рентабельностью проекта, пообещал полную поддержку и заплатил крупный аванс, благодаря чему проект, приостановленный на два месяца, был возобновлен.
Неудивительно, что отец был на грани нервного срыва, ведь на кону стояло всё их состояние, вложенное в проект, а также вид на жительство для всей семьи.
Мать крепко сжала руку отца, который всё ещё качал головой, словно у него болела голова при воспоминании о том времени.
- Тебе пришлось нелегко, дорогой.
- Правда! Какое облегчение. Я так рад, что всё разрешилось.
Хёну намеренно бодрым голосом попытался поднять настроение.
- Почему-то мне кажется, что впереди нас ждут только хорошие события. Помню, вы говорили, что небеса помогли нам, когда мы впервые арендовали этот дом и когда заключали контракт на Blue Door. Хотя были трудности, всё в конечном итоге складывается так, как мы хотели. У меня такое чувство, что и дальше всё будет хорошо.
Отец не скрывал своего удовлетворения, видя, каким бодрым был Хёну. С радостной улыбкой он достал из внутреннего кармана зелёный конверт и протянул его Хёну.
Открыв зелёный конверт размером с приглашение на свадьбу, Хёну обнаружил внутри три карточки. Он с любопытством просмотрел содержимое: место, дата, время и подробное меню изысканных блюд от закусок до десертов, названия которых были ему незнакомы.
Когда Хёну спросил, отец кивнул.
Хёну тщательно осмотрел приглашение со всех сторон, но имени отправителя нигде не было. В углу конверта от руки было написано только «Han family» - информация о получателе.
- Это тот человек, который на этот раз помогает нашему бизнесу.
- Да, он хочет организовать ужин со всеми участниками проекта. Это через неделю, так что освободи день.
Проверив приглашение, он снова посмотрел на дату и время. 11 часов утра. Он думал, что это будет ужин, но оказалось, что приглашение на обед.
Даже если он богатый магнат, зачем ему угощать всех, если он не руководитель проекта, а просто такой же инвестор, как и другие?
Что-то казалось странным, но он послушно кивнул, когда отец сказал освободить день. В конце концов, у него больше опыта и лучшее чутьё в бизнесе, чем у Хёну, никогда не работавшего в этой сфере.
Назначенный день быстро приближался, и Хёну встретил его в худшем состоянии.
Схватившись за живот, который непрерывно урчал, сигнализируя о боли, он побежал в туалет. Бледное лицо Хёну выдавало его усталость от бесконечных походов в туалет - уже больше пяти раз.
Проблема была в том, что накануне вечером он бездумно съел сэндвич, оставшийся после закрытия Blue Door. Расстройство желудка, начавшееся на рассвете, не показывало никаких признаков улучшения.
И надо же было заболеть именно в такой день. Судя по меню с необычными французскими названиями, это должен был быть роскошный банкет, и было очень жаль упускать своё приглашение. Размышляя об этом, Хёну внезапно пришла в голову хорошая идея.
- Как насчёт того, чтобы пойти вместе с Джейми?
Мать обрадовалась предложению Хёну. Отец, никогда не встречавший Джейми, выглядел немного смущенным, но явно проявлял любопытство к тому, каким окажется ребёнок, о котором он столько слышал.
Хёну внутренне порадовался. Это была отличная возможность представить отцу Джейми и Джерома.
Он сразу же связался с центром Евклида, чтобы узнать, согласен ли Джейми. После того, как он успокоил безмерно обрадовавшегося Джейми, который без лишних слов выразил своё согласие, Хёну получил разрешение от сотрудника центра.
Похоже, Джейми, каким-то образом поняв, что разговор закончен, выхватил телефон у сотрудника.
- Это вечеринка? Мы идём на весёлую вечеринку?
- Да, что-то вроде того. Будь осторожен, Джейми.
Едва закончив разговор с возбуждённым Джейми, Хёну снова схватился за урчащий живот и помчался в туалет.
Открыв входную дверь на звук звонка, Хёну увидел Джейми в жёлтых шортах и красной гавайской рубашке, с раскрасневшимся лицом демонстрирующего свой наряд.
Удивлённый Хёну невольно втянул воздух, но, к счастью, внешне этого не показал.
- Правда? Это моя самая любимая одежда. Я надел её, потому что сегодня особенный день.
Джейми покрутился на месте, а затем подтолкнул к Хёну детскую коляску.
- Посмотри и на Джери, разве он не милый?
На шее спящего Джерома был повязан маленький жёлтый шарфик.
- Я подобрал ему в тон к моим шортам. Такой же жёлтый цвет.
- И правда. Вам обоим очень идёт. Проходи скорей. Ты, наверное, устал с дороги.
Хёну широко распахнул дверь, встречая Джейми и Джерома. Мать, занятая приготовлениями к выходу, услышала шум у входа и вышла из гардеробной.
- Ох...! Джейми! Сегодня... ты выглядишь потрясающе!
Мать схватила Джейми за запястье и потащила его в гардеробную. Вскоре оттуда донеслась их тёплая беседа.
- Я заранее подготовила один комплект, который хотела подарить Джейми. Что скажешь?
- Вау, я такое часто видел в фильмах. Я никогда не носил подобную одежду... Это правда для меня?
- Конечно, это твоё, Джейми! Тебе нравится?
- Да, очень. Очень-очень нравится! Спасибо, Майя!
На лице Хёну, который сидел на диване, с удовольствием слушая их разговор, появилась горькая улыбка. Если бы он был более достойным сыном, то создал бы для матери много таких счастливых воспоминаний. Ему казалось, что Джейми восполняет этот недостаток, и от этого на душе становилось тепло.
Отец, который полностью зарядил электромобиль для дальней поездки и только что вошёл в дом, вздрогнул от звуков оживлённого разговора.
- Джейми пришёл. Сейчас он с мамой.
Лицо отца, который подошёл к дивану и сел рядом с Хёну, выглядело немного напряжённым.
Хёну показал отцу спящего в кресле Джерома.
- Между нами мы зовём его Джери. Это ласковое прозвище. Отец, теперь и вы должны называть его Джери. Иначе Джейми обидится.
Отец, казалось, был совершенно очарован маленьким белым существом перед ним. В его глазах, не отрывающихся от Джерома, светилась нежность к этой крошечной жизни.
И это только начало такой реакции. Что же будет, когда он обнаружит, какие сокровища Джером скрывает под веками? Пока Хёну размышлял об этом с улыбкой, до его ушей донёсся тихий голос отца.
- ...И ты, Хёну, когда-то был таким же маленьким.
Хёну, совершенно не ожидавший, что отец, глядя на Джерома, вспомнит о нём, пытался справиться с внезапно возникшим комком в горле, когда дверь гардеробной открылась и появился Джейми.
Джейми, одетый в полный комплект формального костюма с жилетом, выглядел непривычно. Аккуратно уложенные волосы и элегантный покрой костюма очень шли ему. Заметив отца, сидящего на диване, Джейми ярко улыбнулся и поприветствовал его.
- Здравствуйте! Рад встрече, я Джейми!
- И я рад встрече. Меня зовут Пол.
- Хорошо, Пол! Мы сейчас поедем кушать что-нибудь вкусное? Кстати, почему Иан всё ещё в пижаме?
- Я не могу пойти, Джейми. У меня расстройство желудка.
Голос Джейми, только что полный ожидания, мгновенно упал.
- Прости. Мне тоже обидно, что не могу пойти с вами.
- Джейми, сходи вместо меня и вкусно поешь. Обязательно расскажи мне потом, что было самым вкусным.
Глаза Джейми загорелись чувством долга.
Пришло время выходить. Хёну, осторожно держа спящего Джерома на руках, чтобы не разбудить его, вышел вместе со всеми проводить их. Джейми и члены семьи сели в заранее подготовленный чёрный седан.
- Мы пошли. Отдыхай хорошенько. Если что-то случится, обязательно позвони, и хорошо присмотри за Джеромом!
- Хорошо. Не беспокойтесь и возвращайтесь благополучно.
Машина отца удалялась. Хёну, наблюдавший за ней, пока она не превратилась в маленькую точку и полностью не исчезла, поёжился от прохладного воздуха и повернулся к дому. В этот момент со стороны пустого гаража послышался странный шорох.
Нет, это не может быть Кевин. Я же точно знаю, что ему вынесли приговор, и он сейчас отбывает срок.
Когда Хёну осторожно направился к гаражу, кто-то, прятавшийся поблизости, почувствовав его присутствие, вышел, слегка прихрамывая. С глубоко надвинутой на голову кепкой и ящиком с инструментами в руке он был похож на механика.
- ...Я пришёл по вызову отремонтировать машину, но гараж пуст. Приду в другой раз.
- Подождите! Откуда вы пришли?
Хёну хотел побежать и схватить его, но не мог из-за Джерома, которого держал на руках. Он попытался вспомнить внешний вид подозрительного человека, который поспешно исчез, не отвечая на вопрос. Судя по тому, что на куртке не было названия компании или логотипа, похоже, что он не принадлежал к какой-либо профессиональной организации.
Может, личный механик? Но даже в этом случае отец не стал бы вызывать мастера в такое время. Чтобы успеть вовремя на встречу, он должен был уехать не позже этого времени.
Пока Хёну стоял у гаража, погружённый в свои мысли, Джером, которого он держал, зарылся глубже в его одежду в поисках тепла. Похоже, ему было холодно. Если Джером простудится, будет ещё хуже.
Хёну нажал кнопку, полностью опустив жалюзи гаража, и неохотно направился к дому. Он подумал, что лучше позвонить отцу, когда тот закончит обед, поскольку сейчас он, должно быть, за рулём, и подробно расспросить о случившемся.
- Почему они не отвечают на звонки...
Хёну звонил отцу десятки раз, но безрезультатно. То же самое с матерью.
Было уже час дня. Прошло достаточно времени, чтобы они успели пообедать и вернуться домой. На всякий случай он связался с центром, но получил ответ, что Джейми тоже ещё не прибыл.
Почему с ними невозможно связаться?
Подозрительная ситуация в гараже продолжала тревожить его, вызывая нехорошее предчувствие.
Джером сегодня особенно капризничал. Хёну пытался накормить его смесью и уложить спать, но всё время терпел неудачу. Похоже, даже спокойный Джером инстинктивно чувствовал, что рядом нет того, кто его родил.
Джером наконец разразился плачем. Прозрачные слёзы капали с его глаз, а лицо покраснело от крика. Хёну, держа Джерома на руках, суетился, не зная, что делать.
- Джером, ты голоден? Может, тебе не хватило молока?
Джером отворачивался, отказываясь от бутылочки, и его плач становился всё громче. Беспокойство Хёну, питаемое этим плачем, росло и давило на него всё сильнее.
- Не плачь, Джером. Перестань, ладно? А?
Поскольку никакие уговоры не помогали, Хёну взял пульт и включил телевизор. Телевизор, которого он старался избегать после того, как узнал новости о Тэгоне в ресторане, куда заходил с Макреем.
Когда шум заполнил тишину, плач Джерома немного стих. Держа Джерома одной рукой, Хёну переключал каналы в поиске детской передачи.
В этот момент на экране местного телеканала появились кадры ужасной автокатастрофы в центре города. Палец Хёну, нажимавший кнопки пульта, внезапно застыл.
На дороге, превратившейся в хаос из-за белёсого дыма и неизвестных обломков, его внимание привлекла какая-то знакомая машина. Хёну, забыв даже дышать, пристально вглядывался в экран.
Чёрный седан, покрытый белым порошком огнетушителя, сгоревший до такой степени, что остался лишь остов.
Недалеко от него, один за другим, в поле зрения попали смятый, как лист бумаги, белый легковой автомобиль и жёлтый школьный автобус с немного вмятым боком. Медики эвакуировали детей из автобуса, выводя их по одному за пределы места аварии.
Камера снова показала разбитые машины. Когда в кадр попал номерной знак чёрного седана, который камера тщательно осматривала со всех сторон, пульт выпал из рук Хёну и с грохотом разбился о пол.
Испуганный шумом Джером разразился пронзительным плачем. Хотя номерной знак был обугленным до неузнаваемости, Хёну точно знал, чей он. Семь символов чётко отпечатались в его сознании.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty