Беги, если сможешь. Глава 45
Это была первая мысль, которая пришла мне в голову. На мгновение я попытался сбежать от реальности, предположив, что всё ещё сплю, но, к сожалению, это было не так.
Я попытался заговорить, но голос был совершенно севшим и хриплым, и слова застряли в горле. В панике я схватился за шею и только тогда до конца осознал, в каком я виде сижу на кровати.
Мне отчаянно хотелось прикрыться, но не хотел показывать этому мужчине свою панику. Делая вид, что ничего не произошло, я постарался как можно небрежнее натянуть тонкую простыню, едва прикрывавшую мои бёдра, до пояса. В душе мне хотелось закутаться в неё до самого подбородка, но я из последних сил сдержался, чтобы не показать так явно, что я его стесняюсь. Хотя предательский жар, дошедший до самой шеи, уже безжалостно сообщал, что мои эмоции вышли из-под контроля.
Натаниэль Миллер посмотрел на меня сверху вниз и с присущей ему слабой улыбкой, граничащей с усмешкой, произнёс:
Я молча взял её и поднёс ко рту. Тёплый чай прошёл по горлу, и мне стало немного легче. Впрочем, это ничего не меняло.
К счастью, голос прозвучал как обычно, спокойно. Я намеренно держал чашку с оставшимся чаем в руках на уровне груди. На мой вопрос, полный настороженности, мужчина оторвал взгляд от кожи, которую я прикрывал рукой, и посмотрел мне в глаза.
В ответ на его вопрос я спросил прямо:
- Это вы принесли меня сюда, когда я был без сознания?
Я не помнил, что было после того, как я упал в воду. Я мельком взглянул на трость в руке Натаниэля - это была не та, за которую я тогда ухватился - и снова перевёл взгляд на его лицо.
- И одежду... всю... тоже сняли вы?
Когда я намеренно сделал ударение на слове «всю», он, прищурив свои узкие глаза, ответил:
- Я из тех, кто не упускает подвернувшуюся возможность.
От такой наглости я лишился дара речи. В тот же миг я решил, что не буду извиняться за то, что вчера, будучи пьяным, спровоцировал его и даже ударил. Разве он сам не сказал, что не упускает «возможностей»?
Если считать это своего рода обменом - моё вчерашнее нападение на его сегодняшнее унижение, - то можно было и не переживать. Нельзя сказать, что меня не грызло чувство несправедливости - мой урон был куда больше, - но я получил по заслугам. Ведь это я первым совершил глупость. Я чувствовал отвращение к себе, но не хотел впадать в самобичевание перед этим человеком. Вместо этого я указал на другой факт.
- Разве вы пришли не с партнёршей? Если бы вы изначально не появились у бассейна и провели ночь с ней, как и планировали, этого инцидента бы не случилось.
Возможно, он наблюдал за всем, пока я тонул и был без сознания. Я старательно игнорировал мысль о том, что этот человек мог раздеть меня догола, уложить в постель и любоваться мной. Хотя я и не мог скрыть колючих ноток, появившихся в моём голосе.
Но Натаниэлю Миллеру не было никакого дела до моих мыслей. Он неторопливо ответил:
- Потому что нашлось занятие поинтереснее.
Я лишь скривился от его слов и посмотрел на него. Не нужно было даже спрашивать, что это за «интересное занятие». Моё позорное поведение в бассейне, или вид меня, спящего голышом на кровати. А может, и то, и другое.
- Кстати, хозяин дома был очень зол. Сказал, что один гость опустошил несколько бутылок его драгоценного вина.
Натаниэль Миллер сообщил новость своим обычным, неторопливым тоном. Мне показалось, что он говорит это с некоторым удовольствием, и я, всё так же хмурясь, уставился на него, словно спрашивая: «К чему ты это?»
Стоя и опираясь одной рукой на трость, Натаниэль Миллер поднял в воздух свободную руку. И вот, в самый неожиданный момент, его рука забрала у меня чашку. Движение было безупречно естественным, но я, растерявшись, лишился предмета, которым прикрывал своё тело. Пока я с опозданием осознавал случившееся, совершенно ошарашенный, Натаниэль Миллер улыбнулся.
Словно он видел мои жалкие уловки насквозь.
То, что произошло дальше, я снова не смог предвидеть.
Я увидел, как рука Натаниэля, поставившая чашку на столик, потянулась ко мне. Твёрдый кончик его большого пальца коснулся моих губ. Слегка надавив на мою всё ещё влажную нижнюю губу, он медленно провёл пальцем по её нежной внутренней стороне. Внезапно всплыло воспоминание о вчерашнем поцелуе с другим мужчиной. Натаниэль слегка напряг кончик пальца, касавшийся моей губы, и острый край ногтя надавил на нежную плоть. Я невольно нахмурился, но боли не было совсем. Натаниэль, пристально смотревший на меня сверху вниз, медленно растянул губы в улыбке.
- В следующий раз, Крисси Джин, - прошептал он моё имя низким голосом.
Леденящий холодок пробежал по спине. Глядя на меня полуприкрытыми глазами, Натаниэль кончиком ногтя мягко провёл по моим зубам.
- Надеюсь, ты не станешь валяться с мужчинами низкого пошиба, только чтобы меня спровоцировать.
Тон был такой, будто меня застали за сношением со свиньёй на ферме. Какая наглость, не смеши меня. Вместо того чтобы нахмуриться и разозлиться, я высунул язык. Когда я медленно облизал его палец, всё ещё касавшийся моих губ, мужчина нахмурился. Я неотрывно смотрел на его лицо, где морщины появились отнюдь не из-за отвращения, и языком обхватывал и отпускал кончик его пальца. Его взгляд следовал за моим языком. Не сводя с него глаз, я медленно прикрыл рот. Он продолжал смотреть, как мои губы сперва поглаживают его палец, а затем снова приоткрываются. И тогда я, прищурившись, улыбнулся и прошептал:
- С кем бы я ни валялся, тебя это не касается.
Натаниэль Миллер молча смотрел на меня. Его палец всё ещё касался моих губ. Я чувствовал, как сердце в груди бьётся сильнее обычного. Что он сделает дальше? Предсказать было невозможно. От одного лишь ожидания нервы натянулись до предела, а сердце сжалось. Я внутренне напрягся.
Натаниэль, который всё это время пристально и упрямо смотрел на меня, внезапно тихо усмехнулся. От такой неожиданной реакции я невольно вздрогнул, и в тот же миг он убрал руку от моих губ. Пока я растерянно смотрел на него, Натаниэль Миллер сказал:
- Попробуй. Увидишь, что будет.
Тон был лёгким, будто он шутил, но это была не шутка. Почему-то я это почувствовал. Однако он не дал мне и шанса это проверить, тут же сменив тему.
- Что ж, господин прокурор, увидимся через неделю.
Самовольно назначив дату, он отступил на шаг и развернулся. На кратчайший миг его скользнувший было в сторону взгляд, казалось, что-то заметил. И он пошёл, и я снова услышал знакомый стук трости. Между его шагами с точными интервалами следовал легкий, четкий стук неорганического материала.
