Беги, если сможешь. Глава 58
Сам того не осознавая, я затаил дыхание и нахмурился. Я слышал, что феромоны могут становиться сильнее в зависимости от эмоций. Но я, будучи бетой, не мог понять причину этого густого аромата. Была ли это ярость, или же...
Я невольно выдохнул. Коснулось ли моё дыхание его кожи? Я отчётливо видел, как дёрнулись густые брови Натаниэля Миллера. Вслед за этим его глаза сузились, и от этой реакции у меня внезапно возникло предчувствие того, что сейчас произойдёт.
Процедил я, напрягшись всем телом.
- Я же говорил, что убью тебя, если снова посмеешь со мной такое сделать.
Я не шутил. В руках у меня ничего не было, но я был готов убить его любым способом. Чувствуя, как ладонь, упиравшаяся в книжный шкаф, становится влажной от пота, я из последних сил сверлил мужчину взглядом. Только коснись меня хоть кончиком пальца, и я тут же вцеплюсь в тебя зубами.
Губы Натаниэля Миллера медленно, расслабленно растянулись. Низкий, почти как шёпот, голос сорвался с них:
И тут же, словно в насмешку над моим предупреждением, он впился в мои губы. Его рот грубо накрыл мой, будто пытаясь проглотить целиком. Я судорожно приоткрыл рот, чтобы вдохнуть, но он, словно только этого и ждал, протолкнул внутрь свой язык. От ощущения толстого инородного тела, заполнившего мой рот, я тут же попытался его укусить. Но в тот самый миг, когда я собирался сомкнуть зубы, огромная рука Натаниэля грубо схватила меня за волосы и дернула назад. Голова безвольно откинулась, и рот сам собой раскрылся.
Я отчаянно сопротивлялся, но никак не мог сомкнуть челюсти. Словно издеваясь над моими тщетными попытками, Натаниэль Миллер всем телом навалился на меня, умело продолжая поцелуй, облизывая моё нёбо и щекоча языком внутреннюю сторону щеки. Я сопротивлялся изо всех сил. Я царапал его руки, беспорядочно бил кулаками, но он даже не шелохнулся.
Воспользовавшись короткой паузой, я отчаянно выдавил звук, но мой рот тут же снова был заткнут. К моему унижению, наружу вырывались лишь стоны.
Я чувствовал чужое дыхание у себя во рту. Он улыбался, пока терзал мой рот. Смеялся ли он надо мной или была другая причина?
Сладкий аромат, гуще, чем когда-либо, окутал всё моё тело. Каждый раз, когда я судорожно вдыхал, он проникал внутрь и оседал глубоко во мне. Мужчина изливал свой запах так, словно хотел пропитать, замариновать меня в своих феромонах.
Бессмысленные звуки время от времени срывались с моих губ. Моё тело, упиравшееся в шкаф, обмякло и сползло на пол. Обессилевшие кулаки пару раз стукнули его по руке и плечу. Словно вспомнив о сопротивлении в последний момент, но с невыразимой вялостью, они опустились вниз, будто выполнив свой долг.
Я почувствовал холод спиной. И понял, что лежу на полу кабинета.
Лишь когда я окончательно впал в состояние полного, оглушающего бессилия и у меня не осталось сил даже поднять кулак, его губы наконец отстранились.
В кабинете беспорядочно разлетались лишь наши тяжёлые, рваные вдохи. Ни он, ни я не говорили ни слова. Мы просто тяжело дышали, глядя друг на друга.
- Не провоцируй меня. Я не хочу быть с тобой грубым.
Его чувственные губы блестели от слюны. Этот высокомерный вид зажёг во мне остатки боевого духа.
- Это ты первый спровоцировал меня, ублюдок.
Я процедил сквозь зубы, на что он, нахмурившись, спросил, будто не понимая, о чём речь.
Что это за невозмутимый вид? Я, не собираясь уступать, отрезал:
Только услышав это имя, Натаниэль Миллер со странной интонацией протянул, словно до него наконец дошло. Затем он одними глазами пробежался по мне с ног до головы и снова остановил взгляд на моём лице.
- Значит, чтобы это выяснить, ты тут в детектива играл?
Мне всё не нравилось в Натаниэле Миллере, но его выбор слов был худшим из всего. Несмотря на его «дружелюбное» предупреждение, я спровоцировал его грубым тоном.
- Ты довёл меня до такого состояния и думал, что я буду смирно лежать в кровати?
От моих слов Натаниэль выглядел слегка удивлённым, а потом неожиданно коротко рассмеялся.
- Надо же, я и забыл, что кошки так любопытны.
Я уже собирался вспылить в ответ на его абсурдные слова, как вдруг Натаниэль сказал что-то совершенно не в тему. Пока я на мгновение растерялся, он с лёгкостью забрал у меня трубку от капельницы, которую я уже сжимал в руке, намереваясь придушить его при первой же возможности. Пока я смотрел на него опустошённым взглядом, Натаниэль неторопливо добавил:
Он был прав. Но от его спокойствия меня просто вывернуло. Я не мог скрыть своего негодования, когда заметил лежащую на полу трость Натаниэля. Когда он её уронил? Я даже звука не услышал. Я отстранённо наблюдал, как он, взяв трость в одну руку, опёрся на неё, чтобы подняться, и тут в моей голове промелькнула мысль.
Этот человек… у него действительно до сих пор проблемы с ногой?
Натаниэль Миллер естественно опёрся на трость, чтобы встать, но меня всё равно охватили сомнения. Если подумать, прошло уже немало времени. Неужели он до сих пор не может ходить без неё? Или же...
- Вас понести на руках, господин прокурор?
От его внезапного голоса я пришёл в себя. Подняв глаза, я увидел, что Натаниэль уже стоит, протягивая мне руку. От этого издевательского вопроса я, чувствуя одновременно протест и стыд, поднялся на ноги.
Но проблема возникла потом. Я слишком поздно понял, что на рубашке, которая была на мне, расстегнулись все пуговицы, и лишь одна едва держалась на месте. Да и толку от неё? Рубашка, и без того слишком большая, сползла с плеч и еле держалась на локтях, так что я был практически голый. Одиноко застёгнутая пуговица выглядела до смешного нелепо.
Натаниэль Миллер пристально наблюдал за моим жалким видом. Словно ему было до смерти интересно, что я сделаю дальше. А может, он просто ждал подходящего момента, чтобы посмеяться надо мной.
В этой ситуации у меня был лишь один выход. Делая вид, что ничего не произошло, я поправил рубашку и, стараясь, чтобы голос звучал ровно, спросил:
Уголок губ Натаниэля Миллера дёрнулся вверх, и он коротко фыркнул. Он медленно проследил взглядом за моими руками, застёгивавшими пуговицы одну за другой, и, когда я застегнул последнюю, на уровне бёдер, произнёс:
Сказав это, Натаниэль Миллер посмотрел на меня. Это означало, что я должен идти первым. Мне ничего не оставалось, кроме как отказаться от мысли о папке, взять в руки пустой пакет от капельницы и пойти к выходу. Нужно срочно придумать другой способ взглянуть на те документы. Прежде чем я покину этот дом.
Значит, с ногой у него и правда не всё в порядке.
Я вспомнил, как Натаниэль Миллер спускался по лестнице, и мысленно укорил себя за свои подозрения. То, как он передвигал ногу, опираясь на трость, ясно давало понять любому: он нездоров. А когда он, спустившись, остановился на первом этаже, я заметил пару капель пота у него на виске и решил больше не сомневаться. Вместо этого я молча пошёл за ним, но Натаниэль привёл меня в совершенно неожиданное место. Я смутно предполагал, что мы идём за моей одеждой, и на мгновение растерялся, увидев перед собой такой интерьер.
Шкаф, занимавший одну из стен, был заставлен бутылками с алкоголем и бокалами. Рядом стоял большой винный шкаф, а перед ними - огромная барная стойка. Не обращая на меня, застывшего в изумлении, никакого внимания, Натаниэль подошёл к шкафу и ловко достал виски и бокал. Когда я увидел, как он достаёт лёд из мини-холодильника, встроенного в одну из секций, моё терпение лопнуло.
На мой невольно ставший резким голос Натаниэль ответил лишь странной усмешкой, поднося бокал с виски ко рту. На секунду мелькнула мысль: может, просто уйти? Да, а почему нет? Пойти в полицейский участок и попросить помощи. Личность мою установят быстро, нужно будет лишь попросить подвезти до дома…
Но я не мог. Мне нужно было узнать об Энтони Смите. За этим делом определённо кроется что-то ещё. Но что?
В конце концов я выдохнул и провёл рукой по растрёпанным волосам.
- Не тяни время, говори. Чего ты хочешь?
В голосе сама собой появилась усталость. У меня не осталось сил на эти перетягивания каната с этим человеком. Значит, остаётся идти напролом.
В ответ на мой вопрос Натаниэль медленно поставил бокал.
- Подойди, - произнёс он в тишине своим характерным низким голосом. - Сначала вытащу иглу.
- Не хочу, чтобы меня задушили трубкой от капельницы, - с лёгкой усмешкой добавил Натаниэль.
