Прогулка в ночи цветов. Глава 37, 38. Конец второй дополнительной истории.
Всем своим видом показывая, что он не нуждается в опеке, Ён О похлопал милых детей по плечам и вышел из комнаты. Чвиран - из-за своего туманного происхождения, принцесса Хвиван - из-за ранней потери матери, а наследный принц - из-за своего особого статуса, были слишком рассудительными для своего возраста.
Это огорчало Ён О. Глядя на этих троих, он начал понимать, почему император часто ворчал на него про «изнеженных господ» и «богатых сынков».
Дети, считавшие, что должны защищать и опекать его, вызывали умиление и щемящее чувство в груди.
Ён О тепло обнял каждого ребенка и ушел. После этого дети прилипли к дверям комнаты, наблюдая за удаляющейся императрицей.
От неосторожных слов наследного принца Чвиран вздрогнул от испуга. Принцесса Хвиван осторожно, чтобы не видели слуги, прикрыла рот Его Высочества ладошкой, затем отпустила и мелко покачала головой.
Это был секрет, который еще никто не знал. Секрет, о котором не знал даже сам Император!
Император отдельно позвал принцессу Хвиван и Чвирана и сказал, что они должны заботиться об императрице. Он сказал, что сейчас императрице нужно быть осторожной. Первой, кто разгадал этот секрет, была принцесса Хвиван.
В храме Хвангыкса был павильон, где жили беременные женщины, у которых еще не был виден живот, и они всегда двигались с осторожностью. Окружающие всегда уступали им место и заботились, чтобы им не было тяжело.
Чвиран согласился с догадкой принцессы Хвиван. Наследного принца не особо интересовали младенцы или младшие братья и сестры. Вероятно, потому что он и сам был еще ребенком. Но он сказал, что малыши ему тоже нравятся.
Трое детей вернулись на свои места, убедившись, что императрица благополучно покинула дворец наследного принца.
- Спасибо, Тэран. Дже Шин, нарисовать тебе еще лошадку?
Чвиран развернул новый лист бумаги и принялся рисовать лошадь для принца и принцессы. Двое детей громко хлопали в ладоши, восхищаясь рисунком старшего мальчика.
В последнее время император часто заканчивал совещания раньше обычного. Количество и продолжительность вызовов канцлеров в тронный зал или в свой кабинет в Ёнсынсовоне также значительно сократились.
Повседневная жизнь императора, который раньше вел себя так, будто небо рухнет, если он не будет гонять канцлеров и министров, заметно изменилась. Даже сократив работу, император все время находился в павильоне Чхонханджон, вызывая туда нужных людей, поэтому министры не могли точно знать, чем именно он занимается.
Кроме того, император, который, казалось, не мог начать утро без охоты на рассвете, уже второй месяц не выезжал на охоту.
Кое-где поползли слухи, не возникли ли у императора проблемы со здоровьем. Говорили даже, что в последнее время он регулярно принимает лекарства, приготовленные в императорской лечебнице.
Однако, когда император отчитывал канцлеров и министров, он был по-прежнему суров и безжалостен, так что на больного он совсем не походил.
У Сон Джэ был деспотичным, своевольным и не умел уступать.
В отдельной комнате павильона Увон в саду Гымрёнвон витал тонкий аромат чая. Услышав, как открывается дверь, дамы одновременно опустили чашки. Руки, державшие фарфор, были изящны, но суетливы.
Почувствовав возвращение супруги принца Ака, которая ненадолго отлучалась, дамы более низкого ранга и возраста почтительно поклонились.
- Прошу прощения, Ваше Величество. В резиденции принца возникли неотложные дела, требующие моего внимания, поэтому я вынуждена уйти раньше, - сказала пожилая супруга принца Ака, вернувшаяся после срочного сообщения от слуги из своего поместья.
В ее взгляде, скользнувшем по драгоценным свиткам с каллиграфией и картинами, висевшим рядом с почетным местом, читалось сожаление.
- Ваше Величество, я тоже последую за матушкой и откланяюсь на сегодня, - супруга принца Сонджу подошла к своей свекрови, супруге принца Ака, и поклонилась.
Ён О с явным сожалением на лице проводил уходящих.
Неизвестно, что именно стряслось в доме супруги принца Ака и принца Сонджу, а также в домах двух других знатных дам, ушедших ранее. Но виновник этих происшествий, кажется, был известен.
Ён О разгадал скрытый умысел императора, который срывал ежемесячное собрание императрицы, посылая в дома аристократов и принцев вести о происшествиях.
Обычно, когда император хотел испортить прием Ён О, он врывался сам и разгонял всех своим присутствием. Пару раз за последнее время случались и такие выходки.
- Похоже, сегодня в столице неспокойный день, полный событий, так что, пожалуй, завершим наше собрание. Прошу всех проверить, все ли в порядке в ваших домах. Можете быть свободны.
Гости императрицы, выйдя из павильона Увон, вскоре должны были покинуть сад Гымрёнвон.
У Ён О появилось свободное время, и ему совершенно нечем было заняться. Если он пойдет в свои покои, его, вероятно, встретит император, который пришел туда раньше него.
Дни текли гладко. Слишком гладко и мирно. Это было потому, что император изо всех сил мешал любым хлопотным делам свалиться на голову Ён О.
- Говорят, он в павильоне Коннёнджон.
- Можно подумать, спальня Императрицы - это спальня Императора. Он что, обустроил мои покои только для того, чтобы самому находиться там каждый день? - проворчал Ён О, поднимаясь с места.
Кым Ге, ставшая его личной служанкой, подошла и помогла ему встать.
Когда Дон Ён, бывшая главной придворной дамой императрицы, вышла замуж за принца Ки и покинула дворец, императрица отправила с ней Соху, давнюю подругу Дон Ён.
Так место подле императрицы освободилось. По правилам Кым Ге не могла стать главной придворной дамой. Во дворце было полно опытных дам в возрасте. Гым Ге была всего лишь служанкой, привезенной из родительского дома. К тому же у нее не было стремления становиться придворной дамой. Однако ее желание защищать Ён О было сильнее, чем у кого-либо.
Император назначил Ан Хе, наставницу из дворца Чео, главной придворной дамой императрицы. Но личные поручения он отдавал Кым Ге.
Ан Хе не имела ничего против. Она и так была занята тем, что пыталась призвать к порядку придворных дам, которые носились как угорелые. Она лишь как-то обронила:
«Я - главная дама Императрицы? Разве личная дама Императрицы не должна быть красивой? Вроде Дон Ён или девицы Кым Ге... ну, миловидной, по крайней мере».
Теперь все служанки в спальне императрицы догадывались, что Ён О в положении. Возможно, потому что это был второй ребенок, живот стал заметен быстрее, чем с наследным принцем.
Даже Ан Хе, которая лишь изредка заходила во дворец императрицы, заметила это.
Никто прямо или косвенно не спрашивал императрицу о «радостной вести» и беременности, но все всё понимали. Император, который каждый день приходил и носил императрицу на руках, тоже вряд ли не знал об этом.
Сон Джэ не спрашивал вслух, потяжелело ли тело и ждет ли он ребенка. Ён О, хоть и видел, что мужчина заметил перемены в его теле, тоже молчал.
Наблюдая за этой странной игрой в молчанку между императором и императрицей, дворцовые слуги тоже делали вид, что ничего не знают.
Кё Ён О был упрям. Отослав дам, пришедших на ежемесячное собрание, он остался в саду Гымрёнвон.
Император не прибежал за ним в сад. Вместо этого передали, что он посидел за столом в пустом павильоне Коннёнджон, написал «Песню о возвращении к небожителям» и ушел. Это было стихотворение о желании стать отшельником и постигать Дао. Сразу после этого мужчина спешно направился в тронный зал по срочному делу.
- Надо же, как изящно он написал о том, что не хочет работать.
Услышав, что Сон Джэ оставил стихи, Ён О вернулся во дворец. Прекрасным почерком была написана не только «Песня о возвращении».
«Песнь о магнолии», «Ночной дождь», «Разгул вдохновения», «Записки у воды».
Стихи, написанные изысканным почерком, словно картины, радовали глаз. Ён О любовался красивыми строками, разложенными на столе.
В отличие от своего сурового и высокомерного характера, У Сон Джэ любил стихи, которые тонко, словно кистью художника, описывали свежие пейзажи. Сам он, похоже, этого не осознавал, но это было очень в духе мужчины, любящего цветочную поэзию.
Ён О несколько раз перечитал изящные строки, и гнев, причину которого он уже и забыл, улетучился. Он уснул.
Тихий возглас донесся до спальни императрицы. Услышав это неясное, вежливое объявление, спящий Ён О слегка очнулся. Он подумал: с чего это вдруг император решил объявить о своем приходе?
Тень высокого мужчины накрыла роскошно убранное ложе. Просунувшаяся сквозь полог твердая рука потянула за узел свободной ночной одежды и развязала его.
Ён О окончательно проснулся, почувствовав, как с шорохом развязался пояс, а большая ладонь скользнула под одежду. Округлившиеся бока и заметно выступающий живот любому бы подсказали, что он в положении.
Рука Сон Джэ, миновав ладонь Ён О, инстинктивно пытавшуюся прикрыть увеличившийся живот, ощупала грудь и нашла выступающую плоть. Твердые подушечки пальцев потерли мягкий сосок.
Поцелуй накрыл губы, выдыхающие воздух от внезапного возбуждения спросонья.
- Мгм. Проснулся? Хотя я и пришел, чтобы разбудить тебя.
Нежная плоть соска сминалась и скручивалась под пальцами мужчины. С тех пор как Ён О переехал в эти покои, Сон Джэ целовал его, но не заходил так далеко, чтобы ласкать обнаженное тело.
Сон Джэ покрывал поцелуями глаза и щеки Ён О. Тем временем его твердые пальцы продолжали сильно сжимать и дразнить чувствительную плоть.
От этой ласки, первой за долгое время, Ён О испытал такое потрясение, что у него помутилось в глазах от одного лишь прикосновения к голой коже. Горячее дыхание вырвалось из горла. Рот сам собой открылся, выпуская жаркий стон.
Он не мог вытолкать из постели императора, который заявил, что будет жить только с императрицей. Но и признаться сейчас в беременности, чтобы отстранить мужчину, не позволяла гордость.
- Ты быстро, - поддразнивая, прошептал Сон Джэ и потянул растерявшегося Ён О за руку, прикладывая ее к своему паху.
Мужчина уже достиг предела возбуждения лишь от нескольких игривых поцелуев. Ощущая в руке огромный твердый член, Ён О хотел спросить, кто из них тут на самом деле «быстрый».
Но времени на слова не было. Рука, мучившая сосок через распахнутую одежду, скользнула вниз, миновала руку Ён О, пытавшуюся ее остановить, и проникла между ног.
В движениях руки Сон Джэ, оглаживающей член, чувствовалась твердая решимость. Ён О тоже начал быстро ласкать плоть мужчины. Одновременно он наклонил голову, сплетаясь с ним губами. Дыхание сбилось, влажные языки глубоко переплелись.
Ощущая стимуляцию, Ён О вдруг понял. У Сон Джэ, упрямый не меньше его самого, никогда не спросит первым, пока Ён О сам не признается. Мужчина пришел, чтобы устроить эту развратную игру и подразнить его за то, что он пытается спрятать живот с явными признаками беременности.
Рука, ласкающая намокшую головку члена, двигалась все интенсивнее. Чувствуя обжигающее дыхание на своем лице, Ён О выгнулся и задрожал.
Каждый месяц пятнадцатого числа Ён О надевал простую одежду и навещал старика Шима, гостя в саду Гымрёнвон. В такие моменты он отсылал всех сопровождающих слуг и бродил по отдельному дворцу в одиночестве.
Старик Шим, открывший в столице книжную лавку с медицинскими трактатами, знал, кто является хозяином Гымрёнвона. Он также знал, что был приглашен сюда в качестве гостя с позволения хозяйки - императрицы.
Однако Ён О не раскрывал своей личности и часто без предупреждения заходил в павильон, где остановился старик Шим.
Было неясно: то ли лекарь Шим, видя его попытки скрыть свою личность, подыгрывал ему и делал вид, что не знает, то ли действительно не догадывался и вел себя непринужденно.
- О, молодой господин, вы пришли?
- Господин лекарь. Как вы поживали все это время? Простите за беспокойство, но не могли бы вы снова осмотреть меня?
Лекарь Шим, осматривавший лекарственные травы, разложенные на перилах во внутреннем дворе, охотно кивнул.
- Благодаря вашей милости, я живу хорошо. Проходите. Ничего особенного не случилось, пока мы не виделись?
Лекарь Шим передал свою клинику и аптеку в Чуане ученику и удалился на покой. Он перебрался в столицу, открыл небольшую книжную лавку и хотел провести остаток жизни в спокойствии. Узнав об этом, Ён О через клан Кё и семью Сан помог лекарю Шиму обустроиться в столице.
- Вы говорили, что первенец - сын? Хорошо ли растет малыш? Не ревнует к тому, что скоро родится братик или сестренка?
- Сейчас он занят общением с любимыми старшим братом и сестрой, так что я его не интересую.
Лекарь Шим постелил на стол хлопковую ткань и стал ждать, пока Ён О положит руку. С прошлого месяца лекарь Шим часто хмурился и качал головой каждый раз, когда проверял пульс Ён О.
- Ребенок в порядке. Однако...
Брови лекаря сошлись на переносице так же серьезно, как и тогда, в Чуане, когда он впервые осматривал Ён О.
- В чем дело, лекарь? Говорите прямо. Нащупали пульс, которого быть не должно?
Ён О бросил это в шутку, но лекарь Шим медленно кивнул. От этого кивка у Ён О сердце ушло в пятки.
В этот момент дверь с шумом распахнулась.
- Лекарь Шим, что значит «пульс, которого быть не должно»?
В открытую дверь широким шагом вошел император. Увидев его, лекарь Шим инстинктивно вскочил. Ён О тоже попытался встать.
Сон Джэ и лекарь Шим одновременно остановили Ён О, не давая ему резко вскочить.
- ...Вы двое знакомы? - спросил Ён О, переводя взгляд с императора на лекаря и обратно.
- Разве это сейчас важно? Лекарь Шим, разве я не просил вас хорошенько позаботиться о молодом господине из Гымрёнвона?
Сон Джэ, как и Ён О, был в обычной одежде. Облик мужчины в грубом, без узоров, воинском одеянии напомнил день их первой встречи в Гоксане.
Ён О с легким пренебрежением коснулся золотой пластины с узором лотоса, висевшей на нефритовом поясе Сон Джэ.
«И это вы называете маскировкой?» - читался в этом жесте немой вопрос.
Сама идея надеть нефритовый пояс поверх простой одежды была провальной с самого начала.
Хоть маскировка и была никудышной, манеры мужчины даже при беглом взгляде выдавали в нем как минимум члена императорской семьи. Отсутствие страха или колебаний в общении с людьми ясно говорило о его высоком происхождении.
- Кхм, господин офицер. Прошу прощения, но мне давно было любопытно. А кем вы... приходитесь этому молодому господину?
У Сон Джэ, похоже, представился лекарю Шиму офицером. Услышав это, Ён О с трудом подавил рвущийся наружу смешок. Впрочем, это было не совсем неверно.
Этот мужчина был самым высокопоставленным военным в стране. Его должность была выше, чем у Верховного главнокомандующего, управляющего армией.
Сон Джэ одной рукой сжал щеку Ён О, пытаясь удержать его от смеха, и сел рядом.
Глаза лекаря Шима перебегали с лица императора, который даже сидя на стуле казался выше него, на чистое лицо молодого человека, из которого все-таки вырвался смешок.
- Не отец молодого господина из Гымрёнвона, а отец ребенка в его животе, - уточнил Сон Джэ тоном, не допускающим недопонимания.
Лекарь Шим, молча посмотрев на императора, несущего всякую чепуху, вернулся на свое место.
От слов лекаря Ён О вздрогнул от испуга.
- Не... ребенок? Вы же говорили, что я в положении.
Сон Джэ показал свое истинное лицо, готовый тут же снести голову этому шарлатану.
- Это дети. Близнецы. Поздравляю вас, молодой господин. Я ведь могу вас поздравить? Придется найти побольше фармацевтов из Намчхона, но раз первые роды прошли благополучно, то и с двойней проблем не будет.
Напугав их своими словами, лекарь Шим с довольным видом поздравил пару. Услышав это, Сон Джэ встал с места и отдал императорский приказ:
- Лекарь Шим Чхон отныне должен проживать в Гымрёнвоне. Когда будешь ходить в книжную лавку в столице, я приставлю к тебе охрану.
- Близнецы... Люди из Намчхона не говорили мне, что могут родиться сразу двое. Не вздумай ходить один, жди здесь, Кё Ён О. Это императорский приказ. Если ослушаешься - пеняй на себя. Эй, есть кто снаружи?
Сон Джэ отдал приказ и Ён О, который пытался его остановить. С серьезным лицом, словно столкнувшийся с величайшим кризисом военачальник, мужчина отдал распоряжения беременному супругу и широкими шагами вышел вон.
Выйдя из павильона, Сон Джэ вызвал евнуха Вана и своих приближенных. Издалека донеслись звуки учиненного им переполоха: он приказывал не выпускать фармацевтов Намчхона за границу и всех доставить сюда.
- Все-таки это был Его Величество Император, - прошептал лекарь Шим, словно ожидал этого, внезапно оказавшись запертым в Гымрёнвоне.
Ён О неловко улыбнулся и кивнул.
- Вы встречали Его Величество раньше?
- По пути из Гымрёнвона в книжную лавку он внезапно появился и дал мне увесистый мешочек. Там было полно золота. Когда я спросил, за что это, он велел мне хорошо заботиться о молодом господине из Гымрёнвона. С того момента я начал догадываться. Если тот господин... Постойте, если он - Император, то вы, молодой господин, выходит... - лекарь Шим попытался окончательно прояснить, кто же такой Ён О.
- Сделайте вид, что не знаете. Я обязательно верну вам свободу. Ваше Величество!
Ён О похлопал лекаря Шима по руке и встал. Это было опрометчивое обещание. Разве можно отменить приказ императора? Тем более говорили, что у нынешнего правителя характер острый, как меч.
- Разве я не велел тебе не вставать?
Отдав пугающие императорские приказы, Сон Джэ вернулся в павильон. Он поднял настоящий переполох, словно случится что-то ужасное, если Ён О сделает хоть шаг самостоятельно.
- Я и сам могу идти. Если кто увидит, подумает, что я болен.
- Ты пропускаешь императорские приказы мимо ушей, Кё Гонджа. Зачем тебе ходить с таким тяжелым телом, когда я здесь? Иди сюда. Не дергайся.
- Не хочу. Слуги будут судачить. Если вы уже сейчас так себя ведете, что же будет на последнем месяце?
- И на последнем месяце я буду носить тебя на руках.
- Ваше Величество, вам нужно быть при дворе. И кстати, как вы вообще сюда попали? Если министры узнают, что вы здесь, они снова будут проклинать меня, называя злым и коварным.
Не обращая внимания на ворчание Ён О, который пытался его оттолкнуть, Сон Джэ подхватил его на руки.
- Я сказал, что не могу работать из-за беспокойства о тебе, и Пан Вон Са разрешил мне пойти позаботиться о тебе. Дядюшка поистине милосерден.
- Вы хотите сказать, что дядя поверил в это притворство? - изумился Ён О.
Сон Джэ прижался губами к уху Ён О и прошептал:
- Я лишь обронил пару слов, что Императрица стала много спать и, кажется, тайно встречается с лекарем.
Он не сказал прямо о беременности, но это было равносильно признанию.
- Для того и нужны могущественные родственники жены. Я счастлив в последнее время, потому что у семьи моей супруги есть власть. Если еще немного попритворяюсь, смогу вызвать и старшего брата из Гоксана и заставить его работать. Разве Императрица не хочет увидеть старшего брата? Если младший брат, которого он так лелеет, попросит, он наверняка приедет в Министерство наказаний.
У Сон Джэ, сощурив свои красивые глаза в улыбке, шептал эти коварные речи.
- Клан Кё - родственники Императрицы. Они уже занимают слишком много важных постов при дворе.
- Что может знать Кё Гонджа? Имея за спиной могущественный род, ты привык к тому, что дружные родственники беспокоятся, заботливо опекают и помогают друг другу. А я вот только сейчас начинаю узнавать, что такое тепло семейных уз.
Сон Джэ произнес эту лицемерную тираду тем же тоном, каким обычно задирал «благородных господ».
- Сваливая свои обязанности на клан Кё?
- Ты зришь в корень. Ён О-я, обними меня за шею.
Ён О попытался спуститься с рук, говоря, что может идти сам. Но Сон Джэ лишь крепче прижал его к себе и подбросил повыше. Ён О волей-неволей пришлось обхватить мужчину за шею.
Словно только этого и ждал, Сон Джэ поцеловал его в беззащитную щеку. Ён О хотел было упрекнуть императора за чрезмерную опеку, но, увидев величественное лицо, улыбающееся ему, невольно улыбнулся в ответ.
- Я так счастлив. Если это сон, я не хочу просыпаться.
- Я хочу, чтобы ты тоже был счастлив.
Лицо У Сон Джэ, переполненное волнением, и его улыбающиеся губы, не скрывающие радости, казались самому Ён О чем-то нереальным и удивительным. Мужчине, который говорил, что счастлив сам и желает счастья ему, Ён О тихо признался:
Услышав этот сладкий ответ на свое трепетное признание, Сон Джэ, прижимая Ён О к груди, рассмеялся.
Вплоть до самого месяца родов У Сон Джэ каждую ночь просыпался от кошмаров. Проснувшись в слезах, мужчина нащупывал шею человека, который тряс его, пытаясь разбудить, чтобы проверить дыхание.
Было странно и неловко видеть, как человек, который сам едва переводил прерывистое дыхание, проверяет дыхание другого. Сквозь сон Ён О принимал ласку большой руки, которая успокаивающе гладила его спину, хотя он сам ничуть не испугался.
- Я люблю тебя. Это всё я... поэтому...
Ён О кивал в объятиях мужчины, который, всхлипывая, признавался ему в любви, пока он сам клевал носом.
Беременным был Ён О, но именно У Сон Джэ каждую ночь мучили кошмары и страх перед родами. Эта чрезмерная забота порой вызывала у Ён О улыбку.
Из-за своих кошмаров Сон Джэ даже пытался спать в других покоях. Но он не мог уснуть, беспокоясь о Ён О, оставшемся в одиночестве, и бродил вокруг да около, пока его не затащили обратно в постель со словами «хватит раздражать попусту».
Прошла очередная ночь, когда он уснул под полные тревоги признания этого беспокойного мужчины. На рассвете, когда небо только начало синеть, Ён О проснулся один и направился в родильную комнату. Перед тем как войти, он шепнул евнуху Вану приказ:
- Разбудите Его Величество через один сикгён (одна трапеза ≈ 1 час) и приведите к родильной комнате. Через один сикгён. Это приказ Императрицы.
Ён О вошел в родильную комнату, которую император в своей панике приказал украсить с невероятной помпезностью, и всего через полсикгёна родил близнецов.
Это были разнополые двойняшки. Дочь и сын, родившиеся один за другим, оказались в его уставших руках.
Все прошло благополучно. Если не считать того, что чутко спящий У Сон Джэ примчался следом уже через полсикгёна и в страхе метался перед дверьми родильной комнаты.
Конец второй дополнительной истории
