Что история денег говорит вам о будущем криптовалют

Нить от кораблекрушений и отар овец до цифровых валют

В этом месяце центральный банк Китая сообщил, что его цифровая валюта e- CNY была использована для транзакций на сумму 7 трлн юаней за свою короткую жизнь — сумма, эквивалентная почти 1 трлн долларов. Китай не одинок. По данным аналитического центра Atlantic Council, более 130 стран изучают цифровые валюты. Сторонники официальных цифровых валют считают, что сочетание вездесущих смартфонов, инновационной криптографии и огромной вычислительной мощности означает, что можно переделать финансовую систему.

Другими словами, будущее денег привлекает внимание. А что насчет их прошлого? В новой статье Адам Бжезинский из Лондонской школы экономики, Нуно Пальма из Манчестерского университета и Франсуа Вельде из Чикагского отделения Федеральной резервной системы призывают читателей также обратить пристальное внимание на долгую историю денег. Они указывают на то, что они способны на «приятные сюрпризы». В ней также содержатся некоторые параллели с предполагаемыми новинками сегодняшнего дня.

Например, цифровые валюты центральных банков могли бы предоставить членам общественности счет в центральном банке. Это звучит ново. Но, как отметили несколько экономистов, это также возврат к прошлому. Банк Англии раньше принимал депозиты от населения: в 1855 году шляпник с Риджент-стрит открыл счет в красивом новом отделении банка в Мейфэре. А в 1900 году Банк Испании держал более половины текущих счетов страны.

Изучение истории также может разочаровать криптоэнтузиастов, желающих освободить деньги от государственного контроля. Денежная политика — манипулирование деньгами государством — почти так же стара, как и сами деньги. Даже когда монеты изготавливались из золота или серебра, правительства возились с их весом и чистотой. Ценность монет часто отличалась от ценности их материалов. Действительно, правительства иногда разбавляли содержание серебра в более мелких, более практичных монетах, чтобы предотвратить дефицит.

До 19 века стоимость монет редко указывалась на их лицевой стороне. У них не было «номинальной стоимости» в этом буквальном смысле, как отмечают г-н Бжезинский и соавторы. Это позволило разделить две функции денег, которые теперь органично соединены. Монеты служили средством обмена, вещью, которую люди обменивали на то, что покупали. Однако они не служили единицей счета, вещью, в которой оценивается все остальное. Часто единицей счета была старая монета, которая с тех пор исчезла из обращения; «деньги-призраки», по словам историка Карло Чиполлы.

Такое разделение позволило французскому двору провести грандиозный эксперимент в области денежной политики в 1720-х годах. В попытке снизить цены — то, что можно было бы назвать Законом о сокращении инфляции — королевский совет без предупреждения решил, что монеты будут стоить меньше, чем раньше. С 1723 по 1724 год он снизил их стоимость на 45%. Политика напоминает своего рода мысленный эксперимент, любимый экономическими теоретиками. Дэвид Юм, например, однажды представил, что произойдет, если 5 фунтов стерлингов «подсунуть» в карманы каждого человека в Британии, удвоив количество денег в королевстве. Сделает ли это чудо всех вдвое богаче? Он предполагал, что это только увеличит цены на все «без дальнейших последствий». Французы в 1724 году также ожидали быстрого падения цен.

Они ошибались. «Все настолько привыкли продавать дорого, что никто не может заставить себя снизить цены», — сообщил один наблюдатель. «Кажется, с едва ли мыслимым безумием все сообща настаивают на том, чтобы делать противоположное тому, что диктуют здравый смысл и разум». Потребовалось почти четыре года, чтобы цены вернулись в норму. Тем временем Франция пережила промышленный спад: количество работающих ткацких станков сократилось примерно на 30%.

Французское решение было безрассудным, а не случайным. Оно было навязано экономике, страдавшей от инфляции. Поэтому это не было чистым тестом последствий денежных шоков. К сожалению, трудно проводить рандомизированные испытания денежно-кредитной политики.

История, тем не менее, подкидывает «естественные» эксперименты. В более ранней статье г-н Бжезинский, г-н Пальма и два соавтора использовали один источник изменений в денежной массе ранней современной Испании: катастрофы на море. Корабли, перевозившие сокровища в Испанию из Америки, иногда сталкивались с ураганами, каперами или британским флотом. В 42 инцидентах с 1531 по 1810 год они потеряли часть или все драгоценные металлы, которые испанские торговцы ожидали получить. Потери в среднем составили 4% от денежной массы Испании. Опираясь на различные источники, включая налоговые записи и подсчеты овец, авторы показали ущерб, который эти потери нанесли экономике Испании. Кредит стал дефицитным, что затруднило для торговцев закупку материалов для ткачей, а потребительские цены регулировались медленно. Потеря 1% денежной массы могла сократить реальный выпуск примерно на 1% в следующем году. Размеры отар овец сократились на 7%.

Бумага — варварский пережиток

Современному взгляду кажется странным позволить денежной массе быть таким заложником удачи. Почему она должна сокращаться, когда тонут корабли? Почему она должна расширяться, когда обнаруживаются новые месторождения серебра? Даже в XVIII веке некоторые визионеры считали, что деньги должны разорвать свою связь с металлами. Наиболее ярким примером является Джон Лоу, шотландский банкир и канцлер, который каким-то образом убедил Францию ​​встряхнуть свои денежные механизмы в 1716 году.

Лоу опередил свое время — его эксперимент с фиатными бумажными деньгами закончился катастрофической инфляцией. В будущем деньгам, возможно, снова придется менять форму. Они могут потерять все физические проявления, поскольку монеты и банкноты устареют; банковский депозит может быть заменен требованием к самому денежному органу. Но некоторые экономисты опасаются, что такой переход также несет риски, делая банковские набеги или даже прекращение использования валюты в физических активах более легкими. Хотя формы, которые принимают деньги, могут быть новыми, их последствия редко будут нейтральными. И как отмечают г-н Бжезинский и соавторы, дешевле учиться на ошибках прошлого, чем совершать поучительные ошибки в настоящем. ■

Исправление (20 сентября 2024 г.): В таблице, прилагаемой к этой статье, ранее указывалось, что данные относятся к Испанской империи, а не к Испании. Извините. https://www.economist.com/finance-and-economics/2024/09/19/what-the-history-of-money-tells-you-about-cryptos-future