В чем наш долг перед человечеством?
Если в наших силах предотвратить что-то плохое, не жертвуя чем-либо значимым, мы морально обязаны сделать это.
Этой статьей открывается цикл текстов о справедливости. Проблемы, которые в них будут затронуты, обсуждались на курсе «Где справедливость?» в InLiberty, который я вел с 21 ноября по 19 декабря 2019 года. Выражаю глубочайшую благодарность участникам курса, проекту InLiberty и Илье Венявкину за возможность по-новому взглянуть на ключевые теории справедливости и практику их применения.
Справедливость представляет собой одно из тех понятий, которые воспринимаются как базовые, жизненно необходимые для описания социальной жизни, но при этом трудно поддаются однозначному определению. Компанию ему могут составить такие понятия как свобода, благо, равенство, честность, но часто именно справедливость называется лежащей в основе наших представлений о характере общественных отношений. От государства, семьи, коллег по работе и даже случайных людей на улице мы ждем справедливого к себе отношения. Мы надеемся, что государство будет защищать нас, честно судить и наказывать, а дома будут с вниманием относиться к нашим проблемам. Для поддержания этой системы мы принимаем на себя значительные траты и накладываем серьезные ограничения. Но делаем это не из простой любви к подчинению, а потому что верим – именно так можно обеспечить реализацию наших прав и свобод.
В прошлом справедливость чаще связывалась либо с какими-то частными взаимодействиями, либо с отношениями внутри конкретных локальных сообществ. Но можно говорить о справедливости в отношении неизвестных нам людей? Может ли возникнуть моральная ответственность перед теми, кого мы не знаем и не считаем хоть как-то связанными с собой: гражданами других государств, человечеством в целом, будущими поколениям? Почему мы должны заботиться о них и принимать во внимание их интересы и права?
В 2019 году журнал Time называет Грету Тунберг человеком года, а в России наблюдается рекордный прирост численности мигрантов. Экологические катастрофы, новое переселение народов, глобальное неравенство богатств и доходов – все это составляет набор проблем, с которыми нам надо разбираться уже сейчас. И можно с уверенностью сказать, что 21 век будет веком глобально�� справедливости, или, точнее, будет связан с попыткой найти способ реализовать ее.
Безусловно, можно относиться к глобальным вызовам исключительно прагматически. Нежелание столкнуться с проблемами, связанными с акциями геноцида, массовым голодом, миграцией из-за резко выросшей безработицы в «несостоявшемся государстве», уже дает основания озаботиться уровнем жизни в соседних государствах. Помощь также часто оказывают в надежде на получение в будущем каких-либо выгод, экономических или политических. И все-таки остаются основания полагать, что источником соучастия глобальному Другому служат не только прагматические интересы, благоразумие или корысть, но и соображения морали (под моралью в данном случае понимается система высших ценностей, которые ориентируют человека на содействие обретению блага, добра, справедливости как для него самого, так и для других).
Одну из первых теорий глобальной справедливости можно найти в сочинениях английского философа 17 века Джона Локка. В пятой главе Второго трактата о правлении Локк предлагает свою концепцию труда и собственности. Аргумент его по сути теологический. Бог дает Землю человеку в общее пользование. Человек обязан наилучшим образом распорядиться даром Божиим. Прикладывая усилия для обработки земли, сбора урожая или охоты, человек по праву приобретает в собственность то, на что был направлен его труд. Итак, труд присоединяет к объекту природы, находившемуся изначально в общем пользовании, нечто такое, что выводит этот объект из общего пользования и превращает его в частную собственность. Орехи, которые вы собрали в лесу, стали вашими в тот момент, когда вы начали их собирать. Бог, как пишет Локк, не хотел, чтобы земля оставалась невозделанной и в общем пользовании, он создал ее для прилежного труда и улучшения. При этом глупо и бесчестно накапливать больше, чем требуется для повседневного потребления. Если сливы в твоем саду пропадают или урожай остается несобранным, ты превращаешься в грабителя. Так Локк подходит к вопросу об обмене, торговле и необходимости использования денег.
Ситуация, однако, усложняется, когда людей становится много и они не могут столь же свободно выбирать себе земельные участники, как первые люди. Здесь в силу должна вступить так называемая «оговорка» или «провизо» Локка: свободное присвоение находившихся изначально в общем пользовании предметов допустимо до тех пор, пока «достаточное количество и того же самого качества [предмета труда] остается для общего пользования других». Недопустимо оградить единственный в данной местности источник воды и не пускать к нему других людей или брать с них плату, ставя их на грань смерти от жажды. Этот пример приведет уже в 20 веке последователь Локка, американский философ Роберт Нозик. Итак, у нас есть два основания для глобальной справедливости. Первое – ты обязан заботиться не только о себе, но и о тех людях, которые живут на Земле вместе с тобой, и иметь в виду их интересы и права. Второе – ты не можешь допустить, чтобы присвоенная тобой вещь оставалась неиспользованной, была выключена из общего использования, но не была востребованной. При этом Локк рассуждает о ситуации, когда еще нет государства, поэтому говорит не о заботе о своих согражданах, с которыми ты связан взаимными общностью происхождения или подчинением единой законодательной системе, но именно о заботе по отношению к абсолютно стороннему для тебя человеку. Безо всякого внешнего принуждения, руководствуясь лишь соображениями разума, мы можем прийти к тем же выводам, к которым пришел Локк; во всяком случае, так ему кажется.
Возможно, аргументы Локка покажутся не вполне убедительными, поскольку строятся на теологических предпосылках. Современные авторы предлагают еще ряд подходов к обоснованию значимости вопроса о глобальной справедливости. Можно выделить три из них, наиболее показательных.
Начнем с ситуации, которую в одном из своих эссе описал австралийский философ Питер Сингер. Представим себе пруд, небольшой и мелкий, в котором тонет ребенок. Если вы проходите в этот момент рядом с прудом, то вы обязаны залезть в него и вытащить ребенка. Да, это скорее всего будет означать, что ваша одежда испачкается, но вам будет совсем несложно достать ребенка из воды, а самое главное, вы спасете его жизнь. Сингер рассуждает утилитаристски, принимая во внимание цену, которую придется заплатить за совершение действия (невысокая, т.к. взрослый человек легко поднимет ребенка), и возможные последствия (незначительные потери – грязная одежда; значительные приобретения – спасенная жизнь). Вывод, который он делает, заключается в следующем. Если мы в силах предотвратить что-то плохое, не жертвуя чем-либо значимым, мы морально обязаны сделать это. В контексте глобальной справедливости это ставит, к примеру, вопрос об исправлении глобального неравенства.
Уточним, что речь в данном случае не идет об индивидуальном усилии. Вы можете сколько угодно отказываться от чашечки кофе ради перевода в благотворительный фонд или надеяться, что туда переведут процент выручки от биоразлагаемого пакета, который вы взяли в супермаркете. Мои личные затраты либо будут несущественными для исправления ситуации, либо превратятся в жертву, что нарушит обозначенный принцип. Кроме того, благотворительность работает с конкретными кейсами, но ресурсов ее не хватает для решения ��роблемы как таковой. Разобраться с голодом в неразвитых странах или загрязнением мирового океана получится только посредством коллективных действий. Этика в данном случае должна быть стимулом для превращения вопросов глобальной справедливости в часть политической повестки.
Аргумент другого рода связан с проблемой ответственности за создание условий, в которых в настоящее время находится человечество. Одним из наиболее заметных сторонников этого подхода является йельский профессор Томас Погге. В первую очередь, он занимается как раз проблемой глобального неравенства. В книге «Нищета в мире и права человека» Погге отмечает, что чуть менее 16% мирового населения владеет почти 79% валового мирового продукта. При этом почти три миллиарда человек живет за чертой бедности, т.е. имеют менее 2 долларов в день (книга Погге публиковалась в 2002 и 2008 годах). Погге утверждает, что для изменения этой ситуации необходимо совсем незначительное усилие по перераспределению средств: для этого достаточно было бы потратить менее одного процента валового национального дохода стран с наиболее высоким уровнем дохода. Но почему богатейшие страны должны беспокоиться о жителях неразвитых и бедных государств? Погге отвечает, что это определяется сразу несколькими обстоятельствами. Так, наиболее богатые страны определяют структуру глобального порядка, именно они являются выгодополучателями от глобальной экономики и перемещения производств в неразвитые страны, которые не являются участниками свободной и добровольной сделки, но вынужденно соглашаются на условия корпораций и ведущих держав. Т.е. сама структура глобального неравенства предопределяется экономическим и политическим порядком, во многом созданным развитыми странами глобального запада.
Другая линия аргументации Погге указывает на еще один возможный подход к объяснению существования моральных обязательств перед человечеством как таковым. Погге отмечает, что помимо всего прочего мы обременены обязанностями в отношении прав человека. Дискуссия о правах человека имеет богатую историю, в данном случае мы можем ориентироваться на список, предложенный Джоном Ролзом, американским философом и политическим теоретиком. Ролз стремился обозначить набор прав человека, которые были бы общезначимыми, как в либеральных демократиях, так и в более иерархических обществах, и предложил следующий список: право на жизнь, безопасность, частную собственность, свобода совести, свобода собраний, право на эмиграцию. Очевидно, что наиболее важные из них – право на жизнь и безопасность. С правами человека связаны как негативные, так и положительные обязанности. Негативные означают отказ от воспрепятствования кому-либо реализовать свои права. Но в случае глобального неравенства – вернемся к Погге – это означает недопущение усугубления неравенства распределения мировых доходов и богатств. Глобальное политическое или экономическое неравенство оказывает влияние на возможность реализации права на жизнь людей во всем мире, поэтому мы обязаны сделать так, чтобы это влияние служило во благо, а не во вред. Но сама система современного капитализма или организация международной безопасности препятствует реализации прав человека в конкретных регионах или для конкретных групп людей.
Позитивные же обязанности заключается в том, что мы должны защищать права человека и содействовать их осуществлению. И здесь мы по сути возвращаемся к тому, о чем было сказано в предыдущем абзаце. Недопущение ущемления прав человека, их защита и поддержание будут связаны с мерами поддержки беднейших людей в глобальном масштабе, и это не вопрос инвестиций в собственную безопасность или дело отдельных благотворителей, это задача построения более справедливого глобального общества, т.е. предмет моральных обязательств. Вполне достаточно, чтобы эти меры были минимальными. Цель заключается не в управлении другими людьми или их политическом или моральном воспитании, а в том, чтобы эти люди не умирали от голода. И это именно моральный подход. Мораль заставляет нас ориентироваться не на ситуативное решение проблемы и не на случайное (помогаю конкретным людям или только в течение года), а направляет на беспристрастное решение проблемы как таковой.
Приведенные выше соображения были предложены различными авторами, но объединяет их общее свойство – они практически не требуют принятия той или иной моральной или политической доктрины и основаны в первую очередь на здравомыслии. Они в таком случае могут получить широкую поддержку и подтвердить наличие у нас не только меркантильных ожиданий от улучшения уровня жизни граждан других государств, но и моральных оснований взаимодействовать с ними. Мы сконцентрировались в первую очередь на экономическом неравенстве, но эти же подходы применимы и к другим глобальным проблемам: безопасности (борьба с организованным насилием, ограничение войны и разоружение) или экологии (противодействие загрязнению окружающей среды).