Как микрогосударство Силенд пыталось преуспеть

Непризнанное королевство хотели сделать коммерческим проектом. Что из этого вышло?

Силенд – одно из самых популярных микрогосударств, созданных в новейшей истории. В 1960-е годы его основал британский офицер Рой Бейтс, который вместе с семьей занял заброшенную платформу в Северном море (сооружение неподалеку от британского побережья, где во время Второй мировой войны располагалась зенитная установка), объявил это своим королевством, а себя – монархом. Он обзавелся Конституцией и флагом, выпустил собственные деньги и стал защищать платформу – в том числе с оружием в руках – от всех, кто ему угрожал.

История Силенда широко известна. Она началась с попытки создать пиратскую радиостанцию – там, где не будут мешать британские власти. Платформу уже занимали другие люди, приплывшие туда с такой же целью, но Бейтс вместе с подручными прогнал их, а когда те попытались вновь высадиться на лодках – забросал их бутылками с зажигательной смесью.

За этим последовал конфликт с британскими властями – сын самопровозглашенного монарха Майкл обстрелял с платформы судно с рабочими, проверявшими буй неподалеку (официальная история Силенда гласит, что рабочие оскорбляли «наследного принца» и его сестру, а когда раздались выстрелы, судно спешно скрылось «в облаке черного дыма»). Семью привлекли к суду, но судья, заявив, что «это похоже на эпизод времен Фрэнсиса Дрейка», заключил, что дело вне его юрисдикции, поскольку платформа находится вне территориальных вод Великобритании. Бейтс-старший позднее, бравируя, заявил, что на своей территории может даже санкционировать убийство, потому что «закон там – его дело».

Было и подобие государственного переворота. В 1970-е годы один из ближайших соратников Бейтса, некий Александр Ахенбах, выманил его с платформы, а затем прислал туда на вертолете группу захвата – он собирался занять сооружение, чтобы превратить его в казино. Бейтс, вернувшись на платформу с сыном и несколькими друзьями, отбил ее (они приземлились, спустившись на тросах с вертолета, при этом Майкл, случайно выстрелив из обреза, чуть не снес себе голову). Одного из захватчиков – юриста из Германии Гернота Путца – они взяли в заложники. Позднее, после переговоров с германскими властями, его отпустили в обмен на «штраф» в несколько десятков тысяч долларов.

Затем был скандал с паспортами Силенда – виртуальное гражданство, которым торговали в интернете, стало настолько популярным в криминальной среде, что «королевской семье» пришлось объясняться с ФБР. Среди более поздних эпизодов – попытка создать «убежище» для хранения данных и переговоры с Pirate Bay (основатели торрент-сервиса подумывали о покупкеплатформы).

Многие видели в Силенде воплощение – пусть и ограниченное – либертарианской мечты, территорию, где нет бюрократии и давления государства. Американский писатель Эрвин Штраус, автор книги «Как создать свою собственную страну», отмечал, что королевство Бейтса «можно назвать самым успешным проектом такого рода». Хотя бунтарство против британской короны имело пределы – Бейтс и его семья сохранили британское подданство, часть времени они проводили на берегу (позднее, один за другим, покинули платформу, оставив там только охранника), Майкл обзавелся собственным рыболовецким бизнесом в Эссексе, а роль монарха, унаследованную от отца, исполнял удаленно.

В то же время, как считает журналист The New York Times Иэн Урбина, автор новой книги «Океан вне закона», Силенд был и коммерческим проектом – по крайней мере, Бейтс и его семья пытались сделать его таковым. Попытки добиться международного признания, полагает британский писатель Томас Ходжкинсон, служили и этой цели – учитывая, что самопровозглашенное королевство продает, к примеру, дворянские титулы, оно должно было как минимум убедить покупателей, что те что-то значат. «Силенд не был попыткой создать утопию, – пишет Урбина. – Он был, скорее, идеей государства, чем собственно государством. Или, как назвал его один из наблюдателей, чем-то вроде неофициального семейного бизнеса».

Пиар

Рой Бейтс ⁠не ⁠был похож на затворника, сбежавшего от государства. Как отмечает ⁠Джеймс Гриммелман, профессор права Корнеллского ⁠университета, изучавший историю Силенда, с самого начала он постарался привлечь ⁠на свою сторону прессу – чтобы ⁠добиться с ее помощью признания и защиты от британских властей.

Власти ⁠не раз думали о том, чтобы захватить платформу. Согласно рассекреченным документам, в правительстве опасались, что близ британских границ может появиться «еще одна Куба». Силовое решение обсуждалось (в истории с «государственным переворотом», когда Бейтс и его сторонники захватили немца в заложники, один из зарубежных дипломатов интересовался, «может ли так случиться, что рядом с платформой окажется британский корабль, который случайно сбросит ее в море»). Но правительство, как писал Майкл Бейтс в своих мемуарах, от этой идеи отказалось.

Бывший офицер Бейтс активно отстаивал свои претензии в судах. Он, в частности, добился того, что британская почта выделила ему отдельный адрес (формально – на территории Англии). Как пишет Штраус в своей книге о непризнанных государствах, затраты на юристов в спорах с властями могут достигать сотен и даже тысяч долларов в день, и Бейтсу, по его оценке, они обошлись довольно дорого.

Как отмечает Гриммелман, это было и заслугой Бейтса-старшего. «Каждый раз, когда власти придумывали план по его свержению, он находил способ так подать эту историю, чтобы выставить чиновников неуклюжими задирами, – пишет автор исследования. – Превентивные удары в прессе удавались ему просто мастерски».

В одном случае таможенники пытались задержать его лодку в порту – он рассказал The Times о «детях, оставшихся на платформе в одиночестве», и чиновники отступили. В другом узнал, что военные собираются занять Силенд в его отсутствие, и организовал публикацию о том, что «коммандос готовятся к захвату платформы», – и план отменили. Предполагалось, что он даже использовал одного из соратников как «двойного агента» – чтобы через него передавать ложные данные британскому Минобороны.

Бизнес

Изначальную идею – использовать платформу как пиратскую радиостанцию – пришлось забросить (в Великобритании был принятзакон, по сути, запретивший контакты с такими станциями, включая доставку припасов, – даже если они находятся за пределами британской юрисдикции). Но Бейтс и его семья занялись поиском альтернатив. «Мы хотим использовать преимущества, которые дает наш статус, – заявил позднее Майкл. – Например, регистрировать иностранные компании. Не думаю, что у нас будут проблемы. Если дело доходило до суда, мы всегда выигрывали».

Продажа паспортов (к концу 1970-х годов Бейтс продал около 200 штук) и титулов (они продаются и сейчас, герцогский титул Силенда стоит около $700, рыцарское звание – около $150) была только началом. Семья, в частности, подумывала о том, чтобы открыть казино и магазин беспошлинной торговли.

Но идеи так и не были реализованы – или обернулись скандалами. Александр Ахенбах, отвечавший за внешние связи Силенда, предложил проект с казино, но позднее попытался действовать сам и организовал неудавшийся переворот. Торговлю паспортами свернули – после того, как документы с печатями Силенда, включая «дипломатические паспорта», стали тысячами продаваться в интернете, привлекая преступников. Один даже оказался у фигуранта дела об убийстве Джанни Версаче (как вспоминает Майкл Бейтс, когда с ним из-за этого связалось ФБР, «подобные странные звонки стали уже привычным делом»). Королевство заявило, что большинство этих паспортов – подделки (позднее их связали с Ахенбахом, который, вернувшись в Германию, организовал там «правительство Силенда в изгнании»). Но на фоне скандалов выдачу «официальных» документов решили прекратить – хотя спрос на них, утверждает наследный принц, сохранялся.

С попыткой захвата Силенда связана примечательная деталь. Спустя несколько лет Бейтс-старший прибыл в Нидерланды, чтобы выдвинуть обвинения против одного из наемников, имевшего местное гражданство. Его интересы, как выяснилось, представлял Гернот Путц – тот самый юрист, который участвовал в «перевороте», а затем оказался в заложниках. Некоторые предположили, что вся история с захватом платформы была трюком – чтобы обеспечить Силенду рекламу и поддержать его претензии на суверенитет. Майкл Бейтс, когда его об этом спросили, это отрицал, но странности с юристом не объяснил.

Привлекательным казался проект с «информационным убежищем» – местом для хранения данных, свободным от государственного контроля. Идея, возникшая на волне интернет-бума конца 1990-х годов, выглядела очень эффектно – серверы на платформе будут размещены в помещениях, заполненных азотом, охрана будет вооружена пулеметами, от морского вторжения будут защищать мины. Обещали даже систему самоуничтожения – на случай особо серьезной атаки. Создатели проекта HavenCo рассчитывали, что уже через несколько лет он принесет десятки миллионов долларов – с перспективой IPO на сотни миллионов.

«Все обернулось катастрофой», – признал позднее Майкл Бейтс. Технически платформа была плохо приспособлена для проекта. Идея с азотом в серверных помещениях оказалась просто маркетинговым трюком. Одна из компаний, которую планировали привлечь для передачи данных, обанкротилась. Сайт HavenCo стал объектом хакерских атак. Немногие клиенты, которых привлек проект, – в основном создатели онлайн-казино – от него отказались. «Королевская семья» разругалась с одним из создателей HavenCo (Бейтс назвал его «доктором Зло»), некоторое время пыталась управлять «убежищем», но в итоге проект закрыли.

Позднее о Силенде вспомнили вновь – тогда его предложили купить основатели торрент-сервиса Pirate Bay. «Королевская семья» им отказала, заявив, что не поддерживает интернет-пиратство. «Забавно, что они сами начинали с пиратской радиостанции, – заявил один из администраторов сервиса Тобайас Андерсон, комментируя эволюцию их взглядов. – Наверное, дело в том, что они недавно выпустили книгу и ждут того, что Голливуд снимет о них фильм. Сделка с нами могла бы этому помешать». Подобная осторожность, приобретенная с годами, если и не обеспечила Силенду коммерческий успех, то по крайней мере, считает журналист The New York Times Иэн Урбина, помогла выжить. «Дерзости этой семье было не занимать, – пишет он. – Но секретом выживания королевства, скорее, стало то, что оно ограничивало свои амбиции. С точки зрения могущественных соседей, проще было игнорировать его, чем уничтожить».

Михаил Тищенко

Редактор Republic