«Я бежал не от правосудия, а от несправедливости»
Бывший автомагнат Карлос Гон рассказал немало интересного на пресс-конференции в Бейруте, но не объяснил главного: как ему удалось бежать из Японии
Вечером в понедельник 30 декабря прошлого года в Бейруте состоялся прием, на который был приглашен посол Японии в Ливане Матахиро Ямагуши. Приблизительно в шесть часов вечера к нему подошел один из ливанских журналистов и поинтересовался, что он думает о побеге Карлоса Гона.
«О каком побеге?» – удивился Ямагуши и сказал, что ни ему, ни правительству Японии ничего не известно.
Затем посол отошел в сторонку и погрузился в свой сотовый телефон. Через несколько минут он внезапно уехал с приема, даже не попрощавшись с хозяевами…
Карлос Гон сбежал 29 декабря из Токио, где находился под домашним арестом с апреля прошлого года. Без особого риска ошибиться можно предположить, что скоро в Голливуде снимут фильм о побеге бывшего руководителя альянса Renault-Nissan-Mitsubishi, одной из крупнейших автомобилестроительных компаний планеты, который был арестован в ноябре 2018 г. по обвинению в финансовых нарушениях и ждал в Токио суда. И эта экранизация наверняка станет блокбастером.
Десятки ливанских и иностранных журналистов с огромным нетерпением ждали пресс-конференции Гона, которая состоялась 8 января в Бейруте, ровно через год после того дня, когда он заявил в зале токийского суда о своей невиновности. Журналисты надеялись, что автомагнат прольет свет на обстоятельства своего таинственного побега, но их надежды не оправдались.
«Мы все – Карлосы Гоны»
Wall Street Journal (WSJ), Reuters и другие авторитетные СМИ утверждали, что Карлоса Гона, рост которого не превышает 170 см, вынесли из токийского дома в деревянном футляре от контрабаса. Затем он сел на вокзале Cинагава на высокоскоростной поезд «Синкансэн» и отправился в Осаку. С небольшого аэропорта «Кансай» Гон вылетел на частном самолете в Стамбул. Там он пересел на другой частный самолет и в 4.16 утра приземлился в международном аэропорту Бейрута имени Рафика Харири.
Reuters и WSJ утверждают, что план побега готовился три месяца, и намекают, что к нему причастна жена беглеца – ливанка Кароль Гон. Сам он, уже находясь в Бейруте, категорически заявил, что ни супруга, ни другие родственники и друзья никакого отношения к случившемуся не имеют. Тем не менее, 7 января прокуратура Токио выписала ордер на арест госпожи Гон. Правда, обвиняют ее не в организации побега мужа, а в том, что она дала ложные показания на прошлогоднем суде.
Кароль Гон голливудскую версию побега опровергла, но никаких подробностей не сообщила, чем только добавила таинственности. Судя по всему, Гону помогло бежать частное охранное агентство, в том числе и бывший «зеленый берет» из американского спецназа.
В Бейрут Карлос Гон прибыл, как утверждало Министерство безопасности Ливана, на законных основаниях с французским паспортом и ливанским удостоверением личности. Поэтому у местных правоохранителей к нему вопросов не было.
Здесь следует напомнить, что у Карлоса Гона три гражданства: французское, бразильское и ливанское. Все три паспорта у него конфисковали, но второй французский по непонятным причинам оставили при условии, что он будет храниться у его адвокатов в закрытом на ключ ящике. Адвокат Гона Юниширо Хиронаки, который последний раз виделся с клиентом 25 декабря, говорит, что побег стал полнейшей неожиданностью и для него лично.
Ливан в качестве убежища – обоснованный выбор для Гона. В ��етстве он более 10 лет прожил в этой ближневосточной стране, отсюда после школы отправился учиться в один из парижских университетов. В Ливане Гона, который в последние годы начал инвестировать в местную экономику немалые деньги (украденные, как утверждает токийская прокуратура у Nissan), очень уважают и ценят. Достаточно сказать, что в 2017 г. была выпущена почтовая марка с его изображением, а стены и столбы в Бейруте после ареста были обклеены листовками со словами: «Мы все – Карлосы Гоны».
МИД Ливана после ареста заявило, что он представляет собой пример «ливанца, добившегося больших успехов за рубежом».
«Ливанское министерство иностранных дел,- говорилось в заявлении,- будет поддерживать его в этом испытании и постарается обеспечить ему справедливый суд».
Во-вторых, у Бейрута нет договора с Токио об экстрадиции преступников. Это значит, что шансы японских властей на экстрадицию беглеца практически равны нолю несмотря даже на «красный» ордер Интерпола об аресте, выписанный по требованию Японии.
Все это значит, что Карлос Гон, который остановился с женой в семейном доме в фешенебельном бейрутском районе Ашрафия, может чувствовать себя в полной безопасности.
Щелчок по носу японцам
В Париже к своему соотечественнику отнеслись строже, чем в Бейруте. «Гон не находится над законом,- сказала в интервью радиостанции France Inter государственный секретарь министерства экономики и финансов Франции Аньес Панье-Рунаше:- Если бы иностранный гражданин бежал от французского правосудия, то мы бы тоже очень рассердились».
Конечно, больше всего рассердились в Стране восходящего солнца, по международному престижу которой побег Карлоса Гона нанес очень сильный удар. Сейчас Токио, не исключено, придется довольствоваться только залогом, который хотя и немалый – ¥1,5 млрд ($13,8 млн), но все же едва ли достаточен для компенсации сильно подмоченной репутации.
В Японии до сих пор не могут понять, как Гону удалось так легко бежать из-под круглосуточного надзора. Утром 8 января японские власти совершили рейд на контору Хиронаки. Прокуроры хотели конфисковать компьютер, по которому Гону после освобождения под залог разрешали изредка общаться с внешним миром, в надежде найти на жестком диске хоть какую-то информацию о побеге. Однако правоохранителей ждал еще один малоприятный сюрприз – адвокаты отказались отдавать компьютер, сославшись на тайну отношений с клиентами.
В минувшее воскресенье министр юстиции Японии Масако Мори подтвердила, что Карлос Гон незаконно покинул страну и распорядилась, чтобы миграционная служба ужесточила правила выезда из страны во избежание подобных конфузов.
До вчерашней пресс-конференции Карлос Гон хранил молчание, если не считать краткого заявления. В нем он раскритиковал судебную систему Страны восходящего солнца, в которой обвинительные приговоры выносятся более чем в 99% уголовных дел.
Гон заявил, что «он перестал быть заложником коррупционной судебной системы Японии, в которой изначально предполагается вина подсудимого, широко распространена дискриминация и где подсудимым не гарантируются базовые права человека».
Адвокаты Гона сделали 6 декабря заявление, в котором утверждалось, что расследование было предпринято не с целью установить истину, а для того, чтобы вытеснить его из Nissan. В Nissan объясняют все происшедшее иначе: компания начала сотрудничать со столичной прокуратурой после того, как появились доказательства серьезных финансовых нарушений Гона.
В Nissan, кстати, отказываются комментировать заявления бывшего шефа и его защитников по существу, но продолжают настаивать на его судебном преследовании.
Сразу после ареста Гона Nissan и Mitsubishi сняли его со всех постов, а вот Renault явно не торопился с увольнением. Только в январе прошлого года, вскоре после того, как правительство Франции отказало ему в поддержке, Карлос Гон сам ушел в отставку и из французской компании.
«Преследования по политическим мотивам»
Гон продолжает утверждать, что скандал и арест являются результатом заговора менеджеров Nissan, которые против его планов по расширению и углублению сотрудничества с Renault, и властей Японии. В Nissan опасались, что Гон и Renault хотят взять японскую компанию под полный контроль.
Не удивительно, что он по-прежнему настаивает на полной невиновности в предъявленных обвинениях. Обвиняют же его в числе прочего в том, что он не указал в налоговых декларациях за 8 лет более $80 млн, что перевел со счета Nissan $14,7 млн на счет компании своего друга из Саудовской Аравии, что отправил $5 млн денег Nissan на счета компаний, связанных с ним и его родными; что выплатил старшей сестре Клодин $755 тыс. за непонятно какие консультации, которые, к тому же, оказывались несуществующей компании.
В 2014 г. Гон провел в Версале роскошный прием в честь 15-летия альянса между Renault и Nissan, который обошелся в €635 000, приурочив мероприятие к собственному дню рождения. При этом приглашения получили лишь двое топ-менеджеров Renault и ни одного от Nissan. А в мае 2016 года Карлос и Кароль Гон отпраздновали там же свою свадьбу. Версальские эпизоды во Франции Гонам припоминают чаще всего. На пресс-конференции беглый топ-менеджер заявил, что инициатива организовать корпоративный прием исходила от его приятельницы, президента Версаля Катрин Пегар, он видел в мероприятии только рекламные возможности – и никаких этических проблем. «Версаль – символ французской глобализации», – провозгласил он (здесь и далее – цитаты по репортажу Les Echos).
После ухода Карлоса Гона дела обеих компаний идут не самым лучшим образом – и Гон не упустил возможности от язвительных комментариев по этому поводу. «Капитализация Nissan с момента моего ареста снизилась более чем на $10 млрд. Они теряли свыше $40 млн в день за этот период, – объявил бывший гендиректор альянса. – Для Renault дела обстоят не лучше, поскольку капитализация Renault после моего ареста снизилась более чем на 5 млрд евро, то есть, на 20 млн евро в день». Само же расследование Nissan обошлось компании в $200 млн, заметил Гон – и все эти деньги были потрачены лишь на то, чтобы «убить его имидж».
Между тем, гендиректор и президент Nissan Хирото Сайкава был вынужден уйти в отставку после того, как стало известно о получении им завышенных бонусов на ¥47 млн. Что касается Renault, то в июне прошлого года сорвалось планируемое поглощение французского автопроизводителя компанией Fiat Chrysler, а в октябре с поста гендиректора неожиданно был смещен Тьерри Боллоре. Тот свое увольнение,как и Гон, назвал «переворотом».
«Я бежал не от правосудия,- заявил Карлос Гон на пресс-конференции в Бейруте.- Я бежал от несправедливости».
Бывший автомагнат уверен, что если бы остался в Японии, то его ждала бы неминуемая смерть. Судебная система этой стране, по его словам, «нарушает основные принципы человечества». В качестве доказательства Гон привел свое одиночное заключение, продлившееся 108 дней; продолжительные допросы без присутствия адвоката и явную медлительность в подготовке судебного процесса. От своих адвокатов он узнал, что ожидание суда может затянуться на пять лет. Если не бежать из страны, решил Карлос, то неминуемо умрешь.
«Я чувствовал себя заложником в стране, которой прослужил 17 лет»,- пожаловался бывший топ-менеджер. Японские правоохранители, по словам Гона, изо всех сил собирали на него компромат вместо того, чтобы искать правду.
По части обвинений судебной системы Страны восходящего солнца, Гон всеобщие ожидания оправдал, а вот надежды на сенсацию похоронил в самом начале пресс-конференции, заявив, что пришел не для того, чтобы рассказать о побеге, а с целью очистить свое имя и объяснить, почему «его вообще не за что было арестовывать».
Говоря о своих планах на будущее, Карлос Гон заявил, что его адвокаты сейчас работают над дальнейшей стратегией защиты и что они вполне могут попытаться доказать, что дело против Гона является «преследованием по политическим мотивам». Он за открытый судебный процесс, но не в Японии.