Плюсы и минусы тоталитаризма в борьбе с эпидемией
Мобилизационные ресурсы тоталитарного государства работают только тогда, когда так решит диктатор
Пандемия коронавируса, похоже, оказала большее влияние на жизнь людей, чем многие другие кризисы последних десятилетий – и показала, как то или иное государство или общество может вести себя в условиях чрезвычайной мобилизации.
Один из самых интересных примеров – Северная Корея. То, как борются с вирусом в этой крайне закрытой стране, во многом характеризует и преимущества, и недостатки тоталитарной диктатуры в условиях кризиса вообще.
Официально Северная Корея вообще не дает никакой статистики по коронавирусу. На практике, конечно, и тесты проводятся, и заболевшие в стране есть.
То, что пандемия началась не где-то, а в КНР, для Северной Кореи имеет ключевое значение, многократно усугубляющее последствия этого кризиса. Едва ли не главное в географическом положении КНДР – огромная граница с Китаем. В отличие от наглухо закрытой межкорейской и совсем небольшой и легко перекрываемой границы с Россией, граница Северной Кореи с КНР тянется на тысячи километров и, несмотря на все старания Ким Чен Ына, непроницаемой не является.
Ситуация усугубляется экономическими факторами. Во-первых, КНДР находится под целым рядом секторальных санкций из-за своей ракетно-ядерной программы, которые введены СБ ООН и могут быть сняты только с согласия США – а такого согласия не будет в ближайшее время точно, а возможно, что и никогда. В этих условиях для Северной Кореи особенно важны доходы от туризма, а турист, едущий в КНДР – это, за редким исключением, китаец.
Во-вторых, внешняя торговля Северной Кореи практически полностью монополизирована КНР, и все попытки Пхеньяна диверсифицировать ее, допустим, за счет торговли с Югом или Россией потерпели неудачу.
Теперь посмотрим, как власти КНДР реагируют на пандемию.
Плюсы тоталитаризма
Унаследованная от сталинского СССР и творчески развитая Кимами политическая система КНДР имеет ряд несомненных преимуществ в условиях коронавируса.
Главное из них – полное уничтожение в КНДР каких-либо намеков на гражданское общество и воспитанная десятилетиями террора покорность государству означает, что властям куда проще проводить жесткие меры для борьбы с кризисом. Если государство скажет сидеть дома на карантине – так и будет. Часть мер, которые люди за пределами КНДР воспринимают как чрезвычайные – вроде ограничения на перемещение внутри страны – в Северной Корее существуют уже более полувека на регулярной основе.
Второе преимущество северокорейской системы – наличие развитой и довольно дешевой медицины. Формально она считается бесплатной, на практике, конечно, от пациента где-то в последние 25 лет ожидается небольшая взятка врачу и закупка лекарств за свой счет (к чему можно отнестись с пониманием, так как зарплаты у северокорейских врачей почти нулевые и сбор денег с пациентов для докторов – единственный способ прокормиться).
Оба этих фактора означают, что и вакцинация, и соблюдение личной гигиены в КНДР находятся на несравнимо более высоком уровне, чем во многих других странах со схожим уровнем ВВП на душу населения (а уровень этот в КНДР ниже, чем в Сьерра-Леоне и Гамбии).
Ответ северокорейских властей на пандемию был простым и решительным. Во-первых, Пхеньян полностью запретил международный туризм в страну – бюджет бюджетом, но опасность, что туристы привезут с собой коронавирус, была слишком велика. Во-вторых, было создано Центральное противоэпидемическое командование (ЦПК), которому фактически переподчинена вся страна. Если сейчас рисовать столь любимые аналитиками схемы органов власти в Северной Корее, то вверху будет Ким Чен Ын, ниже – ЦПК, а уже под ними – Президиум Политбюро, Госсовет, Министерство охраны государства и прочее.
Во-вторых, государство развернуло массированную пропаганду ношения масок и личной гигиены. Делалось это иногда на гротескном уровне – порою, когда нужно было выпустить репортаж по телевидению, сотрудники пририсовывали маски героям сюжета и выдавали в эфир уже отредактированную версию. Звучит смешно, но, на иной взгляд, это в чем-то даже и трогательно.
В-третьих, если раньше КНДР поощряла или закрывала глаза на контрабандную торговлю с Китаем – теперь политика изменилась. Первое время границу как следует держали на замке, пусть даже ценой ущерба для собственной экономики. Затем был найден компромисс – контрабандисты, работающие на государство, стали выдерживать недельный карантин после возвращения – и снова выходить на дело.
В-четвертых, в школах КНДР были – что совершенно беспрецедентно – объявлены внеплановые каникулы.
Далее – были полностью прекращены свидания с заключенными в тех лагерях, где это дозволялось, введены квоты на покупку масок (не больше двух на человека), введена ответственность за прием больных у себя дома, а китайским студентам в КНДР было запрещено возвращаться домой, пока не закончится кризис. На распространение любой информации о вирусе за рубеж был наложен запрет, нарушителей начали арестовывать.
Минусы тоталитаризма
Первый недостаток системы – мобилизационные ресурсы тоталитарного государства работают только тогда, когда так решит диктатор. Яркий пример – ситуация с курением. В КНДР с этим очень плохо – курят почти все мужчины и некоторые женщины. В принципе, захоти Кимы – и им ничего не стоило создать абсолютно некурящую страну (а если уж очень хотелось, самому Солнцу Нации никто не мешал тихо курить у себя во дворце). Но ни один из них (а все правители КНДР были курильщиками) не захотел – и в результате Северная Корея стала сильно курящим обществом. Пока последствия курения с точки зрения коронавируса не изучены, но влияние сигарет на организм и иммунитет вряд ли можно назвать положительным. И, повторюсь, вызвано это не наследием сталинизма или страшной логикой тоталитарной системы – а только и исключительно самодурством.
Второй недостаток является следствием экономической политики Пхеньяна внутри страны. Население КНДР вполне официально делится на две категории – пхеньянцев и непхеньянцев; даже удостоверения личности у них разные. В результате регионы развиваются по остаточному принципу, так что многие жители мест, удаленных от Пхеньяна и границы с Китаем, страдают от систематического недоедания, следствием которого является ослабленный иммунитет.
Третий недостаток – кризис начинает бить по идеологической основе северокорейского общества – регулярным собраниям, на которых граждане КНДР занимаются тем, что «еще больше прославляют Великих Вождей как свое солнце». К большому сожалению для идеологического отдела ЦК Трудовой партии, коллективно прославлять Великих Вождей как свое солнце, сидя в карантине, не получается. Можно было бы, конечно, прославлять их на «удаленке», но нехватка электричества в стране делает такой вариант малореальным.
В результате наверху схлестнулись два лобби – эпидемиологов, которые выступают за карантин и мораторий, и оказавшихся впервые на своей памяти в непривилегированном положении идеологов, которые выступают за то, что собрания хорошо бы все-таки проводить, да и мероприятия ко дню рождения великого Ким Ир Сена (15 апреля) тоже не отменять.
Кто победит и что будет в итоге со страной, сказать сложно, но во многих аспектах жизнь в КНДР (как и во многих других странах) встала. Отчасти об этом можно судить по сайтам посольств, аккредитованных в Пхеньяне. Сайт посольства КНР, например, вообще перестал обновляться, с тех пор как посол Ли Цзиньцзюнь встретился с живущими в Пхеньяне китайцами в конце января. А посольство России, сильно озлобленное тем, что его сотрудников не только посадили в карантин, но и перестали согласовывать вообще какие бы то ни было официальные встречи, опубликовало нигде ранее официально не сообщаемую структуру ЦПК и занялось пересказом (пока – совершенно невинных) статей местной прессы, запрещенной к вывозу за рубеж, намекая МИД КНДР: если вы будете продолжать мешать нам работать, нам есть чего рассказать миру, и вам это может не понравиться.
Результативность
Коронавирус причиняет ущерб двух типов – прямой (заболевшие и умершие) и косвенный (экономический ущерб из-за карантинных мер). Начнем с прямого.
В КНДР, несомненно, есть случаи смерти от коронавируса. Сообщают, что инфекция зафиксирована уже в Пхеньяне, несмотря на то, что столица закрыта от всех, кроме вирусологов. Уже на 10 февраля закрытая статистика была такая: трое погибших, 18 зараженных, а, как знают читатели, эти цифры имеют свойство быстро расти. Сейчас счет, похоже, идет уже на сотни. Ходят слухи, что болезнь добралась и до лагерей. Трупы погибших, кстати, приказано сжигать в расчете на то, что это предотвратит распространение инфекции.
В области экономики же главным индикатором служат цены черного рынка, которые, несмотря на все усилия Министерства охраны государства, отслеживаются южнокорейскими СМИ, специализирующимися на КНДР. Сейчас ситуация такая. Курсы черного рынка на основные валюты – доллар США и китайский юань – относительно стабильны. Рис подорожал – в Пхеньяне килограмм теперь стоит 5300 вон, а в начале декабря стоил 4000. Несмотря на обвал мировых цен на нефть, дорожает топливо – уже на 30%.
Суммируя все вышесказанное – кризис в стране явно есть и он нарастает, но все могло быть куда хуже.