Чем опасен новый закон о фейках?
На Западе считают опасность фейк-ньюс в прямом смысле эпидемиологической. В России видят скорее социально-политический вред
Директор ФСБ:– Нужно срочно вывести на патрулирование улиц Росгвардию и войска. Жесткий комендантский час, дубинки и водометы. Всем без исключений оставаться по домам. Начать облавы и задержания.Премьер-министр:– И это поможет нам одолеть коронавирус?Директор ФСБ:– Какой еще коронавирус?Топовый анекдот 30 марта
К бурному обсуждению сводок с эпидемиологических фронтов в последние пару дней добавилась еще и дискуссия о жестком ограничении гражданских прав. Даже у сторонников карантина резкое неприятие вызывает введение QR-кодов, с помощью которых мэрия Москвы собирается следить за жителями. А вчера, 1 апреля, президент подписал новый закон, который вводит уголовную ответственность за фейки об эпидемии.
В чем смысл нового закона? Как он будет работать? А что в других странах и почему все так борются со слухами и фейковыми новостями?
Жила-была в административном кодексе статья «О злоупотреблении свободой массовой информации» (13.15 КоАП), и применялась она редко. Однако в марте 2019 года эта малозаметная статья была дополнена тремя новыми частями – в народе эти нормы получили наименование «закона о фейк-ньюс». Когда поправки вносили, было почти прямо сказано, зачем: слухи о большом количестве погибших в охваченном ужасом и горем Кемерово после пожара в ТЦ «Зимняя вишня» привели к массовым протестам. Представители власти обвиняли распространителей фейковых новостей в нагнетании паники. По «закону о фейк-ньюс» административному наказанию могут подвергнуться те, кто публично (то есть в СМИ и в интернете) распространял «заведомо недостоверную общественно значимую информацию под видом достоверных сообщений», причем не всегда, а если это создало угрозу жизни людей, их имуществу или функционированию объектов жизнеобеспечения. Но что такое «общественно значимая информация», законодатель не пояснил, а судебная практика выработать не успела (да и случаев было мало).
Отношение к фейк-ньюс в разных странах
Российский опыт здесь не уникален: в последние несколько лет необходимости противостоять потоку фейковых новостей почти нигде не отрицают. Но способы этого противостояния существуют самые разные.
Первый способ самый мягкий – давайте обучим распознавать врага в лицо. Для этого в Австралии, Бельгии, Великобритании, Дании, Швеции, Канаде и кое-где в США журналисты, а иногда и школьники со студентами проходят курсы по фактчекингу (media literacy). В Нидерландах эту практику распространяют почти на все население. В Италии, Мексике, Пакистане были созданы специальные ресурсы для фактчекинга и сбора сведений о недостоверных новостях.
Второй способ – предупредительное лицензирование блогов – появляется в тех странах, где источником слухов и фейков считается бедное население. Фактический налог за будущий контент или за пользование мессенджерами должен пресечь распространение фейковых новостей, так считают, например, в Танзании и Уганде. Иногда дело даже доходит до штрафов или небольшого тюремного заключения за блоги без лицензии.
Третий способ. В Германии, Южной Корее, некоторых штатах Индии за размещение фейк-ньюс предполагаются штрафы или блокировка, но ответственными считаются не физические лица, а СМИ и владельцы социальных медиа. В Испании и Франции похожие законы касаются только информации, связанной с избирательными кампаниями.
И наконец, четвертый способ, самый репрессивный. Законодательство в Китае и ряде других стран Юго-Восточной и Южной Азии (Бангладеш, Индия, Индонезия, Камбоджа, Малайзия, Мьянма, Сингапур, Таиланд, Тайвань, Филиппины, Шри-Ланка), в Египте, ОАЭ, Омане, Саудовской Аравии и в странах Черной Африки (Буркина-Фасо, Кения, Руанда) устанавливает персональную ответственность для физических лиц (включая журналистов), размещающих недостоверные сведения.
Российский закон образца 2019 года одновременно входил и в группу 3 (штрафы для СМИ и соцмедиа), и в группу 4, где ответственными являются отдельные граждане. Версия-2020 сохранила этот подход, но с важными уточнениями.
Борьба с фейк-ньюс в эпоху новейшей пандемии
С началом 2020 года наступила эпоха пандемии коронавируса. А вместе с ней и эпоха инфодемии – так с начала февраля Всемирная организация здравоохранения стала называть массовое распространение во время эпидемии панических текстов, слухов, фейк-ньюс. «Мы сражаемся не только с эпидемией, мы сражаемся еще и с инфодемией», – сказал 15 февраля глава ВОЗ Тедрос Гебреисус.
За такими высказываниями кроется идея, что инфодемия – это болезнь, но не тела, а духа. У сторонников этой идеи есть некоторые основания. Специалисты по эпидемиологическому моделированию Юлий Брайнард и Пол Хантер в 2019 году опубликовали работу, в которой показали, что во время эпидемий традиционные методы борьбы с фейками, например, контрпропаганда, очень плохо действуют. Проблема в том, что люди очень любят следовать так называемым «плохим народным советам». Давайте посмотрим, что происходит сейчас в России. Ее житель получает из разных источников самые разные советы. С экрана ему говорят: надо мыть руки и соблюдать дистанцию в полтора метра, – а рассылки в мессенджерах предлагают советы «от израильских врачей», или пить больше водки, или мазаться чесноком, а на ночь закрывать окна, потому что «сегодня город будут дезинфицировать с черных вертолетов». Веер таких советов дезориентирует человека и мешает ему принять верное решение.
Это затруднение возникает вследствие когнитивного искажения. У человека есть две области незнания. Он может представить, чего он не знает. Быстро ответьте на вопрос, как называется столица Брунея? – «Я не знаю», точнее, я знаю, что я не знаю. Но есть и другая область незнания, про которую мы не так легко понимаем, чего мы не знаем. Так, человеку, далекому от науки, сложно представить себе, как устроена мутация вирусов и их переход от животного к человеку, а потом от человека к человеку. Он не знает, чего он не знает, чтобы адекватно воспринять медицинскую и биологическую информацию. В результате эта вторая область незнания заполняется простой картиной мира – чтобы спастись, надо делать крест маслом на двери. Поэтому вечные фольклорные сюжеты оказываются в одном ряду с официальной медицинской информацией.
Брайнард и Хантер говорят и доказывают статистически, что стоит «иммунизировать» хотя бы 20% популяции от таких «вредных советов», и борьба с эпидемией пойдет гораздо успешнее.
Во время пандемии коронавируса мы снова видим ту же ситуацию. 10 марта 2020 года группа итальянских исследователей опубликовала препринт статьи, в которой проанализировала распространение инфодемии о коронавирусе (8 млн роликов, постов и репостов) в Инстаграме, Твиттере и Youtubе. Среди всей информации об инфекции и эпидемии, распространяемой в социальных сетях, советы по защите от опасности, в том числе и те самые «вредные советы», снова оказываются в топ-5 по популярности, а самое большое количество любителей медицинских советов и народных рецептов оказывается в Инстаграме.
Западные исследователи говорят о том, что опасность фейк-ньюс в прямом смысле эпидемиологическая – они влияют на борьбу с болезнью. У России особый путь – здесь видят скорее социально-политический вред от фейк-ньюс.
Закон о фейковых новостях-2020: три дьявольских детали
С января 2020 года Россию тоже начала накрывать инфодемия, еще до того, как возникла прямая эпидемиологическая угроза. Количество фейковых новостей, к которым относятся и псевдомедицинские «советы от врача Юры из Ухани», и «видения» афонских старцев, и предупреждения, что власти скрывают десятки тысяч зараженных, начали распространяться со страшной скоростью.
Вторая половина марта была посвящена попыткам властных структур остановить волну слухов и фейков умеренно мягкими способами: опровержениями полиции, заявлениями политиков, а также административными штрафами за слухи о «сокрытии истинного количества зараженных»
Волна слухов от этого не останавливалась, и даже наоборот. В результате 1 апреля наказание перекочевало из административной области в уголовную. В УК вносятся две статьи, обе они подразумевают наказание за «публичное распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной информации».
Первая «дьявольская деталь» в том, что российский уголовный закон до сего момента не знал категории «публичное распространение», поэтому сказать однозначно, как будут его толковать, пока нельзя. Стоит думать, что норма будет применяться к тем случаям, когда фейк распространяется через СМИ либо через пост в социальных медиа, доступ к которому не ограничен. Вероятно, закон не коснется подзамочных постов, личных сообщений в интернете, мессенджерах и смс, а также устной речи между двумя людьми. И, скорее всего, никого не будут наказывать за пересылку сообщений по цепочке (а таким образом в мессенджерах распространяются многие фейки).
Вторая «дьявольская деталь» – в том, какую информацию нельзя распространять.
Во-первых, она должна быть заведомо недостоверной, то есть тот, кто распространяет, должен заранее знать, что она не правдива. Например, вам в мессенджер приходит совет прикладывать имбирь как средство от коронавируса. Вы находите совет дельным и публикуете его в фейсбуке. В этом случае (в теории) наступление уголовной ответственности исключается, поскольку информация для вас не является заведомо недостоверной. Впрочем, мы все же настоятельно советуем тщательно проверять любые подобные сообщения, в том числе по базам фейков.
Во-вторых, она должна подаваться под видом достоверной. То есть исключается ответственность за шутки и мемы, которые читатель не будет воспринимать всерьез.
И третья «дьявольская деталь» – в разнице между статьями. В первой статье (207.1) ложной считается информация «об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан» – это «чрезвычайные ситуации природного и техногенного характера, чрезвычайные экологические ситуации, в том числе эпидемии, эпизоотии и иные обстоятельства, возникшие в результате аварий, опасных природных явлений, катастроф, стихийных и иных бедствий, повлекшие (могущие повлечь) человеческие жертвы, нанесение ущерба здоровью людей и окружающей природной среде, значительные материальные потери и нарушение условий жизнедеятельности населения».
Такой перечень, разумеется, включает в себя и все, что касается эпидемии коронавируса. Чрезвычайно важно, что для того, чтобы преступление считалось оконченным, достаточно просто опубликовать информацию – никаких общественно опасных последствий, даже вероятных, не требуется. Поэтому при публикации любых сведений об эпидемии или борьбе с ней, если вы не можете сослаться на источник, советуем быть предельно осторожными и тщательно перепроверять все факты. Наказание по этой статье составляет до трех лет лишения свободы.
А статья 207.2 наказывает за «публичное распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной общественно значимой информации», повлекшее по неосторожности причинение вреда здоровью или смерть человека. И в этом содержится, пожалуй, главная опасность принятых поправок. Поскольку определения «общественной значимости» в уголовном праве до сих пор нет, невозможно исключить того, что уголовная ответственность может наступить за публикацию любой заведомо недостоверной информации (в том числе политического характера) – если наступают последствия в виде причинения вреда здоровью человека. Например, вы пишете пост, призывающий всех идти на митинг, и утверждаете, что митинг согласован (при этом зная, что это не так). Человек, прочитавший ваш пост, идет на митинг и получает, скажем, дубинкой в лоб, от чего у него возникает сотрясение. Наказание предусмотрено довольно серьезное – до трех лет лишения свободы, – а если публикация фейка повлекла смерть человека или иные тяжкие последствия – до пяти лет лишения свободы.
Слухи уже при смерти?
Закон о фейковых новостях в версии-2020 направлен не совсем против текстов, которые мы бы назвали фейк-ньюс и слухами. Устные слухи, видимо, по-прежнему остаются за пределами уголовно-правового поля. А пересылка в мессенджере информации от «известного израильского врача» о том, что мастурбация спасает от заразы, вряд ли станет предметом судебного разбирательства, поскольку вы рискуете нанести вред только себе. В то же время пост во «Вконтакте» об «истинном числе зараженных» или об «огромном количестве трупов, которые тайно вывозят на грузовиках из Москвы» – вероятно, станет, поскольку текст размещен публично, и (якобы) может спровоцировать массовую панику. Другими словами, новая норма направлена именно на борьбу с паниками и с причинами, которые, с точки зрения законодателей, могут их вызвать. А также с теми, кто их может вызвать.
Можно ли тут что-нибудь спрогнозировать? Умрут ли фейковые новости и слухи окончательно? Вряд ли. Исследования инфодемии в соцсетях, о которых мы говорили выше, показывают, насколько распространение слухов и фейковых новостей значимо в ситуации эпидемии. Огромное количество людей пересылают псевдомедицинские советы, народные рецепты, алармистские предупреждения о тайных замыслах властей (а высокий уровень недоверия к властным институтам только этому способствует). И всех, конечно, не пересажаешь (за неделю с 23 по 29 марта некоторые фейковые советы набрали суммарный объем около 5 тысяч репостов – и это минимальная часть того, что ловится «Интегрумом»). Уже сейчас большое количество таких текстов распространяется через аудиосообщения, которые трудно контролировать. Кроме того, все эти тексты существуют не только в соцсетях. Достаточно выйти в магазин – в радиусе разрешенных 100 метров – и ты их услышишь в очереди. Но теперь они перейдут на «нелегальное положение».