крошки (46)

мне исполнилось 20 лет. вечер. мы сидим на летней террасе в макдональдсе. совсем скоро делать это будет невозможно из-за холода, но пока дождь не загнал нас внутрь шумной и душной консервной банки здания. мы провозглашаем тост: за то, чтобы в жизни больше не было лишнего. и когда сказанное растворяется в воздухе мы салютуем безалкогольными напитками.

лишнее — вот как тот же как алкоголь. он не спасал от тоски, часто я просто впадала в прострацию. «мы просто пьем и целуемся» — такими были мои прошлые отношения. я никогда не предполагала, что стану человеком, который ходит на свидания уже пьяным. почему я не задумалась тогда, что это был сигнал?

а за ним были: мы просто пьем и трахаемся, мы просто пьем и общаемся, мы просто пьем. алкоголь как цемент связывал людей, которым стоило бы разойтись и посмотреть наконец себе в лицо.
потому что все эти глаголы после «мы пьем и» с легкостью заменяются на «мы пьем и бежим от себя».

когда трезвеешь — соскакиваешь с костылей в реальность, первое что понимаешь — какой же ты беспомощный и жалкий. сколько ситуаций, которые можно было бы решить вином, а теперь надо думать. больше не получится гулять с кем попало, потому что без градуса никчемность ваших разговоров не спрятать. секс без алкоголя вновь такой как он есть — сношение ради сношения, унылое и не атмосферное. и скука вылазит через все щели:

мне (первый бокал) просто (второй бокал) скучно (третий, четвертый, пятый). как же мне (допивая) скучно. невыносимо (давай еще по одной) тоскливо (на этом месте мысли дарят помилование и отпускают).

однако теперь я бегать перестала и наконец посмотрела на то, кем есть. увиденное не впечатлило: социофобка с социопатическими наклонностями, высокомерная и невротичная. человек со склонностью противоречить всему миру и желанием быть оригинальной. бунтую — как будто мне до сих пор 13. но это я и ничего тут не поделать. то есть, что-то сделать, конечно, можно. но в угоду кому?

во мне поселилось чувство, что времени бегать за идеалами уже нет и надо ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ — что-то существенное, за что потом буду сама себя уважать. то, что встанет после длинного списка моих неидеальностей одним большим «НО».

но чтобы делать это ЧТО-ТО надо избавиться от множества ненужных людей и вещей вокруг. потому что они не дают ни вдохнуть ни выдохнуть. я начала усердно чистить список друзей. день рождения подвернулся очень кстати — я просто удалила тех, кто меня не поздравил. потому что отправить банальную весточку ВК не стоит денег, которые тратили на визит, звонок, телеграмму, открытку. если человеку жаль на меня пять секунд и строчки в своем вшивом ежедневнике — это сигнал. и я научилась их различать. аллилуйя.

и тут в среду у меня спиздили телефон. в нем были все контакты, музыка, книги, документы, фотки — теперь всего этого нет. мне было жаль фотки (первые пару часов). но это тоже то, что помогло избавиться от водорослей, что облепили ноги и тянули ко дну.

потом я решила продать старые книги. затем я, пожалуй, поменяю фамилию. оставаться на месте — не в моем характере. но теперь я знаю куда иду. боже мой, впервые знаю куда иду. и впервые я не удираю, а иду. чудо, я сдираю с себя шелуху, но без крови: в эту осень мне не хочется заливать внутрь все, что горит и трахать того, от кого после захочется отвернуться в стенку.
прогресс ли это?

почти. остался еще один паблик.

и я бы поступила как обычно. открестилась бы от старого, чтобы создать очередную новую версию себя. сказала бы вам «прощайте». это так приятно (первые пару часов). однако в этот раз я поворачиваюсь и смотрю на себя — и перестаю убегать. когда-то даже Холли Голайтли даст кошке имя, что уж говорить обо мне.