Интервью с Николеттой Манни
(The Talks, 21.08.2024)
Николетта, вы верите, что стать балериной было вашим призванием?
Думаю, да, потому что я не могу представить свою жизнь без танца. Сомнений у меня никогда не было - это то, чем я всегда хотела заниматься. Моя мама - балетный педагог, я начала танцевать, когда мне исполнилось два года. Моя жизнь никогда не делилась на "до" и "после", потому что танец всегда был её частью. Родители любили театр, всегда ходили на балетные и драматические спектакли, и до моего рождения тоже. Думаю, у меня это в крови.
Это важно, что родители тебя поддерживают, что есть семья, которая сопровождает тебя на творческом пути и не давит при этом.
Мне очень повезло с родителями, они понимают меня и мои стремления. Это ведь не очень просто понять, что твой ребёнок выбрал именно эту карьеру. Я сама в 12 лет попросила маму отвести меня на прослушивание в Ла Скала. Это была моя мечта, и родители это поняли. В 17 лет я переехала в Берлин, чтобы присоединиться к труппе Государственного балета, и самым сложным были не репетиции, а разлука. У меня очень крепкие отношения с родителями, с родным городом, с семьёй. Когда мне тяжело, любовь и поддержка семьи помогают мне жить. Я продолжала идти вперёд, потому что это действительно то, чего я хотела. Этот путь может быть сложным, и иметь такую поддержку - самый большой подарок. Балет подарил мне и личную жизнь, мой муж тоже танцовщик, я могу рассчитывать и на его поддержку.
Наверное, намного легче, когда рядом партнёр, который понимает, через что ты проходишь, и разделяет с тобой взлёты и падения.
Именно, не нужно ничего объяснять. Вы просто понимаете друг друга и знаете, через что проходит человек рядом, с чем он борется. Мы много вместе путешествуем, и это помогает - иметь такую поддержку, что мы можем вместе разделить хорошие моменты и успехи. Мои родители и мой муж - это дар. Это даёт мне силы идти дальше, мне это нужно, потому что я всегда стремлюсь к новым целям.
Вы как-то сказали, что как бы далеко ты ни продвинулся, конечной цели не достигнешь, потому что всегда учишься. Вы по-прежнему так думаете?
Да, потому что я всегда хочу преодолевать свои границы. Это самая захватывающая часть моей работы. Даже если ты постоянно танцуешь в одном и том же балете, на протяжении многих лет исполняешь одну и ту же роль, всегда можно найти что-то новое, что можно привнести на сцену, что-то новое для персонажа. Возможностей для развития так много, что эта работа бесконечна. Хотя меня недавно сделали этуалью, наградили высшим званием для артиста труппы Ла Скала, я воспринимаю это как новое начало. Люди мне говорят: "О, ну теперь можно расслабиться. Это самое высокое звание, которое ты можешь получить". Но дело не в том, что ты достиг максимума, а в том, что это должно подтолкнуть тебя двигаться ещё дальше.
Это актуально даже для спектаклей, в которых выходил раньше? Например, в классике вроде "Лебединого озера"?
Я танцевала в Лебедином несколько раз, в том числе тогда, когда была совсем юной. Теперь я повзрослела, у меня больше опыта, я лучше разбираюсь в себе и это помогает найти новые грани в персонаже. Я обнаружила в себе черты, о существовании которых ранее даже не подозревала. Недавнее выступление в этом балете стало для меня совсем иным опытом, это было всё равно что начать с нуля, потому что сейчас я совсем другая - и как балерина, и как человек. Это было захватывающе. Всегда есть что-то новое, что можно открыть.
Вы определённо считаете, что техника - это тот минимум, который вы можете показать как танцовщица, эмоции и интерпретация зачастую важнее.
Техника важна, но на этом уровне она и так подразумевается. Не может быть так, что ты что-то не можешь исполнить с технической точки зрения. Поэтому я больше сосредотачиваюсь на том, что я могу передать, что я могу выразить при помощи пластики тела, выражения лица, глаз. А это для танцовщика может быть очень сложно, потому что нас этому не учат. Нас не готовят быть актёрами, нас тренируют как спортсменов, но потом мы выходим на сцену и не просто выполняем набор движений - мы говорим телом, мы рассказываем историю. И это важно, потому что это что-то даёт зрителю. Именно тогда зритель, выходя из театра, говорит: "Я навсегда запомню это выступление". Не потому что ты сделал четыре пируэта, а потому что заставил зрителя плакать или улыбаться. Это самое важное.
Как вы обычно работаете с ролью?
Если либретто основывается на книге или истории, я её изучу до корки. Проще, если ты на сцене с супругом - мы проживаем эту историю вместе. Но чаще дело в том, чтобы почувствовать роль, понять, что именно ты можешь в неё привнести. Жизель может танцевать любой, для меня важно, какой Жизелью хочу быть я, как я вижу себя в этом персонаже. Иногда, когда особенно сильно погружаешься в характер персонажа, потом трудно вернуться к реальности - настолько ты сосредоточен на нём.
Наверное, приятно иногда переключиться с классических ролей на современные постановки, например, Форсайта.
Это определённо то, чего я ждала. Это первый раз, когда я с ним работала, и это то, что я хотела. И музыка Джеймса Блейка. Всё это было новым, таким отличным от Лебединого. Самое замечательное, когда вы вместе с хореографом в репетиционном зале. Это настоящий подарок, потому что вы вместе заново создаёте спектакль, пусть даже хореография уже поставлена. Он видит в тебе лучшее и видит то, что ты можешь привнести в роль.
Существовать в совершенно новоим пространстве это большой вызов.
О, да! Работать в таком стиле - невероятный вызов для танцовщика, привыкшего к классическому репертуару. Но мне кажется, что в наше время танцовщик должен уметь исследовать разные стили, потому что в современных театрах в репертуаре есть и классические постановки, и неоклассика, и модерн, и современный танец. Ты переходишь от пуантов к танцам босиком, от одного стиля к другому. В этом направлении развивается танец. Пусть это нелегко, но это так. Изучение своих возможностей позволяет быть свободным на сцене, это очень увлекательно.