«Турист против пуриста» — Вирджил Абло исследует мужские архетипы в Louis Vuitton

В истории и культуре не бывает случайных совпадений по времени. Шестая коллекция Вирджила Абло, названная «Ebonics», сопровождалась фильмом режиссера Джоша Джонсона, который был сконцентрирован на устном слове и выступлении, призыве к радикальному мышлению через призму мужской одежды.

Коллекция «Ebonics» поднимает тему «Чёрного сознания» языком моды и радикального переосмысления мужского костюма, давая ответы на многие вопросы, которыми дизайнеры задавались, столкнувшись с «лицом человечности» во время кризиса, пандемии и движения Black Lives Matter.

Абло собрал познавательную энциклопедию ответов на неизбежные вопросы, которые беспокоят всех дизайнеров: о смысле моды, показов, создания одежды перед лицом движения Black Lives Matter и всех кризисов, которые разразились перед лицом человечества в прошлом году. «Мы до сих пор не можем прийти в себя», — сказал он в телефонном разговоре из Чикаго перед перед презентацией коллекции. «Мы прошли сквозь столько тяжёлых диалогов в 2020, некоторые из них были настолько жаркими, что их больше нельзя поднимать. Но мода может это сделать. Показы могут».

Коллекция Louis Vuitton передаёт мультинациональность общего культурного наследия через 3D-свитшоты в форме Нью-Йорка или Парижа, через костюмы, в сочетании с килтами и африканскими драпировками, через ковбойские аутфиты, соседствующие с индейскими принтами. Усилением образов стали объёмные сумки-переноски, мешки для картофеля и знаковые LV Keepall, трансформированные в форму самолёта.

Это самая автобиографичная из его работ — исследование своего африканского наследия и того, что значит быть на вершине карьеры в Европе в качестве чернокожего американского креативного директора. «Когда я рос, мой отец носил одежду из ткани кенте, под которой ничего не было, на семейные свадьбы, похороны, выпускные вечера», — говорит он. «Когда он шел на американскую свадьбу, он надевал костюм. Я объединил эти две вещи вместе, воспевая мою ганскую культуру». Добавьте к ткани узоры LV, задрапируйте ее, затем снова соедините и сравните с клетками тартан, и результат действительно будет чем-то новым. Так же, как и диагональный зелено-белый принт на кожаном костюме для мотокросса. «Это воспоминание о ткани с восковым принтом, которая была у моей мамы дома, когда я рос», — усмехается он. «Это она научила меня шить, а научилась она этому у портного в Гане».

Вера Абло в чистосердечную невинность детства — тот благодатный период, когда еще не наступило осознание социокультурных предрассудков — всегда была источником вдохновения в его коллекциях и кампаниях Vuitton. «Я начинаю с удивления мальчиков. Когда ты мальчик, взрослые спрашивают тебя об одном: кем ты хочешь быть, когда вырастешь? И ты отвечаешь: художником, юристом, врачом, футболистом, летчиком-истребителем. Но если я спрошу, как выглядит врач? Вы сразу же замолчите». Его точка зрения, изложенная в стопке литературы, которую он выпускает вместе с каждой коллекцией, заключается в следующем: «Мода способна изменить эти дресс-коды и влиять на возможности».

Многоуровневое сознание и его стремление просвещать, включать и создавать стремление приземленное в одном направлении и высокопарное во многих других. «Турист против пуриста», — слоган, который он написал, когда пришел в Louis Vuitton в 2018 году, вернулся на сумках в этом сезоне. «Это мой организационный принцип моей точки зрения, когда я создаю вещи. Турист — это тот, кто стремится к знаниям, кто хочет увидеть Эйфелеву башню, приехав в Париж. Пурист — это человек, который знает все обо всем». Абло проявляет свою позицию в качестве обоих — аутсайдера, который стал инсайдером; человек, у которого есть власть приводить с собой молодых людей в бывшую зону отчуждения высокой моды.

Отчасти это его вызов предполагаемому праву собственности на идеи, искусство, культуру. «Предметы повседневного пользования — кто придумал наши повседневные предметы?». С одной стороны, это ответ «пуристским» критикам, которые свысока смотрят на то, что Абло импортирует «уличную одежду» в высокую моду. На более глубоком, остром краю лежит виновность евроцентрического искусства и моды за многовековое воровство наследия, которое им не принадлежало, и за стирание, которое из этого вытекает. Возникает вопрос: «Кто может претендовать на создание? Происхождение — это реальность, а право собственности — миф», — говорится в его заметках.

Это коллекция одежды — прекрасна, она, несомненно, привлечет еще больше поклонников мужской одежды к Louis Vuitton от Абло, даже на фоне пандемии. Что же касается того, чтобы сделать более громкое заявление о моде в этот критически важный момент перемен? Он говорит: «На мне лежит ответственность. Мы сказали, что хотим разнообразия, разве мы не говорили об этом в 2020 году? Перемены означают эти изменения. Я не хочу оглянуться назад и сказать, что я закрывал на это глаза. Но знаете, — заключает он, — я оптимист. Будущее еще не определено».

Источники vogue.com, pre-party.com.ua

Перевод natazhen

@Bangtan_fans