Апсны - страна души. Часть 1.

Некоторые воспоминания о моем отпуске, проведенном в Абхазии с 14 по 28 октября.

Страна души
«Ценность жизни не в том, сколько вдохов ты сделал, а в том, сколько раз перехватывало дыхание» - обнаружено во время прочтения книги отзывов пансионата «Литфонд»

Вперед, в пампасы!
Этого отпуска я ждал 1 год и 3 месяца. Ожидание усиливалось поистине лошадиными объемами работы, навалившимися в последние две недели, вследствие чего я был вынужден задерживаться до 9 вечера и приезжать домой в амебоидном состоянии. В пятницу 13 октября, менее чем за сутки перед отпуском я ехал домой с такой дикой усталостью, что мне было безразлично, взойдет ли утром солнце. Осколок мозга, отвечающий за логику, отстраненно произнес «А зонтик-то ты на работе оставил. Может вернуться, недалеко еще уехал», на что аморфная масса, заставляющая меня автоматически хлопать глазами и переключать скорости, ответила: «А тебе не все равно? Дождь, снег, солнце, озоновые дыры... Какая хрен разница?». Однако осколок хоть и не настоял на зонтике, но заехать в банк, закинуть деньги на счет с тем расчетом, что если меня обворуют добродушные абхазы – можно было б снять деньги и купить обратный билет – заставил. Дома я разворошил все свои вещи, отобрал три джемпера, сланцы, кроссовки, шорты и, зачем-то, туфли. Ну и остальное по мелочи. Запихнул в себя какую-то еду и упокоился под бетонной плитой сна. Мама в это время производила хитрые манипуляции с тем расчетом, чтобы уместить все это шмотье в средних размеров сумочку и мой рюкзак. Деньги я сразу решил по-совковому в трусы не зашивать, а честно положить их в бумажник, ну и какую-то часть – в сумку. Впоследствии так и ходил с бумажником в кармане джинсов/шортов с трехмесячной зарплатой любого из местных жителей.
Утро 14 октября встретило меня лондонской погодой – 6 градусов и морось. Поел, присел на дорожку, подхватил рюкзак и сумку, попрощался с мамой и пошел. В Домодедове оказался чуть раньше регистрации, подождал. Встал в очередь. И тут меня ждал маленький сюрприз. В очереди впереди меня нарисовался педерастического вида юноша. В противосолнечных очках. Если честно, мне безразлично во что одет человек. Но меня с души воротит, если я вижу, когда люди используют противосолнечные очки не против солнца, а непонятно зачем, напяливая их почем зря в темных помещениях/вечером/в кинотеатрах и т.п. Это, наверное, какой-то тайный клуб педрил и их гнусных подруг. Рядом с юношей нарисовались девушки и пара пареньков в различного вида джинсах коллекции «Мечта пэтэушницы», стразах-хреназах и прочей мишуре. Там еще были: харизматичный спортивный хач, пергидрольный юноша, мне где-то по диафрагму, загорелая мечущаяся тетка, видимо, администратор, и не менее пергидрольная корреспондентка в мини-юбке. Тут до меня дошло, что это видимо – артисты. После некоторого напряжения извилин, вспомнил, что пергидрольного андреягубина я недавно видел на страницах «Комсомолки», какой-то фабрикант. Стало страшно – ведь их могли посадить рядом со мной! Я так испугался, что даже маме смс-ку отправил. К счастью, не посадили. Однако авиакомпания удивила. Я покупал билет компании «Крас Эйр», на сайте компании было написано, что лечу я на «Боинге», в кассе сказали то же самое. Каково же было мое удивление, когда автобус подвез нас к ржавому (он действительно был со следами коррозии) Ту-154 М авиакомпании... «Самара»! Вот он, авиасоюз Air Union в действии. Борт был полупустой, поэтому я с комфортом разместился один на трех креслах, достал «Бойцовский клуб», купленный накануне, ну а дальше – неинтересно. Одноразовая еда, одноразовый кофе, одноразовые аплодисменты при посадке.

Кавказская пленница
На трапе меня обдало солнцем и 22-градусным воздухом. Неприятностей с трансфером не оказалось, при выходе из аэропорта стоял хач с табличкой «Литфонд», как и обещали. У них это в принципе отработано, так что проблемы практически исключены. Доехал один в «Газели» до границы, там какой-то мальчонка перевел меня через нее (показал паспорт российским погранцам и – вперед). На той стороне меня ждала уже другая «Газель». Водитель кого-то ждал и, чтобы не скучать, я попросил его сказать, как будет по-абхазски наиболее распространенные фразы – «Спасибо», «Добрый день», «Добрый вечер» и т.д. Он сразу оживился и поинтересовался, зачем мне это нужно, не собираюсь ли я изучать язык. «Да не, просто я нахожусь в чужой стране и хочу здороваться с людьми и благодарить их на родном для них языке, в качестве уважения к ним самим, а также к стране, в которой нахожусь» - ответил я. Водитель продиктовал мне, как все это звучит, я занес в свою записную книжку, и тут водителя понесло. Всю его речь я не помню, но суть ее сводилась к тому, что он долго работает, но не припомнит, чтобы люди прямо так сразу задавали такие вопросы, а раз так, я – друг Абхазии и его брат. Тут подъехала какая-то легковушка с двумя братьями водителя, которых он и ждал. Им он тоже поведал, какой я молодец, они посовещались и позвали меня отведать абхазский хлеб-соль. «Да не вопрос», сказал я, и мы поехали. По дороге я все пытался запомнить, как же их зовут. У меня вообще на имена память плохая, а у них там ФИО прямо скажем не из легких. Водителя звали Батал, я его имя раз пять забыл, хорошо что у них у всех там есть привычка говорить о себе от третьего лица, она мне сильно помогала. В итоге я провел ассоциативную линию от Батала к актеру Баталову, и когда забывал, как его зовут, тут же вспоминал незабвенного Гогу, потом фамилию актера, а потом уже и имя аборигена всплывало. Приехали в дом баталовского брата в Гаграх, брат позвал свою маму, сказал, что у них гость и попросил накрыть стол. Пока стол накрывался (а накрывался он около часа), мы прогулялись по небольшому участку около дома, мне сорвали инжир, росший тут же, потом несколько мандаринов и гроздь «Изабеллы». Все это я, собственно говоря, съел. Поболтали о том, о сем и пошли в дом есть. На столе стояли тарелки, рюмки и бутылка водки. Единственным неприятным сюрпризом оказалось то, что у них принято хлопнуть рюмку до еды. Аляс (брат Батала) загнул десятиэтажный тост, мы выпили. Тут поставили еду – мамалыгу, каждому по огромной тарелке, большое блюдо с курицей, зажаренной со специями, тарелку с нарезанным толстыми кусками коровьим сыром, блюдо с ткемали и блюдце с аджикой. Вообще мамалыга – белая безвкусная каша из кукурузной муки, еще каких-то добавок и с небольшой примесью манной крупы. Так как она безвкусная, местные втыкают в нее несколько кусков сыра, он плавится, и они едят мамалыгу с плавленым сыром. Плюс обязательно обмакивают куски мамалыги в ткемали и заедают все это либо куриным запеченным мясом, либо запеченной говядиной. Есть ее можно в принципе и вилкой, но, как правило, ее едят руками. Я сначала попробовал просто сыр, чуть подцепив аджики, но т.к. аджика оказалась какой-то бешено острой, я приступил к самой мамалыге. Воткнул пару кусков сыра и стал рукой брать куски, обмакивать в ткемали, налитую из большого блюда каждому на специально поставленную вторую тарелку, ну и отправлял их в рот. Пару кусков курицы тоже съел, курица, кстати, была гораздо лучше, чем все последующие курицы, съеденные мной в близлежащих к пансионату едальнях. Однако за первым тостом очень быстро последовал второй. Одиннадцатиэтажный. Потом третий. Врать не буду, тосты говорили очень красивые, я более красивых не слышал. Но где-то после третьей рюмки я вдруг ощутил себя собирателем тостов Шуриком из «Кавказской пленницы». Вспомнив, что Шурик там плохо закончил это собирательство, я как мог вежливо объяснил ребятам, что по здоровью не могу употреблять водку в больших количествах. Их это как-то не убедило, после чего я толкнул речь про то, что они же хотят, чтобы у меня от первого застолья на абхазской земле остались хорошие впечатления, а если я еще пару рюмок пропущу – впечатления будут очень нехорошие, тем паче что на столе уже нарисовалась вторая бутылка. Вот этот пассаж их вполне убедил, после чего я только пригублял, однако мне после каждого тоста подливали пару капель – по обычаю после каждого тоста нужно рюмку обновлять. Не помню, сколько в итоге было тостов, пили и за Абхазию, и за их родных, и за моих родных, за меня пару-тройку пропустили. Даже я какой-то тост толкнул, сам удивившись своему красноречию.
В итоге мамалыгу я всю съел, хотя изначально, глядя на объемы, наложенные на тарелку, я в этом сильно сомневался. Начало смеркаться и, поблагодарив хозяев за угощение, мы грузно пошли в «Газели». В дверях столкнулись с отцом Аляса, возвращавшемся с охоты (штук 10 куропаток нес) – очень представительный пожилой мужчина, как мне рассказывали за столом – народный артист Абхазии. За нами поехали Аляс и Рома (тоже какой-то баталовский кум), по дороге тормознули, забили косяк, предложили мне, но мне показалось, что вечер после косяка потеряет гламурность. Выкурили, поехали дальше. Между Гаграми и Пицундой вдоль дороги высажены кипарисовые деревья, что днем выглядит красиво, а вот вечером ухудшает видимость. Ехать было довольно весело, потому что фары то и дело выхватывали из темноты коров, мирно гуляющих по асфальту. Я только нервно икал, но для водителя коровы на дорогах не являлись чем-то необычным, и он, не снижая скорости, их объезжал. В итоге приехали часов в 8, на ужин я не пошел, а сразу поднялся в номер и лег спать. Такой вот улетный у меня был первый день.

Король воздушных шариков
День на третий заметил, что после ужина отдыхающие валят дружною толпою в кинозал. Интересно – зачем? Пошел и я. К удивлению, оказалось, что там в 20-00 выступает анимационная команда, в составе: Марат (массовик-затейник), Петрович (гитарист), танцевальный дуэт «Территория любви» (в быту – муж и жена Марсель и Маша), девушка, исполняющая танец живота и вообще восточные танцы Алексис (если проще, то Александра), певец Алексей и ди-джей Леха Гагринский. Вечера все время проводились по одному принципу – по очереди выступают все, в перерывах Марат шутит и проводит пару-тройку конкурсов, призами в которых неизменно служили надувные шарики. Вся команда из Набережных Челнов и Казани.
Так вот, сидел я, смотрел шоу. Все нормально, дуэт танцует великолепно, певец поет так себе, но тоже старается, гитарист бренчит. Но как начинаются конкурсы – что-то происходит. На призыв Марата «Нужно 2/3/4 добровольца» никто не откликается. Хотя в зале лиц моложе 30 предостаточно. Правда, из этих лиц прилично местных бездельников, а у хачей с чувством самоиронии совсем туго, поэтому в конкурсах они не участвовали никогда. В итоге все маратовские призывы заканчивались тем, что он скакал в зал и выдергивал народ. Как-то раз учительница математики сказала маме про меня: «Он на моих уроках – страдает!». Вот эти вытащенные – страдали. Просто группировка Унылых Янов какая-то! На следующий день я шел в зал с твердой уверенностью, что шарик будет мой! Пришло время конкурса, Марат как всегда начал бегать по залу, пытаясь вытащить кого-нибудь. У него, бедняги, аж глаза на лоб вылезли, когда увидел, что я добровольно поднялся и выхожу. «А вот и нашелся первый герой», - радостно возопил он. – «Ну кто же составит ему конкуренцию?!». В итоге выцепил местного юношу, который клеил какую-то наивную питерскую девчонку и, видимо, хотел произвести впечатление. Условие конкурса было такое: необходимо изобразить брачный клич какого-либо животного, загаданного ведущим. Конкуренции, в общем, не получилось. Мордочка хачика обиженно вытянулась, начал мямлить что-то типа «Ну так нэ договаривалысь, я нэ могу и т.д. и т.п.» и свалил в итоге под улюлюканье со сцены, на что незамедлительно «Антон из Москвы» заметил «Ну че, я победил, давай шарик, Марат». Марат шарик не дал, мы несколько минут перешучивались, в результате он мне предложил за отсутствием смелых, изобразить моего же конкурента, Максима из Самары. А потом еще и третью участницу конкурса, Наташу из Казани. В итоге я перескакивал то на место Антона, то на место «Максима», то на место «Наташи» (в качестве Наташи даже сделал книксен, что было весьма неудобно в кроссовках и джинсах), меняя манеру разговора, а Марат скакал за мной с микрофоном. По результатам конкурса, Антон из Москвы продемонстрировал призывный рык льва, Максим из Самары ничего не продемонстрировал (вообще-то надо было тушканчика изобразить), а только заметил, что на фоне такого таланта, как Антон, он лишний на этом празднике жизни, ну а Наташа из Казани воспроизвела трель майской жучихи, взвизгнула «Ой, а я победила, да?», ну и по результатам зрительских аплодисментов, победила :) Шарик я надул и даже умудрился завязать, и после окончания конкурса презентовал какому-то карапузу. Вообще-то мне хотелось шарик оставить себе. Он был такой красивый. Зелененький, в форме сердечка. Но нужно было поставить свое реноме кое перед кем на заоблачный уровень, что и было исполнено.
С этого вечера в конкурсах я участвовал каждый день. Иногда – в двух. Как-то раз – во всех трех. Марат нашел свой спасательный круг в моем лице. Я и не возражал, мне было в кайф. Я пел. Шутил. Танцевал. Признавался в любви футбольному мячу. Помогал делать подгузники из туалетной бумаги. Вспоминал русские народные песни – ничего в голову не пришло, как пропеть:
А дубы-колдуны
Что-то шепчут в тумане,
Из поганых болот чьи-то тени встают.
Косят зайцы траву,
Трын-траву на поляне... и т.д. – хоть и проиграл, т.к. соперники были с Урала и знали народных песен штук наверное 50, зато мне вся аудитория подпевала. В последнем конкурсе, в котором я участвовал, мы с Полиной из РнД очень зажигательно танцевали, прижимая надутый шарик различными частями тела (до сих пор не понимаю, как нам удалось не уронить и не лопнуть шарик, удерживая его левыми ступнями), но не выиграли, увы. Победила замечательная пожилая пара Алексей и Жанна из Екатеринбурга (думаю, им лет по 65-70, но о них чуть далее). Оба шарика, использованные в конкурсе, достались им. Жанна было протянула свой Полинке, но Марат грозно так сказанул: «Не давайте им шарики! У них и так уже оптовый склад открывать можно!». Так как после того, как я познакомился с Полиной, мы с ней либо по одному, либо вдвоем участвовали почти во всех конкурсах (и почти всегда выигрывали), это было недалеко от правды :) Аниматоры уехали за два дня до моего отъезда и, честно говоря, мне их не хватало.

Floyd coffee
Опытным путем я выявил кафешку, в которой варили невероятно вкусный кофе по-турецки. Еда там, правда, была настолько же диаметрально противоположной. Кафешка располагалась непосредственно на пляже, поэтому я постоянно там проходил, ну и почти всегда присаживался и выпивал чашечку. Ко всему прочему, на фоне отвратительной музыки, несшейся из местных едален и баров, это кафе было приятным исключением – как-то раз я прислушался и с удивлением услышал Элтона Джона! Не мог отказать себе в удовольствии, поднял себя с лежака, заказал кофе и с невероятным удовольствием выпил его под эту музыку, протянув ступни в направлении моря. На этом удивительные события не закончились – возвращаясь с традиционной прогулки после ужина/перед анимацией, до моей барабанной перепонки донеслись – я не поверил сначала – божественные звуки музыки Queen! Я как всегда одним махом взлетел по ступенькам, в который раз испугав теть Машу, которая этот самый кофе и варила («Такое впечатление, что ты не по земле ходишь, а по воздуху, материализуешься все время из ниоткуда» - как-то раз мне сказанула) – опа, говорю, это ж Куин!!! На что тетьмашина племянница, которая там за музыку отвечала, разулыбалась «Ну наконец-то оценили» - говорит – «Если хотите, могу вам еще Pink Floyd поставить». С того вечера, музыку после 20-00 в кафе «Лимбо» заказывал один человек – я. Очень удобно – сидишь на пляже у моря перед сном, а в качестве бэкграунда Элтон поигрывает. Или Куин.
Но вершиной этой грани отпуска были, безусловно, пара часов, проведенных за несколько дней до отъезда. Погода хмурилась, было 5 часов вечера, и на пляже я был один. Сел в пластиковое кресло (кафе было открытое), заказал кофе и Pink Floyd. Я эту группу, за исключением «Стены» раньше вообще не слушал. И тут меня просто вырубило. Море хлещет о берег, ветер в лицо, серые тучи несутся высоко надо мной, вокруг никого, сгущаются сумерки, тени ползут по песку, и все это – в волнах психоделической музыки. Уже и кофе допил, и подмерзать начал, а все из прострации выйти не могу. Так и просидел часа полтора. Слюна не бежала, но было близко к тому.
А вот пропустить чашечку перед отъездом не удалось – в субботу я до последнего сидел на берегу, сначала один, потом подошли Жанна и Алексей, трансфер был в 11, я ушел с берега в 10-55, но «Лимбо» так и не открылось.