«Разговоры о важном» в школе — как детей учат родину любить? Интервью с учительницей
Авторки интервью — Лера и Полина, студентки
Теперь в школе поют гимн, поднимают флаг и пишут письма солдатам. С. — учительница русского языка и литературы в государственной школе в Москве. Она рассказала о нововведениях и поделилась, как проходят обязательные уроки «разговоры о важном».
Интервью было взято по итогам окончания 2022/23 учебного года
«Учитель такая профессия, которая делает мир. Мы людей создаём»
— Сколько лет вы преподаёте в школе?
— Недавно смотрела свой педагогический стаж и точно посчитать не могу, Общий рабочий стаж — 21 год, но педагогический меньше, потому что столкнулась с эмоциональным выгоранием. Два раза уходила из школы. Один раз — после декретного отпуска на два года, а потом — на один год. В общей сложности педагогический стаж — 17-18 лет.
— А с чем было связано ваше эмоциональное выгорание?
— Работа с детьми интересная, я её очень люблю. Но, с одной стороны, дети забирают очень много энергии. С другой — работа с родителями, администрацией тоже отнимает силы. Есть факторы, которые влияют на состояние, и это случается со многими учителями, но мало кто признаётся, что бывает эмоциональное выгорание. Это считывается как непрофессионализм. Ты должен быть всё время начеку.
Для себя поняла, что раз в пять лет у меня происходит эмоциональное выгорание, поэтому я уходила из школы и пробовала себя в разных профессиях. В первый раз уходила работать в офис, была менеджером по снабжению, экономистом по сбыту. Второй раз училась на стилиста. Год отработала в салоне красоты, могу стричь и красить. Возможно, уходы из школы связаны с тем, что я была молодая и хотела попробовать себя в чём-то другом. Всё, что я попробовала, мне очень нравилось. Я везде себя нашла.
— Почему вы тогда остановились на профессии учителя?
— Наверное потому, что это благородная профессия. Когда была маленькая, я всё время играла в школу с куклами и соседскими детьми. Сколько себя помню, всё время всех строила и обучала. Также я старшая в семье, поэтому воспитывала всех вокруг.
Я знаю английский язык и одно время даже хотела стать стюардессой: повидать мир, попутешествовать. Но отец меня не отпустил никуда, и я пошла в педагогический.
Причем сначала планировала стать учителем английского языка, но факультет закрыли, и я пошла на филологию, выучилась на учителя русского языка и литературы.
— Что вам нравится в вашей профессии?
— Общение с детьми. Работа с ними — самое главное для меня. Я в начале разговора с вами сказала, что эмоциональное выгорание происходит как раз потому, что дети забирают много энергии. И я подпитываюсь детской энергией, как бы это не звучало. Ты живёшь детьми, их проблемами. Это же работа воспитательная.
В детском саду ребёнка научили элементарным вещам — сходить в туалет, держать правильно ложку. Затем его приводят в школу, и ты начинаешь его лепить. Учитель — важная профессия, потому что дети проводят огромное количество времени в школе – с 8 до 15 часов. Учитель такая профессия, которая делает мир. Мы людей создаём.
— Как вам удаётся найти общий язык с детьми?
— Общий язык ты находишь, когда разговариваешь с ними на равных. Не обманываешь, а говоришь как есть. Если ты хоть раз солжёшь — теряешь доверие ребёнка. Они всё видят и чувствуют. Нужно быть очень осторожным.
— Что вы хотите дать детям, может что-то кроме знаний? Например, вы назвали воспитательный аспект.
— Кроме предметных знаний я хочу поделиться приобретённым жизненным опытом, чтобы дети не допускали ошибок, которые совершила я. Ещё очень хочется, чтобы дети были честными и добрыми. Я всегда детям говорю, что нужно поступать по совести.
«Целых 34 раза мы пели гимн»
— Последний год был непростым. Много поменялось, в том числе в школе. Как вы считаете, в вашей школе что-то поменялось за это время?
— Появились «разговоры о важном», мы стали говорить о патриотизме, в первый урок в понедельник мы обязательно поём гимн.
Знаете, когда я училась в школе, у нас тоже были обязательные линейки каждый понедельник, где говорили о целях на неделю. И, может, гимн звучал, но я лично этого не помню. Скорее всего потому, что после развала Советского Союза эта традиция пропала.
Поэтому сегодня людей традиция включать гимн немного шокирует, но скорее тех, кто родился в 90-х и позже. Но те родители, которые старше, прекрасно помнят эту традицию и нормально к этому относятся.
Более того я смотрю, во многих странах день начинают с пения гимна. Думаю, что это нормальная практика.
— В школах появились новые инициативы. Например, дети пишут письма солдатам. Появилось подобное в вашей школе?
— Сейчас возрождается волонтёрство. Помимо сбора макулатуры, пластмассовых крышечек для детей инвалидов – их перерабатывают и на деньги, которые поступают, покупают оборудование, инвалидные кресла – сейчас есть «Движение первых» [молодёжное движение в России, созданное 18 декабря 2022 года для воспитания, организации досуга подростков и формирования мировоззрения «на основе традиционных российских духовных и нравственных целей»].
В рамках этого волонтёрства дети пишут письма солдатам. В нашей школе мы три раза собрали гуманитарную помощь: медикаменты и одежду. Мы предлагали это детям, и они активно участвовали в акции.
Ученики сами по заявлению записываются в ряды волонтёров, и за активность, в том числе в «Движении первых», получают волонтёрскую книжку, где фиксируется их участие.
— В школе бывают уголки на тему космоса, мини выставки по экологии. Есть что-то подобное на тему СВО России в Украине?
— У нас есть школьный военный музей «Москва в солдатской шинели». Он посвящён Великой Отечественной войне, Первой мировой. Там проходят лекции, посвящённые битве Александра Невского и другим историческим событиям. То есть музей про всё, что связано с Советским Союзом и предметами обихода.
— Эта выставка появилась недавно?
— Нет, она функционирует давно
— Вы ранее упомянули гимн. Его поют или просто включают?
— Поём. Причём не отрывок или куплет, а прямо полностью. Я ставлю музыку, стою по стойке смирно, и мы поём. В начале не все знали гимн, поэтому включала со словами. Конечно, под конец года все уже выучили. Представляете, каждую учебную неделю, то есть целых 34 раза, мы пели гимн.
— Кто-то контролирует, включаете ли вы гимн?
— Никто не контролирует. Нет такого, что завуч или директор ходит, заглядывает в двери. Но петь гимн — всё равно обязательное условие.
— Конечно. Каждый понедельник поднимаем, каждую пятницу опускаем.
— Интересно, а как выбирают того, кто из учеников поднимает флаг?
— Выбирают за какие-то заслуги, если он победитель олимпиады, активист в спорте или творческой деятельности. Поднимают «лучшие». Бывает, дети хотят поучаствовать, но они понимают, что они в чём-то не дотягивают, и мы идём навстречу.
— А были случаи, когда ребёнок говорил: «Не хочу поднимать флаг»?
— В моём классе нет. И даже больше: поднимал каждый. И, насколько я знаю, все [охотно] идут. В понедельник утром собирается толпа ребят, которые говорят «а можно я сегодня пойду?», «а можно мы вместе пойдём?».
Желающих много. Думаю, это связано с возрастом. У меня в этом году шестой класс, они ещё маленькие. Что не спросишь, они хотят везде участвовать. С возрастом мотивация пропадает. Думаю, потому что появляются подростковые комплексы — «я боюсь», «хочу, чтобы меня не видели» — и из-за смены ценностей и приоритетов.
«У “разговоров о важном” нет цели сказать, что Россия лучше всех, они, скорее, нужны для расширения общего кругозора»
— На «разговоры о важном» выделили дополнительные часы. Это обязательный урок?
Родители могут написать отказ. Но в нашей школе никаких заявлений не писали. В моей практике были случаи только, когда родители писали, что ребёнок проспал, или что они возвращаются в понедельник утром с дачи и не успевают на урок.
— «Разговоры о важном» проходят в рамках классного часа?
— Это не классный час, «разговоры о важном» не могут быть о чём угодно. Мы говорим о России, о патриотизме.
— Есть ли сценарий для этих уроков?
— Еженедельно нам присылают материалы «Патриот.Спорт». Они примерно поделены по возрасту. В принципе они все одинаковые: это видеоролики, методические рекомендации, дидактические задания. То есть сценарий у нас есть, но я перекраиваю его под себя и своих детей. Не всегда пользуюсь тем, что нам предоставляют. Но могу сказать, что материалы хорошие.
— Есть ли какие-то вещи, о которых преподавателю говорить не рекомендуется?
— Есть просто сложные темы. Допустим, про отца. Я постаралась её аккуратно обыграть, потому что знаю, в моём классе мамы есть у всех, а папы нет. А для многих эта тема эмоционально тяжёлая.
— Тема про отца была в рамках «разговоров о важном»?
— Да, она была посвящена Дню отца, также как был урок в честь Дня матери.
— То есть темы каждый раз разные?
— Конечно. В день космонавтики обсуждали Юрия Гагарина. Мы говорим про учёных, Циолковского, развитие атомной отрасли, освоение Антарктиды.
— Именно так. Говоря на общие темы, мы всё время прикасаемся к России. Мы всё-таки развиваем патриотические качества. Если затрагиваем личностей, то тех, кто связан с историей России и СССР
— Политику вы не затрагиваете?
— Нет. В видеоматериалах для «разговоров о важном» часто показывают Путина, это да. Но какого-то призыва нет, всё в материалах довольно нейтрально. У этого урока нет цели сказать, что Россия лучше всех, он, скорее, нужен для расширения общего кругозора.
— Про патриотизм вы всё же говорите? Как вы объясняете детям, что это такое?
— Естественно. Я говорю про патриотизм не только на этом уроке. Я веду литературу и русский язык, поэтому эту тему сложно обойти. Если возьмёте учебник по русскому, то увидите тексты про Волгу, российские города, учёных.
А уж на уроках литературы практически каждый текст затрагивает эту тему. Тот же Есенин с воспоминаниями о его жизни в деревне и «Белой берёзой под моим окном» — сплошной патриотизм.
Ведь патриотизм подразумевает любовь к родине, и неважно с большой буквы или с маленькой. Это может быть любовь к своей деревне, её маленькому кусочку или к России в целом. Всегда получается, что любовь начинается с малого, где ты родился, и перерастает в нечто большее.
— Все понимают это слово по-разному. Вы патриотизм объясняете только через любовь к родине и никак иначе?
— Да, именно так. Я говорю что это любовь к родине, к дому, близким и семье. Ведь именно эти слова говорят о том, что ты патриот.
— Какие-то вещи стали требовать от учителей в рамках «разговоров о важном»?
— Если вы говорите о планах [по каждому предмету учителя пишут календарно-тематическое планирование, указывая какие темы будут изучать и о чём будут говорить на уроках], то нет. Мы даже в электронном журнале не отмечаем посещение детей. Нам сказали: «Будет такой урок. Вы приходите, делаете то и то. Есть сценарий, можете пользоваться, можете сами придумывать». Но от нас ничего не требуют.
— Только в вашей школе такой свободный формат или у ваших знакомых иначе?
— Мои коллеги тоже либо берут сценарий и проводят как есть (в основном это молодые специалисты), либо меняют его, то есть варьируют и используют разные методы.
Бывает, что я построила урок определённым способом, но во время обсуждения с ребятами, они переводят тему в другое русло. И ты, естественно, подхватываешь, ведь странно говорить: «Давайте будем делать так, как я задумала». Я подстраиваюсь под них. Важно сделать так, чтобы им было интересно, а не следовать формальностям, тогда они будут откликаться.
В начале детям не нравилась идея «разговоров о важном»: «Ууууу…разговоры о важном…о чем мы будем говорить». Но когда прошло несколько уроков, им стало интересно
— Можно сказать, вам нравится вести «разговоры о важном»?
— Я бы не сказала «нравится», но это интересно.
— Дети делились с вами своими впечатлениями?
— Да, обратная связь у нас всегда есть. Я спрашиваю, понравилось им или нет, о чём бы они хотели поговорить в следующий раз, бывало, дети сами предлагали темы. В целом, негативных эмоций не было.
«Это не серьёзно — увольнять за политическую позицию»
— Дети по-разному могут реагировать на эти «разговоры». У ученика и учителя могут быть разные позиции. Были случаи в школах, когда это становилось поводом для доносов. В вашей школе с этим сталкивались?
— В нашей школе доносов нет. В моём понимании донос — это когда один человек идёт и рассказывает про кого-то что-то такое, что он сделал не по правилам. Например, я рассказываю о чём-то детям, и если ребёнок не согласен, то он идёт и говорит об этом родителям. Ребёнок может быть не согласен с моей точкой зрения, но я в любом случае должна послушать его позицию. Я должна понять, почему он так говорит. Возможно позиция ребёнка — это позиция его родителей. Когда я выясняю причину, я диалог строю так, чтобы конфликтов не было.
— Чувствуете ли вы себя безопасно?
— От доносов никто не защищён. Я стараюсь не говорить о том, что происходит, но всё равно думаю об этом. Мой муж танкист, артиллерист и десантник, когда началась мобилизация, ему на следующий день пришла повестка, а мой сын заканчивает колледж в следующем году. Естественно, я об этом думаю. Человек может настучать, даже если я ничего не говорила, может додумать, например. От этого никто не защищён.
— Политическая ситуация повлияла на ваши отношения в коллективе? Может есть разлады с коллегами насчёт этой темы, или вы нашли единомышленников?
— Нет, вообще никак не повлияла. Мы обсуждаем это, но, конечно, не на педагогических советах. Мы поддерживаем друг друга. У многих учителей мужья военные, некоторых мобилизовали. У одной коллеги муж врач, его мобилизовали несмотря на то, что он по возрасту уже не подходит, и у них многодетная семья. Она пришла в расстроенных чувствах и, конечно, рассказала, что произошло. Потом уже, когда выяснили, что он не подходит, он вернулся. Ситуация сложная, хочется выговориться, поделиться откровенно.
— Знаете ли вы случаи, когда учителю/сотруднику школы сделали выговор за его позицию, не совпадающую с нынешней властью? Увольняли кого-нибудь?
— Нет, у нас такого не было. Был случай, когда два наших учителя вышли на митинг и разместили фотографии в социальной сети. Я думаю, что директор знал. Все знали, и учителя, и дети. Этих преподавателей не уволили.
— Представьте, что такая ситуация всё же произошла. Что бы вы сделали: отстаивали своё мнение с риском увольнения или сохранили своё место, но постоянно контролировали себя, фильтровали речь?
— Я бы отстаивала свою позицию. Увольнение не пугает — я могу работать где угодно. Ты же человек, индивидуальность, ну и что, что у тебя позиция другая? Ты же приходишь на работу и говоришь, что патриотизм — это любовь к родине, неважно какая у тебя при этом позиция. Она сегодня такая, завтра другая. Это не серьёзно — увольнять за политическую позицию. Но в любом случае, если на тебя донесли, но ты выбрал молчать, лишь бы сохранить место, условия будут поставлены таким образом, что рано или поздно ты пойдёшь и сам напишешь заявление. К тебе начинают относиться по-другому. Приходят на уроки каждый день, на педагогических советах отчитывают, делают выговоры сначала устно, потом могут занести в личное дело. Тебе не прощают того, за что прощают других, придираются. Чувствуешь постоянное давление со стороны.
— Это было лет 15 назад. Не здесь. В прошлой школе со мной именно так и обошлись. Директор попросил меня доносить на своих коллег, ведь я лояльная, ко мне приходят общаться. Я сказала: «Я так не умею работать». На следующий год меня начали… Мне пришлось уволиться.
Практика доносов была всегда, но они, конечно, могут не быть связаны с политической позицией. Причиной донести может стать что угодно — кто не так отозвался о директоре, кто о завуче, кого-то не устраивает руководство.
— Как вы себя чувствуете сейчас?
— Разные эмоции переполняют из-за предыдущего вопроса. Это огорчает, когда ты приходишь работать для того, чтобы себя реализовать, а чьи-то сплетни могут всё испортить.
«Как для преподавателя, этот год прошёл стандартно, как обычно»
— В начале интервью вы сказали, что хотите делиться с детьми своим опытом. Получается ли это реализовать сегодня?
— Получается, но сложнее, чем раньше. Наверное, потому что дети сейчас совсем другие. Не могу сказать почему. Поколения разительно отличаются друг от друга. И чем старше я становлюсь, тем мне сложнее перестроиться. Всё-таки мы в разное время росли, в разных странах, я в Советском Союзе, они в России.
— Как в целом для вас, как для преподавателя, прошёл этот год?
— Как для преподавателя — стандартно, как обычно. А как для человека, жены, мамы — сложновато. Много переживаний и боязней.
— Какие у вас планы? Вы остаётесь в школе или, может, уезжаете?
— 27 лет назад я закончила бакалавриат, сейчас хочу пойти в магистратуру на 2 года и изучать русский как иностранный. Актуально сейчас. Много иностранцев приезжают сюда на заработки, можно помогать им или их детям адаптироваться к языковой среде.
— Может у вас есть совет для родителей, которые собираются отдавать детей в школу?
— Как мама я могу сказать, что выбирать школу нужно по учителю. Оба раза так делала и не прогадала. Учитель должен сделать всё, чтобы мотивировать детей учиться. Наша задача состоит не в том, чтобы впихнуть знания в детей, а в том, чтобы научить их учиться самостоятельно, потому что им предстоит всю жизнь это делать
— Если бы у вас была возможность откровенно поговорить со своими учениками, что бы вы им сказали?