[РАГА] Манхва: Глава 15
Перевод: Bestiya [@bestiya_passion]
Посвящается Теневому художнику [@Black_Velvet_V]
Автор: 유우지 [Yuuji] [Ю Учжи]
Художник: 알터 유비트 [Альтер Юбит]
Издательство: 호라이즌 [Horizon]
Купить оригинал: https://ridibooks.com
Предупреждение о содержании: Манхва содержит взрослый контент, строго 18+!!! Перевод не преследует цели пропаганды ЛГБТ и всего, что запрещено российским законодательством.
[Эпизод соответствует 2 главе новеллы]
Правда... теперь у меня есть некоторые сомнения...
[📓: …таких парней было немало. Они уверяли, что не интересуются мужчинами, что они стопроцентные гетеросексуалы. А потом пытались меня принудить. Говорили, что я сам смотрел на них так, будто хотел чего-то. Что из-за моей внешности решили, будто я гей, — и пытались соблазнить меня, неся какую-то нелепую чушь. В итоге они все оказывались в больнице. Некоторые до сих пор там лежат.]
— Кажется, я уже говорил — я никогда никому не проигрывал в драке. …почти.
[📓: Юрий сразу понял, кто был тем человеком, из-за которого он добавил это слово «почти».]
— Я просто… буду молча смотреть и любить.
Ой... кажется, я случайно признался в чувствах……
[📓: Если бы Аннет это услышала, она бы устроила целую сцену — и обязательно спросила, как вообще можно было произнести признание с таким лицом.]
— Ты уверен в этом?
— Да.
[📓: Юрий не мог представить, что с ним может случиться нечто подобное. Даже если бы он не был уверен в своей гетеросексуальности (а сейчас в этом действительно возникали сомнения), подобное никогда бы не пришло ему в голову. Сексуальные действия против воли другого человека, никогда не были частью его фантазий.]
[📓: Линг Шинру, не отводя взгляда от Юрия, тихо усмехнулся. Повернувшись, он бросил на него последний взгляд и сказал:]
— …хорошо. Только не забывай об этом.
— …да.
Да, это было спонтанно, и всё же я говорил от сердца. …но меня всё равно отвергли.
[📓: Гетеросексуальный мужчина, пусть и неуклюже, признался в своих чувствах к гомосексуалу — и был отвергнут. Сказать, что ему не грустно... было бы ложью. И всё же… стоило ему задуматься об этом, как на душе стало немного легче.]
Ну, я ведь с самого начала не собирался срывать этот цветок…
[📓: Когда он увидел, как Линг Шинру снова надевает свою рубашку, Юрий невольно с сожалением пробормотал:]
— Хм…
— …что?
— …ничего. Одевайтесь.
Поймал себя на мысли, что мне… жаль. Почему — сам не знаю.
[📓: Линг Шинру повернулся к Юрию, неторопливо застёгивая рубашку — пуговицу за пуговицей. Юрий молча следил за его движениями.
Он вовсе не собирался к нему прикасаться или тем более нападать. Но этот парень и впрямь был красив. Настолько, что на него хотелось смотреть снова и снова.
Его тело отличалось от миловидного лица.
Кажущийся худощавым, он на самом деле обладал прекрасно развитой мускулатурой. Это было идеальное мужское телосложение, невольно притягивающее взгляд.]
Просто смотреть и любить... я не думал, что это странно, но...
— У тебя правда нет других мыслей?
— До недавнего времени так и было. Честно.
Почему я начинаю осознавать это только после того, как скажу…
— …простите. Я постараюсь.
Какое жалкое зрелище. Говорить такое понравившемуся тебе человеку.
— …ты правда не меняешься в лице. Но я уже немного научился тебя читать.
— Впрочем, да. Раз ты не лжёшь, то и читать твоё лицо не обязательно.
[📓: Юрий медленно поднял голову. И тогда он увидел это.
Линг Шинру, казалось, веселился, он даже слегка улыбался, глядя на Юрия. При этом его лицо было настолько красиво, что Юрию было трудно оторваться от этого зрелища.]
— Если бы ты не вёл себя так неприятно, то, может быть, стал бы весьма забавным и симпатичным жучком.
……в любом случае, отведи взгляд. Не смотри на меня.
[📓: В какой-то момент до слуха Юрия донёсся едва уловимый звук. Он открыл глаза, будто пробудившись от глубокого сна, и поднялся. В комнате, окутанной полумраком, стояла тишина ночи. Юрий бросил взгляд на дверь, надел халат и вышел.]
[📓: За приоткрытой дверью стояла тишина, будто она давала понять, насколько крепко спит человек внутри.
Вдруг из комнаты снова донёсся едва слышный звук — он напоминал дыхание раненого зверя.]
[📓: На тумбочке лежала пустая упаковка от обезболивающего, а рядом стоял пустой стакан. Юрий знал, что в той упаковке было восемь таблеток обезболивающего.]
[📓: Линг Шинру ничего не ответил. Он был укрыт одеялом, а его дыхание было ровным и казалось, что он действительно спит.]
— Я принесу Вам влажное полотенце.
[📓: Когда он уже собирался уйти, из-под одеяла раздался хриплый голос. Слова звучали медленно, одно за другим, словно даже произнести их стоило огромных усилий.]
— Если не собираешься дать ещё обезболивающее — проваливай.
[📓: Юрий молча посмотрел на него, а затем вышел, не сказав ни слова.
Однако когда он вернулся, то принёс с собой лишь мокрое полотенце.]
[📓: Линг Шинру лежал под одеялом, его лицо было бледным и покрытым испариной. В темноте казалось, что оно отражает свет — будто мерцающая звезда.]
— …не трогай меня ночью.
…я правда с ума схожу от желания убить тебя.
[📓: Правильнее было бы сказать, что он хотел бы убить его, но тело не подчинялось — и это сводило его с ума.
Днём боль слегка ослабевала — пока тело оставалось в движении. Но ночью она возвращалась с новой силой. Жжение в глазах было таким, словно их поливали огнём. Хотя Линг Шинру мог стойко переносить многое, эта боль была невыносимой. Он проглотил всё обезболивающее, что смог найти, но это не принесло облегчения. Его глаза буквально горели, а лоб покрывался холодным потом.
Так происходило каждую ночь.
Промучившись несколько часов, он, обессиленный, терял сознание — лишь затем, чтобы снова очнуться измученным и разбитым, лежать в тишине, дожидаясь рассвета, пока наконец не приходила утренняя дремота, смывая остатки страданий.
И каждый раз Юрий приходил в его комнату.
Садился рядом и молча наблюдал, как Линг Шинру, стискивая зубы, сдерживает стоны, следя, чтобы тот не навредил себе.]
— Тебе нравится смотреть, как человек мучается от боли?
— Чёрт... оставить тебя в живых… нет, это… кха...!
— Не кусайте губы.
[📓: Боль приходила к нему прерывистыми волнами. Моменты агонии, когда глаза были затянуты дрожащими веками, чередовались с моментами, когда сознание возвращалось. Тогда он покрывался холодным потом и не мог сдерживать хриплых вздохов. И каждый раз, когда боль охватывала его, Юрий молча препятствовал Линг Шинру прокусывать губы до крови, в бессознательных попытках смягчить боль. Иногда он даже вставлял свои пальцы ему в рот, чтобы предотвратить это.]
— ...кто сказал, что мне хочется пробовать твою кровь?
— Протяните руку.
[📓: Юрий проигнорировал слова Линг Шинру и быстро обтёр его влажное тело тёплым полотенцем. Обычно Линг Шинру смотрел бы на него своим угрожающим взглядом, но сейчас у него не было сил даже на это.
Всё в порядке.
Когда наступит день, он снова будет выглядеть так же ярко и весело, как и всегда. Всё, что сейчас нужно — это дождаться момента, когда невыносимая боль, лишающая его возможности скрыть своё истинное лицо, отступит.]
— …Тэй-хён, в конце концов, выберет его. ...даже если я умру от этой боли.
— Я встретил его первым. Я первым полюбил. Он тоже любил меня. …а не его.
Но почему именно он? Почему именно он?...
— Если бы только не он… тогда хотя бы…
[📓: Через какое-то время эти бессмысленные бормотания затихли.
Он замолчал.
А потом его вновь поглотила невыносимая боль.
Днём у него была подавляющая властная аура, но в такие моменты казалось, что он становится беззащитным ребёнком.]
[📓: Неосознанно Юрий потянулся, чтобы утешить его, но в последний момент отдёрнул руку...
Линг Шинру не принимал жалости.]
— Не смотри.
…твой взгляд. Он действительно раздражает.
— Чего ты хочешь?...
— Я ничего не хочу.
…кроме того, чтобы просто смотреть.
— Не смеши. ...даже родители, даря любовь, всё равно надеются на ответ. «Люби меня». «Улыбнись, когда наши взгляды встретятся». Ты хоть понимаешь, как это раздражает?...
— Но даже это было бы лучше. А ты кто вообще? Я не понимаю, чего ты хочешь…
Я чувствую, как сознание Линг Шинру постепенно затуманивается. Физическая боль притупится через несколько дней.
Но кто исцелит раны, оставшиеся в глубине души?
По крайней мере, это уже не моя роль.
