ProGormon, level 3-4
Прежде чем приступить к дальнейшему погружению в тему, обращаю ваше внимание, что предыдущая часть этой статьи обязательна к ознакомлению:
Инсулин: мы есть, а чему обязаны
А мы продолжаем... Часть вторая.
Инсулин как фактор роста
Об особой роли и значимости гормона инсулина в жизни белковых организмов однозначно говорит наличие рецепторов чувствительности к этой белковой молекуле у всех без исключения клеток организма. Другими словами, в наших телах нет каких-то особых специфических клеток-мишеней, только на которые инсулин и оказывал бы своё влияние, его воздействию подчинены все триллиарды клеток наших организмов. И таким свойством обладает только инсулин.
По характеру своего влияния инсулин — это гормон анаболический и увеличение его концентрации в крови по принципу прямой обратной связи усиливает и все анаболические эффекты в организме.
(Дополнительную информацию см. в справочной статье).
Инсулин действует как сигнальная молекула: по его наличествованию и количественному значению сам организм и выстраивает цепочки биохимических превращений и преобразований.
Сейчас мы уже понимаем, что инсулин так или иначе участвует в процессах построения всех тканей, участвует в накоплении и складировании различных биосубстратов в наших телах, принимает участие во всех биохимических процессах организма либо напрямую, либо косвенно, через активацию или стимулирование других молекул.
Вся гормональная система является системой очень тонкой настройки: регуляция любого биохимического процесса осуществляется мизерными, микро- и нано-уровневыми концентрациями гормонов.
(Эксперименты продолжительного воздействия на живой организм высокими концентрациями гормональных агентов (и/или через прямое стимулирование самих желёз внутренней секреции) неминуемо приводили к разбалансировке всей системы, необратимому нарушению механизма гомеостаза и смерти живого организма. Собственно, в таких экспериментах не было никакой необходимости, очень многие вещи на поверку оказываются очевидными и без таких издевательств. Но к сожалению именно такой подход и называется «научным»).
Вместе с этим первостепенной задачей любого живого организма является задача выживания. И у каждого биологического существа есть и свой, как я его наз��ваю, запас прочности. И пока дело не доходит до «контрольного в голову», наши тела, не обращая внимание даже на сознание, будут спасать себя до последнего мгновения: уже и «мозг» смирИтся, а тело будет продолжать сражаться за своё право на жизнь.
И что же инсулин?
Этот гормон начинает работать в наших клетках с момента зачатия. Только лишь слились материнская и отцовская гаметы, так эта молекула и приступает к исполнению своих митогенетических функций: управлением построения и размножения клеток — сначала работает материнский гормон, затем эстафету принимает уже собственный эндогенный гормон плода, и далее так всю оставшуюся жизнь.
Вывод 3.
Высокий уровень инсулина всегда воспринимается организмом так, как будто бы он (организм) продолжает находиться в стадии роста. Внимание, НЕ взросления, а именно роста и наращивания своей клеточной массы. Потому-то все функции организма всегда и откликаются на этот инсулиновый призыв, чтобы и обеспечить этот рост.
Такой характер влияния на белковую ткань инсулин приобрёл в период своего эволюционного становления как сигнальной молекулы «накопления», чтобы гибко адаптировать вид к способности выживать в условиях изменчивости внешних условий: зной или холод, засуха или наводнение, ограниченность кормовой базы и/или голод — «будем копить всё впрок, авось понадобится позже». Чтобы согреться, чтобы было «на чём» поголодать, чтобы защитить ткани от внешних воздействий, чтобы, чтобы, чтобы...
Инсулин и животный мир
(мой привет вегетарианцам)
Давайте, в качестве примера, вспомним, как животный мир приспосабливается к изменчивости окружающей среды, и какова роль в этом гормона инсулина.
У медведей, барсуков, ежей, сурков, сусликов и т.п. инсулин обеспечивает накопление клеточной массы, чтобы, пребывая потом в анабиозе, комфортно пережить холодную и голодную зиму, а после начать новый этап своего жизненного цикла. Для них эта избыточная клеточная масса — это ничто иное, как депонированная энергия, которая во время анабиоза будет обеспечивать базальные (базовые) потребности их организмов для поддержания жизни. Очень важно. В сезоны своей активности — весна-лето-осень — организмы этих животных, подготавливая себя и к зимнему периоду, поддерживают всегда очень высокий уровень инсулина, но, вместе с этим, в период анабиоза инсулин у них всегда на предельно низких значениях. Почему это так? Да потому что при высоком уровне инсулина их организмы не смогли бы переключиться на энергетическое обеспечение из этого депонированного жира, и животные погибли бы во сне. Теперь коротенечко: копим — инсулин высокий, расходуем — инсулин низкий. Держите пока эту мысль в голове.
Хищные же животные, например, лисы, волки, песцы и т.п., которые не впадают в такую спячку, а поддерживают исключительную активности на протяжении всех сезонов, характером питания и особенностью своей кормовой базы, обеспечивают себе всегда низкие значения гормона инсулина. Задайте себе вопрос, зачем бы волку сдалось жировое брюхо в половину его веса, если уже завтра ему нужно будет догонять какого-нибудь косоглазого зайчишку?
Надеюсь, кто-то из вас сейчас уже задаёт вопрос, а как же обстоят дела с травоядными животными? Вы сейчас будете поражены той простоте и красоте, к которой вы сами и придёте. Я начну с нескольких конкретных примеров, а потом мы попробуем всё обобщить. Излюбленной пищей лосей и оленей являются: листья деревьев, травы, кустарники, ягель, осока, иван-чай, ельник, грибы, минимальное количество ягод, как правило, вяжущих и бескосточковых (кто родом из северных регионов, тот сразу поймёт, о чём я).
А что едят коровы на вольном выпасе: траву, кустарник, сено.
Что же из себя представляют все эти яства? По большей части всё это, естественно, углеводы, но только на 80-100% это не крахмалистые углеводы, а чистая целлюлоза (или, что более привычно, — клетчатка). Что же происходит с этой целлюлозой в организме травоядных?
Желудки травоядных животных кардинально отличаются от желудков хищников и всеядных. Как правило, они состоят из четырёх отделов-камер: рубец, сетка, книжка и сычуг.
(Напоминаю, что у всех остальных животных, включая и человека, желудки однокамерные). В наших с вами желудках и желудках хищников может жить в симбиозе с нами только одна бактерия: хиликобактер пилори. (О её роли в нашей жизни я расскажу вам как-нибудь в другой раз — сейчас это не наша тема). А вот в желудках травоядных животных живут целые бактериальные колонии, триллиарды триллиардов. Эти желудочные бактерии травоядных животных и переваривают для них всю эту сену-солому. Этот процесс более правильно называется ферментацией: из этого целлюлозного корма, благодаря последовательному бактериальному сбраживанию в камерах желудка, бактерии производят для животных аминокислоты и жирные кислоты.
Для правильного построения белковых тканей животным тоже требуется все 20 аминокислот. Вот только для травоядных животных не существует такого понятия, как незаменимые аминокислоты, потому что те же бактерии в камерах желудка осуществляют биохимические процессы переаминирования, когда из одних аминокислот могут получаться любые другие. Т.е. для травоядных животных все строительные элементы являются заменимы: из любой травинки, из любого листочка эти животные получают все питательные нутриенты, что им могут понадобиться для жизни.
А теперь, ну, совсем по-простому: углеводы в желудочно-кишечном тракте травоядных животных превращаются в строительный материал для их тел — жиры и аминокислоты.
Поскольку пищеварительный процесс травоядных животных не продуцирует большого количества моносахаров, то все животные, находящиеся на свободном выпасе и природном откорме, всегда будут иметь низкие значения гормона инсулина в своей крови. Напротив, у тех животных, которых принудительно сажают на искусственное вскармливание и не выпускают из загонов, происходит бесконтрольное разрастание бесполезной клеточной массы, и все они, как правило, ненормально ожиревшие. Именно через стимулирование устойчиво высоких уровней гормона инсулина в тканях этих животных, их и готовят на забой.
Вывод 4.
Гормон инсулин в живых организмах дикой природы обеспечивает реализацию адаптационных механизмов выживаемости вида в условиях изменчивости окружающей среды и особенностей видовой кормовой базы.
Вывод 5.
Поджелудочная железа животных в условиях дикой природы не подвергается продолжительной патологической стимуляции через бесконтрольное пищевое потребление. А это, в свою очередь, не приводит к срывам их адаптационных механизмов под влиянием избытка анаболических гормонов на ткани (а мы уже выяснили, кто является праотцом всех гормонов). Потому в дикой природе не встречаются такие дегенеративные метаболические состояния, как инсулинорезистентность, сахарный диабет, гипертония, деменция, вязкая кровь, артериосклероз, болезни зубов и дёсен. А так же — простуды, болезни лёгких, и много-много чего ещё не свойственно миру дикой природы.
Вопрос ко всем нам: «А может мы что-то делаем не так? Или, может, нас намеренно подталкивают делать неправильный выбор?»
Напоследок я оставил ещё один важный момент.
А как же обстоят дела с овощами, фруктами и плодами в питании животных?
Попробуйте, скажем, волку или кошке предложить банан или персик, что вы увидите? Я думаю, что даже голодающие хищники не притронутся к такой еде. А видели ли вы когда-нибудь какую-нибудь корову, оленя или ещё какую-нибудь там косулю, взбирающуюся на плодовое дерево за сливами или откапывающих картошку, когда вокруг полно травы и кустарника? А вот в корме всеядные это, действительно, встречается.
Но давайте ещё раз вспомним, что в природе, для подготовки себя к суровым условиям выживания (например, к зимовке), в сезоны изобилия животным позволительно употреблять в пищу лёгкую сахарную пищу, — она будет провоцировать избыток инсулина и помогать накапливать впрок энергетический субстрат. Но зимой инсулин снова упадёт, и механизм гомеостаза вернёт работу эндокринной системы к штатному состоянию, и организм сможет превращать этот накопленный субстрат в энергию.
Травоядные же животные подбирают с земли уже порченые, битые и бродилые фрукты, плоды и овощи. Почему? Потому что упавшие и «порченые» плоды высвободили из своих клеточных структур ферменты, которые уже начали процесс переваривания этих плодов и превращения сахаров в жирные кислоты и аминокислоты. Т.е. животные поедают уже частично сброженные плоды, с уже сильно уменьшенным количеством чистых сахаров, а после в их многокамерных желудках процесс довершают уже их резидентные бактерии.
Я хочу, чтобы вы поняли, зачем же нужны деревьям их плоды? Вот зачем, скажем, яблоне её яблочки на ветках? Задавали ли вы себе такой вопрос? Нет, нет, не для того, чтобы мы их собирали, а потом, где-нибудь через полгодика, употребляли в пищу в надежде на то, что эти яблоки принесут нам какие-то там витамины. Но ведь именно такие доводы нам и предъявляют, говоря о такой полезности фруктов. Нет и быть не может никаких витаминов в не сезонных фруктах. Если вы сорвали яблоко с дерева и сразу же его съели, какие-то полезные нутриенты вы, действительно, получите. Все остальные, полежалые и привезённые нам фрукты и овощи, — это крахмалы, сахара, пестициды, нитриты и парафин, которым обрабатывают кожуру сверху, чтобы не портился внешний вид.
Итак, зачем яблоне её яблоки?
Главная задача любого живого организма для начала выжить. Свою генетическую копию яблоня передаёт косточкам, что находятся в её плодах. Сам плод для этих косточек — это защитная оболочка (бронежилет), кото��ая уберегает косточки от ультрафиолета, перепада температур, избытка влажности или засухи, холодов, перегревов, насекомых и птиц.
Когда плод созревает, вместе с этим процессом и в самих косточках заканчивается процесс их формирования. Созревшее, налитое, тяжёлое яблоко под собственной массой отрывается от ветки и падает наземь. В момент падения яблоко неминуемо деформируется (сборщики плодов называют такие плоды падалицей — они не пригодны для хранения и сразу идут на корм скоту, производство всяких там варениев или вовсе на перегной). От удара несколько клеток яблока разрушаются, и из их структуры в межклеточное пространство вытекают ферменты, которые начинают ферментировать (сбраживать) все рядом стоящие клетки, яблоко жухнет и постепенно стекает в землю. А косточки, обладая очень крепкой кожурой, этих ферментов не боятся. Мало того, активность этих ферментов продолжает защищать эти оголяющиеся косточки. Когда яблоко полностью разлагается, семечки просачиваются в землю, и, возможно, одно из них станет началом новой яблони. Поскольку по своей сути деревья статичны, то они не имеют возможности покидать место своего произрастания в случае критических изменений условий внешней среды, потому её потенциал выживаемости обеспечивается вот таким механизмом, через копирования себя в семечке.
Зачем я вам это рассказываю, зачем я трачу на это столько букв? Я хочу чтобы вы понимали, что фрукты, овощи и плоды никогда и никем в дикой природе не используются как основной источник пищи, как второстепенный и/или дополнительный — да, но не более того.
Теперь о том, что я хотел сказать вегетарианцам
- Плавали — знаем. В моём желудке камера лишь одна, и бактерии там у меня не живут. Если же у вегетарианцев желудков четыре, как у травоядных животных, то мне остаётся за них, действительно, только порадоваться, и заключить, что их выбор в питании очень правильный и даже технологичный. (Читай выше).
- Важный момент. Бытует одно ошибочное мнение, которое распространяют «мясоеды», и которым манипулируют такие же глупцы «травоеды». Мы уже знаем, что для правильного построения любой белковой ткани требуется наличествование всех 20 аминокислот, 9 из которых для человека являются незаменимыми. Напоминаю, что у травоядных животных эти 9 аминокислот, как, собственно, и любые другие, получаются из «сены-соломы» через биохимические процессы переаминирования, главными игроками в которых выступают желудочные бактерии. У нас этого процесса в желудках нет, потому-то и считается, что эти 9 аминокислот мы должны обязательно получать из пищи. Так вот «мясоедами» из около научных кругов утверждается, что в растительной пище этих 9 незаменимых аминокислот вообще нет, и потому растительная пища полноценной быть ну просто никак не может. А «травоеды», в свою очередь, поковырялись в таблицах аминокислотного профиля растительной пищи и выяснили, что незаменимые аминокислоты там встречаются. И вот они спорят теперь друг с другом уже лет 30 как. Но в данном вопросе эти две враждующие «группировки» и правы, и неправы одновременно.
- В растительной пище, действительно, незаменимые аминокислоты присутствуют. Но только:
- в отдельно взятой растительной пище не бывает всех 9 аминокислот сразу, а будет несколько из них или вообще только одна-две. Поэтому, чтобы компенсироваться по аминокислотному профилю, в пищевом рационе нужно иметь большое разнообразие этой растительной пищи.
- Почему же для животных так важны эти 9 аминокислот? Дело в том, что эти незаменимые аминокислоты обеспечивают нам функцию локомоции, перемещения в пространстве. Живое существо в случае враждебности к нему окружающей среды должно иметь возможность покинуть эти места, убежать от хищника, в конце концов. И за эту активность, в первую очередь мышечную, отвечают как раз эти вот 9 незаменимых для человека аминокислот. (Пример: спортсмены, которых я консультирую, потому и применяют комплекс аминокислот, таких как ВСАА, который содержит в себе 3 из 9 незаменимых аминокислот, которые так важны для восстановления и компенсации после интенсивных мышечных нагрузок). А поскольку всякие там баобабы ходить не могут, то им в своих белковых структурах и не нужно иметь эти аминокислоты в больших концентрациях. Т.е., чтобы «травоедам» набрать необходимое количество по каждой из этих 9 аминокислот, им нужно поглощать пищу постоянно, как коровам, которые жуют и жуют себе без остановки.
- Но и это ещё не всё. Дело в том, что наши желудочные возможности и ферментативные возможности нашего кишечника в десятки раз уступают возможностями травоядных животных. Поэтому расщеплять на мельчайшие составляющие и экстрагировать из растительной пищи вообще что-либо нам очень тяжело. Вы думаете, почему клетчатку (целлюлозу) называют НЕ перевариваемой клетчаткой? Да потому что силы и количества наших ферментов не хватает, чтобы разрывать химические связи в ней, а пептидные связи в растительном белке — это вообще задача не посильная.
- (Здесь же я сразу напоминаю вам — соединяя воедино ваши знания — про злаковый белок глютен (глиадин). В нём пептидные связи в местах аминокислоты пролина и глутамина на столько сильны, что невозможность наших пищеварительных ферментов справиться с ними, приводит к воспалительным процессам во всём просвете кишечника).
- В итоге, мало того, что в этой «траве» незаменимых аминокислот и в количественном, и в качественном значении просто мало, так нам ещё и требуется затрачивать огромные усилия, чтобы их оттуда извлекать. А откуда брать-то эти силы?
- Вместе с этим я должен отметить, что и наши резидентные бактерии в толстом кишечнике могут синтезировать для нас в небольшом количестве незаменимые аминокислоты из растительной пищи; но, конечно, это количество ничтожно мало для обеспечения всех потребностей организма. Но и это важно и нужно. Я называю это методом шунтирования. Когда дурная голова придумывает на свою пятую точку дополнительных проблем, то как-то же надо справляться и с этими з��дачами. Ведь и нашей бактериальной микрофлоре толстого кишечника тоже надо выживать и завершать свой эволюционный цикл: а когда будет мертво тело хозяина, то и им не долго останется, вот они и берут на себя часть утрачиваемых функций.
Вывод 6.
И причём же здесь инсулин? Первостепенной задачей в вопросе выживаемости вида является обеспечение себя полноценной кормовой базой для удовлетворения всех физиологических потребностей (рост, восстановление клеток, энергетическое обеспечение). Питание преимущественно растительной пищей, а это по большей части всё-таки углеводы, у человека (в виду отсутствия многокамерности желудка и соответствующего бактериального носительства) связано с процессами перенапряжения поджелудочной железы и перепроизводства гормона инсулина. А это, в свою очередь, во-первых, снижает жизненный ресурс самой поджелудочной железы и её клеток, а, во-вторых, вызывает у человека постоянные волнообразные скачки уровня сахаров в крови. Далее это приводит к таким же скачкам и уровня инсулина.
Такие состояния принуждают мозг и вместе с ним и весь организм жить в режиме «от одного приёма пищи до другого» — избыточный инсулин постоянно провоцирует присутствия чувства голода. И далее постепенно начинают развиваться те процессы, о которых мы уже многократно упоминали: инсулинорезистентность, воспалительный процесс, дегенеративные заболевания тканей, гипертония и т.д.
Но к этому мы ещё вернёмся. Мы только начали...