Беларуские геронтократы хотят сохранить медицину, но у них это не получается
Вчера мы рассказали вам как Минздрав старается спрятать проблемы с оттоком кадров в медицине, сокращая количество ставок для врачей. Мол, нет на бумаге потребности в специалисте — значит, нет и невыполненного запроса. Людей, которые не получили медицинской помощи из-за того, что не попали к профильному доктору, меньше не стало, но это чиновников мало волнует. Сегодня мы продолжим детально рассматривать, что происходит с кадрами в медицинской сфере.
Начнем с общего — в Беларуси, после 2020 года, в здравоохранении сложилась ситуация, которую можно назвать «идеальным штормом». Вот ее составляющие:
б) политическая турбулентность;
в) устаревшая и саморазрушающаяся система Минздрава;
Каждая из этих проблем приносит множество негатива для рынка труда в медицине, но при мультипликативном эффекте последствия становятся крайне тяжелыми.
Мы видим, что правительство в последние месяцы принялось активно обсуждать, что сейчас происходит в системе здравоохранения. С одной стороны, нам рассказывают, что «все идет по плану» и повода для беспокойства нет, но с другой — повторяют это так часто и так настойчиво, что поневоле начинаешь задумываться: «кто-то врет». В этой браваде слышны нотки паники. Но откуда они взялись?
Если мы посмотрим на официальные данные по занятости в сфере здравоохранения, то увидим следующую картину:
Судя по этой информации, за последнее десятилетие в здравоохранении специалистов не стало меньше, их число даже немного подросло — с 270 тыс. в 2014 году до 287 тыс. в 2023 году. При этом население страны ощутимо снизилось (с 9 млн. 449 тыс. до 9 млн. 200 тыс.). В итоге процент в общей занятости населения в экономике поднялся с 5,8% до 6,9%. Цифры красивые, как говорится — хоть на стенку вешай. Правда, здесь мы хотим отметить, что речь идет о всех, кто имеет отношение к системе здравоохранения — от главврачей до водителей и уборщиц.
Но откуда тогда пугающие цифры по открытым вакансиям? В целом по отрасли не хватает около 15 тыс человек, в том числе, в банке вакансий сейчас заявки на 4733 врача-специалиста и 4277 медицинских сестры. Почему в марте этого года специалисты Минэкономики открыто говорили, что проблема с недостатком кадров в здравоохранении характеризуется как «острая»?
Дело в том, что качественно врать и заниматься приписками — сложно. Практически невозможно фальсифицировать все данные, чтобы они выглядели гармонично. Всегда найдется проболтавшийся чиновник, неподтертая цифра и т. д. Сегодня мы посмотрим на частности, и поймем, почему они никак не согласуются с «генеральной линией благоденствия», которая транслируется по официальным каналам.
Изучим, как складывалось соотношение принятых на работу и уволенных в беларуской медицине в прошлом году.
Заметно, что практически все время из отрасли наблюдается стабильный отток кадров, который пополняется лишь в те несколько месяцев, когда в сферу вливают по распределению очередную партию молодых специалистов. Недавно прозвучало очень странное заявление от Лукашенко о том, что в медицине — «президентские зарплаты». На этом графике мы видим фактическое опровержение этих глупостей: из сферы с «президентскими зарплатами» люди не уходят постоянно и массово. (Подробнее о зарплатах мы рассказали здесь)
Стоит также учитывать, что теряет медицина в основном опытных специалистов, а получает «зеленых» выпускников, которым потребуются годы, чтобы полностью раскрыться в специальности. Помимо этого, важно держать в уме и то, что при любой возможности большинство опытных медиков стараются перейти работать в частную медицину.
В итоге, если смотреть на госсектор, мы можем предположить, что именно там наиболее быстрый темп оттока кадров и вместе с тем — общее снижение уровня профессионализма.
Теперь посмотрим, как распределяется отток кадров по отдельным регионам республики.
Беглого взгляда достаточно, чтобы понять: помимо Минской области и непосредственно столицы, кризис наблюдается абсолютно везде. Причем пик оттока специалистов из медицины пришелся на 2020–2021 годы, после чего правительство отчаянно пыталось опасную тенденцию погасить, но все принятые меры не оказались эффективными — в 2023 году падение продолжилось с новой силой. Наиболее тревожная ситуация — в Витебской и Брестской областях.
По факту мы наблюдаем следующую ситуацию: относительно приемлемые условия (с точки зрения охвата медициной) затрагивают лишь одну область с населением меньше трети от всего, что есть в стране. Все остальные регионы с каждым годом «оголяются». Причем именно во всех остальных областях страны больше:
- пострадавших от аварии на ЧАЭС;
- людей с невысокими доходами, которые могут рассчитывать только на государственную медицину
То есть там и врачей меньше, и нуждающихся в медпомощи — больше. При этом качество оказываемых медицинских услуг в основном хуже. Именно поэтому мы можем с уверенностью сказать, что живущие в столице, скорее всего, не заметили тревожных и значительных перемен в системе здравоохранения, зато человек из райцентра Гомельской области, точно их увидел.
Вот официальные данные о том, как изменялось количество профильных врачей в 2020–2022 годах.
Напомним, что здесь представлены кризисные 2020–2021 годы и относительно благополучный 2022 год, во время которого отток медиков отчаянно старались остановить. Первое, что становится заметно — на протяжении всего этого периода терапевтов становится все меньше. Еще одна интересная особенность — стремительное сокращение стоматологов в 2021-м, что мы связываем с оттоком этих специалистов за границу. А вот сокращение интернов в 2022-м, скорее всего, связано с сокращением количества выпускников в этот год.
Будет ли правительство отчаянно предпринимать попытки привести рынок труда в системе здравоохранения в порядок? Конечно, да. Одна из неочевидных причин заключается в том, что Беларусь все больше становится страной, в которой правит геронтократия — в руководстве республики все больше стареющих и уже откровенно старых людей, не желающих делиться властью. Старшее поколение предсказуемо чаще болеет, а значит, обращает больше внимания на состояние медицины.
Однако сейчас все нормальные механизмы регулирования рынка труда в здравоохранении практически исчерпаны, остаются лишь принудительные и репрессивные меры. Возможно, они смогут ненадолго стабилизировать ситуацию в ближайший год, от силы — два. Но в дальнейшей перспективе все говорит о тотальной деградации. Мало того, вполне возможна ситуация, схожая с той, что возникла в период позднего правления Сталина, когда начались массовые «дела врачей» — стареющие геронтократы были недовольны, что медицина не всесильна и править вечно не получится.