Батя Бананан

Юрий Чернавский написал немало песен, составляющих золотой запас отечественной поп-музыки — попросту говоря, великих песен. Но начать хотелось бы с одной не такой великой — да и вообще к отечественной поп-музыке, имеющей косвенное отношение.

В 1993-м, когда Юрий Чернавский переехал жить и работать в Германию, композитор и продюсер решил подбросить еще одну музыкальную бомбу на территорию своей родины: евродэнс-проект, сделанный на манер 2 Unlimited и прочих "е-тайпов” под которые тогда отрывалась открывшая для себя капитализм страна. Проект назывался LENIN, солировал в нем найденный Чернавским в Москве вокалист по имени Андрей, но записан он был в Берлине и так точно имитировал популярный жанр, что трек крутился на дискотеках и кабельных телеканалах на правах “заграничной фирмЫ” (ударение на последний слог — так в СССР называли любые модные объекты материальной и нематериальной культуры, приходящие с Запада). Никому даже в голову не приходило, что этой песней ее автор - заслуженный артист РСФСР, достаточно натерпевшийся в свое время от худсоветов и цензуры — приветствует наступление новых времен на территории его родины. Шутку про “гудбай, Ленин” просто не поняли.

Идеи Юрия Чернавского, которые потом воплощались в сумасбродные песни, вообще мало кто понимал из соотечественников — очевидно, он опережал свое время. Отмотаем календарь от появления “танцевального Ленина” еще на 10 лет назад. Январь 1983-го года. После смерти Брежнева страной управляет глава КГБ Юрий Андропов, руководитель жесткий и жестокий. Во внешней политике опять обостряются отношения с США и начинается новый виток холодной войны, во внутренней — очередное закручивание гаек: общественная борьба с “прогульщиками и бездельниками” выливается в преследование неофициальной, андеграундной культуры, от которой пострадают поэты, художники и музыканты. В это время под прикрытием должности музыкальный руководитель “Веселых Ребят” (главного ВИА Советского союза) Юрий Чернавский сочиняет знаменитые “Банановые Острова” — по выражению Артемия Троицкого, “один из самых веселых советских рок-альбомов, записанных одним из самых мрачно выглядящих людей”.

“Острова” задумывались Юрием Чернавским и его тогдашним партнером Владимиром Матецким как альбом, на обложке которого будут крупно набраны имена не исполнителей, но его авторов — композитора, аранжировщика и продюсера. Понятия “продюсер” в Советском Союзе тогда не существовало, были художественные руководители ансамблей, которые выполняли по большей части административно-антрепренерские функции — как директор “Веселых Ребят” Павел Слободкин, сперва давший Чернавскому карт-бланш на реализацию своих идей. Представления о продюсерах как об архитекторах звука, которые “наруливают модный саунд” и “ищут фишку”, и вовсе не было - первым таким продюсером на территории СССР и стал Юрий Чернавский, который еще в конце 70-х пытался приобщить эстрадный оркестр Магомаева к джаз-року, потом делал из ВИА “Красные Маки” диско-бэнд и собрал группу “Динамик”, первой заигравшую “новую волну” на стадионах.

“Банановые Острова” не вышли на пластинке в 1983-м, несмотря на старания продюсерского тандема. Если Юрий Чернавский глядел в будущее, то Павел Слободкин чутко реагировал на изменение климата в советском настоящем. Ему от новых песен, записывающихся на студии “Веселых Ребят”, было совсем невесело, и он побоялся дать им официальный ход. В сюрреалистической нелепице “Банановых островов” прослеживается главный сюжет — попытка к бегству из сбрендившей реальности. Мальчик Бананан хоть и отвечает миру бодрым “Ту-ту-ту!”, но мечтает уехать далеко, ведь “так жить невмоготу”. По словам Юрия Чернавского, он не обращал внимания на общественную жизнь страны и его интересовал только “новейший музон”: “Процесс смены советских вождей с 70-х по 86-й я не заметил — я в это время репетировал”. Но нахальный эскапизм, исповедуемый автором, не мог не прорваться в песни — они до сих пор поражают внутренней свободой — и музыкальной, и текстовой, за которую в Стране Советов образца 1983-го года могли и посадить. Время “Банановых островов”, разошедшихся миллионами копий в подпольной магнитофонной звукозаписи, наступило только с Перестройкой — неслучайно Мальчик Бананан из песни Чернавского стал главным героем поколенческого фильма “АССА”, точно ухватившего смену эпох.

Недолгая перестроечная оттепель стала для Юрия Чернавского самым плодотворным временем в его профессии — натуральным “сезоном чудес”. В это время он сочинил излучающие вечный свет и теплоту песни, ставшие не только поп-хитами, но и символами хорошего вкуса — “Острова”, “Зурбаган”, “Сирена”, “Белая дверь”, “Отражение в воде”, "Белая панама" и “Малиновый сироп”. Тогда же он основал первую в СССР продюсерскую студию (и частную компанию) “Рекорд”, чем заложил фундамент постсоветского шоу-бизнеса.

К сожалению, постсоветский шоу-бизнес пошел не по тому пути, который намечал ему крестный отец. Воспитанники убежденного западника Юрия Чернавского не захотели “наруливать саунд” и “искать фишку”, пестуя таланты, а решили “стричь бабло”, во чтобы то ни стало зарабатывая на жаждавшей развлечений публике. Наступило время рисковых авантюристов — время питомца “Рекорда” Андрея Разина, выдававшего себя за родственника Михаила Горбачева и благодаря этому превратившего “Ласковый май” в машину по зарабатыванию денег. В 90-х такой взгляд на продюсирование в постсоветском шоу-бизнесе стал преобладать — отчасти поэтому Юрий Чернавский поспешил уехать заграницу, где он смог спокойно работать в студии по понятным ему правилам.

Сейчас мы живем во время еще более сюрреалистическую, чем песни “Банановых островов” — прошлое, из которого бежал Юрий Чернавский, совпало с будущим, которое он предвидел. В мировых хит-парадах заправляют песни, приходящиеся дальними родственниками тем, что продюсер-новатор записывал в 80-х. Климат общественной жизни в России тоже напоминает о заморозках 1983-го. Поэтому именно сейчас история жизни Юрия Чернавского особенно вдохновляет. Ведь, в конечном итоге, она повествует о том, что сила музыки может разрушить любую глухую стену и побег из сбрендившей реальности возможен, если обладать достаточным потенциалом внутренней свободы.

Как пелось в одной из сочиненных и записанных им песен: “Только верю, я верю, что может открыться эта белая-белая дверь”.