Первые трещины в альянсе России, Ирана и Турции.

На сайте «Аль- Монитор» известный турецкий аналитик Семих Идиз рассматривает нынешнюю траекторию турецко-российских отношений.

Сегодня турецко-российские отношения развиваются иначе, чем предполагал президент Реджеп Тайип Эрдоган, когда продвигал идею стратегических отношений с Москвой. Однако события на Ближнем Востоке, в Северной Африке, Восточном Средиземноморье и на Кавказе внесли свои коррективы. Министр иностранных дел России Сергей Лавров на прошлой неделе резко охарактеризовал нынешнее состояние двусторонних отношений, заявив, что Турция не является стратегическим союзником России. «Мы никогда не считали Турцию нашим стратегическим партнером», – сказал он в интервью радио «Спутник».

Тем не менее, Россию и Турцию тесно связывает экономическое сотрудничество, оцениваемое в миллиарды долларов, которое включает и атомную энергетику,и оборонную промышленность. Но экономическое сотрудничество не переросло в политический альянс, который, как надеялся Эрдоган, сможет сыграть роль не только противовеса Западу, но и средства содействия его личным региональным амбициям.

Напротив, Турция продолжает сталкиваться с давлением со стороны России в Сирии, особенно в Идлибе, где, по мнению наблюдателей, складывается крайне нестабильная ситуация. Анкара также настороженно относится к связям России с курдскими группировками на северо-востоке Сирии, особенно с отрядами народной самообороны (YPG), которые, по ее мнению, являются террористической организацией, связанной с запрещенной в Турции Рабочей партией Курдистана.

Турция и Россия также враждуют в Ливии, где они поддерживают противостоящие лагеря. Россия сыграла главную роль в том, чтобы помешать Анкаре обратить успешную поддержку правительства Триполи в окончательную победу. В результате мирные переговоры, начатые при посредничестве Египта, в которых активно участвует Россия, продолжаются без каких-либо заметных дивидендов для Турции. Соответственно, план Турции использовать ливийский плацдарм для давления на Грецию и Кипр в споре об энергетических ресурсах восточного Средиземноморья также оказывается под угрозой.

Новая спорная ситуация между Анкарой и Москвой из-за конфликта в Нагорном Карабахе может довести отношения до критической точки. «Мы не согласны с позицией Турции и не можем разделять ее мнение, что существует военное решение конфликта», – заявил Лавров в своем интервью.

Москва также отвергла призывы Турции участвовать на равных в переговорах, направленных на урегулирование нагорно-карабахского конфликта. Эти переговоры проходят под совместным председательством России, США и Франции под эгидой "минской группы" Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, и Москва не хочет, чтобы Турция вошла туда в качестве сопредседателя.

Более того, Россия продемонстрировала, что может оказаться ближе к Греции и Кипру в споре Турции с этими странами о правах на разведку энергоресурсов.

На этой неделе МИД России опубликовал в своем официальном «Твиттере» пост, посвященный годовщине победы над Османским флотом в битве под Наварином в 1827 году: «193 года назад объединенная эскадра России, Великобритании и Франции нанесла поражение турецко-египетскому флоту в Наваринской бухте. Триумф союзного флота стал одной из предпосылок независимости Греции».

Еще больше возмутило турок неожиданное сообщение, что Россия и Египет, который ныне наряду с Грецией, Кипром и Израилем состоит в газовом форуме Восточного Средиземноморья, проведут большие военно-морские учения в Черном море. Эрдоган, похоже, отреагировал на эти негативные сигналы из Москвы, когда на прошлой неделе подчеркнул, что Турция никогда не признает незаконную аннексию Крыма Россией. «Мы были и всегда будем поддерживать суверенитет и территориальную целостность Украины, в том числе в отношении Крыма», – сказал Эрдоган на встрече с президентом Украины Владимиром Зеленским.

Другие турецкие аналитики также согласны, что сегодня турецко-российские отношения пронизаны духом недоверия, а не взаимовыгодного политического сотрудничества. Политический обозреватель Мустафа Караалиоглу в газете «Карар» указывает, что «хотя союз с Россией рассматривался как сильный козырь против Европы и США, сейчас он превращается в неэффективный проект».

Посол в отставке Юсуф Булук отмечает, что доминирующей исторической чертой турецко-российских отношений как в имперские, так и в нынешние времена остается «конкурентоспособность», а не «взаимодополняемость».

Булук добавляет, что основной интерес России в развитии отношений с Турцией состоял в том, чтобы подорвать сплоченность НАТО. Однако и отношения между Москвой и Анкарой крайне далеки от союзнических.

Россия испытывает все большую напряженность и в отношениях с другим своим «стратегическим партнером» – Тегераном. На это обращает внимание Цви Барэль в «ХаАрец». Президент Асад недоволен тем, что сирийские батареи ПВО оказываются под ударом всякий раз, когда происходит столкновение между Израилем и Ираном. Россия резко выступила против Израиля в инциденте, когда сирийские ПВО по ошибке сбили российский самолет во время атаки израильскими ВВС проиранских сил. Но ни разу за все время войны в Сирии Москва не обращала никакого внимания на удары Израиля по сирийским и проиранским силам.

Такая позиция связана с конкуренцией между Россией и Ираном за степень влияния на сирийский режим и возможность выиграть крупные проекты по восстановлению инфраструктуры в стране, если война когда-нибудь закончится.

Иран в большей степени, чем «Хизбалла», имеет претензии к США и Израилю. Сюрпризы возможны всегда, но за неделю до президентских выборов в США, похоже, Иран, как и остальные страны региона, предпочитает подождать результатов выборов. Президент Дональд Трамп и его соперник Джо Байден заявили о своем желании вернуться к ядерному соглашению с Ираном. Тегерану не стоит рисковать до того, как ситуация в США окончательно прояснится.