Поднося вино. Глава 204. Вдовствующая императрица.

Во втором месяце Сяо Чие направил войска в Дуаньчжоу, а Шэнь Цзэчуань первым делом отправил повозки с зерном. Тантай Ху, находившийся в Дуньчжоу, был во всеоружии. На севере Сяо Цзимин отправил У Цзыюя с пятью тысячами солдат бронированной кавалерии Либэя в резерв на северной стороне горы Луошань. Как только ситуация изменится, они смогут объединить силы с лагерем Шасан и совместно атаковать Дуаньчжоу.

В этот день мелкий снег кружился под порывами ветра. Вдали простирались окраины города, откуда открывался панорамный вид на пустой, бескрайний горизонт. Сяо Чие с ног до головы был облачен в тяжелые доспехи, которые утопали в тонком снегу. Перед Шэнь Цзэчуанем он выглядел как каменная глыба.

— На горе Луошань еще остались бандиты, — Шэнь Цзэчуань, надежно закутанный в свой плащ, посмотрел на него. — Нужно быть осторожным, проходя через эту территорию.

Мэн приземлился на плечо Сяо Чие.

— Я учту это. Битва должна быть быстрой, я вернусь самое позднее в третьем месяце. Если солдат, которых ты отправишь в Дуаньчжоу, будет недостаточно, сообщи главнокомандующей. Она может перебросить солдат из сторожевой башни Тяньфэй без каких либо проблем.

Снег прошелся по волосам на висках Шэнь Цзэчуаня и упал на воротник. Сяо Чие поднял руку и положил ладонь на макушку Шэнь Цзэчуаня. В его голове промелькнула цитата:

Ведь моя жена еще в весенней поре своей жизни;

И нежны слова, чтобы утешить мою возлюбленную*.

В этом году Ланьчжоу исполнилось всего двадцать два года, и он будет рядом с ним на протяжении десятилетий. Сяо Чие же в ближайшие дни предстояло сражаться на всех линиях фронта, не на жизнь, а на смерть. Излишние размышления об этом лишь заставят его колебаться.

Шэнь Цзэчуань был причиной того, что Сяо Чие ожесточился, и он же стал причиной того, что Сяо Чие смягчился. Сяо Чие хотел защищать этого человека до конца своей жизни, и поэтому был готов выкладываться на полную в каждой битве. Но даже сильные люди, такие как Сяо Фансюй, заканчивают жизнь непредсказуемо. После этого случая Сяо Чие много думал. Он любил этого человека, но в то же время переживал за него.

Возможно, другим в этом мире он, Сяо Цэань, не так уж и нужен, но Шэнь Ланьчжоу он нужен.

— Я буду ждать тебя здесь.

Шэнь Цзэчуань поднял ладонь и погладил Сяо Чие по щеке. Мягким голосом он сказал:

— Не изменяй мне ни с кем по дороге, даже не смотри в их сторону.

Внезапно Сяо Чие обнял Шэнь Цзэчуаня. В этом снегу, вдыхая горячий воздух, он чувствовал себя так, словно был слишком многим обязан Ланьчжоу. Настолько, что не мог даже спать без него.

— Устройся на троне в Зале славы, — прижавшись к виску Шэнь Цзэчуаня, прошептал Сяо Чие, — и пусть тебя не настигнет снежная буря.

Не дожидаясь ответа Шэнь Цзэчуаня, Сяо Чие отпустил его. Он надел шлем, перекинулся через Лан Тао Сюэ Цзиня и развернул коня, чтобы повести бронированную кавалерию Либэя галопом на восток.

Видя, что Шэнь Цзэчуань не двигается с места, Фэй Шэн поднял зонт, чтобы укрыть главу префектуры от падающего снега. Шэнь Цзэчуань стоял на снегу, сжимая в руках синий платок, пока вокруг не стало тихо.

◈     ◈     ◈

В Цюйду несколько дней подряд было чистое небо, и иногда можно было увидеть птиц, летящих по косой между двухскатными крышами императорского дворца. Наследница быстро училась. Хотя она все еще не имела права принимать решения, ей разрешалось слушать обсуждения государственных дел в зале Минли. Она редко высказывала свое мнение, но в ее глазах Цэнь Юй видел преданность государственным делам.

Кроме чтения и занятий каллиграфией в последние полгода у Ли Цзяньтин не было других увлечений. Она каждый день вставала рано и не расслаблялась даже в те дни, когда заболевала. Главное бюро по надзору, которое в прошлом часто отчитывало Ли Цзяньхэна, впоследствии не смогло найти в Ли Цзяньтин ни одного недостатка, за который ее можно было бы упрекнуть. В глазах придирчивых цензоров эта наследница была наиболее похожа на настоящего наследного принца со времен наследного принца периода правления Юнъи. Даже Конг Цю, который поначалу относился к ней весьма критически, больше не говорил о ней свысока.

Никто не знал, как Сюэ Сючжуо это сделал, но он полностью уничтожил «Линь Тин», и теперь в этом мире существовала только Ли Цзяньтин.

В последнее время вдовствующую императрицу мучили головные боли. Вначале в зале были зажжены благовония, но матрона Люйсян велела их погасить, так как от их запаха императрице стало нехорошо. Седых волос на висках стало больше: старость подтачивала эту властную особу, которая прикладывала руку к бурям и потрясениям в Цюйду на протяжении тридцати лет. На фоне молодости Ли Цзяньтин она чувствовала себя еще более воодушевленной, но бессильной.

— Вчера Хань Чэн подал прошение об отправке войск в Цычжоу, — хоу Хэлянь сел и пожаловался вдовствующей императрице. — Сейчас между людьми на нашей стороне полно конфликтов. Почему он все еще думает о Чжунбо!

Откинувшись на спинку кушетки, вдовствующая императрица позволила матроне Люйсян помассировать ей плечи.

Она окинула взглядом меморандум Хань Чэна, а затем сказала:

— Шэнь Цзэчуань захватил Фаньчжоу, а теперь намерен использовать военные силы даже в Дуаньчжоу. После весны он станет тигром Чжунбо. Он питает глубокую ненависть к Хань Чэну за убийство своего учителя. Вполне естественно, что Хань Чэн боится.

Хоу Хэлянь вовсе не хотел беспокоиться о личной вражде Хань Чэна, его волновало другое. После девятого месяца прошлого года фракция практиков во главе с Сюэ Сючжуо совместно с Главным бюро надзора обследовала поля восьми городов, готовясь к повторному обследованию посевных площадей. Так было и в прошлые годы, но все это было лишь показухой. Чиновники, отправлявшиеся в инспекционные поездки, лишь формально выполняли свои обязанности и посещали восемь городов, чтобы покончить с делами, а затем представляли в Большой секретариат заранее согласованную цифру, чтобы пробить себе дорогу.

Но, похоже, на этот раз Сюэ Сючжуо был настроен серьезно.

— В прошлом я говорила всем вам, чтобы вы велели сельским поместьям, принадлежащим вам на правах собственности, сдерживать себя. Но разве кто-нибудь послушал? Сколько людей погибло от холода зимой прошлого года? Кроме трех городов — Дичэна, Цзиньчэна и Цюаньчэна, которые оказывают помощь при стихийных бедствиях, чтобы спасти людей, все остальные предпочитают трусить. — вдовствующая императрица бросила меморандум на маленький столик. Жемчужины* возле ее ушей колыхались вместе с ее голосом.

— Зачем Пань Линю понадобилось враждовать с Сюэ Сючжуо? Теперь Сюэ Сючжуо вместе с Цэнь Юем и остальными займется расследованием счетов. Разве не эту возможность ему предоставил сам Пань Линь?!

Хоу Хэлянь выдал принцессу Чжаоюэ за младшего брата Пань Линя, так что клан Фэй и клан Пань теперь оказались в одной лодке и будут тонуть или плыть вместе. Поначалу он думал, что брак станет страховкой от будущих неприятностей, ведь три члена клана Пань — Пань Сянцзе, Пань Линь и Пань И — были важными чиновниками императорского двора, но кто бы мог подумать, что этот Пань Линь окажется такой занозой в заднице?!

Хоу Хэлянь не смел брать вину на себя, но и не мог позволить Пань Линю продолжать в том же духе. В настоящее время Пань Линь застрял на должности министра доходов. Его работа была очень важной и ответственной, но официального повышения по службе он все не получал. Все были в тревоге, опасаясь, что Пань Линь продолжит терпеть поражение в этой схватке двух сторон и в итоге передаст Министерство доходов на блюдечке с голубой каемочкой чиновнику со скромным происхождением.

— Чэнчжи нетерпелив по своей натуре. Я понятия не имею, чем он обидел Сюэ Сючжуо. — Хоу Хэлянь взмок от волнения, он был похож на муравья на раскаленной сковороде. — Но ведь и Пань Сянцзе, и Пань И преданы Вашему Величеству. Вы также видели, как наша Чжаоюэ выросла в прекрасную госпожу. Она и Третья госпожа...

— Наглец! — вдовствующая императрица оборвала его и даже выпрямилась, чтобы отругать его. — Как вы смеете перекладывать политические споры двора на моего маленького ребенка?! Когда я хотела, чтобы Чжаоюэ вышла замуж за юношу из клана Хань, вы отказались и настаивали на том, чтобы получить от клана Пань хоть какое-то преимущество. А теперь, когда все пошло наперекосяк, вы сами понесете за это ответственность!

Вдовствующая императрица редко впадала в такую ярость. Дворцовые служанки и евнухи как внутри, так и снаружи зала поспешно опустились на колени и низко склонились над землей, затаив дыхание. Как маркиз еще смеет сидеть?

Он в отчаянии упал на колени, прополз на них вперед, и несколько раз ударил себя по рукам, умоляя:

— Ваше императорское величество, пожалуйста, успокойтесь!

— Третья госпожа уже выдана замуж за Цидун, — торжественно объявила вдовствующая императрица. — Она — первая госпожа Ци Шиюя. Теперь, когда у нее есть соответствующий ранг, каждое ее слово и каждый поступок находятся под пристальным вниманием. Посягательства на поля простолюдинов со стороны сельских поместий, подчиненных вам, не имеют к ней никакого отношения, так что не стоит больше поднимать эту тему. Вы уже в таком преклонном возрасте. Неужели вам еще нужно, чтобы я учила вас следить за своими словами?

— В-вы правы...

Хоу Хэлянь не был смелым человеком. Единственными законными отпрысками клана Фэй в этом поколении были младший хоу Фэй Ши и принцесса командорства Чжаоюэ. Фэй Ши проводил дни, валяя дурака, и даже сейчас не занимал достойного официального положения. Из-за этого хоу Хэлянь долгое время колебался по поводу брака принцессы Чжаоюэ из-за каждой мелочи. Кто бы мог подумать, что беда постучится в его дверь?

Вдовствующая императрица поднялась на ноги. При поддержке матроны Люйсян, она направилась к хоу Хэляню. Он был уже немолод, но, несмотря на это, он все еще оставался дворянином, и для него было позором продолжать стоять на коленях.

Вдовствующая императрица немного успокоилась и сказала:

— Встаньте. Это слишком неподобающе для человека вашего положения.

Хоу Хэлянь поднялся на ноги и беспомощно встал рядом с вдовствующей императрицей, не решаясь подойти слишком близко.

Вдовствующая императрица слегка откинула голову назад и посмотрела вдоль дворцового карниза на яркое и чистое небо. Немного подумав, она сказала:

— Фэй Ши тоже достиг совершеннолетия. Если его склонности не связаны с научными занятиями, то он может поступить на военную службу. В Восьми великих учебных дивизиях так много вакансий, пусть учится у них. Ему не нужно строить выдающуюся карьеру, пока он может держать себя в руках и остепениться. Как только он отработает положенное время и будет иметь послужной список, его, естественно, повысят до военного министерства.

Вдовствующая императрица указала хоу Хэляню на его больное место. У него был только Фэй Ши — его единственный сын, которого он держал под защитой отчего дома с самого раннего возраста. После того как Фэй Ши попал в общество, он стал искусен во всем, что связано с распитием вина и приставанием к куртизанкам, за исключением учебы. Более того, он был упрямцем и близко дружил с Пань Линем. До сих пор он даже не желал проявлять должного уважения к Сюэ Сючжуо. Он проводил дни, погрязая в пороке на улице Дунлун, и обычно слушал только то, что говорили куртизанки.

Глаза хоу Хэляня на мгновение стали влажными. Он поднял рукав, чтобы вытереть слезы.

— Ваше Величество — сострадательная мать всего на свете и ваша милость не знает границ. Этот скромный подданный изначально хотел, чтобы он тоже присоединился к Восьми великим учебным дивизиям, но с его темпераментом... Увы!

Вдовствующая императрица была сыта по горло хоу Хэлянем. Она понимала, что он имел в виду. Восемь великих учебных дивизий больше не были роскошным и прибыльным постом, который управлял патрулями Цюйду. Учитывая близость к Чжунбо, в будущем их могли даже направить на войну. Хоу Хэлянь не хотел посылать сына отдавать жизнь за это дело, опасаясь, что с Фэй Ши может случиться несчастье на поле боя, поэтому надеялся, что вдовствующая императрица сможет устроить Фэй Ши в Шесть министерств.

Но Цюйду больше не был во владении благородных кланов. Внутренние распри и иностранное вторжение были неминуемы. Шэнь Цзэчуань не был исключен из уравнения, и всего за полгода он стал правителем Чжунбо, работая в сговоре с Либэем. Если бы не угроза со стороны кавалерии Бяньша, он бы уже пробивался к Цюйду. Ци Жуйинь также написала письмо в Цюйду, в котором сообщила, что собирается применить военную силу против племени Циншу в четвертом месяце. Тем временем Сюэ Сючжуо настойчиво преследовал их на каждом шагу. Хотя он уверял, что это личная вражда с Пань Линем, все его заявления об импичменте были законными. Восемь городов действительно посягали на народные поля, и после весны, когда начнутся расследования, борьба будет нелегкой.

Ситуация уже достигла такого уровня, а хоу Хэлянь и прочие все еще думали только о себе и о тех небольших участках полей, которыми располагали их сельские поместья, опасаясь, что они будут конфискованы.

Вдовствующая императрица вспоминала времена правления Сяньдэ. Кто из них, начиная с Хуа Сицяня и заканчивая Вэй Хуайгу, не был способным министром или генералом? А теперь хоу Хэлянь был ни на что не годным, неуклюжим болваном, Пань Сянцзе — подкаблучником, который колыхался, куда ветер дул, а Хань Чэн — хищником с необузданными амбициями. Работа с Большим секретариатом изматывала вдовствующую императрицу и физически, и морально.

— Расследование Сюэ Сючжуо полей восьми городов призвано подготовить почву для восхождения на престол Наследника, — выражение глаз вдовствующей императрицы было глубоким. — Наследнику еще не время выходить в свет. Вернитесь и дайте понять Пань Сянцзе, что он должен открыть амбары в Даньчэне и Чуаньчэне и раздать зерно в качестве гуманитарной помощи, пока снег еще не растаял. Кроме того, он должен привести в порядок все счета, находящиеся в его руках, и вернуть все эти ненужные поля людям. У Сюэ Сючжуо пока нет полномочий для злоупотребления властью. Если он хочет провести расследование, пусть проводит.

Встревоженный, хоу Хэлянь воскликнул:

— Если эти счета попадут в его руки, нам будет трудно оправдаться!

Вдовствующая императрица посмотрела на хоу Хэляня и сказала:

— Пань Линь так долго служил в Министерстве доходов, и его результаты были хорошими. Под его началом работают способные люди. Сюэ Сючжуо хочет помочь Главному бюро надзора, но и в этом случае он не сможет обойти Министерство доходов. Все отчеты за прошлый год находятся в Министерстве доходов, которое также занимается проверкой бухгалтерских книг. Пань Линь может не вызывать подозрений, просто попросите его назначить кого-нибудь, кому он может доверять. Справимся с этим, и у Сюэ Сючжуо не будет возможности форсировать события.

Хоу Хэлянь ненадолго задумался.

— У Пань Линя в подчинении есть человек по имени Лян Цюйшань. Он был выдвинут императором Тяньчэнем во время инцидента с общественными канавами, и раньше его также направлял Пань Линь. В прошлом году этот человек получил отличную оценку, и у него также хорошая репутация среди чиновников скромного происхождения. Его дом находится в Цюйду, и у него нет хорошей родословной, поэтому нам легче всего держать его в своих руках.

— Если клан Пань сможет это пережить, — сказала вдовствующая императрица, — они смогут выйти из этого положения и повернуть его в лучшую сторону.

Если в восьми городах были проблемы с полями, то насколько чистым может быть Цюаньчэн клана Сюэ? Дерзость Сюэ Сючжуо, прикоснувшемуся к счетам полей восьми городов, была равносильна прикосновению к куску пирога благородных кланов. Этот вопрос затрагивал будущие интересы знатных родов, и, несомненно, не сносить им головы, если бы налоги с полей были расследованы. Вдовствующая императрица хотела, чтобы Пань Линь использовал Лян Цюйшаня для того, чтобы перекрыть путь в Даньчэн. Пока расследование не продвигалось, а бухгалтерия была в беспорядке, они могли усложнить жизнь Сюэ Сючжуо при императорском дворе и перевернуть все с ног на голову, чтобы сначала расследовать дела клана Сюэ в Цюаньчэне.

Под лучами заходящего солнца вдовствующая императрица сняла с запястий молитвенные четки и бросила их на кушетку. Дым благовоний из молитвенного зала за ее спиной поднимался спиралями, подчеркивая величественный и статный вид вдовствующей императрицы, который почти не выдавал ее преклонного возраста, если бы не седые волосы.