В этой жизни — только друзья! Глава 73
ТГК переводчика --> BL Place
Нам Сону прикусил свои дрожащие губы. Дрожь распространялась от зубов до плеч. Дело было не в том, что ему было страшно.
Это была ярость. Он злился на то, что Кан Чжихан ведет себя как полный идиот. Он не понимал, почему тот ведет себя так необразованно. Нам Сону стиснул зубы и спросил:
Словно говоря «разве не видишь?», Кан Чжихан кивнул.
— Умоляю тебя поговорить со мной.
Этот диалог вызывал чувство дежавю. Казалось, будто перед глазами заново разыгрываются те самые сцены: Кан Чжихан, хватающий его и умоляющий не идти домой, и класс, где он ждал, пока тот закончит уборку.
— Итак, о чем ты хочешь поговорить? Опять спросить, кто мой парень? И что? Что ты будешь делать?
После небольшого молчания Кан Чжихан пробормотал:
— Небольшая измена — это нормально.
…Неужели. Тот разговор об изменах во время пьяной игры, он имел в виду как «изменять мне». От нелепости ситуации даже смех не шёл.
— Ты, кажется, чего-то недопонимаешь, мы расстались.
Его упрямое сопротивление было точь-в-точь таким же, как два года назад. Раздражение болезненной волной подкатило к горлу.
— Не упрямься. Если одна сторона говорит о расставании, значит, всё кончено. Я расстался с тобой.
— Знаю.
Кан Чжихан сделал шаг вперёд.
— Именно поэтому я сказал, что я не расставался.
— Мне всё равно, с кем ты встречаешься. Делай, как хочешь. В конце концов, как ты и сказал, ты в конечном итоге расстанешься с этим человеком.
Кан Чжихан возвращал ему его же слова, те самые, что Нам Сону говорил, отказываясь от отношений, утверждая, что у всего есть конец. Что он — исключение. Что этот конец не касается его. Кан Чжихан всё ещё упрямо в это верил.
— Мне всё равно, со сколькими ты будешь встречаться. Делай так. Я буду ждать, пока ты не вернешься ко мне.
Истина, с которой он не хотел сталкиваться, заключалась именно в этом. Тот простой до глупости факт, что Кан Чжихан всё ещё любит Нам Сону, словно приказывая не отводить взгляда, смотрел на него прямо.
В тот момент Нам Сону понял, что когда злость поднимается слишком сильно, это может вызвать слезы. Один год. Это можно было бы считать коротким сроком, но это был год, когда ему исполнилось двадцать. Двадцать лет — возраст, когда он вышел из узкого мира старшей школы и ступил в широкий мир. Ему хотелось спросить, почему Кан Чжихан, который, как он надеялся, ведет обычную университетскую жизнь, всё ещё ведет себя так.
Даже если для него самого всё было иначе, для Кан Чжихана прошло всего несколько месяцев. Сколько бы он ни думал, он не мог понять, почему Кан Чжихан так зациклен на таких коротких отношениях.
Почувствовав опасность перед Кан Чжиханом, который, как и два года назад, глупо ломился в лобовую атаку, вдруг возникло зловещее предчувствие. Чувство, что если так пойдет и дальше, он снова позволит Кан Чжихану помыкать собой.
Конечно, он понимал головой. Что можно просто проигнорировать. Но причиной, по которой он не мог поступить так же глупо, было то же самое, почему он не мог отвести взгляд от Кан Чжихана в тот момент в школьном классе.
Нельзя было повторять эти отношения. Если он сам не может порвать с Кан Чжиханом, то тем более нужно заставить Кан Чжихана одуматься. Чтобы тот оставил свои чувства и исчез из его жизни — это был лучший способ больше не запутываться.
Нам Сону крепко зажмурился, а потом открыл глаза, постепенно успокаивая жар в глазах. И затем сказал:
— Кажется, ты что-то не так понял.
К счастью, голос прозвучал спокойно.
— Никакого там парня у меня нет. И не планируется.
Это не было ложью. Он уже догадывался, что, вероятно, не сможет встречаться с кем-либо до самой смерти в тридцать четыре года. Не было смысла встречаться с кем-то, когда он знал, что Кан Чжихан всегда будет приходить ему на ум. Если уж всё равно умирать, то чище было просто в полной мере наслаждаться жизнью в одиночестве.
— Но у меня есть человек, с которым я вижусь на регулярной основе.
Вспомнив о типе людей, которых презирал Кан Чжихан, Нам Сону сделал безразличное лицо. Чтобы его нынешний образ казался бесконечно легкомысленным.
Раз ответа не последовало, значит, понял правильно. Значение того, что есть только постоянный партнёр для встреч.
Все люди склонны зацикливаться на том, чего не могут получить. Возможно, причина, по которой Кан Чжихан так себя ведёт из-за отношений длиной в несколько месяцев, кроется именно в этом. Поэтому избегать и отталкивать Кан Чжихана было бы контрпродуктивно. Лучше уж дать ему понять, что то, что он так хотел заполучить, на самом деле не стоит того. Что человек по имени Нам Сону — не существо, завёрнутое в воспоминания и сожаление, а тот самый легкомысленный тип, которого Кан Чжихан так ненавидел.
— Так что не трать силы зря. Изначально у меня нет мыслей серьёзно с кем-то встречаться, и уж тем более не собираюсь снова затевать с тобой эти детские игры.
Когда он бесстрастно высказал это, как будто говоря факты, с другой стороны не последовало ни звука. Похоже, этот метод действовал эффективно. То, что в прошлый раз он легко увёл пьяного Кан Чжихана к себе, и то, что сказал на следующий день, что к нему должен кто-то прийти — всё это должно было придать силы нынешней лжи.
Прошло какое-то время, и Кан Чжихан задал глупый вопрос:
— Тогда почему ты поцеловал меня?
Казалось, он говорил о том дне, когда был пьян. Как и ожидалось, Кан Чжихан придавал тому дню значение. Всё ещё.
— Ну и что с того, что поцеловал…
Когда он нарочно фыркнул, почувствовалось, как воздух между ними стал напряжённым. Хотя он и не видел его выражения лица, ему почему-то показалось, что он видит лицо Кан Чжихана.
Наверное, тому было больно. Но так и было задумано. Это было в сто раз лучше, чем позволить Кан Чжихану снова потерять близкого человека.
— Так что хватит ворошить прошле и надоедать, живи своей жизнью.
Сказав так, он повернулся, чтобы уйти, но Кан Чжихан был настойчив.
В наполовину приглушённом голосе явно читались растерянность. Видимо, для сознания Кан Чжихана всё ещё было непонятно, как можно смешивать только тела без близких отношений. Нам Сону проигнорировал его и пошёл. Он не чувствовал, чтобы тот шёл следом. Но в тот момент, когда он вышел из полной темноты и ступил под свет уличных фонарей, ещё более низкий голос снова остановил его.
— Если так, просто делай это со мной.
Нам Сону сглотнул горькую усмешку. Действительно, надо отдать должное упрямству Кан Чжихана.
Сейчас он не верит. Было очевидно, что он думает: «Нам Сону не может такого делать». Если вспомнить, то при расставании было то же самое. Что-то вроде: «Ты же не такой». Похоже, вера в саму сущность Нам Сону глубоко укоренилась в нём.
— Тебе понравилось в первый раз?
Под светом, который отчётливо выдавал выражения, Нам Сону демонстративно обернулся. Возможно, с точки зрения Кан Чжихана его язвительная ухмылка была хорошо видна. Подняв уголки губ еще выше, Нам Сону усмехнулся.
— Надо было просто сказать, что хочешь переспать. Без лишних слов.
Но почему-то ему показалось, что выражение лица Кан Чжихана, стоящего в темноте, видится ещё отчётливее. Именно поэтому область вокруг солнечного сплетения саднила.
Кан Чжихан медленно вышел из темноты.
— Давай же, давай. — Он, крепко схватив Нам Сону за плечо, сказал: — Займемся сексом.
Пара глаз яростно уставилась друг на друга, совсем как в тот день перед школой, когда лил дождь, и Нам Сону врезал Кан Чжихану кулаком.
— Ладно, тогда. — Закончил противостояние Нам Сону. — Как? Сделаем это прямо здесь?
Услышав эти провокационные слова, Кан Чжихан стиснул зубы. Он молча покачал головой. Даже с выражением лица, словно он не хочет делать подобного, Кан Чжихан не ослаблял хватку на плече Нам Сону, таща его за собой.
В отличие от того, как он грубо толкнул его на кровать, действия Кан Чжихана были осторожными. Более того, казалось, что на то, чтобы просто раздеть его, уйдёт целый час, так что Нам Сону сам резко стянул с себя толстовку.
Хотя это был далеко не первый раз, и он не понимал, почему тот так себя ведёт, Нам Сону не стал задавать вопросов вслух. потому что стоило ему открыть рот, как бешено колотящееся сердце, казалось, готово было выпрыгнуть наружу.
Ничего нельзя было поделать. В конце концов, это был первый раз в трезвом уме. Разумеется, это относилось лишь к «этому телу».
Кан Чжихан прикоснулся ладонью к его щеке. Поскольку его лицо постепенно приближалось, Нам Сону повернул голову и сказал:
Хотя в сложившейся ситуации это могло прозвучать смешно, он хотел провести четкую черту именно на поцелуях. Это был своего рода сигнал. Сигнал о том, что сейчас они смешивают только лишь тела, но не сердца.
Это было посланием для Кан Чжихана и одновременно предупреждением для самого Нам Сону. Напоминание о той ночи, когда был только секс без поцелуев, своего рода предохранительный барьер, чтобы не допустить несчастного случая, когда он мог бы привязаться к Кан Чжихану.
Кан Чжихан, хранивший молчание, слегка повернул голову и опустил губы на его щёку. От нежного прикосновения Сону вздрогнул, и тогда ладонь, прикрывавшая щёку, сползла на затылок. Он занервничал, что тот может почувствовать его пульс.
Что-то более горячее и мягкое, чем ладонь, двинулось вниз, словно ставя печати. Губы, достигшие ключицы после линии шеи, слегка приоткрылись, и между ними втянулся участок кожи. Его дыхание непроизвольно замирало, то от острых зубов, то от мягких губ.
Только когда губы, целующие ключицу, оторвались с тихим звуком «чмок», Нам Сону выдохнул сдерживаемое дыхание. Но дыханию было позволено длиться лишь мгновение. Тотчас же от влажного ощущения, охватившего грудь, Нам Сону крепко прикусил губу, чтобы не вырвался стон.
В отличие от Нам Сону, крепко зажмурившего глаза, Кан Чжихан пристально смотрел на розовую плоть, расцветшую на белой коже. Ощущения были точь-в-точь как от поцелуя. Словно пытаясь заменить поцелуй, который Нам Сону не позволил, Кан Чжихан с силой всосал выступающий бугорок в рот.
Лежащее под ним тело дёрнулось. Стоило лишь слегка поднять взгляд, и он увидел покрасневшую щёку Нам Сону. Нежно-розовый цвет, светлее цвета на груди, казалось, таил в себе застенчивость, совсем как тогда два года назад.
Когда кончик языка слегка коснулся увлажнённого соска, Нам Сону ещё сильнее прикусил губу. Не отрывая взгляда от мелко дрожащих губ, Кан Чжихан медленно поводил языком. Пока Нам Сону не подал голос.
Кан Чжихан послушно последовал его словам. Набухшие твердые соски были видны отчётливо даже в тусклом свете. Когда он провёл по ним большим пальцем, словно надавливая, Нам Сону широко раскрыл глаза и посмотрел на него. В тот момент, когда Кан Чжихан, словно избегая острого взгляда, опустил губы на живот. Ниже живота он увидел, как увеличившийся в объёме бугор выпирал над поясом брюк.
Нам Сону попытался свести ноги. Кан Чжихан, удерживая ёрзающие бёдра, стянул с него брюки. Когда он одним движением стянул и нижнее бельё, Нам Сону ахнул, сделав милый вздох.
— Кстати, ты… — Глядя на застенчиво приподнятый член, Кан Чжихан спросил: — Правда не бреешься?
Как и гладкие руки и ноги, область без единого волоска была розовой, как его грудь. Даже без прикосновений, член Нам Сону дёрнулся. Вид, словно бы дающий ответ, загипнотизировал Кан Чжихана, и в тот миг, когда он протянул к нему руку, Нам Сону резко перевернулся.
— Хватит нести чушь, давай быстрее.
Нам Сону крепко обнял подушку, игнорируя обжигающий взгляд, который чувствовал на своей спине.
Оглавление
Вы можете помочь нам в покупке глав или же просто отблагодарить переводчиков тут, либо через телеграм ⟹ тык