Бахмут: потери россиян растут, но тактика меняется – специальный репортаж ВВС
Редакторский перевод: Сергей Чернявский
Первоисточник: https://www.bbc.com/news/world-europe-64955537
Украина провела черту в грязи, и эта черта – Бахмут.
Это город, о котором немного говорят в контексте того, что он имеет стратегическое значение. Но в боях за него погибли десятки тысяч человек.
Это началось более семи месяцев назад и до сих пор является самой продолжительной битвой этой войны.
Две бригады украинской армии, защищавшие южный фланг города, на прошлой неделе предоставили Би-би-си доступ к своим позициям, поскольку в Бахмуте и его окрестностях продолжались ожесточенные бои.
Солдаты провели месяцы, сражаясь как с регулярными частями российской армии, так и с заключенными, завербованными частной военной группой Вагнера, которые толпами собирались в своих окопах. Украинские военные говорят, что потери русских намного превышают их собственные, но противник использует новые методы, чтобы попытаться захватить город и прилегающую сельскую местность.
Россияне превосходят украинские силы в вооружении и численности, но на меловом склоне к югу находится противотанковая группа из состава 3-й отдельной штурмовой бригады. 3 - Штурмовая - как их называют, непреклонна.
Они вырыли траншеи глубоко в землю. Деревянные подпорки, поддерживающие крышу, вздрагивают, когда русские снаряды приземляются в непосредственной близости, а полевые мыши снуют по дощатым доскам.
Старомодный полевой телефон стоит в деревянном уголке; это условия, которые узнали бы их деды.
«Они не могут до нас добраться, мы видим на километр во все стороны», — говорит бородатый 26-летний солдат, с позывным «Гном», указывая на российские позиции.
«Мы можем поразить врага всем, что у нас есть», — говорит он.
Ни российская, ни украинская армии не публикуют официальных данных о потерях в Бахмуте или где-то еще, но по большей части заброшенный город превратился в настоящююбойню.
За неделю боев за город рота «Гнома» столкнулась с военнопленными российской группировки Вагнера.
«У нас были бои каждые два часа, — говорит он. «Я полагаю, мы уничтожали 50 человек задень». Видя наше сомнение, он говорит, что эти цифры подтверждены данными аэроразведки.
«[Российская машина] прибывает, выходит 50 тел, проходит день, снова выходит 50 тел», — говорит он. По его словам, его подразделение потеряло часть от этого числа.
Официально Украина считает, что на каждого убитого ее солдата у России приходится семь человек.
Ранее на этой неделе Россия заявила, что убила более 220 украинских военнослужащих за 24 часа в боях за Бахмут. Ни одни из этих данных не могут быть подтверждены независимо.
В интервью газете двое захваченных новобранцев Вагнера рассказали «Wall Street Journal», что перед отправкой на фронт мало тренируются, не считая ползанья по лесу в темноте.
После шести месяцев службы на фронте их освобождают — при условии, что они выживут.
Условия вдоль всего восточного фронта протяженностью 600 миль начали меняться. Убежище 3-Штурмовой на вершине холма кажется сушей по сравнению с окружающей территорией.
Ранняя весна превратила твердую зимнюю землю в грязную кашу, что может быть выгодно защитникам.
Чтобы попасть туда, нам пришлось идти за украинскими солдатами пешком – уже через несколько шагов наши ботинки становятся тяжелыми от густой грязи. Медицинская машина на поле боя неуверенно мчится мимо, ее гусеницы вспахивают землю и разбрызгивают лужи грязи, пытаясь ухватиться за нее.
Деревни вокруг в руинах. Надписи на воротах, написанные от руки, в основном на русском языке: «Здесь живут люди» - это звучит не только как заявление, но и как просьба… Но улицы совершенно пусты, если не считать брошенных собак, которые бродят по руинам разрушенных ферм и домов.
В течение последних двух месяцев российские войска неуклонно продвигались вперед, пытаясь окружить Бахмут.
Командующий украинскими сухопутными войсками генерал Александр Сырский заявил, что его силы будут продолжать сопротивление.
«Каждый день упорного сопротивления дает нам драгоценное время, чтобы ослабить наступательные возможности противника», — говорит он, отправляя в этот район дополнительные подкрепления.
Но не только русские попали в бахмутскую ловушку. Украинцы там тоже гибнут во все большем количестве.
На склоне холма вокруг артиллерийской позиции собралась группа солдат, и я спрашиваю Гнома — учитывая, что Украина теряет солдат из-за необученных русских зеков — есть ли смысл защищать мертвый город, окруженный врагом.
Он говорит: «Я сам задавался вопросом, должны ли мы продолжать защищать Бахмут. С одной стороны, то, что сейчас здесь происходит, ужасно. Нет слов, чтобы описать это. Он говорит: «Я сам думал, следует ли дальше защищать Бахмут. С одной стороны, то, что здесь происходит, это ужасно. Нет слов, чтобы это описать. Но какая альтернатива – мы сдаем Бахмут и переезжаем в другой населенный пункт. Какая разница защищать Бахмут или любую другую нашу деревню или город
Его товарищ, крепко сложенный мужчина с окладистой темной бородой, с позывным «Холм», соглашается. "Это для нас здесь не стратегический вопрос. Мы простые солдаты. Но это наша земля. Мы можем потом отступить в Часов Яр, от Часова Яра в Славянск, и так мы отступим до Киева. Пусть пройдет год-другой, четыре, пять лет - но мы должны бороться за каждый клочок нашей земли».
Мужчины уже больше года воюют, и говорят русские развиваются.
«Они учатся, становятся умнее, и это меня действительно пугает», — говорит Гном.
"Высылают группу - пятеро дебилов, взятых из тюрьмы. Их расстреливают, а враг видит, где ты - обходит, и в результат тебя сзади окружают".
Холм отмечает, что сейчас Россия более эффективно использует дроны, вооруженные гранатами. «Раньше мы бросали их и пугали. Теперь они сбрасывают на наши позиции гранаты с дронов» - говорит он.
До войны Гном работал с молодежью на природе и водил их в походы в Карпаты на западной части страны.
Здесь, на восточном фронте Украины, это далекое воспоминание. С тех пор он побывал во многих битвах, но ужас Бахмута — это то, что живет с ним сейчас.
Когда я спрашиваю о каторжной армии Вагнера, он делает паузу, чтобы подумать, и говорит: «Честно скажу. Это гениально. Жестокая, аморальная, но эффективная тактика. Она сработала. И до сих пор работает в Бахмуте».
Через несколько дней я снова возвращаюсь в тот же район, втиснутый с четырьмя другими в джип УАЗ советских времен. «Но руль у меня с логотипом BMW» - шутит водитель Олег.
Он больше ничего не говорит, сжимая руль и сосредотачиваясь на том, как машина ревет и с трудом преодолевает холмы и отмели грязи. Автоматная стрельба впереди сигнализирует о том, что мы приближаемся к 28-й механизированной бригаде, которая стоит прямо перед русскими.
Пейзаж войны меняется в одно мгновение — люди прячутся в небольшом лесу, его деревья разбиты и расколоты русским огнем. Через месяц лес укроет их.
На данный момент его голые ветки выставляют их напоказ беспилотникам-наблюдателям.
Неподалеку идет перестрелка, примерно в 500 метрах бьют российские снаряды. Но Бориса, 48-летнего бывшего архитектора, который сейчас служит в звании капитана, похоже, это не беспокоит.
«Сегодняшняя война — это война беспилотников, — говорит он, — но мы можем свободно ходить, потому что сегодня ветер и дождь, и беспилотники унесены ветром. Если бы сегодня было тихо, над нами зависли бы и наши, и вражеские дроны. "
На обратном пути Олег внезапно останавливает джип. Перед нами в грязи валяется беспилотник, который сбился с курса. Аккумулятор у него быстро вынимают и заносят внутрь - оказывается он украинский.
Но сегодняшняя война не так уж сильно отличается от прошлой.
За две ночи до этого 28-я бригада была атакована русской пехотой и танками.
В деревянном блиндаже под землей холодный дождь капает через крышу на грязный пол, и там, вглядываясь в голый ландшафт, стоит пулемет «Максим» с пулеметными лентами и прочными железными колесами.
«Это работает только тогда, когда происходит массированная атака… тогда это действительно работает», — говорит Борис. «Поэтому мы используем его каждую неделю».
И вот так идет битва за Бахмут, когда зима превращается в весну в Европе ХХI-го века.
Оружие XIX века до сих пор десятками косит людей в черной украинской земле.