Военный аналитик Том Купер. Про роль западных олигархов и политиков в войне... и 13 ответов на вопросы читателей
Редакторский перевод: Сергей Чернявский
От редактора: Мне пришлось подождать больше недели, в надежде, что кто то из коллег в Украине переведет текст про олигархов от Тома Купера. Но увы...По этому совместил две публикации от ТК за 12 (ответы на вопросы) и 10 февраля (про олиграхов)
Первоисточник: Империя прибыли и ее статус-кво
Отправной точкой является то, что в современном западном обществе доминирует небольшая группа – всего около 5000 человек – сверхбогатых людей. Они обладают огромной властью и влиянием на наши политические и экономические системы.
Некоторые называют их «элитой», другие «глубинным государством» и как угодно еще. Я называю их тем, чем они являются: «олигархией»…и это так, потому что основным определением олигархии является «правление немногих».
За последние 40 с лишним лет, подрывая наши демократии с помощью обширного политического подкупа, наши олигархи адаптировали всю политическую систему к тому, что им подходит. Походит этим «5000 или около того»: т.е. принятые в результате законы позволяют им легко эксплуатировать огромные лазейки в законе, используют обширные схемы уклонения от уплаты налогов и/или обогащаются за счет прямого отмывания денег налогоплательщиков в свои карманы.
По сути, они превратили демократию в клептократию.
В результате небольшая группа людей контролирует большую часть мировых ресурсов, все основные экономики и средства массовой информации.
Это позволяет им формировать общественное мнение и манипулировать правительствами в своих собственных интересах. Важнейшим интересом рассматриваемым этими людьми является прибыль: она настолько важна, что они ее получиют – косвенно, конечно: через наших политиков/политические партии и законы, которые они «производят» – для получения прибыли (их собственной прибыли, в первую очередь, конечно) а не вопросом высших национальных интересов. Соответственно, «экономика» во многом вытеснила любые другие идеологии и религии.
Настолько вытеснила, что в настоящее время фактически существует минимальная разница между основными политическими партиями, независимо от того, какой политический спектр они представляют: будь то «левые» или «правые», все они в первую очередь заботятся об «экономике» - читайте: обеспечение прибыли за счет сохранения статус-кво.
Тем временем, после «победы» в холодной войне, Запад – включая США – в значительной степени разоружился.
Тогда, в 1990-е годы оружия было много, а новое считалось ненужным (основная масса того, что Запад поставляет Украине последние два года, все еще из одного и того же запаса).
Возможно, США не занимались разоружением так массово, как Европа, но все же: как и остальная часть западной промышленности, большая часть производства была передана на аутсорсинг.
Сначала в Восточную Европу, а затем в Азию. Вместо этого Запад сохранил только коммерческое военно-промышленное ядро: оно полностью сосредоточилось на максимизации прибыли за счет медленного производства очень небольшого числа и очень дорогостоящих систем.
Мало того, что крупносерийное производство было полностью ликвидировано, так даже производство узлов и деталей для этих дорогостоящих систем было передано на аутсорсинг.
Дело дошло до того, что к середине 2010-х даже такие ответственные детали для авианосцев ВМС США, истребителей-бомбардировщиков Boeing F/A-18 Super Hornets - как чипы - производились в Китайской Народной Республике (КНР): потому что КНР поставляла такие по таким низким ценам, что использовать чипы из КНР было выгоднее, чем сделанные дома.
Если даже гордость ВМС США – новейший атомный авианосец USSGerald R Ford (CVN-78) – буквально «работает» на китайских чипах… чего же нам ожидать от остальной части нашего оборонного сектора и ее продукция?
Такого рода практики было совершенно достаточно для поддержания различных «маленьких» войн, которые велись в 1990-х, 2000-х и 2010-х годах. Действительно, оборонный сектор жил роскошной жизнью за счет таких маленьких войн – если не по какой-либо другой причине, то потому, что еще одна такая же война война велась каждые два-пять лет, и поэтому нашим правительствам «все еще приходилось» снова и снова размещать новые заказы на пополнение запасов. Затем последовало несколько более крупных войн – см. Афганистан, Ирак, Магриб – но они лишь обеспечили еще более солидные прибыли оборонному сектору на протяжении десятилетий. Все было отлично.
Первоначальное вторжение Пудинга в Украину в 2014 году вообще ничего не изменило, и не было никакого интереса что-либо менять в этом отношении: прибыль от аутсорсинга производства в КНР при одновременной продаже там ноу-хау и дорогостоящей продукции - в Россию - были важнее.
Прибыль осталась доминирующей над всем. Действительно, менталитет извлечения прибыли, независимо от последствий, настолько доминирует, что это не имеет значения, даже когда такие «официальные» олигархи, такие как Путин, напрямую угрожают Западу.
Оно настолько подавляющее, что с февраля 2022 года оно диктует поведение Запада в отношении Украины. В результате наши правительства полностью парализованы: они не могут принять такие – относительно – простые и, очевидно, логичные решения, как массовое расширение производства оружия и боеприпасов.
А даже если бы они могли... ну, тогда учтите: теоретически это простая затея – все при условии, что наша славная олигархия, политики, которых она контролирует, и то, что осталось от наших технократов, еще умеет это делать (возможно но это не точно).
Конечно, для возобновления производства любого вида крупных, «классических» тяжелых систем вооружения в значительных количествах потребуются огромные инвестиции. Но это выполнимо. Факт: построить производство легко. Это занимает от нескольких недель до нескольких месяцев.
Крупные сегменты оборонной промышленности пока не поддаются автоматизации (если бы их можно было автоматизировать, не сомневайтесь: они бы уже были автоматизированы). Это, в свою очередь, означает, что развитие такой отрасли также потребует подготовки необходимой рабочей силы.
Средства: наращивание нашего оборонного сектора потребует создания системы образования, способной обеспечить необходимые человеческие ресурсы – и это как в считанные месяцы, так и на годы вперед.
Однако после десятилетий старательного деградирования нашей системы образования наша олигархия ни в малейшей степени не заинтересована в ее улучшении сейчас.
Да-да: плохая новость для Империи прибыли заключается в том, что, например, производство боеприпасов до сих пор не может быть полностью автоматизировано. В противном случае это произошло бы уже давно. И… ну, вы их знаете, «рабочие»: требуют зарплаты, жизни и отпуска, даже болеют время от времени… короче одни неприятности…
Другой важный вопрос заключается в том, что промышленное наращивание такого рода потребует чего-то вроде «подчинения» прибыли конкретной цели.
Другими словами: создание крупных предприятий, где прибыль не так важна, как продукт (и этот продуктпроизводится в огромных количествах).
Очевидный вывод: такие предприятия должны быть в государственной собственности.
Это абсолютное «нет-нет» в нашей «свободной рыночной экономике»: само по себе любое «громкое размышление» о «государственных решениях» наверняка вызовет всевозможные жалобы на «проблемы», «бюрократию», «неэффективность». , левые, социализм, коммунизм, марксизм...как будто бюрократия и неэффективность «присущи исключительно государственным предприятиям»!??
Хаха! Работал на обоих направлениях и поэтому могу только смеяться: видели гораздо больше некомпетентности, коррупции, кумовства и всякого рода интриг и злоупотреблений в частных корпорациях, чем на государственных предприятиях.
Но, конечно, «это не имеет значения». «Плохие», знаете ли, только госпредприятия…
Итак, на Западе у нас есть частная «свободная» рыночная экономика. Хотя на самом деле эти экономики «свободны» только для тех, кто в них доминирует: просто посмотрите, с какими препятствиями сталкиваются любые стартапы – в одиночку из-за всех возможных законов и правил, навязанных политиками от имени существующих олигархия. И не говоря уже о намеренном уничтожении многообещающих, инновационных стартапов в интересах прибыли…
Вместо этого, за последние 30 лет, и все во имя прибыли, наши «свободные» рыночные экономики преуспели в «аутсорсинге» даже таких важных секторов, как водоснабжение, энергетика, общественный транспорт и почта/почта – от государства. в частный сектор.
Результат: «5000 или около того» (читай: «олигархов») не могут позволить этому измениться, отказаться от любого контроля, который они осуществляют.
Они не собираются отказываться от контроля и над другими аспектами общественной жизни. Таким образом, частный сектор не может делать что-то вроде масштабных инвестиций в восстановление производственных мощностей и системы образования: частный сектор должен получить максимальную прибыль в кратчайшие сроки, чтобы удовлетворить своих инвесторов и акционеров. Поэтому частный сектор готов «инвестировать» огромные суммы денег только в подкуп политиков для поддержания статус-кво и управления в интересах своей прибыли.
….и это только начало, потому что создание новой военной промышленности на Западе также потребует поставок сырья и компонентов, которых нет в достаточном количестве на свободном рынке. Значит: развитие такой промышленности потребует создания вспомогательных отраслей… и тогда людям, занятым во всех таких отраслях, нужно будет платить соответствующую зарплату, чтобы обеспечить еще и бесперебойный поток…и это еще одно богохульство!
В мире (см.: Запад), где заработная плата генеральных директоров увеличилась на 1500% (плюс) с середины 1990-х годов, в то время как заработная плата работников (все еще), занятых в производстве, осталась точно такой же за последние 30 лет (т.е. заработная плата работников последние были просто приспособлены к темпам инфляции), и там, где политика делала все возможное, чтобы снизить налоги для богатых, одновременно увеличивая налоги для всех остальных, не было абсолютно никаких экономических (т.е. коммерческих) и, следовательно, никаких следов политического влияния. заинтересован в совершении чего-то подобного.
Политическим приоритетом остается поддержание статус-кво: сохранение вещей такими, какие они есть, и извлечение прибыли для «5000 или около того».
В результате, даже если (частично) захочет это сделать (поскольку это будет предлагать довольно хорошие перспективы для получения прибыли), Запад «не сможет» наращивать производство оружия и боеприпасов, а Украина просто не сможет обеспечить какие-либо дополнительные поставки оружия и боеприпасов. поставки боеприпасов.
За исключением того, что Украина – или кто-то другой, желающий помочь Украине, – действует самостоятельно.
Именно это, вероятно, будет единственной надеждой. А именно, Украина имеет значительное преимущество перед Западом. Поскольку оно подвергается прямой, неоспоримой угрозе самому своему существованию , оно также вынуждено действовать, реформироваться и внедрять инновации . Оно вынуждено найти способ сместить акцент с прибыли и жадности на продвижение сотрудничества над конкуренцией.
Как ни странно, уже есть инициативы в правильном направлении. Например, как всем известно, украинское производство дронов «сделай сам» «в гаражных лабораториях» набирает обороты.
Подобные альтернативы есть и за рубежом, начиная от «Сделать дроны для войны» в Польше, через разработку недорогих дронов компанией Threod System в Эстонии и до некоторых других, а также в США… однако, в целом и по сравнению с российские усилиями в этой области пока еще слишком малы.
Действительно, все возможные «крупные игроки» в оборонном секторе – гигантские корпорации, в которых работают десятки и сотни тысяч человек и которые могут переключиться на «печать» миллионов мини-БПЛА – все сдерживаются и ничего не делают.
Потому что такой способ ведения бизнеса противоречит их основным интересам.
Вот почему, когда Эрик Шмидт, бывший генеральный директор Google, предложил использовать технологию 3D-печати для массового производства дронов и другого оружия для Украины, а также использовать искусственный интеллект для повышения эффективности и действенности такого оружия – НЕМЕДЛЕННО были атакованы негативными реакциями в социальных сетях.
Точно так же, как еще несколько лет назад, когда были попытки реформирования Пентагона в поисках таких и подобных решений – простых, более дешевых систем вооружения – все подобные усилия были быстро сведены на нет, а их сторонники были уволены со службы.
Все в интересах сохранения статус-кво и обеспечения прибыли.
Конечно: никто не говорил, что все подобные идеи идеальны или являются единственными решениями.
Тем более, они не являются идеальными решениями (особенно когда люди начинают злоупотреблять искусственным интеллектом для массовых убийств других людей: посмотрите, что ЦАХАЛ делает в секторе Газа последние четыре месяца).
НО: настоящая причина того, что подобные инициативы получают столько негативной информации в прессе, заключается в том, что они ставят под угрозу статус-кво в пользу «5000 или около того» (и целых орд их поклонников).
Другими словами: Империя прибыли наносит ответный удар, беспощадно и без каких-либо этических опасений, по любому, кто только думает о сопротивлении или предлагает значимые изменения, и это независимо от последствий.
Ах, ну… но ладно. Надежда умирает последней, как говорится, и поэтому: вы и я можем, по крайней мере, надеяться, что такие кощунства, такие «украинские примеры» потенциально могут привести к (радикальным) позитивным изменениям в нашей экономике и обществе.
13 ответов на вопросы читателей
Сегодня сессия вопросов и ответов, включающая вопросы от вас и представителей СМИ. Я начну с вопросов, связанных с политикой, стратегией и доктриной, и постараюсь перейти к оперативному и тактическому уровням.
1.) Как возможно, что страна с в 30 раз меньшей экономикой, которая не может производить работающий автомобиль, телефон или холодильник – то есть Россия – может превосходить весь Запад, когда дело касается военной техники?
Или, по крайней мере: речь идет о структуре рассматриваемых экономик. Да, на Западе действительно «экономика в 30 раз больше», но большая часть «богатства», составляющего ценность этой экономики, буквально «перемещает электроны с левой на правую сторону монитора ПК/Mac». См. «инвестиционный сектор, банки, страхование» и т. д. Напротив, и по причинам, объясненным несколько дней назад (см.: гораздо выгоднее – в буквальном смысле – играть на рыночных долях, чем фактически производить что-то, что можно хранить в в его/ее руках), на Западе практически не осталось собственного промышленного производства: оно перевезено куда-то на аутсорсинг. Таким образом, российский военно-промышленный потенциал, по крайней мере, во многом «соответствует» западному потенциалу.
Б) На самом деле, как и Запад, после двух лет этой войны Россия расстреляла свои мирные запасы боеприпасов и основных систем вооружения.
Поэтому она начала импортировать боеприпасы, например, из Северной Кореи. Таким образом, на самом деле русские не превосходят Запад в производстве.
В) Хотя западная олигархия никогда непосредственно не участвует в политике и, таким образом, «никогда не пачкает руки», западные правительства «по крайней мере» несут ответственность перед олигархией, которая их подкупает. Наоборот, российская власть – это вершина российской олигархии.
Таким образом, оно ни перед кем не несет ответственности и свободно принимать «логические решения»: предпринимать шаги, которые оно считает необходимыми для проведения своей собственной политики. Это приводит к таким эффектам, как «последовательность» и «связность», но также к полному игнорированию обоих.
Например: будучи главным олигархом России, Путин волен преследовать свои собственные мечты о «восстановлении и расширении Российской империи», даже если его аргументация в пользу этого предприятия совершенно непоследовательна. Напротив, даже такие политики, как Байден, не могут проводить последовательную политику, и это еще менее справедливо для сменяющих друг друга правительств США и других западных стран: по сути, за одним исключением, их внешняя политика меняется как минимум каждые четыре-пять лет.
Г) Более того, в свете того, что Запад делает на Ближнем Востоке в последние месяцы, западный «гуманизм» и «мораль» оказались большой аферой. В результате западные правительства имеют все меньше влияния за рубежом. Это облегчает российскому правительству поиск решений там, где Запад испытывает трудности.
E) …и есть такие факторы, которые делают западную политику легко предсказуемой, например, «спасение Израиля любой ценой»: как упоминалось в несколько дней назад, когда кого-то легко предсказать, его также легко «убить». .
2.) Что вы думаете о нападениях Украины на российские нефтеперерабатывающие заводы?
В настоящее время это что-то вроде «единственного пути вперед», доступного для Украины – при одном, главном условии: при условии, что это наступление будет продолжаться в течение длительного периода времени, и, таким образом, Украина окажется способной вывести из строя российскую сеть нефтеперерабатывающих заводов. В таком случае эти усилия могут иметь совокупный эффект, лишая Россию возможности обеспечивать достаточное количество топлива для непрерывных наступательных операций.
Какие драматические последствия могут иметь такие усилия, становится очевидным после окончания ирано-иракской войны. Еще в конце 1987 и начале 1988 года, то ли случайно, то ли намеренно, и после многих лет попыток принудить Тегеран к переговорам всеми другими возможными средствами, иракские ВВС начали наносить удары по одному иранскому нефтеперерабатывающему заводу за другим. Совокупный эффект заключался в том, что Иран оказался не в состоянии продолжать обеспечивать свои вооруженные силы достаточным количеством топлива для продолжения войны, и не было решения в течение примерно 1-2 лет или даже дольше. (Поскольку эта история, скорее всего, станет «новостью» даже для многих опытных историков этого конфликта, здесь она является источником ссылки , и имейте в виду, что рассматриваемый вывод основан на исследовании коллеги в иранских архивах.)
Однако помните, что просто «нацелиться на нефтеперерабатывающие заводы» недостаточно. Просто «взорвать резервуары с топливом» недостаточно. «Горящий топливный бак на фоне темного неба ночью» — выглядит «впечатляюще» на видео в социальных сетях, но в целом мало что значит в войне такого масштаба и интенсивности, как эта.
На самом деле, такого рода операции требуют нападения на диспетчерские нефтеперерабатывающих заводов. Еще в 1980-е годы все они управлялись компьютером. Такое оборудование крайне сложно заменить – и стоит дорого, и требует времени на изготовление (а у России нет серьезных возможностей для производства такого оборудования), последующую установку и последующую эксплуатацию.
И это должны быть постоянные усилия: такие атаки должны «продолжаться» ночь за ночью, чтобы стать эффективными.
Таким образом, Украине нужно гораздо больше БПЛА с достаточной дальностью и «ударом» (т.е. с достаточно тяжелыми боеголовками), и ей нужна гораздо более высокая точность (он должен действительно стать способным поражать диспетчерские пункты) - чтобы это наступление имело действительно «решающие в войне последствия». '. И даже когда такие эффекты станут достижимы: эти усилия должны будут сопровождаться чем-то вроде «нефтяного эмбарго» на экспорт топлива в Россию.
Таким образом, имея высокий потенциал, этот вид операций должен стать значительно более интенсивным в своем общем объеме и сопровождаться другими мерами.
Как всегда: война – это система систем…
3.) Каковы перспективы Украины на 2024 год?
Сейчас, похоже, остается не более чем: организовать серьезные и долгосрочные поставки превосходящих количеств боеприпасов (особенно артиллерийских), беспилотников, систем связи, систем радиоэлектронной борьбы, систем ночного видения, систем ПВО и т. д. – больше чем Россия «кормит» свои вооруженные силы. Если такие критические вопросы не будут решены удовлетворительным образом, не стоит ожидать серьезных перемен в этой войне, поскольку у украинцев просто нет боеприпасов, беспилотников, систем ПВО и бронетехники, позволяющих им перехватить инициативу.
4.) Что может помочь Украине вернуть инициативу и перейти от обороны к наступлению?
Надежные и долговечные поставки больших объемов боеприпасов (особенно артиллерийских боеприпасов), дронов, систем связи, систем радиоэлектронной борьбы, систем ночного видения, систем противовоздушной обороны и т. д.
5.) Разумно ли, Украине, создавать новый вид вооруженных сил в разгар войны?
Да, это. Иногда происходят технологические прорывы, требующие таких шагов.
Напомним, что первые военно-воздушные силы возникли как самостоятельные виды различных вооруженных сил в середине Первой мировой войны. Кто-нибудь жалуется на этот факт в настоящее время?
Если судить по влиянию дронов на эту войну, то да, для ВСУ создание собственных сил БПЛА в качестве отдельного рода вооруженных сил является не чем иным, как «чистой логикой». Такие шаги обеспечивают необходимое влияние на принятие решений и, следовательно, финансирование.
6.) Что сейчас происходит в этой войне?
По сути, русские используют в своих целях как разногласия между демократами и республиканцами в Конгрессе США, так и общую одержимость Запада идеей «спасения Израиля» – и, как следствие, срыв поставок боеприпасов на Украину. Как только США убедились, что США перенаправят свои поставки боеприпасов в Израиль (еще в середине октября) – и это несмотря на договоренности Атлантического совета (с сентября) – Вооружённые Силы Российской Федерации (ВСРФ) начали тотальное наступление.
Таким образом, Путину снова удается выиграть время до президентских выборов в США в ноябре этого года, на которых, как он надеется, победу может одержать актив ФСБ (и так уже около 30 лет), наиболее известный как Дональд Трамп. Более того, он надеется, что Трамп, вернувшись в Белый дом, сможет продолжить разрушение американского плюрализма и разрушить альянс между США и Европой в форме НАТО. В конечном итоге это привело бы к прекращению поддержки Украины со стороны Запада…
На поле боя… так ли это, что Путин хочет захватить Авидеевку, а затем объявить «победу в этой войне», как многие говорят: я не знаю. Извините, мы с Владом давно не пили чай, поэтому даже не могу предположить…
А если серьезно: то, что я могу оценить, так это то, что из-за отсутствия современной и подходящей бронетехники, достаточной огневой мощи и эффективных методов наведения, а также из-за собственной нехватки артиллерийских боеприпасов, но также из-за огневой мощи и ожесточенного сопротивления украинских В Вооруженных силах (ВСУ) россияне подошли к поставленной задаче вполне «классическим» способом.
Впервые, еще в октябре, они действовали так, как будто атаковали сразу несколько точек вдоль линии фронта (Сватово, Бахмут, Торецк, Авидеевка, Новомихайловка, Роботин, Днепр/Херсон).
Действительно, они все еще делают вид, что готовятся к очередному «крупному механизированному наступлению» на еще один сектор (Купянск). Но, на самом деле, у них есть только одна главная цель. Это Авидеевка. Все остальное — «демонстрация/маскировка»: попытки отвлечь внимание украинцев, зафиксировать части ЗСУ там, где они находятся, чтобы их не отправили на усиление Авидеевского направления.
Это ровно столько, сколько ВСРФ фактически способны сделать за один раз. Потому что, даже если за последние 6-8 месяцев и удалось восстановить численность войск, ВСРФ в целом потеряла способность вести крупномасштабные механизированные наступательные операции на нескольких фронтах: это уже со времен Попасной-Северодонецка-Лисичанска (май-июль 2022 г.), что у нее нет возможностей нейтрализовать ВСУ на всем участке, прорвать ее линию фронта и продвинуться в глубину.
Вместо этого полицейские клоуны в Москве были вынуждены сосредоточиться на постепенной деградации украинских оборонительных позиций, а затем перемалывать отдельные второстепенные участки линии фронта десятками непрерывных пехотных атак и считать себя счастливыми, если удастся продвинуться примерно на 100-300 метров. в неделю (и это ценой сотен бронетехники и тысяч жертв).
Сейчас, хотя огневая мощь и точность отдельных батальонов и бригад ЗСУ превосходят таковые у отдельных батальонов и бригад ВСРФ, она существует лишь до тех пор, пока у украинцев есть боеприпасы, FPV-дроны, необходимые запчасти и другие материалы. Как только какой-либо из них будет исчерпан или FPV-дроны будут нейтрализованы средствами радиоэлектронной борьбы, VSRF сможет наступать. Конечно, ВСРФ по-прежнему несет невероятные потери от мин, минометов, противотанковых управляемых ракет (ПТУР), снайперов и противотанковых винтовок, а также такой западной бронетехники, как M2/M3 Bradley, но они могут восполнить эти потери и продолжить наступление.
Нигде это не было так очевидно из соотношения сил, как в битве за Авдеевку.
7.) Как вы оцениваете возможную опасность повторного нападения России на Харьков и север Украины?
Я считаю это столь же «серьёзным», как и все угрозы о «возобновлении российского нападения на Киев со стороны Беларуси», циркулировавшие на протяжении большей части прошлого года.
Как очевидно: ничего подобного никогда не происходило.
Единую общевойсковую армию ВСРФ отправили в Белоруссию для обучения, а затем – как только она завершила учебную задачу и стало очевидно, что заговор не работает (т.е. украинцы все-таки напали на юге) – эту армию отвели оттуда.
Моя оценка такова, что в случае с Купянском сейчас то же самое, с ремаркой: я не видел никаких доказательств чего-то вроде «гигантской концентрации» российских механизированных войск напротив Купянска. Где спутниковые фотографии «более 500 танков»?
Наконец, как объяснялось выше, ВСРФ не только потеряла способность проводить такие операции, но, по моей оценке, реальный масштаб любых других российских операций – кроме тех, которые проводятся в авидиевском секторе – и, следовательно, их важность измеряется их «успех».
Читай: отсутствие того самого.
8.) Достаточно ли готовится Украина? (…думаю, на такой случай, т.е. на случай механизированного наступления ВСРФ на Купянск…?)
Насколько я могу сказать: да, это так. Она имеет приличную концентрацию сил на Купянском направлении.
Кстати, русские тоже это знают.
9.) Может ли ВСУ вести «активную оборону» и какие риски это может создать для Украины?
«Активная оборона» будет означать, что ЗСУ проводит локальные контратаки, что-то вроде «все время», по крайней мере, «при каждой возможности».
Суть ответа на этот вопрос - в снабжении боеприпасами: если боеприпасов достаточно (плюс достаточно подготовленных войск, плюс достаточно припасов, плюс достаточно разведданных о расположении противника и т. д.), то да, может. Если нет, то нет.
Сейчас ВСУ не хватает даже артиллерийских боеприпасов «только для серьезной обороны».
Тем самым решается и вопрос об «активной обороне».
10.) Какие возможности открываются перед ВСУ?
Это потребует большей конкретики. Имеется ли в виду на стратегическом уровне? На тактическом уровне? Конкретные участки линии фронта? Что-то другое…?
Понятия не имею, поэтому на этот вопрос трудно ответить.
11.) Строит ли Украина такие же линии обороны, как Россия?
Да, это. Дон обсуждал это еще в январе.
12.) Каково Ваше мнение о структуре ЗСУ на основе бригад и разовых территориальных командований? Многие западные комментаторы говорят, что ВСУ не хватает подготовленных кадров для укомплектования командования на уровне дивизий и армий; однако Евромайданпресс утверждал прямо противоположное и жаловался на «раздутую администрацию»: что у ВСУ слишком много штабов и слишком мало пехоты.
В первую очередь: количество находящихся на службе генералов означает, что вокруг недостаточно командиров дивизий и армий. Это означает лишь то, что еще есть много офицеров определенного возраста, которые все еще служат, а не то, что они обладают необходимой квалификацией, подготовкой, опытом и заслугами. Учитывая состав населения Украины – где много мужчин в возрасте 40-50 лет и относительно мало мужчин 20-30 лет, неудивительно, что состав ВСУ аналогичен. С этой точки зрения на самом деле «неудивительно» слышать, что в стране много генералов, но слишком мало командиров дивизий и армий. Действительно, существует «раздутая администрация». Однако это не означает, что рассматриваемые генералы сослужат Украине хорошую службу, служа в пехоте.
И даже если я не из тех, кто цепляется за такие проблемы, как бюрократия, а из тех, кто ищет пути обхода проблем. Например, я думаю, что эта война ясно дала понять, что пехотный род войск всех вооруженных сил мира нуждается в серьезном обновлении. Типичным примером могут служить «баллистические шлемы», «кевларовые весты», «стальные пластины» и т. д.: все они «были приятно иметь», когда впервые появились, еще в 1970-х и 1980-х годах, и оставались редкостью даже в 1990-е и 2000-е годы. В какой-то степени «утешительно» было видеть их на вооружении ЗСУ в начале 2022 года. Однако пока их явно недостаточно. Действительно: масса того, что вокруг, устарела.
Современному пехотинцу нужна гораздо лучшая защита: еще более легкий бронежилет, закрывающий другие чувствительные части тела, кроме макушки, передней и задней части туловища. Все войска должны быть оснащены прицелами ночного видения (и обучены ими пользоваться); лица, бока тела, колени и ступни должны быть защищены. Им всем следует получить более совершенные системы прицеливания для своего огнестрельного оружия, а их огневую мощь (огневую мощь их огнестрельного оружия) необходимо еще больше увеличить и т. д., т. п. и т. п.
Наконец, существует множество современных технологий, которые, если их вообще применить, могут значительно повысить выживаемость пехоты на поле боя. Увидеть размещение боевых роботов; увидеть развертывание беспилотных наземных транспортных средств; увидеть усовершенствованные датчики; см. портативные системы радиоэлектронной борьбы; см. сети в стиле Интернета и т. д. И тем не менее (и по причинам, фактически объясненным здесь несколько дней назад ), такие технологии все еще находятся «в световых годах» от общеслужебного применения даже в армии США, не говоря уже о ВСУ.
Таким образом, я бы сказал: решение не в бандитском прессинге 40-50-летних генералов или мобилизованных и не желающих служить в пехоте, а в повышении живучести и боеспособности пехоты.
Очевидно, это стоит целое состояние, но, извините, это единственный путь вперед.
Что касается структуры ВСУ... вообще, я думаю, что бригадная структура работает нормально. Проблема снова и снова возникает, когда территориальные командования начинают выделять 5-10-15 батальонов из такого же количества бригад для выполнения функций «пожарных бригад» в определенных кризисных точках. Это разрушает сплоченность подразделений, приводит к (часто: массовым) разногласиям между командирами, что регулярно приводит к хаосу на полях сражений (где «нынешние» подразделения регулярно не знают о прибытии или подкреплении, а подкреплениям не хватает детальных знаний о дислокации подразделений, в которых они находятся. должны усиливать и т. д.) и тому подобное.
Наконец, я не согласен с такой практикой оперативного уровня, как позволить старым, хорошо зарекомендовавшим себя подразделениям «истечь кровью», одновременно «удерживая линию фронта», чтобы «выиграть время» для «создания новых бригад»; эти новые бригады затем получают «лучшее» оборудование и бросаются в наступательные операции – как это регулярно происходило в прошлом году.
Это не сработало для Вермахта во Второй мировой войне, и я не понимаю, почему кто-то думает, что это может сработать для ВСУ сейчас.
13.) Является ли общепринятым (и разумным) менять большинство или всех высокопоставленных командиров, как это только что сделал Зеленский (путем замены не только Залужного, но и большинства других руководящих должностей)?
Извините, «слишком мало данных для вычислений»: кроме случая с генералом Залужным (и хотя, да, конечно: в конечном итоге все приказы должны быть подписаны Зеленским) я не знаю, какие из изменений в высших чинах ВСУ были предприняты по приказу Зеленского, а сколько по приказу генерала Сырского.
И хотя я припоминаю несколько подобных перетасовок за это время, я не думаю, что припоминаю что-либо подобное.
Однако еще раз: я не знаю достаточно подробностей, чтобы сказать. Остается только догадываться, что на то были причины. Действительно: веские причины.
В идеале генерал Сырский мог бы искать путь к полной реформе ВСУ, основываясь на опыте последних двух лет, а также на меньшем влиянии США на принятие решений на стратегическом и оперативном уровнях. Судя по результатам прошлогоднего летнего наступления, мне кажется, что это решающий вопрос. Но это всего лишь моя оценка, и я не в его шкуре.