"Мотивация и личность" за 10 минут

1. Наука

1.1. Наука — творение человека; она проистекает из человеческих мотивов, стремится к человеческим целям, с наукой работают люди. Соответственно, то, что составляет науку — ее законы, организация, формулировки, — связано не только с природой изучаемой ею реальности, но и с природой человека.

1.2. У ученых, естественно, есть множество потребностей:

— общечеловеческие, базовые: потребности в пище, безопасности, защите, социальных связях, любви, уважении и самоуважении, положительной репутации, общественном положении, самоактуализации. Эти потребности — самые изученные; фрустрация в них ведет к психопатологии.
— когнитивные: потребности в познании и в понимании (потребность в философской, теологической, ценностной теории). Они несколько менее изучены, однако вполне известны.
— эстетические: потребности в красоте, симметрии, простоте, завершенности, порядке.
— экспрессивные: потребности в эмоциональном и двигательном самовыражении.

Эстетические и экспрессивные потребности изучены менее всего.

Большинство людей движимы одновременно многими потребностями; противоположность — один всеобъемлющий, побуждающий к деятельности мотив — редкое явление.

1.3. Нет смысла противопоставлять разум и животное начало, импульс и здравый смысл. У здорового человека они не противоречат, не противодействуют друг другу. Если же есть несоответствие или, тем более, антагонизм — мы имеем дело с патологией.

Аналогично не должно быть противоречия между разумом и любовью.

1.4. Наука — одна из проекций человеческой природы.

Наука основана на ценностях и сама является ценностной системой. Ценности вносят искажения в восприятие действительности — чтобы компенсировать это, надо осознавать и наличие ценностей, и их влияние.

1.5. Человек следует и законам природы, и исключительно человеческим законам (в том числе — в сфере желаний, страхов, надежд). Влияние культуры куда больше, чем мы предполагаем. Человек должен разобраться, насколько это влияние искажает его восприятие.

1.6. Наука — работает ли она с природой, обществом или человеком — один из способов постижения реальности. Творческая деятельность настолько же ценна, как и научная. Более того — не всегда легко отделить ученого от не-ученого, не всегда есть надежные критерии.

Приближение к истине дают и наука, и искусство, и философия, и поэзия.

1.7. Уверенный в себе, спокойный, счастливый, здоровый человек (любой специальности) намного результативнее коллеги, который в себе не уверен, несчастен, тревожен и нездоров; в частности еще и потому, что второй неизбежно искажает воспринимаемую реальность «под себя».

1.8. Предназначение ученых — формулировать вопросы и искать на них ответы.

2. Теория мотивации

2.1. Индивидуум — интегрированное, организованное целое. Мотивации и потребности касаются всего индивидуума.Так, голодный человек по-другому мыслит и воспринимает мир, у него иначе функционирует память и генерируются иные эмоции.

То, что одна потребность проще другой (например, потребность в еде проще потребности в любви) — лишь иллюзия.

2.2. За каждым повседневным желанием стоит та или иная цель-ценность. Связь между желанием и целью не всегда прямолинейна. Цель более универсальна, чем средства ее достижения: они зависимы от культуры. Через осознанные желания нередко реализуются совершенно иные неосознанные стремления.

2.3. Любое состояние организма и его изменение так или иначе связано в том числе и с мотивацией. Мотивация затрагивает и соматический, и личностный уровень.

Человеку свойственно практически постоянно чего-нибудь желать (причем часто его мотивируют несколько целей-ценностей одновременно). Мотивации нередко взаимосвязаны, а природа потребностей динамична (в том числе поэтому нельзя «каталогизировать» желания). «Высшие» желания (когнитивные, эстетические, экспрессивные) зависят от удовлетворения фундаментальных потребностей в пище, воде, сне, безопасности.
2.4. Организм не всегда функционирует как единое целое. Возможны отклонения от нормы: например, проявления диссоциации или дезинтеграции. Это не всегда слабость организма или патология: порой так работает приспособительный механизм, позволяющий экономить силы для более важных задач.

Не все человеческое поведение и не все реакции — мотивированы. Так, при неврозе многие его проявления не направлены на то, чтобы удовлетворить ту или иную потребность, а лишь выполняют сугубо защитную функцию: не допустить фрустрации.

Здоровую мотивацию необходимо изучать на здоровых людях; изучение ее на невротиках неизбежно искажает всю картину.

2.5. Человек чаще всего желает чего-то принципиально осуществимого (например, сопоставимого с уровнем доходов). На этом базируются многие межклассовые и межкультурные различия.

2.6. Физиологические потребности являются самыми насущными, самыми мощными. Однако:

— за внешне физиологическими потребностями могут скрываться другие (так, человек может хотеть есть не потому, что он на самом деле голоден, а чтобы удовлетворить стремление к комфорту или к безопасности);

— в современном обществе ярко выраженная физиологическая мотивация — редкость. Как правило, она испытывает то или иное влияние культуры — а значит, могут включиться и высшие человеческие мотивы. При изучении только базовых потребностей (как бы ни был широк их список) мы рискуем получить искаженную картину.

2.7. Если потребность стабильно удовлетворяется, она отходит на задний план и не воспринимается как актуальная (но может вернуться при ухудшении условий). Соответственно, такая потребность не оказывает влияния на актуальное поведение человека. Здоровый благополучный человек может испытывать потребность в безопасности, любви или самоуважении только тогда, когда появляется прямая угроза это утратить.

2.8. При удовлетворении физиологических потребностей (потребности в еде, воде, сне и т. п.) им на смену приходят потребности более высокого уровня. Следующий уровень — потребности в безопасности, стабильности, свободе от страхов, структуре, порядке, законе; и по проявлениям эти потребности схожи с физиологическими, более того — могут быть не менее важны (что ярче всего видно у больных некоторыми формами неврозов).

В условиях анархии, беззакония, угрозы революции даже у здоровых людей наблюдается регрессия от высших уровней мотивации к уровню безопасности.

2.9. Следующий уровень мотивации — потребность в любви, привязанности, принадлежности к социальной группе. На этом этапе остро переживаются одиночество, отверженность. Подобные потребности усугубляются частыми переездами с одного места жительства на другое, разлукой с семьей и друзьями и т. п. Насколько велика такая потребность в обществе, видно, с одной стороны, по количеству различных групп личностного роста и клубов по интересам, а с другой — по количеству подростковых банд.

2.10. Далее идут потребности в признании собственных достоинств, в уважении и самоуважении. Их можно разделить на два подкласса:

— потребности в признании достижений, адекватности, компетентности и связанное с ними чувство уверенности, независимости, свободы;
— потребности в репутации, престиже, определенном статусе, славе.

2.11. Еще выше находится потребность в самоактуализации — реализации себя в своем деле в соответствии с собственной природой.

2.12. Существуют социальные условия, без соблюдения которых не будет и удовлетворения базовых потребностей: свобода слова, выбора деятельности, самовыражения, право на получение информации, на самозащиту... Их несоблюдение ощущается угрозой, ибо за счет ущемления когнитивных потребностей ухудшается удовлетворение вообще всех потребностей, поэтому за эти права идет такая яростная борьба, поэтому так болезненно воспринимаются цензура, отсутствие правдивой информации, запрет на коммуникацию.

2.13. Когнитивные импульсы основываются не только на негативе (тревоге или страхе), но и на позитиве: потребности в познании, истолковании, понимании. Когнитивная мотивация может быть настолько важна для человека, что даже может перекрыть собой базовые потребности.

Влечение к таинственному, непознанному, необъясненному — неотъемлемый компонент мотивации у психически здоровых людей. Фрустрация же в этой части (например, необходимость заниматься скучной однообразной работой или ограничение в информации) может привести к серьезному расстройству, как-то: общая депрессия, интеллектуальная деградация и т. д.

«Если человек лишен права на информацию, если официальная доктрина государства лжива и противоречит очевидным фактам, то гражданин такой страны почти обязательно станет циником. Он утратит веру во все и вся, станет подозрительным даже по отношению к самым очевидным, самым бесспорным истинам; для такого человека не святы никакие ценности и никакие моральные принципы, ему не на чем строить взаимоотношения с другими людьми; у него нет идеалов и надежды на будущее. Кроме активного цинизма, возможна и пассивная реакция на ложь и безгласность — и тогда человека охватывает апатия, безволие, он безынициативен и готов к безропотному подчинению».

2.14. Когнитивные потребности проявляются уже в младенчестве. Им не надо учить — они заложены в нас (зато можно отучить от них, что часто и происходит в детсадах и школах).

Удовлетворение когнитивных потребностей может подарить наивысшее счастье — во время инсайта, озарения. Между когнитивными и базовыми потребностями нет противоречия — напротив, они взаимосвязаны.

2.15. Эстетические потребности также проявляются с раннего детства — и характерны для людей любой культуры. Такие потребности могут быть настолько значимыми для человека, что в уродливом окружении он заболеет.

2.16. Иерархия потребностей не обязательно стабильна: у разных людей могут быть те или иные варианты. Так, потребность в самоутверждении может быть насущнее, чем потребность в любви, потребности в самоактуализации могут перекрывать даже базовые потребности (вроде потребности в еде). Возможно также «угасание» потребности (если она не была удовлетворена в раннем детстве, например) — это характерно, к примеру, для психопатии; или же человек, долгое время не удовлетворенный в базовой потребности, может так на всю жизнь и остаться на низком уровне мотивации (и радоваться тому, что каждый день сыт). Еще один вариант нестабильности последовательности: готовность идти на смерть за свои идеалы.

2.17. Потребности более высокого уровня проявляются не только тогда, когда базовые удовлетворены на 100%. Скорее можно говорить о плавном нарастании: например, если базовая потребность удовлетворена на 10%, то потребность более высокого уровня не проявится, а если на 25% — то актуализируется примерно на 5%...

Базовые потребности практически всегда удовлетворены больше, чем высшие потребности. Базовые потребности практически не зависят от культурных различий.

2.18. Как правило, потребности либо бессознательны, либо осознаны лишь частично. Однако есть техники, овладение которыми помогает осознать имеющиеся потребности.

3. Удовлетворение

3.1 Высшие потребности иногда активизируются не вследствие удовлетворенности базовых, а вследствие их подавления, отказа их удовлетворять. Таковы, например, механизмы аскезы.

3.2 Последствия удовлетворения потребностей:

— человек становится независим от источников удовлетворения прежних потребностей, однако обретает зависимость от того, что помогает удовлетворить новые потребности;
— меняются ценности, меняются интересы. Старые потребности недооцениваются, новые переоцениваются;
— меняются когнитивные способности человека: внимание, восприятие, запоминание становятся направлены на новые интересы;
— человек устремляется к более высоким потребностям;
— удовлетворение потребности оздоравливает человека.

Удовлетворение потребности более низкого уровня стимулирует потребности более высокого уровня.

3.3 Удовлетворение потребностей связано с формированием черт характера. Так, если фрустрация детерминирует враждебность, то удовлетворенность — дружелюбие. Жажда любви во взрослом возрасте формируется отказом от любви в детстве.

3.4 Немотивированное поведение — ничегонеделание, расслабление, легкое времяпрепровождение — не только возможно после удовлетворения потребности, но и необходимо: так сбрасывается напряжение.

3.5 Чрезмерное удовлетворение потребности, а также дисбаланс в удовлетворении способны вызвать ту или иную патологию. Так, от избытка любви человек теряет адекватность, начинает чувствовать себя «центром вселенной».

Удовлетворение базовых потребностей до того, как человек успевает простроить собственную идентичность, может привести к потере смысла жизни.

Человек быстро привыкает к хорошему и начинает считать его само собой разумеющимся — и, соответственно, недооценивать его. Иногда лишь утрата таких благ способна привести к переоценке ценностей.

3.6 Если высшие потребности уже возникли, далее они уже мало зависят от того, удовлетворены ли низшие: высшие потребности, как правило, не пропадают.

4. Базовые потребности

4.1 Потребности врожденные, или биологически обусловленные (полностью или частично), являются базовыми потребностями. Что же касается поведения, способностей, когнитивных и аффективных потребностей, то они — либо продукт научения, либо способ выражения базовых потребностей.

Нельзя рассматривать человеческие реакции лишь через призму генетики, но ничто в поведении не свободно от влияния наследственности полностью.

4.2 Инстинкт не всегда дает мощное и неизменное побуждение; он может быть и слабым — соответственно, тогда потребности можно сдержать, подавить, модифицировать, замаскировать.

4.3 Многие формы психотерапии благотворно действуют именно потому, что восстанавливают и укрепляют инстинктоидные потребности, которые в повседневной «окультуренной» жизни оказываются подавлены. «Животная» спонтанность, естественность поведения противоположна «человеческим» неврозам.

«Животная» наша часть не плоха, не враждебна нам. Она неотъемлема от нас и дает нам много позитивного.

Инстинктоидные импульсы в неблагоприятных условиях могут исчезнуть или атрофироваться: этот феномен описан на примере узников концлагерей, людей, длительное время остававшихся безработными, психопатов и т. д.

Здоровые инстинктоидные потребности и здоровый разум устремлены к одной и той же цели — максимальному общему здоровью индивида.

4.4 Для психического здоровья ребенка необходимо предоставлять ему достаточное количество восхищения и любви, заботиться и о его безопасности, и об определенном уровне автономии. Потребности в этом — несомненно «животное начало», однако именно удовлетворение их ведет к счастливому будущему в дальнейшем.

Автор описывает эксперимент с приматами. Детенышей обезьян отнимали от матерей и помещали в клетку с манекенами: проволочный был с бутылкой молока, мохнатый — без. Все обезьянки выбирали мохнатых и сидели на них практически все время. Однако после обнаружилось, что кинестетического контакта не хватило: у всех обезьянок в дальнейшем отсутствовал материнский инстинкт; кроме того, они были куда более невротизированы.

5. Потребности высшие и низшие

5.1 Свою иерархию ценностей создает сам человек. Однако у базовых потребностей есть отчетливая иерархия (сначала физиологические потребности, далее потребность в безопасности, потом потребность в любви и т. д.).

Чем выше потребность, тем позже эволюционно она образовалась (и на уровне вида, и на уровне отдельной особи). Чем выше потребность, тем менее она критична для физического выживания.

5.2 Ориентация на более высокую мотивацию влечет за собой большую биоэффективность: большую продолжительность жизни, меньшую подверженность болезням и т. д.

Высшие потребности не так отчетливы для человека, как базовые, их вообще не всегда можно распознать. Низшие потребности более осязаемы и ограничены.

Чем более высокая потребность удовлетворена, тем больше счастья это удовлетворение принесет.

5.3 Для активации высшей потребности нужно больше предварительных условий (и внутренних, и внешних), чем для низшей. Удовлетворение высшей потребности субъективно более значимо для человека.

Чем выше уровень потребностей человека, тем более полно его слияние с любимым человеком, а также выше его самоактуализация.

Более высокие потребности менее эгоистичны: удовлетворение голода насыщает лишь одного, а потребность в уважении затрагивает многих.

5.4 Высшие стремления — настолько же часть биологической природы человека, как и низшие, вроде потребности в пище. Они не изолированы, а содержат в себе элементы друг друга. Потому бессмысленно противопоставлять их — все они взаимосвязаны, все нужны человеку. Организм сам выбирает то, что ему нужно, и получив это — расцветает, а не получив — заболевает.

«Нищета, войны, насилие, деспотизм дурны не только потому, что ослабляют жизнестойкость человека, угрожают его выживанию, но и потому, что снижают качество самой жизни, ослабляют личность и сознание человека, делают его «недочеловеком».

5.5 «Поиск истины» и «борьба за правду» не всегда обязательны: нередки случаи спонтанного постижения истины.

Ряд форм человеческой активности — веселье, развлечения, созерцание, медитация, эстетические переживания — принято считать бесполезными и бессмысленными. Тем не менее это весьма важные аспекты человеческой жизни.

5.6 Ожидание — побочный продукт инструментального отношения к жизни, неэффективная реакция на реальность. В этом случае человек, ожидающий результата, не получает удовольствия от процесса, ожидающий достижения цели — не получает удовольствия от движения: он воспринимает их как «потерянное время».

5.7 Среди высших наслаждений есть и эстетические переживания, и мистический опыт, и удовольствие от активности, и удовольствие от процесса жизни как таковой (остро ощущаемое, например, при выздоровлении от тяжелой болезни).

6. Теория угрозы

6.1 Фрустрация — невозможность удовлетворения желания в случае, когда цель становится символом базовой потребности. Фрустрация более связана с угрозой этой базовой потребности, чем с депривацией как таковой.

Фрустрация всегда относится ко всему организму в целом, а не к какой-то отдельно взятой его части.

6.2 Факторы, вызывающие ощущение угрозы:

— блокирование базовых потребностей (или опасность такого блокирования);
— угроза условиям, благодаря которым возникают базовые потребности;
— угроза целостности и здоровью;
— угроза чувству доверия к миру и уверенности в себе;
— угроза высшим ценностям.

Внешняя угроза менее значима для здорового человека, чем для невротика.

6.3 Человек или животное часто патологически реагирует на ситуацию, которую разрешить не может, но очень хочет или непременно должен.

7. Деструктивность

7.1 Многое из того, что мы привыкли именовать «злом», на самом деле — болезни, невежество, глупость, незрелость личности, несовершенство социума. Ничто из базовых потребностей — не зло.

7.2 Агрессию и злобность можно культивировать — равно как и добродушие, и миролюбие.

Чем эволюционно выше животное, тем больше агрессия связана с доминантностью, тем более статус имеет значение для выживания.

7.3 Агрессивность или доброта ребенка напрямую связана с тем, чувствует ли ребенок себя уверенно, защищенным, любимым.

Зачастую детская деструктивность — лишь любопытство или попытка творчества; в отдельных случаях — болезнь. Иногда детскую деструктивность провоцирует ревность — то есть, по сути, попытка удержать любовь матери. Детская деструктивность чаще всего реактивна и возникает из-за чувства разочарования, отверженности, одиночества.

7.4 Психопатическая агрессивность (в масштабе личности или страны) напрямую связана с тем, что другие люди не воспринимаются в качестве людей, личностей, поэтому их так легко убивать (не сложнее, чем насекомых) или причинять им боль.

7.5 Жестокость, злобу и агрессию порождает неудовлетворенность базовых потребностей. Деструктивность всегда вторична — или же случайна.

8. Экспрессия

8.1 Поведение человека может быть функциональным и экспрессивным. Различия между ними:

— функциональное поведение целенаправленно и мотивировано; экспрессивное — не обязательно;
— функциональное поведение больше связано со средой и/или культурой, экспрессивное — с состоянием организма;
— функциональное поведение — результат научения, экспрессивное — результат высвобождения, раскрепощения;
— функциональное поведение хорошо поддается контролю и подавлению, экспрессивное — нет;
— функциональное поведение обычно направлено на изменение ситуации и удовлетворение потребностей, экспрессивное — ни на что не направлено и самоценно;
— функциональное поведение, по большей части, осознаваемо, экспрессивное — как правило, нет;
— функциональное поведение требует определенных усилий, экспрессия — скорее не требует.

Экспрессивное поведение — своеобразное зеркало состояния организма.

8.2 Потребность в самоактуализации кардинально отличается от прочих потребностей. Там нет нехватки чего бы то ни было (как в прочих потребностях) — это развитие заложенного в организме. Потребность в самоактуализации — по сути своей, потребность в росте.

8.3 И спонтанность, и самоконтроль полезны для человека, в идеале они гармонично сочетаются в личности.

Экспрессивность способствует устранению внутреннего дискомфорта, снятию внутреннего напряжения.

8.4 Навязчивое возвращение к тем или иным мыслям и образам — это попытка переработать дискомфортную ситуацию.Если это получается — навязчивость исчезает. Но если не получается устранить угрозу базовым потребностям организма — навязчивость остается.

8.5 Если внешняя угроза слишком велика, а защитные системы организма слишком слабы, чтобы противостоять ей, возникает катастрофическое поведение. Оно антифункционально; людей охватывает чувство безнадежности, уныния. В определенный момент люди просто перестают сопротивляться обстоятельствам, впадают в апатию.

9. Самоактуализация

9.1 Неудовлетворенный в базовых потребностях индивид воспринимает мир как враждебное место — вроде джунглей с хищниками и жертвами, победителями и побежденными. У человека удовлетворенного сформировано чувство психологического достатка — и он ищет более высокого удовлетворения. Такие люди действительно по-разному воспринимают мир.

9.2 Самоактуализированные люди:

— удивительно точно распознают фальшь, ложь, неискренность в общении с людьми и скрытую сущность явлений в самых разных сферах жизни — от научных проблем до политических событий. У таких людей лучше развита способность к восприятию фактов, они более эффективно взаимодействуют с миром. Их восприятие меньше подвержено желаниям и предубеждениям;
— предпочитают жить в реальном мире, а не в мире абстракций, стереотипов, ожиданий их окружения. Для них характерны комфортные взаимоотношения с реальностью;
— их не пугает неизвестность, они не видят в ней угрозы или опасности (и потому не подвержены предрассудкам) — уж скорее она их привлекает. Неопределенность их стимулирует, а не невротизирует;
— они живут в ладу с собой, принимая собственную сущность, а не терзаются чувством вины или стыда (разве что кроме тех случаев, когда они сталкиваются с собственным психологическим несовершенством и понимают, что эти недостатки исправимы);
— они спонтанны, естественны; независимы в своих этических воззрениях — при этом уверенно придерживаются их в повседневной жизни;
— их мало беспокоят личные проблемы, куда больше — их призвание, дело их жизни. Они склонны задаваться глобальными философскими вопросами, умеют видеть общую картину;
— они спокойно и безболезненно переносят одиночество; более того, испытывают в нем потребность. Они часто отстраненны, сдержанны, спокойны, что может затруднять общение с ними. У них всегда есть собственное мнение относительно существующей ситуации. Они куда более независимы от среды;
— у них выше способность к самовосстановлению после стрессов. Они зачастую более отважны и проявляют большее самообладание;
— они независимы от мнения других людей; тем не менее им нужно удовлетворение потребности в любви и уважении;
— они идентифицируются со всем человечеством, чувствуют симпатии и любовь к людям как к членам одной семьи. Что же касается по-настоящему близких людей, то у самоактуализированных людей отношения с ними гораздо глубже и гармоничнее, чем отношения среднего человека;
— они демократичны и всегда готовы учиться новому;
— у них своеобразный юмор — мягкий, со склонностью к философии и самоиронии;
— они креативны в любой деятельности, даже в совершенно обыденной;
— они умеют радоваться жизни, находя новизну и прекрасное даже в повседневном. Благодаря этому они черпают вдохновение, восторг и силу и испытывают глубокое чувство благодарности к жизни.

«Я все более и более укрепляюсь во мнении, что неспособность радоваться жизни — один из главных источников зла, человеческих трагедий и страданий».

9.3 Самоактуализированные люди вписываются в рамки той культуры, в которой они живут, но скорее потому, что они полагают такие детали несущественными (оттого, вписываясь, они все же несколько отстраненны — и не поддаются ее нивелирующему влиянию). Расовые, этнические и национальные особенности для них не особо существенны. Как правило, они не революционеры и не бунтари (разве что в юности), предпочитают постепенное развитие общества. При этом они склонны к совершению важных и значительных дел.

9.4 Для самоактуализированных людей необходимость выбора воспринимается как естественная, а не нервирующая. Многие проблемы, «требующие решения» для среднего человека, для них просто не важны. Тревога, страх, враждебность, агрессия и зависть, испытываемые по отношению к «не-таким» (другой национальности, вероисповедания, общественного статуса и пр.) людям в социуме, для самоактуализированных людей чужды. У них нет дихотомии «эгоизм-альтруизм», «духовность-чувственность», «долг-удовольствие» и т. п. — они целостны.

9.5 Каждый из самоактуализированных людей уникален. «Есть только один Ренуар, один Брамс и один Спиноза».

9.6 У самоактуализированных людей немало недостатков. Они могут быть жестокими; их независимость от мнения окружающих может вести к серьезным конфликтам; концентрируясь на проблеме, они могут забыть о своих близких... Совершенных людей нет.

10. Любовь

10.1 Любовь — чувство нежности и привязанности, идеализация объекта любви. Любящий желает как можно больше времени проводить вместе с любимым человеком. В сексуальном плане именно любимый вызывает максимально сильное желание. Помимо физической, ощущается еще и максимальная психологическая близость — до понимания друг друга без слов. Для любящего счастье — дарить радость и удовольствие любимому, быть искренним с ним.

Любовь — состояние беззащитности, предельной спонтанности и абсолютной искренности. В истинной любви для партнеров нет угрозы друг от друга.

В любви психологически здоровых людей много радости, юмора, беззаботной игры. Притом там всегда присутствует уважение к индивидуальности партнера.

10.2 Самоактуализированные люди в любви спонтанны, они не стремятся таиться, сдерживаться или доминировать над партнером. С любимыми людьми они чувствуют себя естественно, непринужденно, остаются самими собой, расслабляются. Самоактуализированный человек в состоянии любить и обладает способностью вызывать любовь к себе.

В здоровых отношениях партнеры не боятся произвести невыгодное впечатление, не скрывают свои слабости, не стесняются своих физических недостатков. Дружба и любовь в этом случае слиты воедино.

Как бы они ни были привязаны друг к другу, разлука для них — не катастрофа. Каждый из них — сам хозяин своей судьбы.

Идею о противостоянии и тем более о вражде мужского и женского начал автор относит к откровенно невротическим.

10.3 Для психологически здорового человека секс и любовь нераздельны. Поскольку любовь — жажда абсолютного слияния с любимым человеком, оргазм приводит к полному растворению в партнере.

Для самоактуализированных людей оргазм может принести сильнейшее наслаждение — но никогда вокруг того не будет выстраиваться жизненная философия. Сексуальная потребность — одна из тех, что закладываются в фундамент, чтобы стремиться ввысь. Такие люди позитивно относятся к сексу и не являются ханжами — однако из-за получения глубокого удовлетворения в любви им нет смысла искать компенсаторный секс на стороне.

10.4 Поскольку любящие объединяются друг с другом, у них возникают общие желания и потребности. Радость и удовольствие любимого становятся радостью и удовольствием любящего — то же касается и страданий. Заболевший не боится показаться слабым, не боится осуждения или раздражения партнера.

В менее здоровых союзах болезнь воспринимается как угроза силе или красоте — и в этом случае включается страх потерять любовь партнера.

10.5 Здоровая любовь — так же как радость или восхищение — не имеет цели; это состояние ради состояния.

10.6 Здоровая любовь не ослепляет — наоборот, она «улучшает зрение»: становится возможным разглядеть даже скрытые достоинства. При этом ясно видны и изъяны.

С возрастом и опытом психологически здоровые люди склонны все меньшее внимание обращать на внешние данные и поверхностные характеристики (уровень дохода, классовая принадлежность, уровень образования, национальность, религиозные взгляды) и все большее — на душевные качества.

11. Познание индивидуального и общего

11.1 Внимание бывает:

— истинным — когда человек непосредственно реагирует на уникальные свойства объекта;
— рубрифицированным — когда человек пытается подчинить внешнюю реальность уже предустановленной классификации.

Истинное внимание характерно для художника, рубрифицированное — для ученого.

11.2 Рубрификация — восприятие:

— знакомого и банального, но не незнакомого и оригинального;
— схематизированного и абстрактного, но не конкретного;
— организованного, структурированного и однозначного, но не хаотичного, неорганизованного и многозначного;
— определенного и определяемого, но не неопределенного и неопределимого;
— целенаправленного и осмысленного, но не бесцельного и бессмысленного;
— ожидаемого, но не неожиданного.

11.3 Рубрифицированное внимание обеспечивает не познание мира, а распознание в нем предполагаемых черт, рационализацию прошлого опыта. Оно куда более схематично, чем истинное внимание. Более того, оно не позволяет исправить ошибку восприятия: если нечто было занесено в какую-то категорию, далее категория, как правило, не меняется.

11.4 Рубрификация позволяет экономить силы, автоматизировать поведение, не замечать уже известное — потому она так часто встречается (например, на нее рассчитаны краткие сводки новостей, дайджесты, «мыльные оперы» и т. п.); но не позволяет воспринимать объект целиком — лишь в той части характеристики, по которой делается классификация.

При этом человек с рубрифицированным вниманием замечает новое, необычное, незнакомое, особенно если оно опасное и угрожающее. «Опасно-незнакомые» стимулы заметнее «безопасно-незнакомых». Таким образом, для многих функция внимания видится почти исключительно в том, чтобы предупреждать об опасности (явления, не представляющие угрозы, выпадают из поля зрения). И сама жизнь представляется чередой опасностей и передышек между ними.

При столкновении с проблемой такой человек будет стараться уйти от нее. Если это не получится, он будет классифицировать проблему — независимо от того, «влезает» ли проблема в классификацию, — и действовать, как предписано в рамках классификации.

11.5 Научение — не только выработка тех или иных мышечных реакций и навыков, но и процесс формирования предпочтений. Поскольку в процесс научения мы «вкладываемся», в итоге мы начинаем несколько зависеть от приобретенного навыка. Поэтому важно не ограничиваться механическим воспроизведением прошлого опыта, а совершенствоваться, позволив опыту изменять самого человека.

Традиционная система образования не учит детей самостоятельному и непосредственному познанию реальности, не поощряет индивидуальность ученика, не стимулирует его на самостоятельный поиск истины, внушает неприязнь к инакомыслию.

11.6 Для шаблонного мышления характерно следующее решение проблем: сначала проблема относится к определенной категории, потом выбирается решение, наиболее эффективное для данной категории проблем. Нередко человек формирует свою точку зрения с помощью подражания или исходя из соображений престижа, что означает неспособность или нежелание воспринять ситуацию и составить свое мнение о ней.

11.7 Язык — в первую очередь средство рубрификации; он помогает приклеить ярлык. Чем успешнее язык помогает отнести конкретный опыт к той или иной рубрике, тем дальше мы становимся от реальности, тем больше ограничиваем свое восприятие. Надо стараться минимизировать эти последствия. Слово не отражает временных и пространственных изменений, структура языка гораздо менее подвижна, чем структура реальности.

11.8 «Мыслительная активность» подразумевает креативность, нестандартность, оригинальность, дерзость, революционность. В этом смысле она противоположна привычке, навыку, памяти, опыту. Мышление — способность разрушать сформированные навыки и опровергать накопленный опыт.

12. Норма

12.1 «Среднее» — не обязательно полезно или желательно для данного человека. Необычное, нетрадиционное — не равно патологии, ненормальности. Тезис о том, что человек должен уметь приспосабливаться к окружающим его людям, также не бесспорен: неплохо понять, кто эти люди и стоит ли так делать.

Также норма — это не только отсутствие органических поражений и дисфункций (скажем, психосоматические заболевания явно не «нормальны»).

12.2 Каждый человек обладает и общевидовыми, и общекультурными, и уникальными характеристиками. Нормально развивается тот человек, кто стремится к самоактуализации, к зрелости, согласно его собственной природе. Ненормально и нездорово то, что ему в этом препятствует, фрустрирует и искажает его природу.

Только осознав, каким может стать человек при оптимальных для него условиях существования, насколько от самоактуализации зависит человеческое счастье, мы можем понять, что есть хорошо и плохо, правильно и неправильно, полезно и вредно для человека.

12.3 Удовлетворение потребностей приносит человеку счастье и влечет за собой улучшение состояния здоровья. Удовлетворение невротических потребностей никак не отражается на состоянии здоровья и не приносит счастья: так, невротически желающий власти не становится счастливее от того, что ее получил, ибо на самом деле ему нужна не власть, но распознать это он не может.

Ситуации свободного выбора благоприятны лишь для здоровых людей. Невротик просто не сможет выбрать то, что ему нужно.

12.4 Отдельно взятый человек может быть гораздо более здоровым, чем культура, в которой он вырос, — это возможно благодаря способности к отчужденности от окружающей среды и мужеству противостоять ей.

12.5 Автор склонен отождествлять норму с высочайшими возможностями человеческой природы, с идеалом, исходящим из потенциала развития человека. Достижение такого идеала возможно, если научиться слышать голос собственной природы, если стать спонтанными, естественными, свободными, удовлетворенными, знающими самих себя и согласными с собой.

Заключение

Мы склонны обращать внимание на то, что выходит за рамки привычного и повседневного, и не ценить то, что составляет ежедневную основу нашей жизни. Это очевидно, например, в случае с физическим здоровьем: так, возможность пробежаться по парку становится ценной лишь после того, как сломанную ногу загипсуют врачи, а в некоторых языках фраза вроде «у меня болит голова» буквально переводится как «у меня есть голова».

Точно так же и в случае с психологическим здоровьем — оно ускользает от нашего внимания, мы не видим всех преимуществ от него (в том числе и потенциальных — которые проявились бы, если бы мы озаботились его улучшением).

Более того, именно различные патологии перетянули на себя внимание и ученых, и непрофессионалов, так что само слово «психика» теперь ассоциируется скорее с теми или иными отклонениями.

И, как будто этого мало, добавляет жару еще и наш культурный базис — ведь исторически сложилось, что изрядное количество совершенно нормальных, естественных проявлений человеческой активности воспринимаются как плохие, греховные и т. п.; и наоборот, объективно вредные для нас нормы поведения прямо предписываются социумом...

В этих условиях крайне важно разобраться: что же на самом деле вредит, а что идет на пользу, что для нас естественное, а что наносное, что способствует нашему развитию, а что тормозит его, отбирая силы.

Книга Абрахама Маслоу, не потерявшая своей актуальности более чем за полвека, с этой точки зрения просто бесценна. Внимательный врач и мудрый философ, Маслоу аккуратно и методично рассматривает все то, что оставлялось в небрежении его коллегами ранее: он исследует, что есть счастье, любовь, творчество — и показывает, что все это куда важнее, чем казалось. Он не просто ставит диагноз, он разворачивает целую программу, направленную на то, чтобы, начав с работы конкретных людей, приносящих добро себе и близким, сделать лучше весь мир.