부티워크 (Booty Wurk) Глава 7. Погружение.
Остальные главы по ссылке ➡️ Двигай попкой 👯♂️ (Booty Wurk)
Внутри лифта, который равномерно спускался, было тихо.
— Вы хорошо к нему относитесь?
Джу Ын Ю уклончиво спросила, несмотря на то, что донимала на протяжение всего ужина.
Джу Ын Ю обладала не только хорошими умственными способностями, но и умением чувствовать. Ей, задавая вопросы о связи Кан Тэона и Ли Шину, Сон Учжэ не мог дать внятного ответа. Он думал, что он лишь одноразовая вещь, но это оказалось не так. Кан Тэон, который относился к использованным вещам, как к мусору, а тут впервые решил снова подобрать и использовать. Как к этому относится — Сон Учжэ тоже не понимал ситуации.
В итоге ответ Сон Учжэ был теоретическим и деловым.
— Всего лишь член организации.
Находчивая и талантливая Джу Ын Ю, которая обладала профессиональными навыками, была отобрана из множества анкет благодаря выдающемуся таланту. За её внушительной и порой грубой манерой общения скрывались рациональный аналитический ум и точное понимание ситуации. Будучи главой культурного фонда, который не мог не иметь глубоких связей с шумным и скандальным светским обществом, это были обязательные качества.
Лучшими качествами были целеустремлённость и энтузиазм, но Кан Тэон при отборе людей ставил на первое место их характер. Умение отделить слухи от правды и различать, что следует сказать, а что не следует, было одной из причин, по которой Джу Ын Ю стала самым молодым директором. Она, вероятно, хорошо поняла намерение Сон Учже, не продолжать этот диалог.
Сон Учжэ вышел из лифта и, развернувшись, пошёл по устланному коврами коридору. Подхватив чемодан, он проверил время, и тут его внимание привлекла странная сцена. Мужчина, который свернул за угол в конце коридора, шёл обратно и негромко ругался с озлобленным выражением лица. Сон Учжэ видел его уже второй раз.
Сон Учжэ, повернув за угол в конце коридора, куда и направлялся, быстро пришёл к выводу о причине происходящего. Он также выяснил, кто был субъектом недавно произнесённого слова «ублюдок», которое вырвалось из уст мужчины, прошедшего мимо него. Кан Тэон, внешний облик которого и внутреннее содержание отличались, часто не стеснялся демонстрировать свою истинную сущность. И это был именно такой случай.
За углом, была дверь в мужскую комнату отдыха, примыкающую к туалету. Однако дверь была не заперта. Нетрудно было предположить, как могла сложиться ситуация, из-за которой из уст других людей вырвались ругательства. Чтобы избежать такой же участи, Сон Учжэ нашёл способ. Он постучал в дверь комнаты отдыха, в который могли свободно входить все клиенты отеля. Конечно, он скромно принял этот необычный опыт.
Изнутри не последовало никакого ответа. Не услышав призыва войти, он остановился на мгновение, а затем толкнул дверь в комнату отдыха. Его внимание привлекла спина Кан Тэона, который только что снял галстук.
Кан Тэон, обладавший отличной выносливостью, любил спорт не меньше, чем работу. Хотя в его списке спортивных увлечений преобладали довольно жестокие виды, окружающие, увидев его яркую внешность и обаяние, вряд ли могли это представить. Его тело, закалённое различными тренировками и активностями, выглядело действительно устрашающе. Самцы, которые изначально настороженно относились к потенциальной угрозе, быстро опускали хвост и старались завести с ним дружбу. Для противоположного пола он был источником сексуальной привлекательности и никогда не испытывал недостатка во внимании.
По своей природе Кан Тэон был честен в своих желаниях. Когда желание обладать чем-то сочетается с откровенностью, это приводило к таким последствиям, как сейчас. Даже хорошо сидящий костюм не всегда мог полностью скрыть истинную природу Кан Тэона. Порой он бунтовал и хорошо сидящий костюм спадал, как фальшивая оболочка.
Под натянутой рубашкой виднелись массивные плечи и чётко очерченные мышцы спины. Кан Тэон, расстегнув пуговицы до самой шеи и расстегнув манжеты, наконец-то обернулся. На его губах ещё играла лёгкая тень улыбки. Несмотря на то что он выглядел так же элегантно и уверенно, его правая рука была влажной. Увидев красный замотанный носовой платок, Сон Учжэ открыл чемодан и спросил.
Сняв рубашку, Кан Теон небрежно выкинул её. Надев новую рубашку и снова приведя в порядок свой внешний вид, его сексуальное и грозное тело скрылось в дорогом одеянии. Словно волк в овечьей шкуре. Однако Сон Учжэ, который часто видел эту сцену, был сосредоточен на другом. Кан Тэон слегка улыбнулся под проницательным взглядом Сон Учжэ, который никогда не упускал ничего из виду, и на этот раз дал обоснованный ответ.
Взгляд Сон Учжэ скользнул через плечо Кан Тэона. То, что Кан Тэон назвал «вон тем», было не предметом, а человеком. Возможно, он жестоко расплатился за то, что бездумно оставил след на теле Кан Тэона, и теперь без сознания валялся на диване. Его бледное лицо принадлежало Ли Шину. Это была неожиданная ситуация, но он не выдал своих эмоций. Тем не менее было немного удивительно, что тело «вон того» было небрежно накрыто пиджаком. Сон Учжэ предстояло принять решение, как поступить с Ли Шину. На самом деле, он интуитивно понимал это.
Однако оценка и понимание внутреннего мира Кан Тэона не были задачей Сон Учже. Это не соответствовало его целям и, по сути, было невозможным.
— Почему бы не забронировать комнату?
— Все, кого выгнали отсюда, уходили матерясь.
— Похоже, они не поняли слишком вежливого обращения.
Кан Тэон, ухмыльнувшись, сказал, что нет смысла выглядеть джентльменом, и протянул руку. Позже Сон Учже, вспомнив о втором предмете, который заказал Кан Тэон, начал рыться в карманах. Он достал маленькую коробочку, размером меньше ладони. Это были одноразовые пластыри. Судя по тому, что носовой платок был мокрым, рана выглядела довольно серьёзной. Сон Учже сомневался, поможет ли одноразовый пластырь.
Кан Тэон, приблизившись, сел на диван. Его массивное бедро контрастировало с длинной и стройной рукой Ли Шину, которая безвольно свисала из-под пиджака. Но вскоре его обхватила рука Кан Тэона. Его большая рука сжимала хрупкое запястья, но при этом оставляя немного свободного пространства.
Одноразовый пластырь, который принёс Сон Учжэ, был использован не для Кан Тэона, а для Ли Шину. Который был аккуратно и умело обмотан вокруг ногтей среднего и безымянного пальцев левой руки Ли Шину. На которых ногти были наполовину оторваны. За то, что Ли Шину поцарапал тыльную сторону руки Кан Тэона, пришлось заплатить двумя оторванными ногтями. Эти два ногтя были не самым болезненным опытом, который пережил Ли Шину.
На лице Кан Теона, сидящего рядом с Ли Шину и внимательно осматривающего его травмированную руку, играла улыбка. Встреча с Ли Шину, похоже, оказалась не такой уж плохой, как он ожидал. Однако, чтобы успеть на рейс, ему нужно было выдвигаться прямо сейчас. Если бы он не отменил обед, ему не пришлось бы беспокоиться о поездке на Чеджу, но Кан Теон решил потерпеть неудобства и потащил Ли Шину на обед.
В результате он также смог решить вопросы с туристическим управлением Чеджу, так что это оказалось эффективным. Органические изменения в запланированном расписании всегда происходят.
— Может, отвезти его в больницу?
Предложение Сон Учжэ было вполне уместным, ведь средь бела дня никто не стал бы дремать в туалетной комнате. Однако Кан Тэон смотрел на потерявшего сознание Ли Шину с забавным выражением лица.
— Нет, он точно потерял сознание. Он даже глазом не моргнул, когда я до него дотронулся. Я произнёс всего лишь несколько слов, а его вырвало, в то время как на заданные вопросы он умело отвечал.
Сон Учжэ промолчал, услышав мягкий тон, в котором даже чувствовался сарказм. Держа за руку Ли Шину, Кан Тэон задумчиво смотрел на его бледное лицо и задавался вопросом: "Что же произошло?"
— Несмотря на то что он был очень послушным, он не был слаб до такой степени, чтобы вот так рухнуть.
Кан Тэон, положив руку Ли Шину ему на живот, встал. Развязав платок, которым была замотана рана, он направился в туалет. Как только он открыл дверь и вошёл, то послышался звук льющейся воды. На первый взгляд, рана была довольно глубокой, ведь он царапал до тех пор, пока не сломал ногти. Царапины ещё кровоточили. Однако на лице Кан Тэона не было никаких признаков боли. Он заговорил, беззаботно вытирая кровь.
— Похоже Пак Чондэ хорошо о нём позаботился.
Расследовать его деятельность за последние 11 лет не составило большого труда. После окончания школы Ли Шину в течение полугода находился под опекой Пак Чондэ. После этого пропал на полгода, но в следующем году было подтверждено, что он сел на самолёт в США. Он прожил в Нью-Йорке два года, вместе с Донхвой. И в течение этого времени у него были периодические записи о реабилитации. После возвращения он был зачислен в балетную труппу "Нараэ" и с трудом продолжал свою деятельность как стажёр, окончил университет и завершил службу в качестве работника государственной службы.
Больше ничего необычного обнаружено не было. Отношения с матерью по-прежнему казались холодными, и, едва сводя концы с концами, он жил на грани потери работы из-за финансовых трудностей своей балетной труппы. В последующих отчётах было подтверждено, что предложение от Нью-Йоркского балетного театра было настолько низкокачественным, что не могло считаться настоящим предложением.
Кровотечение постепенно прекратилось. Кан Тэон вытер тыльную сторону руки, отклеил широкий пластырь и приклеил его на рану. Шрам, который тянулся от запястья до костяшек пальцев, едва был скрыт двумя наклеенными пластырями.
Шутка была довольно пресной. Возможно, он просто обладает высокой устойчивостью к боли или изначально имеет притупленное восприятие. Глядя на мужчину, который, получив более серьёзные ранения, лишь зловеще улыбался, можно было сказать, что именно здесь игра слов была чрезмерной.
Новый галстук был аккуратно завязан, а в пиджак идеально был вставлен платок. Кан Тэон наклонился над Ли Шину. Тень легла на его лицо. Он уставился на него, неподвижно, словно на мёртвого. Его намерения были совершенно неясны: то ли он наблюдал, то ли любовался, то ли просто смотрел. В его глазах появился интерес, которого не было даже в прошлом.
— Вы узнали о местонахождении Кан Тэюна?
Сон Учжэ, понял намерение сменить тему, прекратив дальнейший разговор о Ли Шину.
— Он остановился на длительный срок в S Hotel в Чонногу.
— Он по-прежнему не умеет прятаться.
Кан Тэон выпрямился, не отводя свой взгляд от бессознательно лежавшего Ли Шину, укрытого его пиджаком. Его глаза по-прежнему были устремлены на бледное лицо.
— Зачем? Не стоит беспокоиться.
Речь Кан Тэона была ясной, а его указания — чёткими. Однако это не означало, что он мог легко понять контекст. Сон Учжэ истолковал его слова, что не стоит беспокоиться, двусмысленно. Кан Тэюн, испытывающий сильное отвращение к принуждению, скорее всего, просто выставил бы его за дверь, если бы он пришёл к нему сейчас. Это привело бы к неприятностям и для Кан Тэюна, и для Кан Тэона. Сон Учжэ, мгновенно понявший подкол, что упустил пойманную рыбу, обернулся на шум за дверью.
Кан Тэон, заметив, что Сон Учжэ обернулся нам шум за дверью, первым отреагировал. Он быстро шагнул вперёд и пнул дверь, закрыв её. Только тогда Сон Учжэ полностью осознал значение "вежливого обращения" и нахмурился. Знакомый низкий голос, приказывающий "убирайся", раздался из-за двери. Мужчина снаружи начал выражать недовольство. Кан Тэон, прислонившись к двери, полностью заблокировал вход для посторонних. Одна рука была заправлена в карман, а сам он безразлично смотрел на свои наручные часы.
В такой ситуации, когда Сон Учже чувствовал себя неуютно, он попытался говорить спокойно. Он понимал, если дело дойдёт до того, что сотрудник отеля поднимется, это станет проблемой, хоть и не критичной. Тем не менее это были бы дополнительные неудобства для него.
— Хочешь подождать, пока он проснётся?
— Я подожду, пока Чхве Хиён поднимется наверх.
С усмешкой в голосе, Сон Учжэ тоже согласился. Слова «Господин Ли Шину сказал подождать здесь» не на долго могли сдержать Чхве Хиён, так как прошло уже много времени. Кан Тэон не собирался ни вызывать Чхве Хиён, ни ждать, пока она поднимется, и он, похоже, не собирался уводить Ли Шину с этого места. К тому времени как он успел затянуться сигаретой, проблема Сон Учже была решена.
Кан Тэон выпрямился и первым покинул комнату отдыха. Суматоха за дверью стихла, и коридор был пуст. Сон Учжэ, боковым зрением заметил незнакомую книгу и удивился. Однако вскоре отвёл взгляд и последовал за Кан Тэоном.
Кан Тэон, пройдя по коридору, устланному красными коврами, как по подиуму, зашёл в лифт. За ним вошёл Сон Учжэ, и в тот же момент двери соседнего лифта открылись. Он увидел взволнованную Чхве Хиён, которая выпрыгнула из лифта. Сон Учжэ сразу развеял своё беспокойство о возможных последствиях.
Бессонница была подобна тишине.
Нет, это было медленное, бесконечное погружение в глубины океанского дна. Он потерялся во тьме, метался в глубоком ночном море, не в силах ни на что опереться. День и ночь сменяли друг друга, до покраснения в глазах и тогда он открывал глаза и видел потолок коттеджа. Каждый раз, когда это происходило, Ли Шину постоянно осознавал нанесённый ему вред. Даже если он повторял себе, что всё в порядке, в конце концов, он снова и снова оглядывался назад. Такие ужасные раны продолжали мучить Ли Шину в течение довольно долгого времени. Именно так он себя чувствовал, когда открыл глаза под пиджаком Кан Тэона, который был пропитан его запахом.
Чхве Хиён почти со слезами на глазах держала Ли Шину. Сотрудник отеля, который пришёл на её призыв о помощи, выглядел растерянным. У Ли Шину ничего не болело, только ощущение тяжести в голове, и он сел, приподняв верхнюю часть тела. На его лице не было недоумения. Он быстро вспомнил всё, что происходило до потери сознания. Ему не нужно было задавать глупый вопрос, о том что происходит.
Только когда он обнаружил пиджак у себя на коленях, то понял причину тупой боли, давящей на голову. В то же время к нему вернулись все ощущения того момента, когда он оказался рядом с Кан Тэоном. Казалось, его нервная система была на пределе. Когда побледневшее лицо стало ещё бледнее, сотрудник отеля первым делом поинтересовался его состоянием. Ли Шину едва успел открыть рот.
— Всё в порядке. Мне нужно немного... отдохнуть,
Тихо произнёс Ли Шину, притянув Чхве Хиён, которая собиралась немедленно вызвать скорую, к себе и отправив сотрудника отеля прочь.
Спокойно кивнув, Ли Шину улыбнулся. Иногда такие моменты случались. Поскольку в последнее время этого не происходило, было понятно, что Чхве Хиён удивилась. Это была реакция его организма, ослабленного стрессом в определённый период, на психологический шок.
— Парень, сказал мне, что ты просил подождать внизу, но ты так и не спустился и я пошла тебя искать. Знаешь, как я удивилась, увидев тебя здесь в таком виде? Возможно, что-то не так, так что давай поедем в больницу, хорошо?
Чхве Хиён настойчиво собиралась отвезти его в больницу, и ему с трудом удалось отговорить её. Он уверял её, что всё в порядке, пытаясь её успокоить, но по пути назад Ли Шину внезапно остановился.
Он чувствовал опустошение и бессилие.
Всё было хорошо. Ли Шину действительно чувствовал себя хорошо. Он мог спокойно встретиться с любым моментом из прошлого. Он даже не думал о нём. Прошлое оставалось полностью в прошлом. Это было ничем не примечательное происшествие, которое ничего не значило. Он не мог понять себя, потерявшего сознание от этой короткой встречи, мимолётного контакта.
Присутствие Кан Тэона, безжалостно разрушившего 11 лет его жизни в одно мгновение, внезапно напугало Ли Шину. Он был потрясён. Это был очевидный факт. Он был почти в панике.
Его снова стошнило желчью на пол, и, с трудом вздохнув, он почувствовал, как горькая жидкость поднимается в горле. Мысли о том что, возможно, он не в порядке, снова сделали дыхание затруднительным. Казалось, он забыл, как дышать. Едва вздохнув, его снова стошнило желчью. Это было невыносимо. Рвота остановилась только тогда, когда выходить уже было нечему.
Он вытер своё бледное лицо рукавом и вдруг заметил одноразовый пластырь, обёрнутый вокруг ногтей. В этот момент его накрыла ноющая боль, пронзившая нервы и вторгнувшаяся в сознание. И дальше никакой реакции не последовало. Внезапно осознав, что на нём все ещё надет пиджак, он скривил лицо от боли в животе. Прохладный ветерок пронёсся мимо. Его бледные глаза устремились в пустоту. Постепенно он успокоился.
Он долгое время забывал об этом. Однако он каждый раз преодолевал все трудности. И в этот раз он с ними справится. Боль была давно знакомым, привычным чувством. Более того, не осталось ничего, что Кан Тэон ещё не сделал.
Он сорвал с себя рубашку с засохшей кровью и использовал её как тряпку. После уборки Ли Шину вышел из дома на рассвете и надолго занял себя плаванием. С тех пор как он научился плавать, его увлечением стало не танцевать, а плавать. Если танец — это как дыхание, то плавание — это как отдых. Не в силах оторваться от танца, Ли Шину легко погружался в плавание, которое было отдыхом от танца.
Плавание под водой было более свободным, чем прыжки в воздухе. То, что он не осмеливался сделать на поверхности, в воде давалось мне с удивительной лёгкостью. Как будто танцуя, он разрезал воду и погружался в глубину. Это было несравнимое чувство: опускаться на дно, не в силах сопротивляться или же погружаться туда по своей воле.
Погрузившись под воду и не услышав зова, Ли Шину всплыл, когда у него закончился воздух. Сидящий на корточках мужчина, потягивающий клубничное молоко, заметил его на поверхности и радостно помахал рукой.
— Привет, русалочка. Мне действительно интересно, почему так много студентов записывается на утренние занятия, я правда не понимаю.
Мужчина, шутливо поприветствовавший, протянул ему клубничное молоко, которое он принёс отдельно. Человек, следовавший за Ли Шину, был высоким и стройным. И он ни разу не был в воде с момента регистрации, сегодня также был одет в разноцветные шорты и гавайскую футболку.
— Мне сказали, что ты тут с пяти часов. Не голоден? Сейчас уже семь часов.
— Уже так поздно. Я и не заметил. Мой желудок... Кажется, я немного проголодался.
После того как Ли Шину стошнило всем, что он вчера съел, он пил только воду. Поэтому он, не раздумывая, взял клубничное молоко, которое предложил ему мужчина, и вставил в него соломинку. Мужчина рассмеялся, увидев, как он в три глотка опустошил пакет молока.
— Я бы угостил ещё одним, но у меня его нет. Хочешь моё?
Ли Шину покачал головой, слегка улыбнувшись мужчине, который протянул ему своё молоко.
Ли Шину присел и похлопал по сиденью рядом, приглашаю мужчину, который угостил его клубничным молоком, сесть рядом. Внутри бассейна было спокойно, так как сегодня не было утренних занятий. Вскоре сюда начнут приходить другие студенты, но сейчас они были вдвоём.
— В шкафчике есть шоколадное молоко, но ты его не пьёшь?
— Нет, оно мне не очень нравится.
— Почему ты не ешь эту вкуснятину?
— Да, стоит уважительно, относится к предпочтениям других.
Это был привычный разговор. Тем временем Ли Шину сплющил пустую пачку и бросил её в мусорное ведро.
— Почему бы тебе не поплавать, Юн? Ты сказал, что заплатил большую сумму за обучение.
— У меня тоже плохие воспоминания. Может, поговорим о чём-нибудь другом?
— С тех пор, как ты не выходил из воды больше трёх минут.
“Я не знал, звонить в службу спасения или нет, вдруг ты утонул”. Добавил Юн, глядя на Ли Шину, который с недоумением смотрел на него.
Хотя это было только начало осени, утренний воздух был прохладным.
— Я не боюсь холода. Это, наверное, наследственное.
— Зато летом мне плохо. Как полярному медведю весной.
Юн, поднимая руки в позе бодибилдера, шутливо передал пустую упаковку от молока Ли Шину. Тот, аккуратно сжав упаковку, бросил её в мусорное ведро. Затем Ли Шину поправил полотенце на плечах. Тем временем температура его тела заметно понизилась. Если бы он подождал ещё немного, то точно простудился бы.
— Как насчёт супа от похмелья?
— Вчера ты, похоже, хорошо отдохнул?
— Нет. Просто хочу что-то горячее.
— Пойдём в место, где подают суп от похмелья.
— Да, да, там вкусно. Не хочешь выпить вместе? Как раз дождь идёт.
— Дождь идёт? Я не взял зонт. Сегодня мне нужно посетить балетную труппу.
— Я взял два зонта. Один для тебя. Эта балетная труппа всё ещё не разорилась?
Юн, следуя за Ли Шину и непрерывно болтая, остановился на последнем вопросе. Вскоре он тихо произнёс: "Разорилась." На этом он не удержался и рассмеялся. Затем, внезапно замолчав, побежал за удаляющейся спиной Ли Шину.
— Серьёзно? Действительно разорилась? Это шутка? Я только что ошибся, да? Верно? Ой..
Ли Шину, поймавший Юна, который поскользнулся и чуть не упал, слегка покачал головой.
— Это не так, так что будь осторожен.
Ли Шину, уже привыкший шуму, следовавшему за ним, первым вошёл внутрь.
Гремел гром и дождь лил как из ведра, Юн, который только что собирался выпить свою рюмку соджу, с удивлением посмотрел в окно. Ли Шину, сидящий напротив, тоже обратил внимание на бурю за стеклом. Из-за сильного дождя зонт был бесполезен, и люди, как мокрые мыши, бежали по улице, стараясь укрыться от непогоды. Был час пик, и ливень, обрушившийся на город, словно гром среди ясного неба.
— Тебе не, кажется, что в такой день не стоит плавать?
Ли Шину просто промолчал, потому что не мог понять, о чём говорит Юн. Некоторые люди, столкнувшиеся с неожиданным ливнем, сдались и зашли в ресторан. Благодаря этому работа в круглосуточном мясном ресторане забурлила. Слышалось множество смешанных звуков. Звуки вызова сотрудников, «Добро пожаловать!» - весёлое приветствие, заказ и подтверждение, шкварчание мяса на гриле, звон посуды, разговоры клиентов, занявших свои места, и чёткое произношение ведущего новостей, запоздало сообщившего о неожиданном локальном ливне.
И проливной дождь, который, казалось, перебивал весь этот шум.
Юн, опустошив рюмку, снова поставил её на стол и повернулся, чтобы полюбоваться видом за стеклом. Ли Шину тоже сосредоточился на пейзаже за окном, оставив на столе горячий прозрачный суп с соевыми ростками, от которого поднимался пар.
— В такие дни всегда, кажется, что ты находишься посреди глубокой воды.
Юн, уставившись в туманную картину за окном, вдруг повернулся к Ли Шину. Он встретил его взгляд, который был направлен не на улицу, а на его лицо, и наклонил голову вбок.
— Я думал, что ты говорил, что не любишь плавать.
Эти слова вызвали лёгкую улыбку на губах Юна. В такие дни, когда кажется, что ты погружён глубоко в воду, это может быть настоящим испытанием для Юна, который не любит плавать. Он понял, что Ли Шину действительно беспокоится о нём. Вскоре Юн полностью развернулся к Ли Шину и с улыбкой на лице, начал говорить.
— У тебя всё ещё нет никаких желаний для меня? Я исполню любое. Как я уже говорил, я могу исполнить хотя бы одно твоё желание.
И снова, смотря на Юна, Ли Шину отрицательно покачал головой.
— Неужели я выгляжу таким никчёмным?
На этот раз Ли Шину не подтвердил и не опроверг это, и Юн почувствовал обиду, что его предложение воспринимается как просто формальность. Но вскоре просто пожал плечами.
— Обязательно скажи мне, если что-то понадобится. Я действительно могу помочь. Если тебе будет что-то нужно, обязательно сообщи мне.
Юн, услышав ожидаемый ответ, не смог сдержать улыбку и лишь задумчиво потянулся к рюмке.
Почему ему нечего пожелать? Если бы он попросил о помощи до того, как балетная труппа прогорела, Юн охотно бы протянул руку помощи.
Даже если бы Ли Шину узнал о возможностях Юна, то всё равно не стал бы просить о помощи, поэтому он и не настаивал. Однако он искренне желал дать ему всё, что тот захочет.
В тот день Юн, словно оказавшись в ловушке под дождём, не мог сдвинуться с места, как лист, упавший в лужу. Он задумался, не утонет ли он. Погруженный в глубокие мысли, он не заметил, как кто-то подошёл. Ли Шину протянул ему зонт и остался рядом, пока Юн не сдвинулся с места.
Это был берег реки, затянутый густым туманом. Юн смотрел на речную воду, рябящую под проливным дождём. Ему хотелось просто утонуть. Однако, почувствовав присутствие незнакомца рядом, он задумался, возможно, он не желает утонуть. На самом деле Юн не стремился к смерти. Стремление возникает, когда теряешь дорогого человека, и тогда ты бросаешься на дно, погружаясь в глубокую печаль.
Ли Шину, который совсем промок, отдав Юну зонтик, ничего не сказал. Зачесав мокрые волосы назад, он почувствовал на себе взгляд Юна и медленно обернулся. В его пропитанных влагой глазах не было ни успокоения, ни заботы. Юн подумал: «Так-то лучше».
— С завтрашнего дня мы не сможем видеться.
— В горы. Как думаешь, ты будешь скучать по мне?
Ли Шину кивнул и слегка помешал суп. Затем он добавил.
— Думаю, я буду скучать по тебе.
Юн с удовольствием налил себе рюмку соджу.
Результаты сделки были объявлены официально.
Через неделю начались занятия уже не в балетной труппе Нараэ, а в труппе VC. После объявления, оказалось, что дел, которые нужно было уладить участникам, не так уж и много. Заговорили о прощальном вечере, и расписание было составлено под руководством главного танцора. Ли Шину, присоединившись к остальным участникам, начал постепенно наводить порядок.
Все они чувствовали себя одинаково. То, что балетная труппа Нараэ исчезнет, не означает, что их воспоминания немедленно пропадут. К переменам, как известно, привыкаешь постепенно.
Ли Шину, поднявшийся по лестнице через переулок к своей студии, открыл входную дверь и вошёл внутрь. До истечения срока контракта на аренду квартиры, расположенной рядом с балетной труппой Нараэ, оставалось полгода. Он приложил немало усилий, чтобы получить эту квартиру из-за её удачного расположения, но его старания оказались напрасными. До окончания контракта ему предстояло тратить по три часа в обе стороны на дорогу до работы.
На самом деле, с момента, когда начали ходить слухи об приобретении, Ли Шину подготовил себя морально. Переход в балетную труппу VC вместо ухода на пенсию был большой удачей, и Ли Шину был благодарен за это. Убирая в тесной комнате, он строил и изменял свои планы. И вдруг он осознал, что окружающий его мир вновь меняется.
В поле зрения Ли Шину, стоявшего без движения, попала странная вещь. На самом деле эта вещь не была странной, просто не вписывалась в это маленькое убогое пространство. Он сделал шаг назад и присел на край кровати. На веранде висел и сушился пиджак, и он всё ещё хранил его запах.
Кан Тэон, казалось, будто сошёл с обложки журнала и казался таким нереальным. Когда Ли Шину увидел тогда Кан Тэона, его сознание заполнили яркие цвета. Яркие и насыщенные цвета, которые окружали Кан Тэона, заполоняли всё вокруг.
Давящее, пленительное высокомерие, полное спокойствие, придающие надменности и глаза, полные абсолютной уверенности — всё это стало истинной сущностью Кан Тэона и поразило Ли Шину в одно мгновение. Это было нереальное ощущение.
Выкрик Чхве Хиён, привёл Ли Шину в чувства, но из подвешенного состояния его вырвали подающие на него холодные капли дождя. С того момента, как он отвернулся от Кан Тэона и сделал шаг, на его кожу, одна за другой начали падать холодные капли дождя, которые пробудили его чувства. Ясно ощущая взгляд Кан Тэона сзади, Ли Шину не мог не поддаться угнетающему ощущению, которое сразу его охватило. В тот момент, когда казалось, что тот вот-вот протянет руку и схватит его за шею, Ли Шину изо всех сил старался избавиться от навязчивого страха. Это было его собственное инстинктивное чувство.
Низкий голос Кан Тэона заполнил его разум, подтверждая, что не только запах не изменился за последние 10 лет. Присутствие Кан Тэона, стало ещё более значительным и глубоким, как и 11 лет назад. Всего лишь одним взглядом он разбудил пылающие воспоминания Ли Шину, которые долго спали. В тот момент, когда их кожа соприкоснулась, Ли Шину снова осознал существование Кан Таэона, переполняющее его изнутри.
На ужине и в разговоре Кан Тэон был всего лишь одним из персонажей прошлого, который не имел для Ли Шину никакого значения. Тем не менее, когда он уловил его запах и он прикоснулся к его коже, эта внезапная реальность обрушилась на него. Не выдержав этого груза, Ли Шину рухнул, подтвердив, что забытое прошлое, глубоко укоренилось в его сознании.
Чёрта с два. Ты меня ни капельки не забыл.
Уверенный тон полностью разрушил тонкую защиту Ли Шину.
Да, Ли Шину не был в порядке. Мысли о том, что отсутствие бессонницы и кошмаров означает, что всё в порядке — было лишь иллюзией. В тот момент, когда он встретил Кан Тэона, уловил его запах и прикоснулся к нему, Ли Шину едва мог стоять на ногах. Земля под ногами рухнула и одиннадцать лет упорного труда пошли прахом. Он понял это, сидя на обочине дороги и чувствуя холодный ветер. Из-за боли он долгое время не мог пошевелиться.
Но так было всегда. Ли Шину был в порядке, потом не в порядке, а потом снова в порядке. Это был процесс привыкания к безысходности, которую приносила боль. Причины страданий могли быть разными, но процесс и результат всегда оставались одинаковыми. Иногда это был Кан Тэон, Пак Чонде, танцы, его мать, а иногда кто-то ещё, чьего имени он не знал.
Страх, тревога и ужас, которые дал Кан Тэон, были результатом односторонних действий. Они были просто побочным эффектом того, что он пережил. Поэтому они не приводили к обиде на Кан Тэона. В основе обиды лежат естественные эмоции. Выбор Ли Шину и страдания, которые он перенёс, были не проблемой Кан Тэона, а проблемой лично Ли Шину.
Он не сожалел о последствиях этого выбора. Даже если бы ему пришлось вернуться назад, Ли Шину сделал бы тот же выбор. И он прекрасно об этом знал, поэтому и не сожалел. Все чувства, которые он испытал, столкнувшись с этой ситуацией, он держал при себе. Он не делился ими ни с кем.
Появилась иллюзия, будто тепло тела Кан Таеона вновь накрывает его, раскалив до состояния жара. Темные глаза, которые холодно смотрели на него, улыбка в этих глазах и горячее дыхание.
В прошлом отношения между Кан Тэоном и Ли Шину были простыми. Он смотрел на него, как на вещь, а не человека. Одноразовый презерватив, дырка для секса, собственность, которая посмела его обидеть.
Ли Шину не отрицал этого факта. Ему было всё равно, как его воспринимают. У Ли Шину было нечто более важное. Если он мог это сохранить, то был готов терпеть любые страдания. Поэтому он долго не вспоминал о Кан Тэоне. Он не зацикливался на прошлом. Ли Шину продолжал танцевать и всё ещё мог это делать. Для человека, который хочет жить, воспоминания порой были излишними.
У него внезапно перехватило дыхание, и он закрыл рот ладонью.
Все эти 11 лет Кан Тэон не обращал на меня никакого внимания. Эта встреча была не более чем простым совпадением. Танцуя в Корее, невозможно избежать тени ТС, так что со мной все будет в порядке. Все будет хорошо, как и раньше.
Рука, прикрывающая рот, закрыла лицо. В голове проносились всё новые и новые мысли: совпадение ли, что балетная труппа, в которой состоял Ли Шину будет поглощена фондом Кан Тэона, внезапное изменение позиции фонда на пороге смены власти, Кан Тэоном, который точно узнал меня и подошёл ко мне у отеля, влияние Кан Тэона, о котором Ли Шину не мог знать.
Все его чувства твердили, что Ли Шину ошибается. Он упрямо отвергал выводы, к которым пытался прийти. Он опровергал свои выводы, считая это чрезмерной тревожностью. В конце концов, Ли Шину нечем было возразить.