Нурглики

"Кантис, медленно продвигайся. Венк, чумные десантники прямо по курсу, заряжайте по максимуму экс... подождите... Трон! Что это за штуки? Они по всему корпусу. Закрой этот чертов люк. Закрой его! О нет, нет, нет, НЕТ!" — Последние слова лейтенанта Хостина, командира танкового подразделения Леман Руссов

Во внутренности Великого Нечистого лучше не заглядывать, ибо такие пищеварительные полости – не то место, куда здравомыслящему человеку захотелось бы смотреть долго. Это здесь, в бурлящих недрах, рождаются нурглики. Появляясь маленькими пузырьками неописуемо мерзкой субстанции, нурглики питаются соками из внутренних органов Великого Нечистого, вырастая в небольшие копии самого Нургла, которые с хлопком появляются на свет в виде злобных и толстых чертёнят.
Большую часть своей жизни нурглики проводят собравшись вокруг Великого Нечистого, породившего их. Они карабкаются по его огромному телу в поисках уютных лужиц и тёплых местечек под складками гниющей плоти. Жаждая внимания, нурглиши непрерывно щебечут что-то своему господину, теребят его струпья и ждут отеческой отрыжки в знак того, что их старания оценены. Иногда особо приближенному герольду Нургл жалует паланкин, который передвигается на ковре из нургликов. Когда не нужно таскать паланкин, они снуют вокруг, принося мелкие пустяки, которые отыскали: мертвых животных, гниющие кости, особенно замечательный гриб и прочие подарки, которые, по их мнению, должны понравиться хозяину.

Нурглики – мелкие пакостники, и когда не ссорятся по пустякам друг с другом и не борются за внимание хозяина, то обычно принимаются за вредительство: распространяют фурункулы, портят запасы еды или оставляют липкие кучки нечистот, чтобы туда наступали ничего не подозревающие смертные. Из всех демонов именно нурглики больше всего досаждают чумоносцам: движимые инстинктом всё учитывать и систематизировать, низшие демоны Нургла находят капризных, причиняющих беспокойства нурглишей невозможными для понимания. И если Великие Нечистые смотрят на своих надоедливых детей с любовью, то угрюмые чумоносцы видят в них только постоянную помеху.
Нурглики всегда защищают своих и бросаются на любого противника, который угрожает им или их друзьям. Они кидаются вперёд со злобным рвением, захлёстывая жертву, словно неудержимая волна. Некоторых из приближенных герольдов Нургла в битву сопровождают кишащие потоки этих миниатюрных чудовищ; те же, кто больше всего достоинпохвалы в его глазах, едут в паланкинах верхом на гнилостных кучках нургликов.
Вооруженные острыми зубами и когтями, нурглики заваливают своих врагов грудой кусающихся и царапающихся тел. Крошечные ранки, что наносят столь мелкие создания, были бы несущественными, не будь в них сильнейших ядов и заразы, из которых и сотворены нурглики. Даже неглубокой царапины хватает для быстрого распространения инфекции, что неизменно приводит к летальному исходу.

Из дневников инквизитора Фельрота Гелта, 134.678 М41

В дни моей юности, я часто бывал глуп и самоуверен, чересчур полагаясь на свою важность. В мире Сайрус Вульпа я впервые обратил внимание на этот свой недостаток, когда преследовал колдуна-еретика, Саула Чарина, который бежал туда, опередив мое расследование на несколько месяцев. Я положился на помощь Стубьяк Джайн, рыжеволосой боевой провидицы Культа, ибо мои собственные контакты на Сайрус Вульпа исчезли в течение нескольких недель после появления колдуна. Должен признать, что Джайн оказалась мастером своего дела – менее чем за месяц она вычислила логово Чарина в заброшенном здании, примыкающем к Схола Прогениум, в столице, Вакспорте.

В своей гордыне, я решил захватить Чарина живым, и ради этого мы потратили еще шесть недель, выжидая и наблюдая. Сеть информаторов Джайн держала нас в курсе всех перемещений колдуна, а также поведала нам о его странном интересе к Схола Прогениум. Лишь когда исчез самый видный аббат Сверл Схолы, я осознал свою ошибку. Джайн, я и шесть штурмовиков из Черного Полка ворвались во двор Схолы под покровом ночи лишь для того чтобы увидеть внутри бойню, столь ужасную, что закаленная Стубьяк Джайн необратимо лишилась рассудка. Колдун осквернил Схолу, превратив ясли в навозную яму, в темноте которой кривлялись и хихикали Нурглинги. Чарин призвал целую армию низших демонов, слуг Чумного Бога, чтобы они играли роль арьергарда. Мерзкие гниющие твари развлекались вовсю – пол был липким от смеси крови и нечистот.

Хор шепчущих, хихикающих голосов пропел нам приветствие, и в тот же миг на меня и моих штурмовиков напали. Крошечные слуги Нургла, эти демоны скакали и глумились, визгливо хохоча над собственными злобными шутками. От Джайн, с помраченным рассудком, жалобно плачущей в углу, не было никакой пользы. Мы отбивались при помощи хеллганов и огнеметов, несмотря на то, что мелкие демоны яростно лезли изо всех углов. Нурглинги падали на штурмовиков сверху, опрокидывали их в зараженную жижу, покрывающую пол, и бросались на них, превосходя числом в десятки раз. Один из штурмовиков сумел сохранить хладнокровие и взорвал фраг-гранату, расчистив нам путь к отступлению. Он заплатил за смелость своей жизнью, но это позволило нам вытащить Джайн из комнаты и перегруппироваться. Я задыхался от презрения к себе и стыда за то, что дал Чарину то, что ему было нужно больше всего – время. Схола была очищена священным огнем, и ее руины были вновь освящены святой водой и благословением клирика высокого ранга. Но след от той битвы остался у меня в душе на многие десятилетия.

Таким я и помню Фелта – непоколебимым, сильным, решительным. Эта история должна послужить нам всем уроком. - Р.В.