Осада Вракса. (Часть Двенадцатая)

Рождённые под землёй - Девиз инженерных соединений Корпусов Смерти Крига

Теперь, когда внутренняя линия обороны была захвачена, пусть и с отставанием от первоначального плана осады в четыре года и неизвестным числом потерь, кампания Маршала Кагори вступила в следующую фазу. С самого назначения командующим 88-ой Осадной Армии, его не оставляла мысль найти практическое применение обширному штату осадных инженеров Крига, и открыть ещё один фронт войны – подземный.

План Кагори включал использование этих отрядов, тренированных в разработке подземных проходов и контр-подкопов, для создания тоннелей, позволивших бы войскам миновать линию укреплений противника, или атаковать её с тыла, тем самым уменьшив эффективность вражеской обороны. Открытием ещё одного – подземного - фронта он рассчитывал на эффект внезапности, который принесёт быстрые победы в наиболее укреплённых позициях неприятеля, а также на то, что врагу не хватит ресурсов для эффективного противодействия его плану, и этот недостаток в конце концов окажется критическим. В случае необходимости, возможно было бы проложить тоннель под крепостью, миновав и её оборонительные лазерные батареи, и пустотные щиты. Разумеется, противник предпримет попытки остановить его, но он делал ставку на превосходство в живой силе и снабжении, достаточно существенное, чтобы прокладывать ходы где бы он ни пожелал, и, возможно, эти работы позволят растянуть силы врага и сломать единый фронт.

По заключению маршала, война за Вракс может быть выиграна именно в подземных сражениях. Это совершенно не означало, что проведение операций на поверхности планеты должно быть свёрнуто, они продолжались в том же режиме, что и раньше - сохраняя напор на врага и сокращая его и без того небесконечные силы в войне на истощение. Но именно под землёй Корпуса Смерти будут иметь максимальное преимущество.

Спуск под землю

На Враксе командирам инженерных рот были вручены предписания о начале приготовлений к новой фазе осады. Они включали в себя проведение детализированных геологических исследований на секторах местности, которые были закреплены за каждой ротой. Были организованны небольшие команды инженеров, с целью бурения скважин. Эти скважины предназначались для определения глубины слоёв пород, с которыми придётся вести работу (полезным побочным эффектом стала разведка подземных источников питьевой воды для армии), и посредством этого - оценки пригодности геологии Вракса для прокладывания тоннелей в каждом секторе. Было запланировано создание двух типов подземных проходов, каждый из которых служил определённой цели. Расположенные неглубоко под поверхностью тоннели предназначались для быстрой и безопасной переброски войск с целью внезапной атаки («подкопы»), те же, что проложены глубже, предполагалось использовать для минирования вражеских оборонительных позиций большими объёмами различной взрывчатки, которую можно удалённо детонировать, уничтожая вражеские позиции при подготовке к наземной атаке.

812824.М41 инженерные отряды корпусов Крига вступили в окопы пехоты на передовой, и начали топографическую съёмку фронта, которому предстояло стать первой стадией будущей подземной войны.

Сам по себе Вракс был не самым подходящим местом для крупномасштабных земляных работ армии. Природная геология предполагала, что неглубокие «подкопы» могут прокладываться с большой скоростью в верхних слоях, состоящих из древней вулканической пемзы, отличающейся лёгкостью и пористостью. Эти качества делали породу удобной для рытья окопов на поверхности, но в то же время, для создания подземных тоннелей она была через чур мягкой и непостоянной. Невозможно было бы проложить надёжный и безопасный проход, поскольку каждый из них рано или поздно обвалился бы. Более того, интенсивный дренаж делал тоннель крайне влажным, вследствие чего каждый коридор очень быстро будет затоплен потоками воды, и не было бы никаких шансов полностью осушить его до того, как следующий ливневый шторм затопит всё вновь. Быстрое же выкачивание больших объёмов воды создавало существенную проблему, поскольку привело бы к расширению пространства стен и потолка тоннеля, что, в свою очередь, влекло непредсказуемое увеличение нагрузок на крепёжные балки и подпорки. Это было подобно рытью в тяжёлом, насыщенном водой песке – практически невозможно.

Под пористой поверхностью Вракса порода становилась твёрже. Притекающая естественным путём влага здесь собиралась в потоки и ручьи, вырезавшие лабиринты подземных пещер. Вода уносилась из этих каменных теснин, впадая в ещё большие реки. Когда такая река становилась слишком обширна, потолок пещеры на ней более не мог выдерживать давления верхний слоёв породы и проваливался. Этот процесс повторялся миллионами лет, изрезав поверхность Вракса множеством каньонов и ущелий. Данный слой мог бы послужить основанием для разработки шахты, но, как и выше, работа производилась бы в крайне влажных условиях, и всегда оставался риск провала тоннеля в естественную реку и затопления, с катастрофическими последствиями как для рабочих, так и для раскопок.

Порода становилась всё твёрже с глубиной, и выгодно отличалась от верхних слоёв прочностью и низким уровнем влажности. На этой глубине всё ещё возможно было высекать камень вручную кирками, а при установке некоторых подпорок и балок, тоннель смог бы выдержать вес самого себя. Относительная твёрдость могла застопорить продвижение, и хотя использование специального оборудования могло ускорить процесс, это подвергло бы секретность работ риску в случае вражеской прослушки. Предполагалось, что противник не ожидает атаки с такой глубины. Также в недрах Вракса становились серьёзной проблемой низкая насыщенность воздуха кислородом и создание вентиляции, а случайное обнаружение массивных гранитообразных остатков древней вулканической активности планеты привело бы к преждевременному завершению тоннеля, поскольку прорыв через такую породу потребует взрывных работ столь интенсивных, что они с лёгкостью будут обнаружены с поверхности.

Враг под землёй

В 88-ой осадной армии имелись мощные инженерные корпуса, и строительные роты готовы были выполнять свою долгую и тяжёлую задачу. Но и ренегаты не испытывали недостатка в квалифицированных кадрах для подземной войны. Все крупные оружейные склады на Враксе располагались под поверхностью, и для выполнения земляных работ по их сооружению использовались корпуса рабочих. Среди наземной пехоты предателей также было большое количество людей, хорошо знакомых с прокладкой подземных ходов и шахт. В случае обнаружения рытья тоннелей, инженеры Империума могли ожидать проведения контр-подкопных операций осаждёнными.

После того, как офицер выбирал расположение будущего тоннеля, первой задачей инженеров было пробурить скважину на требуемую глубину. Это могла быть вертикальная шахта, движение по которой осуществлялось по лестницам, или же коридор с уклоном, по которому возможно транспортировать более тяжёлое оборудование. Вход в шахту или же наклонный тоннель должны быть хорошо замаскированы. Множество их было скрыто за ложными брустверами, которые можно было в любой момент убрать или переместить, кроме того, обычно около таких сооружений вели наблюдение часовые. Входы в более крупные тоннели приходилось располагать далеко позади линии фронта, используя неровности ландшафта во избежание обнаружения.

Первоначально работа продвигалась быстро, по мере преодоления внешнего мягкого слоя, даже с учётом того, что рытьё производилось подручными инструментами. Шахты укреплялись предварительно изготовленными подпорками по мере углубления. Раскопочные команды по пять человек слаженно работали, высекая тоннель кирками и мотыгами и убирая отработанную породу (как правило, ею наполняли мешки для окопов на поверхности), и выставляя пост слежения за активностью противника. Дежурный с геотермическим ауспексом нёс постоянное бдение в поисках признаков вражеского контр-подкопа. Если шахта пролегала через влажные участки породы, её необходимо было усилить долговременными стяжками и креплениями, в целях предотвращения расширения или затопления. Это поглощало существенно больше времени и замедляло прогресс работ. По мере продвижения тоннеля, появилась возможность пускать по нему дополнительные силовые кабели, были установлены помповые насосы для откачивания воды, а также на вершинах шахт разместили лебёдки, предназначенные для перемещения громоздкого оборудования и мешков выработанного грунта. Когда офицер инженерной роты определял, что шахта или наклонный коридор достигли запланированной глубины, можно было начинать прокладку горизонтальной галереи. Рытьё такого тоннеля требовало тщательного планирования, поскольку под землёй нелегко было придерживаться выверенного курса. Отрядные мастера-геодезисты несли ответственность за постоянные проверки галерей, отмеряя расстояния и глубину для поддержания верного направления. Поначалу, тоннели высекались узкими, лишь для двух инженеров, работающих бок-о-бок. По мере продвижения тоннеля в ходе осады, эти тесные проходы становились направляющими для создания широкий галерей с помощью тяжёлой бурящей техники.

Сражения в безмолвной тьме

У проходчиков было множество естественных врагов, первейшим из которых являлась опасность обрушения. Эта угроза уменьшалась в силу весьма стабильного тектонического строения Вракса, со слабой сейсмической активностью, способной повлиять на прокладку ходов (это было одной из причин, по которым этот мир был выбран для возведения подземных оружейных складов). Но, в конечном счёте, потолок любого тоннеля неминуемо обвалится под собственным весом, в силу чего нуждался в укреплении балками. Второй проблемой была опасность затопления, даже с учётом того, что области с подземными потоками и реками должны были быть разведаны и исключены из плана работ – для устранения излишней течи устанавливались насосы (зачастую ручные). И даже несмотря на это, для инженеров обычным делом было работать, стоя по щиколотку в воде. Третьим препятствием являлась высокая концентрация метана. Работы производились в условиях нехватки кислорода, и это означало, что этот лишённый запаха газ всегда присутствовал вокруг, создавая непреходящую угрозу. Инженеры использовали компактные аэрометры, а также были экипированы респираторами с запасом кислорода.

Ещё одной важной естественной проблемой являлся шум. Под землёй он был единственным верным способом засечь присутствие врага. Звук очень хорошо распространяется через камень, и противник можно было легко обнаружить посредством прослушивания эха, создаваемого его работой. Стук кирок о камни производил шум, как и рытьё лопатами и топот ботинок. В темноте глубинной галереи любой звук мог выдать её расположение и подвергнуть тоннель опасности контр-подкопа и разрушения незаметно размещённым зарядом взрывчатки. Подземная война была противостоянием в скрытности, и шум всегда должен быть сведён к минимуму.

В случае обнаружения вражеского тоннеля, он может быть уничтожен специальным контр-тоннелем. Команда сапёров попытается заложить заряд взрывчатки по курсу приближающегося вражеского подкопа, чтобы разрушить его. Обрушающие бомбы, также известные как торпедные или «кротовые» заряды, прозванные так из-за их характерной формы, предназначались для создания направленной взрывной волны, вызывающей обвал вражеского тоннеля. Инженеры Крига были экипированы подобным специальным вооружением, в то время как противник мог изготовлять самодельные бомбы, используя запасы взрывчатки. Заряд вкладывался в отверстие, просверленное в стенке тоннеля, после чего со стороны контр-подкопа сооружалась стена из мешков с песком (для сдерживания ударной волны) и проводился шнур к детонатору, располагавшемуся на безопасном расстоянии – как правило, на поверхности. При подрыве заряда лавина камней и земли похоронит живьём всех находящихся в тоннеле, или же отрежет их от выхода неподъёмной стеной обвалившейся породы. К тому времени, когда спасатели разберут обломки, команда шахтёров уже давно задохнётся от кислородного голодания, медленной и томительной смерти. Если враг обнаружит тоннель, и не будет, в свою очередь, обнаружен копающими, атака «кротового» заряда будет совершенно неожиданной. Подобно войне на поверхности, в которой гибель могла внезапно прийти от случайного артиллерийского снаряда, сапёры вели собственную войну, где смерть была тихой и безжалостной.

Также, команда контр-подкопа могла попытаться захватить тоннель противника. В случае вражеского прорыва неизменно завязывался ближний бой в замкнутом пространстве. Во тьме, освещённой дрожащим светом факелов, противники боролись за контроль над тоннелем с помощью дробовиков, пистолетов, гранат и ножей.

В ходе земляных работ, производимых 188-ой инженерной ротой против бункера в секторе 544-469, команда рабочих засекла вражеский подкоп и аккуратно подрыла под него, терпеливо ожидая шанса прорваться в тоннель противника и провести разведку. Сапёры установили обрушающий заряд за собой, как меру предосторожности для запечатывания входа в случае обратного прорыва в их собственную галерею. Работы были прекращены, поскольку они прослушивали день и ночь признаки вражеской активности до тех пор, пока не исчезли все звуки копания. Предполагая, что перед ними не должно быть рабочих неприятеля, лейтенант Золц из 188-ой повёл отборный отряд к передней стене тоннеля и приказал прорываться. Быстро орудуя мотыгами и кирками, они вскорости пробили дыру в полу вражеского тоннеля. Впереди были тьма и тишина. Лейтенант первым вскарабкался в проход, его фонарь освещал путь остальным. Пригнувшись в низком тоннеле, он отправил половину своего отряда в левом направлении, в то время как сам, со второй половиной, двинулся вправо.

Карабкаясь вперёд, Золц двигался в сторону линии вражеского фронта, когда наткнулся на развилку тоннеля. Потушив факелы, все прислушивались – из правого тоннеля различался звук топота ботинок, который было невозможно спутать ни с чем другим. Он приказал своему отряду занять левый коридор развилки, где они ожидали, пока минуют рабочие еретиков, в надежде, что они направятся к концу тоннеля. Через монокуляр лейтенант насчитал шесть человек во вражеском шахтёрном отряде, с инструментами в руках и зачехленным оружием. Они спешно миновали отряд Золца и скрылись в темноте, в тоннеле, откуда он только что передислоцировался. Перед лейтенантом встал затруднительный выбор – возможно, он мог бы попасть во вражеский бункер или окопы, но половина его взвода была бы внезапно атакована с тыла врагами, которые только что миновали. Он разработал план – оставить двух бойцов для охраны перекрёстка, а также заложить бомбу для обрушения развилки, в то время как сам с остальными своими людьми скрытно выдвинулся вслед за противниками в надежде устроить на них засаду, пока они в свою очередь не атаковали вторую половину отряда.

Золц и трое оставшихся с ним солдат скрытно двигались, пока не нагнали вражескую копательную команду. Внезапно, тоннель осветился приближающимися лучами фонарей – это вторая часть отряда возвращалась из начала тоннеля, не подозревая о находящихся перед ними врагах. Лейтенант выстрелил, попав в спину одному из противников, который тут же рухнул на пол с криком боли. Тут же наступила полная неразбериха, начался огонь во все стороны. Вражеские рабочие оказались в тисках между командой Золца и второй группой его бойцов, но всё же предприняли отважную попытку сражения с помощью своих авто-пистолетов. Тоннель ожил рикошетом пуль, вспышками выстрелов и лающим звуком дробовиков. Пороховые газы наполняли узкий тоннель, по мере того как один за другим противники были повержены. Взрыв гранаты создал мощную ударную волну, промчавшуюся по коридору и сбившую людей Золца с ног, оглушив и ошеломив их. В суматохе схватки сам лейтенант был ранен в руку, и чувствовал, как его форма становится влажной и липкой от крови. Он включил свой фонарь и прокричал предупреждение о приближающихся союзниках, после чего стрельба прекратилась. Все враги лежали, разорванные залпами дробовиков. Трое из криговских инженеров были ранены. Золц отослал их обратно через проход в свой тоннель, в то время как остальные последовали вместе с ним к развилке, где уже завершалась установка обрушающего заряда.

Неожиданная перестрелка в тоннеле не прошла незамеченной, и враг выдвинул солдат на разведку - эти бойцы определённо будут готовы к схватке. Около перекрёстка противник встретил подрывную команду. Приближаясь обратно к развилке, Золц услышал эхо выстрелов. Отряд побежал со всей доступной быстротой, пригнувшись из-за низкого потолка коридора. Лейтенант успел увидеть, как его часовые опустошают магазины своего оружия в оба ответвления, и в этот момент взорвалась ещё одна граната, посылая мощную ударную волну и наполняя воздух дымом, мешающим обзору. Оба обороняющихся инженера были убиты взрывом, и сквозь облако пыли Золц видел приближающиеся огни факелов. В таком положении уже не было речи о подрыве обрушающего заряда, отряд должен был немедленно отступать. Офицер приказал рядовым отходить, в то время как он сам останется и будет удерживать врага, выигрывая время для подготовки детонации запечатывающего заряда в своём тоннеле, с целью предотвращения вражеского прорыва. Взяв у одного из своих людей дробовик и запасные боеприпасы, он начал палить перед собой, а его отряд отступал, оставив своего командира обороняться в одиночку. Разрывные залпы удержали врагов от действий, пока он медленно двигался обратно, в конце концов спрыгнул в нору, ведущую в собственный тоннель гварейцев. Противники преследовали его по пятам, выпущенные вслепую пули свистели вокруг Золца, пока он пятился к выходу. Одна попала в его жёсткую нагрудную пластину, и отрикошетила в факел, разбив его.

Инженер-лейтенант отшатнулся к детонатору обрушающей бомбы, где его ожидали пятеро выживших в его короткой, но кровавой вылазке. По-прежнему истекая кровью, на границе потери сознания он приказал выждать, пока враги приблизятся, и активировать детонатор. Взрыв сокрушил потолок тоннеля, раздавив приближающихся солдат противника оползнем земли и запечатав тоннель. В ходе схватки Золц потерял двоих мёртвыми, ещё четверо было ранено, включая его самого. Его отряд убил минимум шестерых, а возможно и больше, вражеских шахтёров. Теперь можно было запускать заряды «кротовых» гранатомётов, чтобы полностью разрушить всё, что неприятель мог выкопать здесь.

Противник отвечал на подобные рейды усилением патрулирования тоннелей и размещением специальных мин-ловушек.

Атака склада оружия 55-46

Наиболее интенсивные земляные работы велись в секторе 55-46, сразу двумя корпусами – 12-м и 46-м, инженерные роты которых непрерывно прокладывали тоннели и подкопы под позициями противника. На этом участке фронта приоритетной задачей был захват обширного подземного склада, расположенного в секторе 554-467. Насколько было известно, противник всё ещё использовал этот склад как оружейную и хранилище снаряжения. Осадные орудия уже провели по нему интенсивный обстрел с ничтожным эффектом, поскольку противник переместил всё ценное оборудование вглубь склада, под землю. По мере проведения земляных работ, инженеры попытались проложить путь к хранилищу с целью внезапной атаки и опустошения вражеских складов. Но противник засёк их приближение, и ответил обширной сетью собственных контр подкопов. Вскоре, глубоко под изрытой артиллерийскими кратерами поверхностью Вракса, развернулась новая война в темноте. Вскоре стало ясно, что врагу известно о цели операции, и, в свою очередь, будут предприняты все возможные меры, чтобы помешать инженерам Крига. Быстро образовался лабиринт шахт, тоннелей и галерей, спешно вырытых с помощью специального оборудования, которое транспортировали под землю, как только стало очевидно, что элемент неожиданности потерян и можно более не заботиться о незаметности работ.

Масштаб подземных военных действий был сравним с битвой на поверхности, и уровень потерь в инженерных корпусах даже превосходил потери пехоты. Схватки в тоннелях происходили ежедневно, и могли бушевать целыми днями, если подкоп сходился с контр подкопом – обе стороны боролись за контроль над проходами и преимущество под землёй. Постепенно, в силу количественного перевеса, инженеры Крига взяли верх, тесня противника, и 790528.М41 отрапортовали, что находятся на позициях, откуда возможно предпринять попытку пролома внутренней стены хранилища. Для этой задачи выдвинулись пять полных рот, в чьи приказы входил прорыв во внутренние помещения и оборона созданной бреши. За ними должны были последовать другие отделения, используя захваченный плацдарм. Роты были усиленными отрядами гренадёров, в свою очередь вооружёнными мельта-бомбами и обрушающими зарядами для выполнения миссии.

Противник знал о скорой атаке, и подготовился встречать её. Подкрепления были спешно переброшены под землю, в том числе и банда Берсеркеров Скаллатракса, чья жажда ближнего боя будет полностью насыщена в грядущей схватке. Скрытно от глаз командования лоялистов, большая часть оборудования и запасов были эвакуированы в безопасное место, оставил помещения практически пустыми. Всё было подготовлено для развёртывания нового театра военных действий под землёй, где бронетехника, снаряды артиллерии или бомбы мортир не могли помочь ни одной стороне.

С целью помощи подземной кампании, 150-й и 471-й осадные полки провели наступление в соседних секторах. Хотя это предполагалось лишь отвлекающим манёвром, был нанесён мощный удар с целью привлечь вражеские войска, таким образом растягивая их силы. 27-ой артиллерийский полк передислоцировался для заградительного огня над атакующими, предназначенного для предотвращения подхода подкреплений противника. Орудия 27-го, уже установленные на позициях, были щедро снабжены снарядами для часа, когда инженеры пойдут в атаку.

Далеко в глубине сектора 55-46, передовые отряды выдвинулись в шахты и тоннели, неся с собой множество снаряжения и припасов для обеспечения непрерывности сражения. Под хранилище было заведено два подкопа, в каждом из которых заложен мощный заряд для создания проломов в стенах здания. Сотни тонн взрывчатки уложили в тоннели, плотно запечатанные мешками с песком, для сдерживания взрыва. В момент детонации, взрыв пробьёт в полу хранилища проломы, уничтожая все вражеские силы над бомбой. Как только осядет пыль, инженерные отряды перейдут в наступление и приступят к очистке складов, галлерей, цейхгаузов и бараков.

Сама оружейная представляла собой масштабную феррокритовую конструкцию, подобную пещере, с разветвлённой сетью кладовых и хранилищ, а также бараков для охранников, большинство из которых сейчас находились на поверхности. Внутри обороняющиеся соорудили баррикады из заполненных щебнем топливных бочек, древесных плит, мешков с песком, камней и любых других твёрдых материалов, попавшихся под руку. Эти укрепления блокировали наиболее важные коридоры, перекрывая все подходы зонами поражения тяжёлого оружия, развёрнутого на баррикадах. Для защиты позиции достаточно было бы одного человека – прочёсывая огнём тяжёлого болтера или стаббера коридор, превращая его в настоящую полосу смерти. Штурм каждого прохода обещал быть кровавым.

В 803825.М41 был отдан приказ о детонации зарядов. Капитан двадцатой инженерной роты Гарис нажал рычаг детонатора, и твердь разверзлась. Взрыв можно было услышать в окопах на поверхности, раскаты были подобны отдалённому гр��му, и сама земля дрожала, как при землетрясении. Под хранилищем 55-46 взрыв сдвоенных зарядов уничтожил два склада, сила его была столь велика, что обломки скал размером с «Леман-Расс» вырывало и разбивало о рушащиеся стены. Перекрытия проваливались, образуя обвал феррокрита с землёй, от которого содрогнулся весь комплекс. Запасные генераторы энергии не сработали, погрузив всё во тьму; кроме того, после взрыва дым и поднятая пыль заполнили коридоры, подобно обволакивающему туману. Те из обороняющихся, кто был ближе всех к эпицентру, были разорваны взрывом, или завалены щебнем и обломками.

Через оба пролома, первые группы гвардейцев взбирались в мрачную тьму, окружённые густым удушливым туманом. Каменное крошево лежало повсюду, местами образуя многометровые кучи. Солдаты рассредоточились, лучи фонарей мигали, по мере того как они поднимались по осыпи щебёнки. Кто бы ни находился тут для защиты этих комнат, все были уничтожены взрывом – и теперь инженеры продвигались, не встречая никакого сопротивления. Через несколько минут область разлома была переполнена силами атакующих.

В темноте, ополченцы Вракса нервно ждали окончания сотрясений от взрыва, держа пальцы на спусковых крючках. Наконец, пронзительный звук огня тяжёлого стаббера разорвал тишину. Очередь рикошетом прошла вниз по коридору, прокладывая себе дорогу через ряды инженеров, после чего заговорили остальные ружья, посылая яркие лучи выстрелов в темноту, и взрыв гранаты ударил с разрывающей барабанные перепонки силой. В коридоре негде было укрыться, и солдаты были перестреляны, один за другим, тела лежали по всему коридору. Криговцы открыли ответный огонь, их дробовики гремели и отдавались эхом. Вражеские стрелки не прекращали палить по инженерам, атакуя каждый лежащий под ними коридор или склад. В ответ, инженеры Крига пытались с помощью гранат выбить противников с укреплённых позиций, но те прятались за своими баррикадами, и любой раненый защитник быстро заменялся следующим. Каждая баррикада взимала с атакующих свою цену убитыми и раненными. Имперцы выдвинули огнемётчиков, наполнивших каждый коридор пылающими потоками прометиума, которые поглощали весь кислород и насыщали воздух токсичными продуктами горения. С верхних помещений шум боя казался похожим на отдалённые тяжёлые удары по барабанам. Эхо этих звуков сбивало пыль и покрытие с потолков, градом осыпая шлемы гвардейцев, крадущихся в темноте.

Первая атака застопорилась, все попытки наступления пресекались вспышками автоматического огня. Инженеры захватили узкую полосу помещений внутри оружейной, но не могли продвинутся далее. Первоначальная перестрелка утихла, лишь изредка единичные выстрелы дробовика отражались от стен коридоров – изводили противника и поддерживали его в напряжении. Обеспокоенный отсутствием прогресса, капитан Гарис прибыл для оценки ситуации на месте, и нахождения способа выхода из сложившегося тупика. Он приказал бойцам устанавливать мельта-заряды для пробития ходов во внутренних стенах. Так они могли создать свои собственные коридоры, и врываться в комнаты с неожиданного направления. Также, для очистки позиций врага, он санкционировал применение химических гранат с разъедающим газом.

В результате вмешательства Гариса инженеры вновь пошли в наступление, осторожно прокладывая свой путь. Сам командир возглавил атаку, как только мельта-заряд открыл путь в узкий тёмный коридор по другую сторону разрушенной стены. Продвигаясь через собственноручно создаваемые проломы в стенах, капитан и следующие позади него отряды достигли лестницы, ведущей вниз и заканчивающейся заваренной наглухо дверью. Быстро разместив мельта-бомбу, инженер отступил на безопасное расстояние. Яркая оранжевая вспышка возвестила о детонации, и дверь начала плавиться, раскалённый металл бежал потоками, и в итоге центральная часть двери провалилась вовнутрь, образовав лужу жидкого шлака. За останками двери ожидали враги, пригнувшись за баррикадами в темноте, защищённые от перегретого потока воздуха, порождённого мельта-взрывом. Они были готовы к нападению, зажимая цепные топоры в силовой рукавице, и болт- и плазма-пистолеты в другой. Как только капитан Гарис вступил в остывающий дверной проём, противник рванулся в атаку. Под выкрики нечестивых проклятий своего бога, жажда крови взяла в них верх над разумом. Берсеркеры Кхорна атаковали, со вспышками выстрелов пистолетов и скрежетом цепных топоров. Капитан Гарис пал первым, за секунды разорванный в кровавые клочья. Инженеры позади него отпрянули, но очень быстро были перебиты, один за другим – стены заляпаны кровью, по полу несутся багровые ручьи. Коридор превратился в бойню, Кхорн насытился кровью и хохотал над резней, устроенной его избранными последователями. Солдаты Крига не могли и близко сравнится со столь устрашающими воителями, возвышавшимися над обычными людьми. Быстрее и сильнее смертных, защищённые окровавленной силовой бронёй – с сумасшедшей страстью к убийствам во имя своего повелителя, космодесантники жаждали крови и черепов. Во тьме они зарубили множество лоялистов, и оставили их искромсанные тела разлагаться.

Неистовая контратака вновь остановила продвижение криговцев. Они запечатали проход в коридоры с берсеркерами Кхорна, которые теперь хаотично бродили по коридорам и удерживали захваченную территорию. Газовые гранаты инженеров оказались слабо эффективны против силовой брони.

К концу первого дня решения для сложившейся безвыходной ситуации так и не был найдено. На следующий день, командование выдвинуло из резерва отряды гренадёров, в надежде, что они преуспеют там, где не справились инженеры. Вновь гвардейцы пошли в решительную атаку по коридорам, простреливаемым насквозь, и понесли тяжёлые потери. Но кое-где им удалось выбить обороняющихся с позиций, и использовать их баррикады для собственной обороны. Вновь берсеркеры контратаковали, бросаясь на укрепления, безразличные к встречному вражескому огню. Из-за баррикад гренадёры вели огонь из хеллганов по бешеным фанатикам, но лучи рикошетили, оставляя лишь глубокие отметины на их броне и не нанося реального урона. Взрывы гранат едва ли сбили космодесантников с шага. Последним, тяжёлый огнемёт послал поток пылающего прометия по тоннелю. Ближайший берсеркер покрылся горящим топливом и пошатнулся, но продолжил бежать, подобно живому факелу, вздымая цепной топор и выкрикивая имя Кхорна, пока на краю баррикад ярко-оранжевое пламя не пожрало его полностью. Те же из гренадёров, кто не бежал, были покрошены в клочья. Что могли обычные люди, пусть и мужественные уроженцы Крига, противопоставить столь безудержному и беспощадному врагу?

На третий день сражения ситуация ухудшилась. Противник предвидел следующую атаку криговцев и укрепил свои позиции, а также проложил секретный контр-подкоп. Этот тоннель предназначался для уничтожения ближайших путей снабжения лоялистов, и, пока бушевала битва в оружейной, их рабочие приближались к подкопу имперских гвардейцев. Внезапный взрыв обрушил один из тоннелей, в котором в тот момент находился отряд инженеров, направляющихся в оружейную – все они погибли при оседании породы. Приток подкреплений и снаряжения для ведения боевых действий неожиданно сузился до единственного тоннеля, в случае атаки которого вся пехота в хранилище будет отрезана и обречена на уничтожение. Инженеры не могли позволить врагу перекрыть их последний путь снабжения. Несколько отрядов были отозваны с линии сражения для прокладывания контр-подкопов и комплектования дополнительных часовых, прослушивающих признаки вражеских раскопок. Тяжёлая артиллерия по-прежнему бомбила поверхность, делая эту задачу куда более трудной.

Следующие три дня происходила отчаянная схватка. Все пять рот, участвовавших в первоначальной атаке, понесли ужасающие потери. В начале битвы в каждой роте насчитывалось по 600 рядовых, сейчас же некоторые уменьшились более чем вполовину, а в двадцатой роте капитана Гариса осталось всего 187 человек. Многие были убиты в столкновениях с космодесантниками-ренегатами.

После четырёх безрезультатных дней, атака была отозвана. Предатели вновь копали шахты в поисках оставшегося тоннеля снабжения. Попытка пробиться через завал от первого взрыва закончилась катастрофой, поскольку враги подорвали второй заряд, раздавив обвалом ещё больше землекопов. Судя по всему, никакого успешного прорыва не предвиделось, и один за другим отряды криговцев отступили.

Почерневшие от дымы и грязные, они прибывали в окопы на передовой, помогая ковылять «ходячим» раненым. Люди были утомлены нахождением под землёй в течение четырёх дней и безжалостной битвой. В этот раз им не удалось захватить объект, но они попытаются вновь. В течение следующих боёв, предпринимались ещё три атаки на хранилище, пока оно, наконец, не было захвачено наземными отрядами 471-го полка. Вражеские силы, оставшиеся запертыми, не могли ожидать никакого милосердия. Все входы и выходы из комплекса были запечатаны и оцеплены, затем оружейную заполнили разъедающим газом, погребая навечно всех, кто был внутри. Ничто не могло выжить в токсичной среде, от воздуха которой плоть облезала с костей за секунды, а сам скелет плавился в жидкость. В конечном итоге, инженеры были отомщены.

Шахта в секторе 57-44

Неудача в секторе 55-46 не остановила подземную войну на других участках, и теперь каждая рота обзавелась прикреплённым инженерным корпусом. Вторая линия фронта сформировалась под окопами, и незримые схватки в тоннелях продолжались днями. Эта «передовая» также взимала свою цену с обоих сторон, но в войне на истощение у инженеров Крига было количественное преимущество, и они медленно продвигались к своей главной цели – стене цитадели.

Сам по себе крепостной вал не был монолитной линией обороны. Высокая, широкая стена за долгие годы осады ощетинилась орудиями, бункерами, была обстроена бараками, а также усилена рвами и ДОТ-ами с внутренней стороны, таким образом, формируя ещё одну мощную цепь укреплений. Не столь широкая, как предыдущие три линии обороны, эта стена всё так же могла быть взята только лобовой атакой.

План маршала Кагори заключался в подкопе под стену и минировании под ней, для создания бреши в линии укреплений. Возможно, интенсивный артобстрел или бомбардировка с воздуха и могли бы достичь того же результата, но для этого нужно было бы перенаправить дефицитные ресурсы с других направлений. Пока подобной возможности не было, лучшим шансом на разрушение стены была шахта со взрывчаткой.

673826.М41 диспозиция для минирования была достигнута, спустя год после начала упорной войны под землёй. В секторе 57-44 сапёры 383-ей роты доложили, что обнаружили фундамент укреплений, и были готовы к закладке мин для подрыва стены. В обстановке полной секретности и тишины бойцы транспортировали взрывчатку в специально выкопанное для размещения заряда помещение. Каждый заряд был аккуратно помещён на предназначенное ему место, и все вторичные детонаторы закреплены на основном. В виду необходимости незаметного создания бомбы, на работу ушло множество дней. Тем временем, на поверхности 308-ой осадный полк готовился к атаке. Именно им выпала обязанность первыми проложить путь через оборону противника, от внешних укреплений и до одержания полной победы.

Подготовка к атаке держалась в строгом секрете, только сапёрные подразделения 383-го были проинформированы о истинном плане. По всему Враксу активизировались подземные операции, для отвлечения внимания врага от подготовки взрывного заряда. В секторе 56-46 мощные резаки были использованы в попытке пробить брешь в стене в рамках отвлекающего манёвра. Быстро обнаруженные врагом, они спровоцировали создание нескольких контр-тоннелей и послужили причиной множества кровавых подземных боёв.

Бомба в секторе 57-44 предполагалась самой мощной из всех, использованных в войне. Для создания широкой бреши в стене требовалось огромное количество взрывчатки, все склады 34 линейного осадного корпуса были практически опустошены. У осаждающих был лишь один шанс, и они обязаны были использовать его на полную.

714826.М41 было обозначено началом обратного отчёта до детонации. Командование 34-го линейного корпуса собралось в отдалённом бункере, чтобы наблюдать за взрывом и последующей за ним атакой с безопасной дистанции. Все детонационные кабели были проверены и перепроверены, все сапёры укрылись в надежных убежищах. Обратный отсчёт приближался к нулю, и по вокс-кастерам транслировалось предупреждение, до последних 10, 9, 8, 7, 6 … 2,1 – «Огонь!».

Это было похоже на ревущее торнадо из под земли, выбросившее породу и камни из входов в тоннели. Земля начала неистово содрогаться, пламя взметнулось на несколько десятков метров ввысь, после чего быстро появились густые столбы дыма, смешанного с каменным крошевом и обломками. Чёрная колонна земли, камня и крепостной кладки росла, подобно горе, формируя обширное грибообразное облако, пока, наконец, не достигла максимальной высоты и начала опадать. Взрывная волна прокатилась через всю территорию перед окопами, причиняя множество разрушений, падающие камни загрохотали по землянкам и траншеям 308-го полка. Результат взрыва был скрыт от взгляда плотными клубами дыма, распространявшегося от эпицентра. Когда завеса начала редеть, наблюдатели обнаружили, что крепостная стена исчезла. Широкий её участок был уничтожен, остались лишь обломки кладки. На месте взрыва образовался зияющий кратер. Это было зрелище полного опустошения. Заряд сделал своё дело, и 88-ая армия получила необходимый пролом в стене. Теперь дело стояло за его захватом.

Орудия 308-го полка загрохотали в тот же момент. Начало заградительного огня означало сигнал к атаке, снаряды падали за стеной, по мере того, как артиллерия проводила подготовку к наступлению первой волны пехотных транспортов «Горгона».

Война в воздухе

Баланс сил в воздухе начал клониться на сторону сил Империума, по мере переоснащения и восстановления снабжения, а также прибытия на фронт новых союзников. На земле им было чем ответить на угрозу титанов-предателей «Легио Вулканум», а прибытие 717-го крыла истребителей и 1099-го крыла бомбардировщиков означало, что имперцы могут вступить в состязание за воздушное превосходство.

Вместе с закалёнными в боях последователями Хаоса и бандами космодесантников-предател��й, на Вракс приземлились и демонические «Адские Клинки» и «Когти Ада». Быстрые и маневренные, они врывались в сражения, безнаказанно обстреливая и бомбардируя противника. 88-ая армия мало что могла сделать им в ответ. Противо-воздушное вооружение в полках было весьма ограничено, поскольку план осады не предполагал серьёзной необходимости в нём. Те же орудия, что было в наличии, по большей части были переделаны для использования в наземных операциях, или утрачены из-за бесконечных артиллерийских обстрелов. У соединений гвардейцев не было никакой поддержки с воздуха, которую они могли бы вызвать на помощь, и враг безраздельно господствовал в небе.

Авиация противника могла нанести удар повсюду, и никто не мог чувствовать себя в полной безопасности от этих атак. По всей пустоши Ван Миирслэнд, «Адские Клинки» и «Когти Ада» пикировали на склады с припасами и позиции артиллерии, иногда даже атакуя удалённые аэродромы, прерывая этим поток снабжения. Воздушные нападения происходили каждый день.

Подкрепления маршала Кагори теперь могли встретить с врага в небе Вракса истребителями класса «Гром» и «Молния», обеспечивавшими прикрытие бомбардировщикам «Мародёр» в их вылетах. С помощью «Мародёров» 88-я осадная армия была способна достичь позиций врага, лежащих за пределами дальности артиллерии, и войска Империума теперь могли ударить в самое сердце врага – цитадель, которая вскоре стала целью регулярных авианалётов. Укреплённые точки обороны прицельно бомбили с небольшой высоты, в то время как целые участки фронта подвергались ковровой бомбардировке в подготовке к наступлению. Осада Вракса вновь перешла в новое измерение, по мере эскалации военных действий.

717-е крыло истребителей состояло из десяти эскадрилий, приблизительно по 20 машин в каждой. В основном они использовались в оборонительной роли, проводя непрерывное патрулирование для перехвата вражеских атак, оставшиеся экипажи производили вылеты на дальние расстояния, эскортируя «Мародёры». 1099-е крыло бомбардировщиков включало семь эскадрилий, по дюжине машин, укомплектованные четырьмя «Мародёрами-Дозорными» для разведки с дальнего расстояния, а также связи с командованием и контроля миссий. Они были мощным оружием в руках маршала Кагори, более восьмидесяти машин могли бы обеспечить бомбардировку укреплений восставших день и ночь.

После длительной транспортировки, потребовалось некоторое время, чтобы привести самолёты в рабочее состояние и подготовить достаточное количество топлива и боезапаса, в то время как рабочие возводили базы и взлётные полосы для обоих Крыльев. В 930824.М41 все работы, наконец, были окончены, и техника могла осуществлять первые вылеты. Штормовые небеса Врака, заполненные раскатами грома, огласились рёвом самолётных моторов.

Для тех, кто наблюдал инверсивные следы в небе из своих окопов, казалось, что экипажам самолётов Флота Империума живётся проще всех в этой войне. Они не ощущали постоянную угрозу мгновенного уничтожения снарядами артиллерии противника, и не шли в атаку навстречу испепеляющему вражескому огню. Эти лётчики мало что знали о мучительной жизни на передовой, ведь для них возвели специальные хорошо охраняемые бараки далеко в тылу. Но у пилотов было иное мнение. В состав Враксианского противокосмического оборонительного комплекса входило множество орудий ПВО, которые были по большей части сконцентрированы вокруг цитадели. Те, кого посылали в рейды на центр вражеских укреплений, быстро нарекли её «осиным гнездом». Заход на бомбометание встречался сокрушительным огнём флак-ракет и залпов «Мантикор». Вражеские самолёты тут же поднимались в воздух, чтобы встретить атакующих, безрассудно налетая безо всякого опасения за собственную жизнь. В воздушных боях хаосопоклонники действовали столь же самоубийственно, как и на земле. Самолёты ввязывались в свирепые воздушные бои, кружились и ныряли в атмосфере, и Имперский Флот начал нести первые потери. Во время атаки на цитадель, пилот имел ещё меньше шансов на выживание, что и пехотинец в окопах. Как и сражения на поверхности, битвы в воздухе были ожесточёнными и безжалостными.

Укрепления цитадели были основной целью налётов, и разведывательный эскорт Мародёров быстро обнаружил, что за годы осады противник не только полагался на запасы захваченных складов (а они были внушительными). Крепость опоясывал самостоятельно возведённый мануфакторум. Вокруг цитадели выросли промышленные трущобы, где ремонтировалась боевая техника и производилось оружие и амуниция. Скучившись у подножья скалы, на которой располагалась цитадель, эти мастерские и кузни светились день и ночь, снабжая войска на передовой. Этот комплекс быстро стал приоритетной целью для бомбардировок, поскольку находился далеко за пределами дальности артиллерийского обстрела. Сама крепость была отлично укреплена и практически неуязвима под прикрытием пустотных щитов. Окружающие её промышленные кварталы были нашпигованы множеством орудий ПВО. Именно над ними воздушные бои разгорелись с максимальной яростью, ревущие двигатели «Мародёров», готовых принести опустошение на врага, несли их прямо на сконцентрированный огонь зенитных пушек. Несмотря на то, что авиация также осуществляла миссии по разрушению укреплений врага на фронте, а также уничтожению транспортных путей снабжения, основной целью оставалась именно цитадель. По мере эскалации воздушной войны, самолёты стали обычным зрелищем в небесах Вракса.

Маршал Кагори был заверен, что Имперский Флот взял на себя долговременные обязательства по поддержке войны на поверхности. Они увидят окончание кампании, как и осадные соединения. Постоянный поток техники на замену потерянной, а также пилотов к ней, должен был обеспечить исполнение этих обязательств. Силы вражеской авиации были неизвестны, и, учитывая их происхождение, их было нелегко подавить. Приблизительно они оценивались от 200 до 500 машин. Скорее всего, в начале кампании на стороне врага было тотальное численное превосходство, но навязанная имперцами война на истощение начала брать свою цену с обоих сторон. В то время как лоялистам постоянно прибывали подкрепления и машины на замену уничтоженным, ренегатам было не на что рассчитывать, и к 278825.М41, согласно наблюдениям большинства экипажей, был достигнут паритет со вражескими силами. С этого момента, просто в силу численного превосходства, Имперский флот начал брать верх.

Воздушная техника, встретившаяся в небесах Вракса, относилась к весьма разным классам. Ядро крыла истребителей составляли «Громы», основная «рабочая лошадка» имперской авиации, хорошо вооружённые и бронированные, и обладающие неплохой скоростью и маневренностью. Также, в эскадронах истребителей встречались машины класса «Молния» - уступая «Громам» в огневой силе и защищённости, они выгодно отличались меньшими размерами и лёгкостью, в силу чего обладали большей маневренностью в воздушных боях. Настоящей ударной силой выступали «Мародёры». Средний бомбардировщик, эта машина могла похвастаться огромной дальностью полёта и большим объёмом несомого боезапаса. Тяжелые и медлительные, «Мародёры» являлись весьма уязвимой целью для вражеской авиации, и не могли эффективно действовать без внушительного эскорта истребителей. Также, им оказывали поддержку самолёты класса «Мародёр-Дозорный» - в них пространство для бомб было пожертвовано в пользу разведывательного оборудования, сканеров поверхности и мощных тепловизоров. Используемые для рекогносцировки местности вокруг целей, или же с целью уточнения результатов налёта, они являлись специализированными машинами и тщательно оберегались.

На Враксе Имперский Флот столкнулся с «Адскими Клинками» и «Когтями Ада». Первые являлись небольшими, чрезвычайно быстрыми и проворными в воздушном бою, в то время как вторые — более бронированными самолётами, исполняющими смешанную роль истребителя и бомбардировщика. «Когти Ада» могли нести боезапас для бомбометания, и также оснащались защитными орудиями. Несмотря на размер, это всё ещё была весьма мобильная машина, которая являлась равным противником «Грому» в схватке, в то время как «Адские клинки» действовали большими группами, роясь вокруг сил Империма. За всю длительность кампании на Враксе не было замечено ни одного устрашающего сверх-тяжёлого бомбардировщика «Предвестник».