КОМАНДА BYSOL — С ПЛОЩАДЕЙ, МАРШЕЙ И ПРОТЕСТОВ. ТРИ ОТКРОВЕННЫЕ ИСТОРИИ
Только два человека из команды Фонда Беларуской Солидарности BYSOL сегодня публичны. Риск для родственников, друзей и соратников по борьбе, находящихся в Беларуси, из-за близости с работающим в Байсол вынуждает остальных сотрудников фонда быть анонимными. Тем не менее, они согласились поделиться своими историями, за что мы им очень благодарны. Ведь это позволит нам не только делиться с вами, нашими читателями, делами фонда, но и узнать людей, которые в нем работают.
«Протест для меня начался не 9 августа, а задолго до этого. Мы дворами объединялись по проблеме воды (помните, когда из кранов в некоторых районах Минска несколько дней текла коричневая вода с запахом аммиака?). Оказалось, что мои новые контакты пригодятся в будущем. 10 августа было понятно, что надо что-то делать. Так мы двором собрались у меня дома, стали закупать какую-то первую помощь (мини-аптечку) на случай ранения и раскладывали их по городу, чтобы человек мог сам быстро оказать себе помощь. Позже моей основной работой стала помощь в лагере на Окрестина.
Из того, что было у нас в самом начале — один стульчик и стол — мы выросли в настоящий лагерь с юридической, психологической и медицинской помощью, где можно было поесть, зарядить телефон и многое-многое другое. Мы мгновенно выросли и объединились.
Параллельно с этим организовывали район, для чего сделали чат «Пушкинская лаунж». Обсуждали, когда выходим, кто выходит и с чем. Когда стало понятно, что нужно уезжать: второго администратора нашего чата задержали, а мне стали названивать. 23 сентября 2020 года я приехала в Вильнюс. И начала искать, кто занимается в Литве работой с активистами в Беларуси. Потому что я могла продолжить работу с ними. Так я попала в Байсол.
Сейчас занимаюсь работой с активистами. А с начала войны у меня появился новый трек работы — украинское направление. Мы помогаем добровольцам, закупаем экипировки, защиту и многое другое. Я люблю быстро ориентироваться в какой-то стрессовой ситуации, и такое часто бывает. Между беларусами и украинцами влезает кремлевская пропаганда со своими тезисами, что «мы не друзья». Поэтому в сотрудничестве с Украиной мне важное нивелировать, показывать делом то, что пропаганда всего лишь врет».
(Видео с «полей» предоставлено Марией).
«Когда начались протесты, мы решили с друзьями, что будем помогать печатной продукцией — у нас была своя типография. В частности, делали листовки для бастующих предприятий и любые материалы без цензуры. Из принципа: каждый помогает, чем может. В команде у нас был уговор: кто-то ходит на протесты, а кто-то печатает. На случай задержания, в типографии работа не остановится.
Политическим активизмом я занимаюсь уже около десяти лет: участвовал в демонстрациях, пикетах, мероприятиях, параллельно работая. Когда за мной пришли сотрудники ГУБОПа, я по счастливой случайности смог выехать в безопасное место. Работа в Байсол для меня — это возможность сделать свою повседневную деятельность важной. У этой работы есть смысл. Есть конкретные люди, которым помогаешь. Это дело ощутимо, потому что видишь результаты своей работы. Между мной и человеком, который нуждается в помощи, нет расстояния, только мы вдвоем. Мне важно оставаться в контексте Беларуси, поддерживать и помогать тем, кто там находится, быть причастным к изменениям, делать то, что могу в тех обстоятельствах, в которых оказался.
Я работаю с освобожденными из тюрьмы политзаключенными. Мы помогаем людям финансово, оказываем психологическую и медицинскую помощь, консультации по выезду и адаптации в новой стране. Когда началась война в Украине, моя работа заключалась в поиске, покупке и доставке машин. Первые две машины, скорые, мы доставили уже через десять дней после начала войны. Я доставлял машины и беларуским добровольцам — Янки, отряду в Одессе, полку «Пагоня» — и украинским ПДМШ (мобильному госпиталю), и правозащитной организации «Восток SOS».
То, что я делаю в Байсол, для меня важно. Считаю, что в мире происходит довольно много несправедливости. В частности, в Беларуси и Украине. Своей работой я тоже влияю на ситуацию, чтобы восстановить справедливость и поддержать угнетенных. Я не могу закрыть глаза и не замечать того, что происходит».
«С 2010 года я ходила на протесты, занималась благотворительностью. В 2020 году у меня было ковидное тяжелое состояние, поэтому 9-го не пошла на протесты. Но после того, как узнала, что было той страшной ночью, не могла остаться в стороне. Я включилась в помощь: помогала правозащитным организациям, работала на горячих линиях, консультировала родственников о том, как найти своего близкого, если он не выходит на связь. О том, где найти адвоката, как и что передать в СИЗО. На меня завели уголовное дело, пришли с обыском, и я поняла, что нужно уезжать.
Когда появился первый большой сбор Байсол, я пиарила его по своим знакомым, медийным личностям, просила их тоже пиарить по беларусам, видела, как работает Байсол, что он делает. Я понимала, что это очень важно. Хотя перед выборами мне хотелось уже больше заниматься своими личными делами, потому что к тому времени уже начала уставать от активизма. Активизм и благотворительность — это когда ты все время латаешь как-то дыры. А результат очень тяжело понять, его невозможно потрогать, увидеть какие-то большие изменения и точно сказать, что это результат именно твоей работы. Но когда все-таки пришлось уехать, то захотелось присоединиться к чему-то, что поможет скорее победить, и приблизить свое возвращение домой. Тогда я не думала, что пройдет целых два года: тогда казалось, что еще чуть-чуть, еще вот-вот. Вот сейчас зима, а когда снег сойдет… Вот посадили самолет, весь мир восстал против диктатора, значит, уже почти… Но прошло два года (я уехала в октябре), и я понимаю, что завтра возвращение не случится.
Я пришла в Байсол и предложила волонтерство, хотелось присоединиться к тому, что работает 24/7 и влияет на изменения.
Сейчас занимаюсь помощью политическим заключенным. Моя работа заключается в том, чтобы принимать семьи политзаключенных, самой выходить на такие семьи, вести с ними коммуникацию, поддерживать их, привлекать средства, для того, чтобы мы могли помогать им финансово».