Пропагандистские сюжеты порой удивляют и заставляют задуматься не только о мотивах их авторов…

Пропагандистские сюжеты порой удивляют и заставляют задуматься не только о мотивах их авторов, но и о состоянии их психического здоровья. Думаю, вы обращали внимание, что пропаганда периодически использует религиозную (точнее будет сказать, квазирелигиозную) тематику, связывая ее с политическими, экономическими, общественными событиями и процессами. Ищет некий мистический символизм и подтекст.

А порой и откровенно говорит о магии, мистике, сверхъестественном. Наверное, многие видели нелепые сюжеты о «ритуалах черной магии», якобы проводимых бойцами подразделения «Азов», «загипнотизированных» спецслужбами людях, бросающих «коктейли Молотова» и тому подобное.

Иногда это выглядит смешно и нелепо, иногда странно, неприятно и отталкивающе. Условно их можно разделить на две категории.

Первая — это сюжеты, характер которых обусловлен, преимущественно, личностными особенностями их авторов. Вторая — практически исключительно пропагандистские приемы, ориентированные на воздействие на аудиторию.

Первые очень несложно отличить по внешним признакам. Обычно это эмоционально возбужденный ведущий или участник сюжета, пытающийся изложить какой-то вопрос, разбавляя его религиозными или мистическими терминами, идеями, символами. Либо это человек, уже без накала эмоций, пытающийся выстроить какую-то цепочку причинно-следственных связей, что-то объяснить, используя все тот же метафизический подход.

При этом он, как правило, не является священником, теологом и профессионально, в принципе, не особо связан с этими вопросами. К тому же, его умозаключения и построения если и укладываются, то с очень большим трудом, в какую-либо существующую религиозную концепцию.

Это, скорее, напоминает попытку изобретения какой-то новой религии или секты. Такое может происходить при нарушениях мышления, вплоть до бредовых расстройств (нужно понимать, что слово «бред» здесь используется не как синоним абсурда, околесицы, чуши, а именно в качестве обозначения конкретного психопатологического синдрома).

Это, например, периодически можно наблюдать в речах Карпенкова, когда он пытается подвести псевдорелигиозную подоплеку своего понимания протестов и общественно-политической ситуации. Для таких проявлений очень характерно построение связей по несущественным признакам, на основе символизма.

Религиозность здесь является лишь одним из возможных вариантов содержания бреда. При этом разубедить бредового больного не просто невозможно, но любую попытку этого он будет трактовать в рамках своих идей и разубеждающий будет, скорее, воспринят как враг.

Бредовые идеи имеют большую значимость и ценность и с их помощью человек может для себя оправдать даже самые чудовищные преступления (вспоминаем все того же Карпенкова). Может псевдореглигиозность быть и следствием личностных расстройств. Здесь наиболее ярким примером выступает Азаренок-младший (хотя есть основания предполагать схожие проблемы и у старшего). Здесь для квазирелигиозных рассуждений, в отличие от бредовых расстройств, характерна бессистемность, вплоть до откровенного противоречия и непонимания реального значения своих высказываний.

И используются они, преимущественно, с компенсаторной целью. Проще говоря, это такой своеобразный способ закрыть бреши в своих знаниях, последовательности и, что очень важно, компенсировать нравственный дефект. Именно тем, что отдельные идеи используются для разных целей и объясняется их бессистемность и нелепость. Но нередки случаи и когда мистическая и религиозная тематика используется в прямых пропагандистских целях.

Самое грубое ее использование — это привлечение к пропаганде священников и прочих представителей тех или иных конфессий, теологов. Тут элементарно используется фактор доверия к ним и под видом религиозной концепции людям транслируется тот или иной тезис пропаганды. Очень ярко сегодня мы можем это наблюдать в пропаганде войны через РПЦ.

Но может быть и менее непосредственное использование. Это как раз те самые сюжеты про «ритуалы черной магии», зомбирование спецслужбами и прочими кукловодами, поиск религиозного и магического символизма в событиях и явлениях, обвинения в причастности к каким-то деструктивным культовым организациям и т.п.

Общим моментом здесь является перевод восприятия зрителя в иррациональное поле. То есть, говоря о сверхъестественном, мистическом и загадочном, пропагандист вынуждает человека, скажем так, перейти на «язык» мистицизма. А он как раз допускает нелогичность, непоследовательность, нерациональность, своеобразное «волшебство», которое происходит не по каким-то естественным причинам, а просто потому что происходит.

Все это направлено на снижение порога критичности восприятия. И вот уже человек сидит раскрыв рот и без всякой критики слушает про тайные сообщества, мировые заговоры, злых «сатанистов» (или кого угодно еще), которые вот-вот на него нападут и защитить его сможет только крэпкая рука режима. Поэтому всегда помните о важности сохранения критичности мышления.