Свобода в древнем мире
Долг потомства перед великими цивилизациями древности огромен, но это наследие вряд ли можно считать последовательно либертарианским. Студенты, изучающие централизованные бюрократические автократии Египта и Персии или жесткую кастовую систему Индии, напрасно потратят свое время, исследуя архивы этих обществ в поисках идей и институтов, особенно благоприятствующих свободе. В случае Индии буддийская критика насилия и кастовых различий никогда не превращалась в полноценную критику политической власти, возможно потому что буддийское учение подчеркивало отказ от мира, а не его реформирование. Однако несколько древних цивилизаций внесли существенный вклад в либертарианскую традицию.
Первое известное нам использование слова, означающего «свобода» («ama-gi»), встречается на глиняной табличке 24-го века до нашей эры из шумерского города-государства Лагаш. Согласно клинописному документу, народ Лагаша долгое время томился под гнетом бюрократов и хищных сборщиков налогов, после чего реформатор по имени Урукагина стал царем, по-видимому, в результате переворота и «установил свободу». Однако правление Урукагина было недолгим — Лагаш был завоеван соседним государством менее чем через десять лет. Символ ама-ги в наши дни пользуется популярностью среди либертарианцев.
В 11-м веке до нашей эры политическая организация еврейской Палестины была преобразована из свободной конфедерации при харизматических ненаследственных лидерах, называемых судьями, в более централизованную и мощную наследственную монархию. Хотя в институциональном плане это изменение было потерей свободы, оно помогло продвинуть ее как идею, спровоцировав критическое размышление о политической власти. В отличие от литературы других ближневосточных монархий, книги Священного Писания являются постоянным источником критических комментариев к правящим царям. Начало эпохи царствования описывается как отторжение Бога, а пророк Самуил изображается предостерегающим евреев о налогообложении и воинской повинности, которые неизбежно принесет монархия. На протяжении многих веков иудейские пророки продолжали осуждать ошибки своих правителей, и в этом осуждении было нечто большее, чем просто критика конкретного царя.
Китай при династии Чоу (в 8-м веке до н.э.) был раздроблен на множество небольших независимых государств, что положило начало пяти векам децентрализации. Ученые, лишенные своих прежних позиций в административной иерархии, активно конкурировали за должности в качестве политических советников правителей-выскочек этих небольших государств. Это интеллектуальное соревнование стимулировало процветающую и разнообразную культуру политической мысли, большая часть которой благоприятствовала свободе. Один мыслитель, Мо-цзы (около 5 в. до н.э.), приравнял военное завоевание к убийству на том основании, что правители должны придерживаться тех же моральных стандартов, что и частные лица. Последователи Лао-цзы (около 3 в. до н.э.) подчеркивали преимущества спонтанного порядка перед принудительно навязанным общественным устройством. Наиболее влиятельные из конфуцианцев (например, Менций, Сюнь-цзы и Су-ма Чиен) разработали этику взаимности; они высоко оценили предпринимательство, взаимные выгоды от торговли и саморегулируемый характер ценовой системы и осудили суровые наказания и высокие налоги. Не менее важным является их утверждение, что, когда правление царя несправедливо, он теряет «мандат небес».
Децентрализация закончилась в 221 г. до н.э., когда династия Цинь захватила господство над Китаем. Этот жестокий и тоталитарный режим был быстро свергнут, уступив место более мягкой династии Хань в 206 г. до н.э. Неприятие эксцессов времен династии Цинь создало благоприятный политический климат для ограничения государства. Хотя первоначальное обещание новой династии об отмене всех законов, за исключением законов против убийства, кражи и телесных повреждений, не было выполнено, первые императоры Хань, в значительной степени полагаясь на конфуцианских и даосских советников, осуществили множество либертарианских реформ — снижение налогов, смягчение наказаний и отмену закона о цензуре (на том основании, что без свободного обсуждения император «не может узнать о своих ошибках»). Однако реформы со временем приказали долго жить. К 81 г. до н.э. конфуцианцы жаловались на то, что законы снова стали «обильными, как осенние вихри» и «толстыми, как застывший жир». Но вскоре конфуцианские ученые были кооптированы в привилегированную имперскую бюрократию, после чего конфуцианство начало терять большую часть своего антиэтатистского радикализма.
Греческий и римский вклад в либертарианскую традицию широко обсуждается. В своем эссе 1816 года «О свободе у древних в её сравнении со свободой у современных людей» французский либертарианец Бенжамен Констан утверждал, что значение свободы в классической античности было связано не с гарантиями в сфере личной жизни, а скорее со свободой участвовать в прямом и коллективном осуществлении суверенитета — форме свободы, совместимой с жесткими ограничениями на индивидуальный выбор. Констан считал, что свобода в понимании древних людей подходила воинственным обществам с небольшим населением, но не развитой в коммерческом плане цивилизации. Он с тревогой смотрел на готовность коллективистских мыслителей своего времени пожертвовать современным разнообразием свободы для восстановления её древнего смысла. В действительности в греко-римской цивилизации можно найти аспекты обоих видов свободы.
Греческий мир, включая также греческие колонии в Италии и Малой Азии, выиграл от политической децентрализации и географического положения, благоприятного для торговли. В течение X-VI веков до нашей эры торговля приносила в греческие города-государства новые богатства и новые идеи, которые сыграли роль дестабилизирующих сил, подрывая благородство традиционного воина и укрепляя власть ремесленного класса. Последовавшая за этим классовая война постепенно превратила большинство греческих городов-государств из аристократий в смеси олигархии и демократии, причем пропорции каждого варьировались от полиса к полису.
Родерик Т. Лонг (пер. Н.Л. Гасанов), 15 августа 2008 года
Список дополнительной литературы:
Cohen, Edward E. Athenian Economy and Society: A Banking Perspective. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1992.
Constant, Benjamin. “The Liberty of the Ancients Compared with That of the Moderns.” Benjamin Constant: Political Writings. Biancamaria Fontana, ed. and trans. Cambridge: Cambridge University Press, 1988.
Finley, M. I. Politics in the Ancient World. Cambridge: Cambridge University Press, 1994.
Forrest, W. G. The Emergence of Greek Democracy: 800–400 BC. New York: McGraw-Hill, 1975.
Hansen, Mogens H. Polis and City-State: An Ancient Concept and Its Modern Equivalent. Acts of the Copenhagen Polis Centre. Vol. 5. Copenhagen: Royal Danish Academy of Sciences and Letters, 1998.
Hunter, Virginia J. Policing Athens: Social Control in the Attic Lawsuits, 420–320 B.C. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1994.
Leoni, Bruno. Freedom and the Law. 3rd ed. Indianapolis, IN: Liberty Press, 1991.
Long, Roderick T. “Austro-Libertarian Themes in Early Confucianism.” Journal of Libertarian Studies 17 no. 3 (Summer 2003): 35–62.
Miller, Fred D., Jr., ed. A History of Philosophy of Law from the Ancient Greeks to the Scholastics. Dordrecht: Kluwer Academic, forthcoming.
Muller, Herbert J. Freedom in the Ancient World. New York: Harper & Row, 1961.