Глава 3.
Воздух в салоне сушил глаза, а через пять часов еще и в носу появлялся неприятный запах.
В последний раз я возвращался на родину год назад — на Весенний фестиваль, чтобы навестить маму. Обычно из-за учебы и работы мне не удавалось приезжать чаще двух раз в год, но даже одна поездка вызывала у меня чувство отчаяния и желание больше никогда не садиться в самолет.
Мы приземлились в час ночи. Из-за разницы во времени я чувствовал себя сонным и уставшим. Хотя на борту я принял снотворное, чтобы немного поспать, при выходе из самолета я чуть не споткнулся из-за невнимательности от утомления.
Я ждал свои два больших чемодана на ленте выдачи. Ожидание затянулось — я летел из Атланты с двумя пересадками, так что, если мне скажут, что один из чемоданов потерялся, я не удивлюсь.
Я зевнул и поменял сим-карту на местную, отправив маме сообщение о том, что приземлился. Она уже ждала меня у выхода, но, судя по всему, ей придется подождать еще.
Через двадцать минут я наконец получил свои вещи. Мы договорились встретиться на парковке, до которой нужно было идти десять минут. Я зашел в туалет и попытался смыть с кожи неприятный запах самолета.
В 2:30 ночи в аэропорту было уже не так много людей.
В туалете я был один. Но когда я вытер руки и собрался выйти, дверь одной из кабинок резко открылась, и кто-то потянул меня внутрь, сильно сжимая мое горло.
Я почувствовал знакомый запах.
Это длилось меньше десяти секунд. Я сел на крышку унитаза, держась за шею и пытаясь откашляться. Только он хотел что-то сказать, как я пнул его по лодыжке, и он отскочил с тихим «ай».
— Почему, выпускаясь из университета, люди так сильно меняются? — сказал Сюй Туа и взял в кулак мою челку. — Ты отрастил волосы и носишь очки? Близорукий?
Я собрался снова его ударить, но он быстро вышел из кабинки.
После смерти папы Сюй Туа продолжил жить у нас. Иногда он уезжал по делам на несколько дней — только я знал, чем он на самом деле занимается.
Каждый год, возвращаясь домой, я встречался с ним. Мы по-прежнему ходили в магазин за всякими сладостями, играли в игры в интернет-кафе или обсуждали его последние дела. Я думал, что он охотится только на тех, кто остался на свободе, но вскоре понял, что его интересы гораздо шире.
Однако, самое мучительное… было играть с ним в игры. Он был ужасен:
— Почему у монстров столько здоровья? Почему они не умирают от такого количества ударов мечом?
— Но наши персонажи тоже не умирают.
— Потому что это всего лишь игра.
А еще он считал, что убивать монстров в реальности куда интереснее.
Мама всегда была нерешительной женщиной, но после смерти папы она твердо решила отправить меня учиться за границу на деньги со страховки. Я же тогда колебался: стоит ли отказаться от поездки и остаться с ней?
— По крайней мере проблема с деньгами решена, — сказал тогда Сюй Туа.
— У меня все еще есть возможность позвонить в полицию.
— Молодость — это время приключений.
В день моего отъезда в Америку мама и он отвезли меня в аэропорт. Когда я вернулся после учебы, они снова пришли за мной вместе.
Мама заранее написала мне: она ждала меня на парковке, а Сюй Туа сидел в зоне ожидания.
Но оставаться спокойным этот парень не смог.
Мы спустились на лифте с чемоданами и нашли машину. Мама снова начала ругать мои длинные волосы:
— Перед собеседованием тебе стоит их подстричь. И зачем тебе очки? Я боялась, что Сюй Туа не узнает тебя.
— Я правда сначала не понял, что это Сюэмин и переживал, что поймал не того, — тихо засмеялся он с заднего сиденья.
Я бросил взгляд на его руки. На тыльной стороне ладони у него был шрам, похожий на порез.
— Что с рукой? — спросил я шепотом.
— Производственная травма, — ответил он. — Клиент был в ярости и хотел убить меня за невыполненные требования.
— Вот как, — усмехнулся я. — Почему бы тебе просто не угождать клиентам?
— Если бы я выполнил его требования, он бы сразу ушел. Сначала нужно убедиться, что клиент останется надолго — вот тогда бизнес будет успешным.
— Завтра дядя Чжоу навестит нас после работы? — спросил я маму. — Он вроде как собирался помочь мне составить резюме.
— Я ищу техническую специальность, которая не предполагает работу в полевых условиях.
— Лучше работать в обычной компании, как Сюй Туа, — сказала она. — Я могу попросить своих знакомых помочь тебе устроиться в какое-нибудь предприятие…
Я поправил очки на носу, спрятавшись за стеклами от ее слов. Смерть папы сделала ее похожей на перепуганную птицу; теперь она полна тревоги за мое будущее.
Так же беспокоился и Сюй Туа. Он увидел мои пожелания по трудоустройству в блокноте и побледнел.
— Что? Не по себе? — вырвалось у меня, когда я забрал у него блокнот.
— Нет-нет! Но когда ты успел заинтересоваться криминалистикой?
— Во время учебы. Я специально поменял профиль. Дядя Чжоу сможет помочь мне устроиться в исследовательский институт — работа стабильная, доход тоже.
Не знаю почему, но мне показалось, что за последние годы я немного подрос; теперь с Сюй Туа мы были почти одного роста.
После возвращения домой первым делом был переезд: мама решила забрать бабушку к нам, чтобы как следует заботиться о ней, поэтому мне пришлось взять свои вещи и переехать к Сюй Туа на верхний этаж. Это было решено еще до моего возвращения; арендная плата у него тоже снизилась наполовину.
Сюй Туа жил у нас много лет, но мы почти никогда не заглядывали к нему. Я боялся открыть дверь и увидеть что-то кровавое, однако верхняя комната оказалась неожиданно чистой.
Без лишних украшений и мебели — все было аккуратно расставлено: чемодан у окна, кошелек и документы на нем. Даже при отключении света можно легко вспомнить расположение каждой вещи в его комнате.
— Это дом человека, который всегда готов сбежать, — сказал он. — Если ты когда-нибудь увидишь еще чью-то комнату такой же — будь осторожен.
Я вытащил из своего багажа два постера с изображением звезд футбола и несколько мужских журналов и бросил ему.
— Завтра дядя Чжоу придет ко мне говорить о трудоустройстве. Смени обстановку.
Дядя Чжоу был начальником моего папы. Последние два года он готовился выйти на пенсию.
Тем не менее интуиция старого полицейского была остра как у акулы. Я хотел найти отговорку: сказать, что сейчас живу на верхнем этаже с соседом и девушкой, что лучше перенести разговор в кафе на нижнем этаже. Но потом подумал: одна ложь может повлечь за собой другую; вдруг дядя Чжоу запомнит моих соседа и девушку? Тогда мне придется подыскать хорошую актрису…
Лучше уж навести в комнате беспорядок — пусть будет похоже на обычное общежитие для холостяков.
Перед назначенным временем мы с Сюй Туа сделали все необходимое: приклеили несколько постеров на стены, сложили кучу мужских журналов в угол столика, а куртки повесили на спинку стула.
После всего этого я спокойно дождался дядю Чжоу, а Сюй Туа, как хороший друг, принес нам холодную колу.
— Хочу предложить тебе работу в третьем институте в новом районе, — сказал дядя. — В отличии от старого исследовательского института это новое учреждение в управлении. Они занимаются криминалистикой: во-первых, это соответствует твоей специальности, во-вторых, им срочно нужны новые кадры. В государственных учреждениях есть определённые требования к средней академической квалификации. Но твое резюме хорошее, им бы захотелось тебя увидеть.
— Тогда в следующий четверг отправляйся в Хэнан и Синьцю-Роуд… — пока он вспоминал адрес, его беглый взгляд упал на журналы на столике. Может я излишне беспокоился, но мне показалось, что взгляд дяди Чжоу изменился — слишком откровенные обложки? Если бы только я знал, взял что-нибудь более консервативное...
Потом он посмотрел на спинку стула. В этот момент мое сердце замерло: летом мы повесили на нее осенний кардиган.
Хотя кардиган и не выделялся так как мог бы пуховик, редко можно встретить молодого мужчину летом в длинном рукаве.
В комнате воцарилась странная атмосфера. Я намеренно потрепал журналы и завернул углы, но, к сожалению, моя техника оказалась недостаточно хороша. На столе не было ни клочка бумаги, мусорное ведро тоже было чистым…
— Ты что-то скрываешь от дяди?
Когда я пришел в себя, дядя Чжоу смотрел то на меня, то на Сюй Туа, который сидел за столом с ноутбуком. Его лицо было спрятано за экраном и мне стало страшно за его реакцию.
— Не делай ничего такого, чтобы твой папа ожил, — наконец произнес дядя Чжоу после долгого молчания.
Я услышал звук кашляющего Сюй Туа — он не удержался от смеха.
Больше я не мог оставаться с ним. Ночь была теплой, поэтому я предложил дяде Чжоу прогуляться.
В центре города много мест для вечерних прогулок, а рядом с домом был зеленый парк. Мы прошли мимо группы танцоров под громкую музыку, разговаривая.
Когда-то он последовал за грабителем с ножом, а после не смог вернуться домой. Когда дядя Чжоу рассказывал об этом, он выглядел растерянно — они с папой работали вместе много лет и планировали много совместных поездки после выхода на пенсию. И вдруг его не стало.
Все произошло настолько неожиданно, что даже не ощущалось реальным. Грусть казалась ошибкой загрузки системы — она не длилась долго. Она оказалась мимолетна.
— Позже мы поймали того мерзавца, — он говорил о грабителе, который убил папу. — Мы получили наводку, что он планировал сбежать из страны на поезде.
— Я знаю. Но он покончил с собой от страха перед наказанием.
— Это то, что мы тебе рассказали. Ты тогда был маленьким и готовился к экзаменам, поэтому я не осмелился вдаться в подробности. А теперь послушай. Местом задержания мы выбрали вокзал, потому что преступник не мог пронести туда оружие, соответственно поймать его было бы не так сложно и опасно. Мы планировали брать его на платформе.
Дядя Чжоу рассказал мне более жесткую версию произошедшего: перехватчики окружили платформу со всех сторон — это было похоже на поимку черепахи в банке. Преступник, вероятно, понял, что что-то не так и попытался уйти по эстакаде сверху в зал ожидания.
В этот момент поезд уже подъезжал, и группа перехвата собиралась действовать, но внезапно цель с воплем упала вниз, прямо на железные пути.
Поезд мгновенно разрубил его тело, но некоторое время мужчина еще был жив. Он кричал, его булькающий голос срывался и переходил в хрипы, но он отчаянно пытался сказать:
— Там... это он! Он меня... толкнул. Ударил меня ножом по ноге... Он... Он убил меня!
Было ли это действительно так? Узнать это уже было невозможно; когда бригада приехала разобрать платформу и извлечь тело из-под поезда — человек уже был мертв.
— Пускай эта история останется между нами. Все считают, что это было возмездие, — усмехнулся дядя Чжоу. — Его смерть была ужасной. Позже были организованы психологические консультации для пассажиров платформы… И как только можно было пырнуть его? Это же вокзал! Туда нельзя проносить ножи…
Я развернулся и выкинул содержимое кармана в мусорное ведро. Теперь я понимал, почему Сюй Туа перед посадкой в самолёт подарил мне ручку без чернил. Ее кончик был настолько остро заточен, что я подумал, что это его ручная работа.
Вскоре рабочие вопросы были решены. Вернувшись домой, я обнаружил, что Сюй Туа снова привел комнату в порядок.
Я рассказал ему о ручке: он расстроился, что я ее выбросил.
— Кто знает? Может пригодилась бы.
— Жди момента, когда кто-то найдет эту ручку и поймет, что внутри засохшая кровь…
— Ты плохо понимаешь удовольствие от неопределенности жизни.
— Если бы я плохо понимал, у меня бы не было хобби.
Я достал из сумки новую веревку — немецкую альпинистскую, высокого качества. Она ровная и не трется о кожу. Я специально привез ее из Америки.
После возвращения на родину жизнь стала спокойной и стабильной. Я каждый день вовремя выходил на работу, и вовремя возвращался. Не работал сверхурочно и, разумеется, не получал никаких премий. По вечерам, по понедельникам, средам и пятницам готовил ужин я, а по вторникам, четвергам, субботам — Сюй Туа. Это было наше соглашение, хотя он часто возвращался домой позже меня.
— Я нашёл себе цель, которая скоро выйдет из тюрьмы, — сказал однажды Сюй Туа. — У него богатая история: три случая серьезных черепно-мозговых травм и множество мелких краж. С четырнадцати лет он уже был постоянным посетителем местного отделения полиции. Ему тридцать один. Хочешь взглянуть на мое сокровище?
Он поднес ко мне свой ноутбук. Я висел на дверной ручке, безжизненно уставившись в даль.
— В общем, в ближайшие дни меня может не быть. Он пригласил друзей из соседнего города встретить его.
— Почему бы и тебе не подождать его у тюрьмы? — я ослабил хватку и сел на пол. — Может, пока ты будешь покупать билет на поезд, он снова окажется за решеткой из-за драки.
— Я сам разберусь, Сюэмин, — ответил он.
На следующее утро Сюй Туа отправился на вокзал в поисках своего «сокровища». Я пошел на работу. Проходя мимо рабочего места коллеги, который как раз загружал новые фотографии дел, я заметил кое-что, что меня заинтересовало.
Тело молодой женщины со следами на шее.
— Суицид, — сказал коллега, заметив мой интерес и протянув мне фото. — Но следы необычные. Мы внесем их в систему для учета.
— Да. Никаких следов борьбы или наркотиков в крови ... В общем, все соответствует критериям самоубийства, будем закрывать дело как суицид.
Когда были сделаны фотографии, на теле уже начали выступать трупные пятна. А на шее был яркий и ровный пурпурный след, словно узор древнегреческой керамики.