О том, как Че Гевару воспитывала мать

Мать Че Гевары — Селия де ла Серна ла Льюис — была аристократкой. В её роду был последний испанский вице-король Перу — Хосе де ла Серна Инохос. Этот факт сыграл хоть и несколько случайную, но важную роль в том, что в юности она заинтересовалась марксизмом: Маркс упоминал её род в своих трудах, а она искала информацию о своих предках и начала читать Маркса.

Отец Селии был знаменит как основатель города Авельянда, который расположен рядом с Буэнос-Айресом.

Она закончила католическую гимназию, свободно говорила на трёх языках, её интересовали литература и философия. А ещё она получила хорошее наследство и была одной из самых завидных невест Буэнос-Айреса.

Когда Селия де ла Серна познакомилась с работами Маркса, его идеи так повлияли на её мировоззрение, что она стала одной из основательниц феминистского движения в Буэнос-Айресе.

В отца Че Гевары — Эрнесто Гевару Линча — Селия влюбилась, как только они познакомились. Тогда он был студентом-архитектором. Ей было двадцать лет, когда они поженились. Её родственники были против брака (Эрнесто не вызывал доверия), но она пообещала уйти из дома, если брак не одобрят (до 21 года нужно было разрешение родителей на брак). Приданое — большое имение с хозяйством, ценные облигации — она получила через суд. Молодой муж на деньги от продажи облигаций купил двести гектаров джунглей — хотел расчистить землю для плантации по выращиванию чая мате. Это дело оказалось сложным и не удалось Эрнесто Геваре Линчу.

Меньше чем через год родился Эрнесто Рафаэль Гевара Линч де ла Серна — Че Гевара. Он родился на месяц раньше положенного срока, был маленьким и слабым. Совсем крошкой он заболел бронхиальной пневмонией и, если бы не уход матери, вряд ли выжил бы.

Через год у Че родилась сестра, ещё через пару лет — брат. Но больше всего внимания мать уделяла первенцу из-за его слабости. Селия хотела закалять малыша, сама она была заядлой пловчихой и регулярно брала сына на речку плавать. Однажды она купала его в штормовую погоду, после этого Эрнесто заболел. Лечение не помогало и вскоре у него развилась хроническая бронхиальная астма. Селия и сама страдала от астмы, но не в такой сильной форме, как сын.

Каждый вечер у Эрнесто были приступы удушливого кашля. На помощь семье по уходу за детьми приехали мать отца, его сестра, а позже и две тёти Селии. Вместе им было легче создавать положительную атмосферу, которая так необходима детям (да и взрослым тоже). После приступов маленький Эрнесто приходил на ужин, где вся семья его приветствовала как героя, поборовшего недуг.

Правда, в этой атмосфере отец Гевара Линч стал чувствовать себя неуверенно. Его компания по яхтостроению сгорела в прямом смысле, дела не удавались, он стал редко появляться дома. Единственным источником доходов семьи стали землевладения Селии.

Мать семьи активно занималась развитием детей, мечтала одолеть недуг Эрнесто и воспитать сильных людей. В четыре года Эрнесто научился читать, несмотря на то, что болезнь продолжала отнимать силы. Когда у Че бывали сильные приступы и он несколько дней не мог гулять, Селия до поздней ночи находилась рядом с ним, читала ему вслух приключенческие книги Жюля Верна, Марка Твена и Джека Лондона. Взрослый Че Гевара говорил, что благодаря матери пристрастился к чтению.

Она стала и первой его учительницей. Первые годы школы Эрнесто не мог посещать обычные занятия, потому что в некоторых случаях ему требовались уколы адреналина. Только когда Селия научила сына оказывать самому себе первую помощь, даже самому себе делать уколы (ему было коло 10 лет), она отпустила его в школу.

Мать воспитывала собственным примером, пыталась вдохновлять детей. Эрнесто боялся воды, а Селия показывала, что человек может справиться со стихией, хоть и не без риска. Друзья семьи вспоминали: «Однажды, мы находились на реке Парана, и Селия вознамерилась, вопреки здравому смыслу, поплавать там, где течение сильнее всего. Она прыгнула в воду, и это едва не закончилось трагедией. Эрнесто отчаянно кричал, в то время как его отец, Гевара Линч, бросал спасательный круг. И в какой-то момент, испуганный и блестящий от слёз взгляд Эрнесто встретился со взглядом Селии. Наконец, Селии удалось схватить конец веревки... её подняли на борт. Быстро укутали полотенцами, но она, прежде чем упасть в кресло, подошла к нам и обняла трепещущего Эрнестино: “Вот видишь? Ничего не случилось”».

Такой случай был не единственным. Среди друзей семьи были пловцы и Селия часто совершала такие рискованные, но восхищающие, заплывы с друзьями. Выходя из воды, она подходила к Эрнесто, обнимала его и говорила, что это не страшно. Эрнесто ходил с матерью на реку почти каждый день, со временем поборол страх и научился плавать.

Родные и близкие говорят, что у Че уже в пять лет сформировались черты, которыми он был очень похож на мать. А Фидель Кастро позже говорил о нём:

«Он отличался поразительным бесстрашием, никогда ничего не боялся».

Чтобы обеспечить детей подвижными коллективными играми, разнообразным общением, Селия стала приглашать в дом детей бедняков. Эти дети могли принести в дом грязь и болезни, но мать шла на риск, осознавая необходимость такого общения или чувствуя его интуитивно. Мать Леси Украинки наряду с тем, что давала детям образование в дворянском духе, тоже поощряла игры детей с односельчанами из самых бедных семей, учила детей украинскому языку, песням — всему этому «простолюдинскому», — ходила с детьми на все народные празднования, одевала их в простую одежду и стригла как «хохлов».

Селия организовывала не только игры (и сама в них тоже часто участвовала) для детей бедных соседей, но и двухразовое питание для всех, кто приходил к ним. У них дома образовался своеобразный детский центр.

Она возила Эрнесто в школу в машине с открытым верхом вместе с целой сворой дворовых детей. Кстати, она была одной из первых женщин в Латинской Америке, которые водили машину. В школе на деньги Селии каждый день все дети получали стакан молока.

У Селии де ла Серны и Эрнесто Гевары Линча родилось ещё двое детей. Но брак их сложно назвать счастливым. Отец тратил деньги семьи на молодых любовниц, мать полностью отдалась заботам о детях. Разводы были запрещены и они жили вместе, хоть и часто ссорились. Говорят, Че Гевара не простил отцу его отношения к матери.

К моменту поступления в колледж, в 13 лет, Че Гевара уже свободно читал в подлинниках французских философов. По его воспоминаниям, в их доме была большая библиотека в несколько тысяч томов: художественная литература, труды по истории, философии, психологии. Че Гевара уделял особое внимание классической философии, марксизму, Бодлеру, Гарсии Лорке, Пабло Неруде. Эрнесто любил поэзию и сам писал стихи. После смерти Че в его рюкзаке вместе с дневником нашли тетрадь с его любимыми стихами.

Че Геваре хорошо давались точные науки, он был силён в математике (возможно, это и проявившийся позже интерес к опыту Советского Союза помогло ему после революции серьёзно заняться решением экономических вопросов на Кубе). Он хорошо рисовал акварелью, занимался шахматами, теннисом, верховой ездой и велоспортом. Был в составе команды по регби в колледже, потом поступил в юношескую футбольную команду Кордовы (играл в запасе из-за астмы, иногда уходил с поля, чтобы воспользоваться ингалятором). Отец был категорически против спортивных занятий сына, но мать была за и Эрнесто продолжал.

Селия активно поддерживала в доме такие порядки, которые помогали детям приобщаться к мировой культуре. Она устроила дома литературный салон, куда приглашались поэты, художники, преподаватели, профессоры колледжа и университета. На творческих вечерах наравне с литературой обсуждались и политические события. Че Гевара вспоминал, что мать, в отличие от отца, всегда интересовалась политикой.

По воспоминаниям друзей Че, в доме его семьи царил дух творчества, мать производила впечатление организатора этого творчества. В их доме часто останавливались те, кому нужен был кров, — мигранты, политические беженцы. Она была участником комитета помощи Сопротивлению в оккупированной нацистами Франции. Участвовала в демонстрациях против генерала Перона, выступала с речами во время акций, за что её не раз арестовывали.

«Мы всегда были партизанами, — говорил Че о маме. — Наш дом был открыт для всех оппозиционных влияний... Частым гостем был генерал Хурадо, рассказы которого о перипетиях гражданской войны я слушал мальчишкой с большим вниманием».

Селия де ла Серна не жалела денег на дорогие культурные вечера, приют для беженцев, на образование и отдых детей на атлантическом побережье. Правда, до того времени, как она узнала о долгах, о том, что денег у семьи больше нет, дела мужа шли нехорошо. Через некоторое время у неё обнаружили рак.

Че Гевара мечтал найти лекарство от рака, закончил медицинский университет. Будучи студентом он много путешествовал. Сначала на мопеде, потом на мотоцикле. Он объездил почти всю Латинскую Америку, побывал и в США. Его интересом был не отдых. Он хотел узнать лучше мир, Америку, её устройство и жизнь её народа. Из Венесуэлы он писал матери:

«Из всех стран, где мы побывали, в этой свобода личности стеснена более всего. Полицейские с винтовками за плечами патрулируют улицы и постоянно требуют показать документы... консерваторы дерутся между собой и не могут ни о чем договориться».

Вернувшись из путешествия Че Гевара написал в своем дневнике: «Человек, написавший эти заметки, умер, снова ступив на аргентинскую землю; тот, кто редактирует и отшлифовывает их, этот “Я” — на самом деле не Я; по крайней мере, я не тот, что был прежде. Скитания по нашей Америке изменили меня сильнее, чем я думал».

Он побывал там, где происходили революции. События тех дней и мест не могли оставить его равнодушным, они поглотили его. Он писал матери из Гватемалы:

«Несколько дней назад (15 июня) самолет-пират, прилетевший, без сомнения, из Гондураса, пытался взорвать столицу. На следующий день и несколько последующих наёмниками была предпринята попытка бомбардировки военных баз, а два дня назад убили двухлетнего мальчика. Вот возможность сплотить народ и армию...»

Его первая жена Ильда — участница революционных событий в Гватемале. Че Гевара поразил её знанием марксизма и желанием помогать всем, кто оказался в несправедливых условиях. Революционерка Ильда познакомила его с кубинцами, сторонниками Фиделя Кастро. Через некоторое время он сам познакомился с Фиделем в Мексике. Фидель Кастро сказал о нём так: «Он имел более зрелые по сравнению со мной революционные идеи. В идеологическом теоретическом плане он был более развитым. По сравнению со мной, он более был революционером». То есть подготовлен к событиям того времени Че Гевара был хорошо.

Че переписывался с матерью и рассказывал ей самое важное, ждал совета, её мнения. Их объединяли не просто семейные отношения, а духовная близость, идейное единство. Селия приоткрыла для Че Гевары дверь в столь разнообразный мир культуры, научила его смелости и любви к людям.

Че Гевара не жалел мать, как и она его. Они жёстко спорили на политические темы, он не дал ей работать в Коммунистической партии, а когда она высказывала своё мнение о сотрудниках Че Гевары, он отвечал, что она уже лезет не в своё дело. Кажется, этому Селия тоже учила сына — быть собой, иметь независимую позицию и не подчиняться бездумно авторитетам. Ведь люди-авторитеты могут меняться, это нужно успевать замечать. Если в детском возрасте главной воспитывающей личностью для ребёнка может быть кто-то из родителей, воспитателей, учителей (или все они), то с течением времени, с формированием новых граней личности, закономерным будет то, что место авторитетов займут другие люди.

В статье, из которой я взяла материал, говорят, что Селия де ла Серна помогла кубинской революции созданием Че. Думаю, нельзя назвать одного человека, который занимал главное место в становлении Че Гевары. На него повлияло всё его окружение, его материальные возможности. Но в организации воспитания в его доме тоже стоит искать условия его развития. Ведь всё, что происходило в детском возрасте, непосредственно повлияло на предпосылки становления личности, на то, что вся деятельность взрослого человека находилась в соответствии с его идеями, чувствами, характером.

Он был одним из немногих, кто выбрал не прекращать борьбу даже после победы, выбрал способ жизни, когда не можешь примириться ни с какой социальной несправедливостью. Мать говорила, что все его дела «продиктованы огромным стремлением к цельности и чистоте». Думаю, здесь она очень права. Стремление к цельности — вот, что даёт человеку возможность быть таким необыкновенным по меркам современности.

Ни одна мать не хочет, чтоб её сын умер так рано. Вместе с тем каждая мать хочет, чтоб её сын был цельным и чистым. Об этом стоит вспоминать, чтоб собственные амбиции, мелкие ближайшие интересы не помешали воспитанию. Макаренко говорил, чтобы воспитывать, нужно задаться вопросом, кого именно мы хотим воспитать:

«Следующий вопрос, на который нужно обратить самое серьезное внимание, — это вопрос о цели воспитания. В некоторых семьях можно наблюдать полное бездумье в этом вопросе: просто живут рядом родители и дети, и родители надеются на то, что все само собой получится. У родителей нет ни ясной цели, ни определенной программы. Конечно, в таком случае и результаты будут всегда случайны, и часто такие родители потом удивляются, почему это у них выросли плохие дети. Никакое дело нельзя хорошо сделать, если неизвестно, чего хотят достигнуть.

Каждый отец и каждая мать должны хорошо знать, что они хотят воспитать в своем ребенке. Надо отдавать себе ясный отчет относительно своих собственных родительских желаний».

По материалам проекта "Гениальные матери планеты".