Музыка протеста
История похожа на винтовую лестницу — мы и поднимаемся, и всё время ходим по кругу.
30 с небольшим лет назад государство под названием Советский Союз, долгие годы занимавшееся преследованием панков и рок-музыкантов, вдруг поняло, что гораздо проще не разгонять их, а держать под контролем. Тогда к уже существовавшему ленинградскому оно прибавило рок-клубы в Свердловске (ныне Екатеринбург) и Москве. Страх издыхающей и слабеющей системы был понятен, хотя рокеры никогда не призывали ни к чему напрямую. Музыканты, в большинстве своём, даже не убивали в себе государство, скорее были к нему индифферентны. Но они своей жизнью, а не музыкой, показывали — можно существовать вот так, не в вечном рабстве конформизма и партсобраний, а будучи свободным хотя бы внутри себя.
Тридцать лет спустя в России всё повторилось, но, как водится, несколько иначе. Я осознал это на митинге за честные выборы в Москве в августе 2019-го. Тогда организаторы, наряду с совсем классическим Алексеем Кортневым и просто классическим «Кровостоком» позвали выступить рэпера Face и группу IC3PEAK. На номере Фейса дежуривший на Сахарова батальон Росгвардии начал совершать непонятные манёвры, то ли рассчитывая вклиниться в толпу, то ли, что более реалистично, — просто пытаясь кого-то напугать (при этом на сцене частично пропал звук. Оценить проблемы можно по изжёванной записи с трансляции, которую зачем-то глушили).
У IC3PEAK же проблемы с властями начались задолго до митинга. В 2018 году группа выпустила клип на песню «Смерти больше нет», в котором усмотрели оскорбление государственных символов. Концерты дуэта постоянно срывались, а их самих неоднократно задерживали. Но сейчас «Айспик», по большей части, оставили в покое. Власти временно переключились на других.
Ещё одним ветераном арестов является Noize MC, который десять лет назад выступил на Болотной, и с тех пор власти периодически о нём вспоминают и начинают кошмарить. Вынуть Алексеева из-под сукна в нужный момент — беспроигрышный вариант для госчиновника, потому что рэпер не просто индифферентен, он резко против.
В начале декабря СК начал проверку песен Оксимирона и Нойза, увидев в Сети некое заявление от ветеранской организации. Заявление оказалось написанным ради смеха фейком, но глава ведомства Бастрыкин, под которым шатается кресло, решил, что давать заднюю в этой федерации не принято, а скоро организация «Ветераны России» пообещала по-настоящему пожаловаться на этих двоих, потому что лишняя проверка им явно не помешает.
Но главный удар после длительной артподготовки в 2021 году обрушился на Моргенштерна. К нему подбирались издалека: в феврале рэпера обвинили в нарушении закона «О рекламе». Примерно тогда же в его отношении завели административные дела о пропаганде наркотиков за песни «Розовое вино 2» и Family. В какой-то момент публичный донос на Моргенштерна написали даже в адрес лично Путина, а 3 июня музыканта оштрафовали на 100 тысяч рублей. Всё, что делал и всё, что выпускал Алишер, начало в буквальном смысле проверяться под лупой, и в конце концов в ноябре 2021 года музыкант сбежал в Дубай после заявления Бастрыкина о том, что он торгует наркотиками.
Чего государство пытается добиться этими преследованиями, ясно не до конца. Пожалуй, самый важный факт заключается в том, что рэперы — кумиры молодёжи, и одним своим существованием подают ей неправильный пример. Окружённый тёлочками чувак, сидящий на куче баблосов, крутящая задницей чикса или поэт-правдоруб из тайной организации — не те образы, которые должны закрепиться в голове у юных граждан.
Отважный лётчик, самоотверженный врач, мудрая и целомудренная учительница (все трое — бюджетники) — вот основа государственности. В эту государственность не вписываются всякие там паразиты, поющие про угар, рашку-парашку и секс. Терпеть эту грязь Россия больше не собирается. Во всяком случае, та верхняя Россия, живущая в пелевинском офф-шаре.