Микрорайон Чапаевский: невидимые цыгане и позабытые герои
В Микрорайон Чапаевский ведёт длинная лестница, которая начинается около одноимённой остановки на Соликамском тракте:
На улицах микрорайона сохранилась брусчатка — причём в таких количествах, в каких я не видел её больше нигде в Перми. Пожалуй, эту брусчатку как раз и можно считать главным историческим достоянием Чапаевского, потому что никаких других значимых примет старины тут больше особо и нет.
В микрорайоне много новых коттеджей, а вот старая застройка (преимущественно конца сороковых годов) тут в основном находится в состоянии, близком к аварийному.
А вот так выглядит более современная застройка Чапаевского. Довольно уныло, но, впрочем, ничего из ряда вон выходящего — типичные советские пятиэтажки:
С ЖЭК-артом здесь как-то не очень, а единственный интересный объект, который мне удалось обнаружить во дворах, оказался элегантной кормушкой для птиц, вырезанной из пивной кеги:
Так здесь выглядит общественное пространство, которое в разных официальных документах, кажется, принято называть «местом для отдыха взрослого населения». Минималистично:
Знаковых построек в Чапаевском нет — ни клуба, ни ДК, ни кинотеатра. Была баня — и ту сломали, сейчас от неё остались только руины. А ведь за неимением других общественных заведений для местных жителей и она была дорога и важна. Я это понял, когда прочитал комментарий нашей подписчицы Татьяны Борановой к предыдущей экскурсии, которая проходила в окрестностях Чапаевского: «Жаль, что баню сломали. Она, конечно, не нужна стала — все газовые колонки поставили. А когда-то это было целое событие — баня! В субботу — всегда очередь! Я запах шкафчиков до сих пор помню. Тазики были двух типов — с ручками и без. Шампунь „Селена“, сине-зелёный такой, с запахом ёлки. Мылись все вместе — русские и цыгане, учителя местной школы и ученицы. Женщины летом по улице шли прямо с намотанным полотенцем на голове».
Кстати, насчёт «русские и цыгане» — я же совсем забыл рассказать про цыган. За время прогулки лично я никаких цыган не встретил, однако микрорайон Чапаевский в Перми ассоциируется исключительно с ними. Дело в том, что в начале восьмидесятых в микрорайоне обосновался цыганский табор. Про это есть интересная статья Александра Черных под названием «Этническое самосознание пермских цыган-кэлдэраров», не буду пересказывать, лучше процитирую:
«В 1979 году цыгане кэлдэрарского табора рода рувони избрали Пермь для постоянного места жительства. До этого табор несколько лет жил в Иркутске. Перезимовав в Актюбинске, табор переехал в Пермь, в микрорайон „Чапаевский“. В конце 1970-х — начале 1980-х годов цыгане этого же рода обосновались и в микрорайоне „Январский“. Как отмечают старики, только в Перми род рувони собрался практически полностью, включив семьи, которые до этого проживали в разных городах. Пермский табор рувони — единственный „родовой“ табор, в других городах проживают лишь отдельные семьи. Конечно, если не считать аргентинских родственников.
Сегодня род рувони считает город Пермь своим. И хотя рассуждения о том, что в случае чего цыганский табор всегда может собраться и поискать новый город для жительства, еще можно услышать среди цыган, но в реальность переезда верят немногие. Сегодня уже построены капитальные дома, налажены деловые связи».
Но, как я уже сказал, какой-то особой цыганской специфики я не увидел — может, плохо смотрел (хотя по северной части Чапаевского у меня запланирована ещё одна экскурсия, так что будет шанс исправиться). Что касается новостей, то чапаевские цыгане попадают в них раз в пару лет — в основном это связано с историями, когда пермские власти объявляют их постройки незаконными и устраивают им «ночь длинных ковшей». Вот и всё. Ещё ВКонтакте есть группа «Чапаевские цыгане», но она тоже полумёртвая. В группе заведено единственное обсуждение, а в нём — три комментария, которые выглядят вот так:
В общем, ладно. Идём дальше по улице Чапаевской:
Эта улица ведёт к Соликамскому тракту и к расположенной на границе микрорайона остановке Вторчермет, с которой, по идее, можно отсюда уехать — тем более, что большую часть кварталов Чапаевского мы уже посмотрели. Но у меня другая цель — параллельно Соликамскому тракту проходит небольшая улица Трактовая (именно на ней в 1913 году был построен первый в Чапаевском жилой дом), которая заканчивается бензоколонкой и отворотом на старый автодром. Этот отворот отмечен красивой металлической стелой. Он ведёт на гору, на которой, судя по «Викимапии», расположено заброшенное кладбище. Автодром особого интереса не представляет (площадка и площадка за деревьями, что с неё взять), а вот на кладбище взглянуть интересно.
Поначалу мне кажется, что это какая-то ошибка, и что никакого заброшенного кладбища на этой горе нет. Потому что нет никаких его признаков.
Тут и там в земле я замечаю прямоугольные ямы, но мне почему-то даже не приходит в голову, что они могут оказаться бывшими могилами.
И всё же кладбище здесь было — вот вполне красноречивое доказательство:
Уже вернувшись домой, я нагуглил статью моего любимого краеведа Виктора Семянникова и узнал ещё несколько интересных деталей об этом мрачном покинутом месте:
«На горе, где ныне находится автодром, раньше располагалось кладбище, на котором, в частности, в 1924 г. был похоронен путешественник и спортсмен Л. П. Конев. Этот „уральский орел“ (по выражению одной из российских газет) в 1913 г. побил мировой рекорд, преодолев за 38 дней 2150 верст пешком по маршруту Пермь — Вятка — Вологда — Москва — Санкт- Петербург».
Я, кстати, ничего раньше не слышал про спортсмена и путешественника Конева. А ознакомившись с этим отрывком, стал читать — сперва статью в Вики, потом большой материал на Ленте. И то, что я там прочитал, меня просто потрясло — это дико интересно, обязательно ознакомьтесь.
Если совсем коротко — то вот был такой пермяк, Лев Петрович Конев, который начитался приключенческих книг и захотел отправиться в путешествие, но непременно пешком. И сразу после школы пошёл по России и Восточной Европе (причём в самом затяжном путешествии ему запрещалось зарабатывать как-либо, кроме сувенирных фотографий с самим собой и пожертвований), прошагал десять тысяч вёрст, после начала войны был по ошибке арестован как немецкий лазутчик, повстречался с силачом Поддубным и другими культовыми личности тех времён, чуть-чуть разминулся с работавшим на Кыштымском заводе будущим президентом США Гувером, побил мировой рекорд и триумфально вернулся в Пермь, где умер от чахотки.
Слушайте, ну это же просто кино, идеальный материал для экранизации каких-нибудь братьев Коэнов. Я теперь хочу, чтобы Конев стал моим небесным покровителем — или хотя бы покровителем этого цикла материалов. В архивах даже сохранилась идеальная эпитафия, которую когда-нибудь напишут на его памятнике: «Дорогою свободной иди, куда зовёт тебя свободный ум».
Правда, история обошлась со спортсменом несправедливо — из-за войны всем было как-то не до него, его достижения оказались забыты. Но для того времени это понятно. Хуже, что и сейчас в городском пространстве никак не увековечена память о нём, а его могила уничтожена и утеряна. Всё-таки, это потрясающе: мой город из кожи вон лезет, чтобы выстроить собственную мифологию на всякой фигне вроде «Достоевский был тут целый день по пути в ссылку», а настоящие самобытные герои Перми, вроде эксцентричного футуриста Владимира Гольцшмидта или того же Конева, остаются в забвении.
В общем, ладно, я что-то отвлёкся совсем. И слишком задержался среди разрытых могил, а уже смеркается.
Вернуться на основную территорию Чапаевского, чтобы не ходить дважды по одной и той же брусчатке, можно по этом длинному мосту, перекинутому над небольшим ручьём. Ручей, кажется, безымянный, хотя специалисты по пермским малым рекам тут могут меня поправить.
Мост выведет нас к улице Кизеловской. Кажется, это один из самых длинных в Перми мостов такого рода — у меня на нём даже голова немного закружилась:
Выйдя на Кизеловскую, я снова пересёк микрорайон, оказавшись в его южной части, на границе со Второй Вышкой. Чтобы в который раз не ходить по одной и той же лестнице, ведущей к Соликамскому тракту, решил спуститься в долину речки Язовой — благо, от улицы Пархоменко к реке спускается протоптанная тропинка.
Я, правда, успел пожалеть о своём решении, потому что оказаться в сумерках у глухих стен колонии и у теплотрассы, где обитают бродячие собаки — так себе идея. Но зато довольно быстро вышел к остановке Балмошной. Где сегодняшняя прогулка и заканчивается.
