Разорванные по живому или забытые жители Донбасса
Юлия АНДРИЕНКО
«Мы читаем тебя, Юлька! Гордимся тобою. Но не лайкаем, сама понимаешь - опасно. Но читаем всегда, просто знай это и пиши», - эту фразу я все чаще слышу в телефонной беседе с теми, кто остался там. Там – это значит, под Украиной. На той стороне. Принято писать: «на временно подконтрольных Украине территориях». Но какая это временность, когда она длится пятый год?
Все мы жертвы на этой войне
Самое страшное в этой войне даже не перманентное перемирие с новыми разрушениями и человеческими жертвами, которые, кажется, на пятом году войны уже никто не считает. Не вопросы нашей непризнанности и связанных с ней проблем. А то, что дончан разорвали по живому. Это, когда ты, скажем, в Донецке в ДНР, а родные – в считанных километрах, где Украина. А между вами несколько блокпостов. И теперь это, как на Луне, потому что сам ты давно невыездной. А ценой твоих взглядов стала разлука с близкими. Моя длится уже пятый год.
… В 2014 году я покинула свой дом в Авдеевке и больше туда уже не вернулась. Там остались друзья и родные, которых я не видела четыре года. Я уезжала с маленьким пакетиком в руке, чтобы снять квартиру, найти садик и школу детям, вернуться на работу в университете. Муж с детьми должен был приехать через несколько дней по безопасной дороге через Красноармейск.
Я шла по утренней Авдеевке, и она вся сияла от разбитых стекол, солнце отражалось в миллиардах осколков, а из зияющих окон мне вслед махали чьи-то гардины – ночью был страшный обстрел. Мой изнасилованный город который месяц был без света и воды, школы и сады так и не открылись, а люди сидели в подвалах. Авдеевку сдали за 1,5 часа.
Вот таким запомнился мне родной город. Фото: 06236.com.ua
«Тут же крупнейший завод в Европе. Собственность Ахметова. Вот и Мариупольему оставили. Цепочка: уголь-кокс-металл, кому – война, кому-бизнес», - тихонько говорили местные жители. И это покорное понимание подлости убивали больше всего.
Я договорилась со знакомым, который смог посадить меня в рабочий автобус, везший в шесть утра железнодорожников из Авдеевки в Донецк – другой транспорт уже не ходил. Меня выдали за железнодорожницу. Я ехала через Спартак, тогда еще так можно было, и в ужасе смотрела на остовы домов, где-то здесь был дом моих друзей, у которых однажды мы гостили – жарили шашлыки, закусывали ароматный самогон пупырчатыми огурчиками размером с мизинец, а наши дети дрессировали местных котов. В Донецке на пустом жд вокзале я села в автобус и поехала на работу в университет, боясь поверить своему счастью.
Я ехала, как дикарь в изумлении глядя на людей. И обожала все, что видела. Всех, кого видела, я боготворила. Тут были на улицах люди, в отличие от моего города. Тут работали магазины, ходил транспорт. Днем я сняла квартиру, нашла школу сыну и даже пришла на родительское собрание в будущий детский сад дочери. Заведующая сада рассказывала о замороженных счетах, на которые родители перечисляли деньги, а в итоге они все ушли Украине, сад не может рассчитаться с поставщиками, нужно платить наличкой. В этот день я ничего не ела и не чувствовала голода. Происходящее вокруг меня казалось нереальной сказкой. Любые проблемы были счастьем, проявлением жизни, которой уже не было в Авдеевке. Накрыло меня вечером в съемной квартире, я стояла впервые за долгое время под горячим душем и плакала. Потом были месяцы без зарплаты, обстрел Боссе, где мы тогда жили, попадание в мою пустую квартиру в Авдеевке, новая любимая работа, защита в РФ и красный диплом по журналистике в ЮФУ и много того, что теперь навсегда дорого моему сердцу…
В чем вина жителей Донбасса, что о них забыли? Фото: 06236.com.ua
Гумпрограмма против уроков патриотизма
С тех пор, кажется, прошла целая вечность. Когда-то я думала, что нет ничего страшнее войны. Оказалось – есть. Это когда не мир, не война. Называется Минск. Похоже на состояние больного в коме, когда уже и родственники устали надеяться и потихоньку делят имущество. И сочувствующие давно перестали посещать. Больной же все ни на том свете и ни на этом, а где-то между. А врачи привычно сменяют над его постелью флаконы с гуманитарной помощью и не хотят менять тактику лечения, хотя терять пациенту давно нечего.
Ставка делается на новое поколение. Фото: 06236.com.ua
Мне скажут, у вас же есть гуманитарная программа по объединению народа Донбасса. Да есть! У нас лечат бесплатно больных с той стороны, вызывая справедливые упреки тех, кто живет тут. Еще в рамках гумпрограммы проводят конкурсы красоты с призами, равными зарплатам сотни дончан. Вот бильярдный турнир недавно прошел с призовым фондом 2,2 млн рублей. А кого и как он объединил? Все это мне напоминает бутафорию в театре абсурда.
Я открываю паблик оставленной Авдеевки и вижу бравурные посты на мове, как в мою школу пришли АТОшники и провели урок патриотизма для наших детей. Рассказали о том, какая плохая Россия, которая напала на несчастную Украину. Дети сидят в вышиванках и робко смотрят на «освободителей». Все это делается системно и с вполне определенной целью. Что мы получим на выходе мне страшно представить.
Мы вас теряем!
- Мне кажется вы о нас забыли, - кричит мне в трубку моя студенческая подруга Ленка из Славянска, который сдали Украине летом 2014 года. – Вы там строите свое государство, пишите свои законы. А нас там уже считают чужими. Но вспомни, весной 2014 года мы вместе с вами ходили на референдум. Мы голосовали! И мы тоже были ДНР! А теперь все, мы – Украина. И о нас уже никто не вспоминает.
Я понимаю – это не мне упрек. Просто этот крик отчаяния ей адресовать больше некому. Еще один знакомый из Святогорска пишет, что народ продолжает уезжать, едут все, кто может. Вместо этого заезжают украинские вояки с семьями.
Что половина Святогорска уже розмовляет мовою.
Что дети в школах тупеют от того еще, что русский запрещен, все на украинском, а им непонятно.
Что Славянск сейчас грязный, пустой город.
Но чаще люди с той стороны боятся с нами общаться. Это может быть для них небезопасно. Как и безобидный лайк в сетях или виртуальная дружба с теми, кто в ДНР. Все чаще читаю новости, что посадили участника референдума или завели уголовное дело за поддержку Республики и России в соцсетях.
В первую очередь обрабатывается молодежь
«Уже сейчас надо оглянуться во вчера, чтобы понять, как жить дальше»
- под таким заумным лозунгом в Авдеевский общеобразовательной школе были проведены мероприятия, посвященные революции гидности. В школе провели ученическую конференцию, на которой ученики 9-х классов обсуждали актуальные вопросы истории украинского народа: «ноябрьский срыв» и «революция достоинства». Авдеевский паблик сообщает, что ученики выступали с докладами и обменивались своими мыслями относительно этих тем. И такие мероприятия там регулярно.
А это вам совсем не пафосные билборды или шествия по Артема с флагами. Это все намного серьезней. И работает куда лучше гумпрограммы. Детей учат ненавидеть все русское уже сейчас. Не где-то во Львове или Полтаве. А здесь, у нас дома. Там, где сейчас могла бы быть республика, да не случилась.
Солнце, небо голубое - это все мое, родное. Фото: slavdelo.dn.ua
Мой друг был ополченцем, пошел в числе первых - лучших и погиб в июле 14-го. Хоронили в Авдеевке, которая через неделю отошла к Украине. Его мама недавно совершила рисковый поступок. Съездила и поставила ему там памятник. Надо было видеть ее счастливые глаза. Непосвященным не понять - друг воевал за ДНР, а это поездка для его матери вполне могла оказаться в один конец. Побывать теперь на могиле сына она не скоро решится, а так хоть памятник укажет.
А вот такое объявление прислали мне вчера мои друзья, говорят, обязывают идти всех.
«Уважаемые жители и гости города Авдеевка! 21 ноября 2018 в Украине отмечается День Достоинства и Свободы. В этот день в 13:30 на бульваре Шевченко состоится торжественное мероприятие, посвященное Дню Достоинства и Свободы. Военно - гражданская администрация Авдеевка Донецкой области»
Там день достоинства, у нас – выборы Главы. К слову, мне на них даже проголосовать с авдеевской пропиской было невозможно. Хотя в 2014 году это не было препятствием, теперь нужна адресная справка. А чтобы ее получить необходима прописка. Прописываться в Донецке мне негде. Да и в предвыборных обещаниях ни у одного кандидата что-то я не услышала воспоминаний о наших забытых дончанах. Словно и нет их. Словно и не было у нас никогда Донбасса с его Святогорьем, Краматорском, Мариуполем. Я научилась давно об этом не думать, выработался какой-то иммунитет, защищающий от боли. Вот только снится нам все это до сих пор. И в снах этих – ни унизительных пропусков, ни блокпостов, ни других препятствий. Дай бог, когда-то этим снам сбыться.