Закат46-50
Ким Гю Хван не знал, но Чан Бом Ён уже прибыл в Капхён. Когда он позвонил Гю Хван Киму, он уже присматривался к фабрике в Капхёне.
Звуки дыхания были слабыми. Вот и все. Чонин, похоже, не собирался стонать. Как только Чонин закроет рот, вы не сможете заставить его открыть рот, пока не встретитесь с ним лицом к лицу. Чан Бом Ён подавил нервозность. Сейчас было время, когда никогда нельзя терять рассудок. На кону был Чонин.
«Тебе просто нужно подождать еще немного».
Почему нечего сказать? Что может сделать Чонин, чтобы держать язык за зубами во время похищения? Чонин обычно держал рот на замке из-за страха перед монстрами. Это произошло потому, что слова Чан Бом Ён, оставленные Чон Ину о том, что она не должна никому рассказывать, запечатлелись в Чон Ине, как проклятие. Чонин молчал всякий раз, когда чувствовал себя небезопасно.
Похищение стимулировало его страх перед монстрами?
Чан Бом Ён знал, что Чон Ина сильно пострадает смерть Кан Ки Хёка. Подошедший к нему детектив умер, а Чон-ин был не из тех людей, которые наивно приняли бы это за самоубийство. Чан Бом Ён уже убил людей, прикасавшихся к Чон Ину, замаскировав это под самоубийство.
Даже если это было замаскировано под самоубийство, было много способов. Однако Чан Бом Ён выбрал худший метод. Он убил Кан Ки Хёка, попав под поезд. Это тронуло воспоминания Чонина о страхе.
Это было послание. Я твой монстр и положу конец этой игре в прятки.
«Хозяин ничего не говорит. У меня нет другого выбора, кроме как просто поверить тебе».
Сказал Гю Хван Ким. Чан Бом Ён стиснул зубы, чтобы подавить гнев, и ответил равнодушным голосом.
Возможно, я сделал это слишком быстро из-за нервозности. Чан Бом Ён был необычайно расстроен. Я знал, что еще рано. Однако Чан Бом Ён не смог этого вынести. Он был монстром. К сожалению, это было правдой. Он хотел быть королем Чонина, как хотел, но на самом деле он был просто плохим парнем. Он больше, чем кто-либо другой, хотел стать героем, который спасет Чонина от монстра, но на самом деле он был монстром, а не воином.
Все было нормально до того, как я поделился своими желаниями с Чонином. Когда его желание Чон Ина раскрыло свою огромную реальность, Чан Бом Ён понял, что он больше не может быть добрым длинноногим человеком.
В любом случае, это призыв терять время. Когда Бомён Чан небрежно ответил, он перевел взгляд на уже темное окно.
Где Чонин? Он тщательно обдумал это. Несмотря на то, что прошло много времени, я все еще помнил структуру этого завода. На фабрике был только один небольшой офис и склад, но в остальном это была открытая структура.
Наверное, это склад... … . Подумал Бомён Чан, глядя на фабрику темными глазами. На другом конце телефона вообще нет звука. Это будет означать, что он находится на складе на заводе.
«Наследие моего брата. — Я имею право на это наследство.
— спросил Чан Бом Ён в ответ и указал на Джи Сок Гёна.
Джи Сок Гюн ничего не выражал, но внутри он был обеспокоен. Голос Чан Бом Ёна немного отличался от обычного. Ким Гю Хван, который плохо знал Чан Бом Ёна, возможно, не заметил этого, но тон Чан Бом Ёна был странно расслабленным.
«У Ким Сан Сона должны быть биологические дети, так почему вы имеете на это право?»
Джи Сок Гён стиснул коренные зубы, подходя к Чан Бом Ёну. Я чувствовал себя зловещим.
Обычный тон голоса Чан Бом Ёна был строгим и холодным, без единого следа эмоций. Единственный раз, когда его тон изменился, это когда Чонин оказался перед ним.
Но он никогда не говорил таким тоном даже в присутствии Чонгина. Джи Сок Гён довольно долгое время находился под началом Чан Бом Ёна, но впервые слышит, как Чан Бом Ён говорит подобным образом.
??Чон-ин на складе. Разберитесь с теми, кто смотрит в первую очередь. Время смены через десять минут.??
Чан Бом Ён что-то писал на бумаге на высокой скорости. Джи Сок Гюн кивнул. И, повернувшись спиной к Чан Бом Ёну, он посмотрел в глаза Ким Кван Чжину. На сердце у меня становится тяжело. Действительно ли Ким Кван Джин планирует воспользоваться этой возможностью, чтобы разобраться с Чон Ином? Лицо Ким Кван Джина, слушающего телефонный звонок Чан Бом Ёна через наушники, совершенно ничего не выражает. Когда Джи Сок Гюн стоял перед ним, Ким Кван Джин просто махнул рукой, как будто спрашивая, что он делает, и жестом пригласил его немедленно идти.
В конце концов Джи Сок Гюн вышел из грузовика.
Внутри грузовика было так, но снаружи валялись, как камни, ребята в черных костюмах.
Чой Хосок был близким доверенным лицом Чан Бом Ёна. Я всегда водил машину Чан Бом Ёна, но я был ближе к пушке, чем к водителю. Он был готов умереть ради Чан Бом Ёна в любое время. Может быть, поэтому Чхве Хосок был довольно холоден и с Чонином. Среди близких соратников Чан Бом Ёна единственным, кто был холоден к Чон Ину, был Чхве Хо Сок.
Не было никакого шанса, что такой парень будет хорошо выглядеть в глазах Джи Сок Гёна, потому что он собирался спасти Чон Ина. Возможно, он получил инструкции от Ким Кван Чжина. Чхве Хосок не из тех людей, которые будут безоговорочно следовать указаниям Ким Кванджина, но на этот раз история другая. Чон-ин восстанавливает свои воспоминания, и воспоминания показывают, что Чан Бом-Ён - его враг. И у Чонина есть пистолет. Даже если Чан Бом Ён захочет оставить Чон Ина в покое, Чхве Хо Сок может остаться с Ким Кван Джином, чтобы защитить Чан Бом Ёна. Он парень, который сделает все, чтобы защитить Чан Бом Ёна. Парень, который выберет способ защитить Чан Бом Ёна, даже если для этого придется умереть.
Нет никакого способа. Если Чан Бом Ён не прикажет, Чон Ин будет жив. Джи Сок Гюн пообещал, что сделает это.
«Я не получаю разрешения от старшего».
Чхве Хосок сказал равнодушно и ослабил галстук.
«Я забочусь о задней двери. «Ранее я видел, что у задней двери был только один человек».
— Разве ты не слышишь, что в этом нет необходимости?
Джи Сок Гюн говорил яростно, но Чхве Хосок повторил свой ответ с холодным лицом.
— Я же говорил тебе, что это запрещено.
Чхве Хосок снова исчез в темноте.
Этот ублюдок… … ! Джи Сок Гён пытался поймать Чхве Хосока, но Чхве Хосок уже исчез.
Я думал, что хочу поймать его, но было бы очень страшно, если бы он попал в бессмысленную драку. Джи Сок Гюн взглянул в темноту, где исчез Чхве Хосок, и зачесал челку. Его любимая жена каждое утро укладывала ему волосы. Казалось весьма раздражающим, что его волосы были полностью белыми, не позволяя выбиться ни одной пряди. Волосы, к которым она прикасалась, всегда были естественными и аккуратными, и хотя он никому об этом не говорил, Джи Сок Гён часто чувствовал удовлетворение, глядя на свое отражение в витрине магазина или что-то в этом роде. Но сегодня даже эта прическа изменилась пять минут назад. Это произошло потому, что Джи Сок Гюн продолжал чесать затылок.
«Бля, я пойду к входной двери».
Вместе с двумя выбранными им подчиненными Джи Сок Гюн направился к главным воротам. Бесшумно двигаясь в темноте, он смог опознать двух мужчин, стоящих перед входной дверью. Это было похоже на часового.
Джи Сок Гюн двинулся вправо, а его подчиненные — влево. Другой человек взглянул на сеть внутри. Как только все заняли свои позиции, Джи Сок Гюн сделал еще один шаг ближе к часовому. С другой стороны, его подчиненный делал то же самое. Они обменялись взглядами. И наблюдавший за этим подчиненный щелкнул пальцами. Это был знак того, что это можно сделать.
Услышав этот звук, двое часовых переглянулись. Два человека, которые с недоумением спрашивали, сделал ли ты это, внезапно расширили глаза.
Джи Сок Гюн проверил другую сторону, прикрыв нос и рот охранника полотенцем, смоченным хлороформом. Были видны ноги часового на другой стороне. Теперь люди Джи Сок Гёна тащили его в темноту, и он лежал на земле с заблокированной дыхательной системой. Мужчина, который боролся на руках Джи Сок Гёна, тоже разваливался.
Входная дверь была закрыта, и единственный свет, который можно было увидеть сквозь непрозрачное запотевшее стекло, освещал вид. Джи Сок Гюн и его подчиненный кивнули, глядя друг на друга в тусклом свете. Это было время смены. Это означало, что выйдут еще двое парней.
Подчиненный, наблюдавший за происходящим, исчез в темноте и заговорил таким тихим голосом, что его можно было принять за шум ветра. Джи Сок Гюн и другие подчиненные также отступили глубоко в тень.
"привет! Пришло время смены! Зайди и поешь… … город."
Джи Сок Гюн и его подчиненные двинулись одновременно. Джи Сок Гюн повернул голову, когда услышал звук. Сам он использовал полотенце, смоченное хлороформом, но увидел, как внезапно сломалась шея мужчины в руке его подчиненного.
Когда Джи Сок Гюн спросил, его подчиненный пожал плечами.
«Мы часто ссоримся между собой, но мы ведь не вмешиваемся в свою семью, верно?»
У моего подчиненного тоже есть жена и ребенок. Лицо его жены также мелькнуло в голове Джи Сок Гёна.
«Они нарушили неписаное правило».
Джи Сок Гюн посмотрел на лицо своего подчиненного, а затем снова посмотрел на наблюдавшего за ним подчиненного. Лица обоих были ужасно напряжены, как будто они придерживались одного и того же мнения.
Джи Сок Гюн взглянул на мертвого парня.
«Единственным человеком, который сломал его, был Ким Гю Хван».
«Разве не важно хорошо выстроиться в очередь на этом полу?»
Если бы не Чонин, я бы, наверное, не злился так сильно. Поскольку все они думают, что вырастили Чон Ина, они очень злы, потому что чувствуют, что напортачили на собственную семью.
Подчиненные кивнули на слова Джи Сок Гёна. Они осторожно открыли дверь, и их глаза расширились при виде силуэта мужчины, рухнувшего у задней двери. Я увидел силуэт человека, падающего из задней двери на другой стороне. Когда силуэт исчез, что-то, висевшее у меня на шее, затрепетало в двух направлениях. Это было похоже на женскую ленту. И задняя дверь открылась.
Приходил Чхве Хосок. В отличие от прежнего случая, когда он носил галстук, он был одет небрежно, с несколькими расстегнутыми пуговицами.
Чхве Хосок задушил охранника галстуком. Это приказ Ким Кван Джина? Джи Сок Гюн нахмурился.
Джи Сок Гюн нащупал нож в заднем кармане брюк. Чхве Хосок не обычный игрок. Вы можете сказать это, просто взглянув на его преданность Чан Бом Ёну, но он был парнем, который считал, что любые средства хороши для достижения цели. Будь то потеря руки или выколотый глаз, он человек, который пожертвует своей безопасностью ради своей цели, поэтому вы не сможете сражаться с ним с какой-либо степенью решимости.
Образ Чонина мелькнул в голове Джи Сок Гёна.
Как Чонин был так счастлив, когда впервые пошел в среднюю школу. Первая школьная форма, первая церемония поступления. Угрюмое лицо, когда дети подвергают его остракизму. Плачущее лицо, когда он увидел себя ожидающим его в снежный день. Я видел радость и горе, боль и радость.
Если это Чан Бом Ён, ты ничего не сможешь сделать. Однако любой другой человек никогда не сможет взять Чонина с собой. Будь то Ким Кван Джин или Чхве Хо Сок, они не оставят это в покое. Джи Сок Гюн достал нож.
Джи Сок Гюн сказал это и пошел вперед.
Подчиненные переглянулись. Один человек исчез, чтобы забрать ожидающих, а другой со смущенным лицом поочередно смотрел на Джи Сок Гёна и Чхве Хосока. Они оба являются ближайшими соратниками Чан Бом Ёна, поэтому они являются начальниками, которых он не может остановить. Он взглянул на склад. Склад представлял собой место только с одной дверью и без окон. Тем не менее, если звук будет издан, он будет услышан.
В мире было тихо, как будто никого не было в живых. Эта фабрика в сельской местности Капхёна была заброшена, потому что никто не хотел ее покупать из-за ужасного инцидента. Лицензии поблизости не было, поэтому не было никакого света, кроме света, исходящего от фабрики. Поскольку это было такое место, звука почти не было. Джи Сок Гюн и Чхве Хо Сок стояли лицом друг к другу в таком тихом месте, что даже громкую болтовню, доносившуюся изнутри склада, можно было услышать снаружи.
Чхве Хосок с бесстрастным лицом достал из кармана пистолет.
Два человека, которые какое-то время смотрели друг на друга, одновременно побежали. Чхве Хосок тоже был быстр, но Джи Сокгён был немного быстрее. Эти двое встретились на полпути, и их кулаки закружились взад-вперед в воздухе. Когда тела скрещивались, обменивались кулаками и ногами, звук их ударов об пол отчетливо раздавался внутри большой фабрики. Подчиненный стиснул зубы. Когда он подумал, что его могут поймать, он вцепился в дверь склада. Намерение состояло в том, чтобы уничтожить хотя бы одного человека, если дверь откроется.
Чхве Хосок и Джи Сокгюн упали одновременно. Они образуют круг и держат друг друга под контролем. Подчиненный достал из кармана пистолет. Тщательно проверив свой пистолет, он тревожными глазами взглянул на двух начальников, стоящих друг напротив друга.
Чхве Хосок и Джи Сокгюн встретились лицом к лицу. И пинки, и удары руками были угрожающими. Подчиненный стиснул зубы, потому что казалось, что он собирался его убить. Я боялся ситуации внутри двери, меня пугала ситуация за дверью, и я беспокоился о том, сможем ли мы спасти Чон Ина, сражаясь на одной стороне. Он не мог дышать и приложил ухо к двери.
В это время Джи Сок Гюн схватил Чхве Хо Сока за воротник. Чхве Хосок, которого схватили за воротник, тихо цокнул языком. Джи Сок Гюн обогнал Чхве Хо Сока. Чхве Хосок упал на пол, образовав круг в воздухе, из-за силы Джи СокГена. Раздался громкий хлопок. Джи Сок Гюн сел на тело Чхве Хосока. Свет сверкнул от ножа Джи Сок Гёна. Это был момент, когда нож Джи Сок Гёна был нацелен именно на Чхве Хосока.
Пистолет Чхве Хосока коснулся лба Джи Сокгена.
«Хочешь посмотреть, кто быстрее?»
Это было слишком близко. Будь то пистолет или нож, все закончится в одно мгновение. Тот факт, что у Чхве Хосока был пистолет, не обязательно означал, что у него было преимущество. Если Джи Сок Гюн увернется, он окажется слишком близко, и Чхве Хосоку будет трудно точно прицелиться. Напротив, Джи Сок Гюн оказался не в выгодной ситуации. Джи Сок Гёну нужно переместить нож. Однако Чхве Хосоку просто необходимо стрелять. Велика вероятность, что вас заденут или ударят куда-нибудь.
— Чонин, пообещай мне, что оставишь меня в покое.
— сказал Хосок Чхве. Джи Сок Гюн широко открыл глаза.
«Меня не волнует, что говорит режиссер Ким Кван Чжин. «Не трогай Мун Чжон Ина».
«… … — Что ты сделаешь, если я прикоснусь к тебе?
Чхве Хосок толкнул Джи СокГена в лоб дулом пистолета.
Джи Сок Гюн немного озадачился. Хотя Чхве Хосок мог попытаться убить Чон Ина, он никогда не думал об обратной ситуации. Чхве Хосок встает на сторону Мун Чон Ина? Чтобы спасти Мун Чжон Ина, он убивает руководителя организации и вызывает недовольство заместителя командира? Почему?
— Тебе не очень понравился Чонин.
Чхве Хосок только нахмурился, как будто не хотел говорить. Он еще раз ткнул Джи Сок Гёна в лоб дулом пистолета. Джи Сок Гён разозлился, постучал по пистолету Чхве Хосока и встал. Чхве Хосок смотрел на него, лежа. Джи Сок Гюн протянул ему руку.
«Вот что я собираюсь сказать».
«Вот что я сделаю. «Я думал, Ким Кван Джин поручил тебе разобраться с Чон Ином».
"Ты. — Я так люблю Чонина, но ты думал, что я буду иметь с ней дело не по приказу председателя, а по приказу директора?
Когда Джи Сок Гён зарычал, Чхве Хо Сок встал, держа Джи Сок Гёна за руку. Это шаг без излишеств. Может быть, в ближайшие два-три года? Через два-три года Джи Сок Гюн уже не будет достойным соперником Чхве Хо Сока. Несмотря на то, что меня отталкивает ребенок — это естественный закон мира, я чувствую себя странно обиженным. Было бы немного лучше, если бы меня ударили по голове. Джи Сок Гюн с тоской посмотрел на затылок Чхве Хосока.
При звуке щелканья пальцев Джи Сок Гюн и Чхве Хосок одновременно повернули головы. Это был звук подчиненного, который проверял обстановку внутри, приложив ухо к двери. Подчиненный стоял рядом с дверью. Джи Сок Гюн и Чхве Хосок тоже одновременно спрятались в темноте.
Кто-то выходил. Подчиненный завязывал галстук по одному витку на каждой руке. Затянув его, он максимально откинул тело назад и перестал дышать.
Вышедший парень, похоже, понятия не имел. Но внезапно изнутри раздался голос Ким Гю Хвана.
Голос был необычный. Джи Сок Гюн обменялся взглядами с Чхве Хо Соком в темноте.
— Передняя и задняя двери, они не идут?
«Прошло около двух-трех минут».
Когда Ким Гю Хван какое-то время ничего не говорил, парень, который собирался выйти, оглянулся. Ким Гю Хван какое-то время молчал, как будто что-то было странное, а затем крикнул: «Возьмите пистолет!»
Гю-Хван Ким нервно крикнул, и парень вернулся. Потом он вернулся немного позже.
Он был типичным хулиганом. Даже в глубинном мире качество было настолько низким, что казалось, что он мог управлять в лучшем случае только женщинами или игорными домами.
Ким Сан Сон был вполне способен.
Джи Сок Гюн на мгновение подумал о Ким Сан Соне, который встретил ужасную кончину по приказу Чан Бом Ёна. Это еще не все. Но у него была харизма.
Думая об отце Чан Бом Ёна, Джи Сок Гёну захотелось цокнуть языком. Отец Чан Бомёна, Чан Хаксон, не был компетентным человеком. Более того, он был человеком, жадным, как свинья. Он был из тех людей, которые очень уставали, работая вместе.
Однако Чан Хаксон обладал харизмой, способной превратить некомпетентность и жадность в обаяние. По иронии судьбы, человеком, который больше всего напоминал эту мощную, но варварскую харизму, был не его собственный сын Чан Бом Ён, а Ким Сан Сон, незнакомец. Все это говорили. Ким Сан Сон - духовный сын Чан Хак Сона.
Но младший брат Ким Сан Сона, Ким Гю Хван, похоже, другой. Он не так способен, как Чан Бом Ён, и не обладает харизмой Ким Сан Сона. Так что, конечно, он не мог вырасти в этом мире, и поэтому единственными его подчиненными были такие гангстеры.
Парень оглянулся и приблизился. Он был настолько бесчувственен, что даже не мог видеть своего подчиненного, стоящего прямо у двери. Увидев приближающегося парня, Джи Сок Гён подмигнул Чхве Хо Соку. Чхве Хосок поднял пистолет. Лицо спросило: «Ты говоришь мне сделать это?»
Джи Сок Гюн достал нож. Нож, который всегда был прикреплен к нему, как будто он был одним телом, прилип к его руке с знакомым ощущением.
«Разве не важно хорошо выстроиться в очередь на этом этаже?»
Это не так. Этот этаж был миром, где линии были всем. Он подошел ближе. Чхве Хосок отступил немного назад. Джи Сок Гюн повел рукой.
Несмотря на то, что это был тихий звук, казалось, что он звонит немного громко. Джи Сок Гён ровно прикрыл рот парня и двинул другой рукой. Нож сдвинулся. Джи Сок Гюн осторожно положил тело мужчины на землю, чтобы не издавать громких звуков.
Чхве Хосок взглянул на нож Джи СокГена. С кончика ножа капала кровь.
«Скоро ты это заметишь, да? «Сколько людей внутри?»
Четыре человека были обработаны у входной двери, а двое — у задней двери. И всего один человек. Всего семь человек.
Сколько здесь людей? Склад небольшой, а Гю-Хван Ким — небольшая организация. Похищение человека — задача, которая становится тем заметнее, чем больше людей. Трех-девяти достаточно, чтобы выполнить работу. Максимум пять человек. Это должна была быть группа людей, передвигающихся в одной машине. В данном случае говорится, что Чон Ина перевозили в багажнике, но этого не может быть. Это было плохое место для Чонина, которому заткнули рот полотенцем. Это был полицейский госпиталь. Риск слишком велик, чтобы взять туда здравомыслящего Чон-ина. В этом случае использовался бы хлороформ. В этом случае Чон Ин должен быть в машине. Потому что если неправильно дышать, можно умереть. Если Чон Ин умрет, сторона Ким Гю Хвана будет уничтожена. Поскольку это была заложница, которая никогда не должна была умереть, они бы посадили ее в машину и проверили бы ее дыхание, прежде чем перевезти ее. В этом случае одно место для Чонина придется оставить пустым, поэтому количество человек, которые могут передвигаться в одной машине, в конечном итоге составит четыре. Другими словами, Чонина несли до четырёх человек.
Вероятно, Ким Гю Хван привел с собой некоторых людей. Тех, кто помогает Ким Гю Хвану, и тех, кто охраняет Ким Гю Хвана. Макс… … Наверное, около двух машин. Три поколения — это слишком много. Существует высокая вероятность того, что вас заметит полиция или другие организации. По той же причине бонги не использовались. Должно быть, он отчаянно пытался избежать внимания Чан Бом Ёна. О похищении узнал Чан Бом Ён, а не Ким Гю Хван. Если бы Чан Бом Ён не связался с ним, Ким Гю Хван был бы вынужден отрицать факт похищения Чон Ина. Ким Гю Хван не собирался вступать в тотальную войну с Чан Бом Ёном. Потом четыре машины. Гю Хван Ким — босс. Если в одной машине едут пять человек, значит, даже начальнику Ким Гю Хвану придется ехать неудобно, что невозможно. На заднем сиденье, где ехал Ким Гю Хван, могло разместиться не более двух человек. В таком случае в одну машину поместятся только четыре человека. Даже если бы в другой машине везли пять человек, это все равно было бы девять человек. Если сложить четырех человек, которые несли Чонина, получится тринадцать. И было семь человек, от которых избавились. Это означает, что на складе их максимум шесть.
«Максимум шесть. "Что вы думаете?"
«У задних ворот стояло три машины. «Я думаю, нас шестеро».
Думаю, я затянул это настолько, насколько это было возможно. Джи Сок Гюн задавался вопросом, что делать.
«Я понял это, когда увидел машину, но откуда ты узнал?»
— спросил Хо-Сок Чхве. В его голосе слышался слабый намек на восхищение.
Говоря это, Джи Сок Гюн на мгновение задумался. Чон-ин определенно будет сзади. Причина проста. Чтобы подготовиться к атаке. Его следует разместить в самой внутренней части, чтобы в случае нападения Чон Ина можно было использовать как заложника и угрожать ему.
«Мне нужно позвонить. Вы здесь «Если это опасно, возьми этого парня с собой и избегай этого».
Джи Сок Гюн подошел к задней двери. Двигаясь бесшумно, он вышел через заднюю дверь и взял свой мобильный телефон. Звоня Кванджину Киму, он поднял нож. Пых, пых, пых. Во время сверления передних колес машины одно за другим, Бомён Чан получил телефонный звонок.
«Председатель, это Джи Сок Гюн».
Чон Ина уже похитили, и когда Джи Сок Гюн сказал что-то странное, голос Чан Бом Ёна понизился до опасного уровня.
«Есть причина, по которой мы с режиссером не можем работать вместе по этому вопросу. Поэтому я хотел бы получать распоряжения непосредственно от председателя».
Чан Бом Ён, казалось, понял, что это значит.
Чан Бом Ён вздохнул. Это больше походило на скрежетание зубами, чем на вздох, поэтому Джи Сок Гюн, сам того не осознавая, пожал плечами. Хоть он и сказал это уверенно, Джи Сок Гён тоже боялся Чан Бом Ёна. Среди тех, кто знает о существовании Чан Бом Ёна, есть ли кто-нибудь, кто его не боится? Наверное, нет, если только его печень не вылезла из желудка, как у мертвого детектива. И лучше было бояться. Если вы начнете буйствовать, не зная, что Чан Бом Ён — пугливый человек, вы в конечном итоге станете детективом.
«Я хотел бы спросить о складе. Насколько велик ваш склад?»
Чан Бом Ён вместо ответа промолчал. Одно слово Джи Сок-Гена, кажется, заставило меня понять, о чем он думает.
— Максимум шесть, господин президент.
«Ты сможешь справиться с двумя или тремя, если повезет. Даже если это не так, последствия будут весьма серьёзными. Чонин будет в безопасности. «Пока склад имеет определенный размер».
Чан Бом Ён не нашел ответа на слова Джи Сок Гёна. Джи Сок Гюн посмотрел на фабрику, чувствуя, как у него высыхает кровь.
— Это может спровоцировать его.
Это был невольный голос. Однако Джи Сок Гён хорошо знал, что даже Чан Бом Ён не способен делать резких движений. Если бы я придумал хорошую тактику, я бы не сидел на месте.
Джи Сок Гюн глубоко вздохнул и открыл рот.
«Сегодня Чонин весь день был нестабилен. Теперь вас похитили и, вероятно, ранили. Поскольку вас лечили хлороформом, последствия будут. … … Это может вызвать приступ. — Они не мы, поэтому мы не знаем, что они сделают с Чонином.
«Кроме того, мы не знаем степени травмы».
Чонин перестал говорить. Если Чонин замолчал, это уже означало, что с его психическим состоянием что-то не так. Джи Сок Гюн несколько раз видел Чон Ина с закрытым ртом. Тот факт, что Чонин держит рот на замке, не имеет ничего общего с его волей. Это своего рода болезнь. Однако даже Джи Сок Гён, который знал об этом, был настолько расстроен, что почти сошел с ума. Сколько тех, кто этого не знает, оскорбляют Чон Ина? Мое сердце вскипело, когда я подумал о том, через какие невзгоды придется пройти Чонину, которого держали в заложниках в месте, где были только такие ублюдки.
«На карту поставлена не только ваша жизнь. Имей это в виду, Джи Сок Гюн.
После этих слов трубку положили. Джи Сок Гюн вынул из рук небольшой предмет. Хоть она и не была очень взрывоопасной, ее было достаточно, чтобы взорвать деревянную дверь.
«Почему эти ублюдки не приходят сюда?»
Ким Гю Хван с тревогой взглянул на дверь. Возможно, из-за того, что раньше я чувствовал себя зловещим, мне показалось, что из-за двери доносится странный шум. Когда их несколько раз спросили, кажется ли им, что это странный шум, подчиненные прямо ответили, что это шум ветра. Это лицо, казалось, говорило Ким Гю Хвану, что он трус, поэтому он больше не мог спрашивать, слышны ли снаружи какие-нибудь странные звуки.
Ким Гю Хван подошел к Чон Ину и спросил.
Я не знаю, какие отношения были у Мун Чон Ина с Чан Бом Ёном, но по слухам она была его любовницей. Ты говорил, что в детстве был настоящей куклой.
— Черт возьми, ублюдок, ответь мне.
Гю-Хван Ким взмахнул кулаком. Чонин был ранен без всякой защиты. Я ударился головой о стену, у меня был слегка разорван лоб и текла кровь. Но это было все. Чонин не сделал никакого выражения и просто тупо посмотрел в пол. Затем он протянул руку и схватил свою сумку. Как будто кто-то собирался его украсть.
«Эй, даже если я дам тебе что-то подобное, я не возьму это».
Ким Гю Хван был шокирован и что-то сказал. Она не девчонка со спичками, которая носит школьную сумку, когда попадает в плохую ситуацию. Однако Чон Ин снова опустил глаза и крепко обнял сумку, независимо от того, сказал это Ким Гю Хван или нет.
Вопреки мыслям Джи Сок Гёна, Ким Гю Хван знал о состоянии Чон Ина. Это произошло потому, что Кан Ки Хёк предупредил его заранее. Мун Чжон Ин — очень нестабильный мальчик. Кан Ки Хёк отругал Ким Гю Хвана, сказав, что ему следует быть осторожным, потому что во время похищения у него может случиться припадок или вызвать серьезные проблемы, и что он не допустит, чтобы что-нибудь случилось с Чон Ином до его прибытия.
Почему, черт возьми, ты не приходишь вот так?
Это произошло тогда, когда Ким Гю Хван нервно кусал губу. Об этом рассказал один из его подчиненных.
«В любом случае это странно. «Они не часто приходят».
Ким Гю Хван широко открыл глаза.
Ким Гю Хван нервно ходил по комнате. Это Чан Бом Ён? Он пришел? Однако Мун Чжон Ин, который кусал и сосал, оказался в его руках. Но сделать что-то настолько смелое? Ким Гю Хван поочередно посмотрел на Мун и Мун Чон Ина.
Ким Гю Хван усадил Чон Ина рядом с собой. Чонин слегка кашлянул, садясь на пыльный диван в самой внутренней части склада. Сказав, что он не хочет этого слышать, Ким Гю Хван ударил Чон Ина по голове, а затем задушил Чон Ина одной рукой. И он направил пистолет в висок Чонина.
— Если твой возлюбленный сделает что-нибудь подозрительное, ты умрешь. Ты понимаешь?
Ким Гю Хван закричал. Это было похоже на лай испуганной собаки, поэтому подчинённые Ким Гю Хвана повернули головы с неловкими лицами. Чан Бом Ён, возможно, этого не знает, но Мун Чон Ин определенно обычный человек. Плюс он несовершеннолетний. Этот план мне не нравился с самого начала. Ким Гю Хван крикнул, что проблем нет, потому что у нас есть детектив, но Чан Бом Ён был тем человеком, который боялся бы детектива. Чан Бом Ён с гордостью общался с детективом. А сейчас нет новостей от семи человек. Вероятно, мертв.
«Теперь все знают, как симпатичному Чан Бом Ёну нравится эта маленькая девочка, верно? Если вы отдадите его обратно в обмен на безопасность... … ».
Каждый из подчиненных Ким Гю Хвана был погружен в свои мысли. Нет сомнений в том, что Чан Бом Ён любит мальчика по имени Мун Чон Ин. Но вернуть?
Двое из четырех подчиненных, за исключением Ким Гю Хвана и Ко Ён Мина, высказались за Ко Ён Мина. Лучше бы вернули. Уже семь новостей не было. Сколько людей сюда привел Чан Бом Ён? Он отличался от их босса Ким Гю Хвана. Им удалось собрать десятки людей, не будучи замеченными полицией. Наверное, сотни, если хотите. Независимо от того, как развивалась ситуация с заложниками, шансов, что все пройдет хорошо, было мало. В таком случае человек, который вернет его и покинет это место, сможет строить планы на будущее.
Однако двое других были против. Планируете будущее? Это невозможно. Даже если бы я смог вернуть Мун Чон Ина и выйти из этой ситуации невредимым, моя жизнь была бы лишь ограничена. Кроме того, Чан Бом Ён такой огромный и сильный. Они не могут победить. Когда Голиаф и Давид сражались, у Давида было как минимум пять пращ. Они были совершенно с пустыми руками. Вы должны закрепить как минимум пять пращ.
«Но, но!» Это Чан Бом Ён! Все знают, насколько злобный и жестокий этот ублюдок, верно? Да ты ублюдок, который хоронит людей заживо! Это он избил меня до смерти! «Разве ты не помнишь покойного председателя?!»
«Я, я, я не хочу умереть, как покойный председатель! Я не хочу, чтобы все мое тело было раздавлено! Я не хочу, чтобы меня съели заживо собаки! Выпустите меня! Или еще лучше, убей меня сейчас! Я лучше умру сейчас... … !”
Чон-ин дрожал в объятиях Ким Гю Хвана. Го Ён Мин рухнул на моих глазах. Мужчина получил ранение в голову и упал на землю. Чон-ин посмотрел на сцену, где человек превратился в труп без всякого чувства реальности.
Го Ён Мин внезапно потерял сознание. Ким Гю Хван целился из пистолета туда и сюда.
"ты! Мне тоже сначала убить тебя?!
Когда я кричал на подчиненного, у которого тряслись глаза, тот покачал головой.
«О, нет, босс. «Я пойду за боссом».
Ким Гю Хван направил пистолет на подчиненного, находившегося на другой стороне.
Каждый раз, когда Ким Гю Хван менял направление своего пистолета, его рука душила шею Чон Ина. Чонин нахмурился и затрясся, когда Ким Гю Хван тряс его.
"нет! Босс, абсолютно нет. Выживу я или умру, я буду с боссом.
«Как ты думаешь, твой возлюбленный сможет тебя спасти?»
Ким Гю Хван направил пистолет в висок Чонина и зарычал. Его пистолет прижался к виску Чонина, как будто собирался впиться в него. Чонин сглотнул, поскольку его и без того разболевшаяся голова заболела еще сильнее, и он не мог дышать.
«Не смеши! Он никогда не встретится с тобой, пока ты не отдашь наследство моего брата! Если это не сработает, я убью тебя и умру тоже! «Он никогда не будет»
Я запыхался. Мое зрение становилось размытым. Это было тогда, когда глаза Чонина собирались закрыться из-за удушения. Внезапно за дверью послышался взрыв. Ким Гю Хван был удивлен и убрал пистолет из виска Чон Ина.
Ким Гю Хвану некуда отступать, но он отступает вплотную. Шея Чон-ина не отпускала его, как спасательный круг. Чонин, чувствуя себя задушенным в объятиях Ким Гю Хвана, открыл глаза и попытался очистить зрение.
Подчиненные переглянулись. Однако кроме взрыва не было слышно никаких звуков, поэтому двое из них медленно приблизились к двери. Они стояли рядом с дверью друг друга и прислушивались, что происходит снаружи.
Оба озадаченно посмотрели друг на друга. — крикнул Гю Хван Ким.
"в чем дело? «Что вы говорите, ублюдки?!»
Ким Гю Хван уже убил Го Ён Мин. Это было безумие, насколько блестели мои глаза. Подчиненным ничего не оставалось, как поднять оружие и тихонько приложить уши к двери.
«Мне кажется, что я что-то слышу… … ».
И вдруг мир сотрясся от оглушительного грохота.
Дверь отлетела. Джи Сок Гюн тут же вскочил. Мне пришлось спасти Чон-ина, пока он был без сознания из-за возможного взрыва. Каждая секунда была драгоценна. То же самое было и с Чхве Хосоком. Подчиненный, который находился дальше, потому что нажимал на кнопку взрыва, тоже прыгнул чуть позже.
Чхве Хосок тоже крикнул. Я должен был найти Чонина. Если бы я справился хорошо, я мог бы быть полностью вдали от Ким Гю Хвана. На пыльном складе Джи Сок Гюн и Чхве Хо Сок кашляли и отчаянно бродили по складу.
В это время я увидел там силуэт. Джи Сок Гюн первым увидел силуэт. Он направил пистолет на своего противника. Чхве Хосок увидел силуэт позади себя и нацелил на него пистолет.
Я увидел лицо Чонина. И также появилось лицо Ким Гю Хвана, лицо которого было заперто в объятиях.
Взгляд Ким Гю Хвана опасно загорелся. Он оценивал, где находятся его люди. Поскольку дверь оторвало, двое идиотов, прижавшихся ушами к двери, не смогли бы пошевелиться. В безопасности ли люди, стоящие рядом с ним? Я не знаю. Но это не имеет значения. У тебя нет Мун Чон Ина?
Когда Джи Сок Гюн направил пистолет, Ким Гю Хван задушил Чон Ина. Было много способов преследовать Чонина, даже не стреляя в него. Когда Чонин усмехнулся, Джи Сок Гюн и Чхве Хосок отступили назад.
«Ким Гю Хван, не делай ничего поспешного».
«Какая сторона сделала поспешный шаг?»
Гю Хван Ким ударил Чон Ина ножом в висок. Когда Чон Ин закрыл глаза, Чхве Хо Сок крикнул: «Ким Гю Хван!»
Однако Джи Сок Гюн и Чхве Хо Сок, узнавшие голос, отошли от двери. Чан Бом Ён входил на склад с той стороны, откуда ушли двое.
Ким Гю Хван впервые видел Чан Бом Ёна лично. Эти двое никогда не встречались друг с другом. Два года назад, до того как Ким Сан Сон проиграл войну и был захвачен Чан Бом Ёном, Ким Гю Хван был обычным младшим братом «босса». Он был из тех негодяев, которые наслаждались феериями с деньгами своего босса. На самом деле причина, по которой Ким Гю Хван выжил, заключалась в том, что он был таким негодяем. Ким Сан Сон и его братья героически погибли на войне, но Ким Гю Хван был в безопасности, потому что он был скорее младшим братом и обычным человеком, а не руководителем организации.
«Если вы отпустите ее, это дело будет проигнорировано. «Отпусти ребенка».
«Вы хотите сказать, что это связано с буддийскими писаниями?! «Я думал, ты будешь благодарен, если я проявлю к тебе немного щедрости?!»
Никто из его людей не мог встать. Он решил, что лучше будет либо сойти с ума, либо притвориться, что сошел с ума. Он был один. Перед злым Чан Бом Ёном и его подчиненными он был совершенно один. Он придал силу руке, которая душила Мун Чон Ина. - крикнул он, нанеся удар пистолетом в висок Мун Чон Ину.
Чан Бом Ён не пошевелился при этих словах, но Ким Гю Хван, увидев, что мужчины вокруг него вздрогнули, захотел рассмеяться. Забавно, что эти черти ничего не могли сделать из-за этого молодого, глупого мальчика.
Ким Гю Хван крикнул и пошел к середине, взяв с собой Чон Ина. На руке, держащей пистолет, выступали вены. Ким Гю Хван шел, таща за собой Чон Ина и пристально глядя вперед, назад, влево и вправо. Шаг за шагом.
«Я убью этого парня! Всё равно я закончил! «Если ты придешь, я убью этого парня и тоже умру!»
Раздался звук, неизвестно, был ли это крик или угроза.
Человеческий круг, окружавший Ким Гю Хвана, двигался. Чан Бом Ён не пошевелился. Даже когда Ким Гю Хван подошел ближе, он просто смотрел на Ким Гю Хвана.
«Если Мун Чжон Ин пойдет не так».
Наконец, Бомён Чан тихим голосом открыл рот.
«Ты умрешь самым ужасным образом на свете».
«Разве ты не видишь этого? "Замолчи!"
Ким Гю Хван схватил Чон Ин и встряхнул ее. Джи Сок Гюн следил за временем. Ким Гю Хван отличался от моего старшего брата Ким Сан Сона. Парень был слаб. Мысленно меня уже подтолкнуло к краю обрыва. Хоть у него и был шутник по имени Мун Чжон Ин, было видно, что он трясся от страха.
Обязательно будет пробел. Шанс спасти Чон-ина. Джи Сок Гюн взглянул на Чхве Хо Сока. Чхве Хосок кивнул. Чхве Хосок медленно пошел в противоположном направлении. Они планировали атаковать одновременно, если увидят возможность.
«Я обязательно сожгу заживо твою жену и твоих детей».
"Каждый. Однозначно умру. «Я забью тебя до смерти».
Голос Чан Бомёна стал тише. Глаза Ким Гю Хвана широко раскрылись. Он с опозданием понял, что Чан Бом Ён ему не угрожает. Чан Бом Ён злится. Он не кричал, он разговаривал сам с собой. Если Мун Чжон Ин пойдет не так, давайте убьем его самым жалким способом. Давайте убьем жену и детей этого ублюдка, сожгя их заживо. Глаза Чан Бом Ёна блестели больше, чем у Ким Гю Хвана.
Что-то двигалось, как маятник, в руке Чан Бом Ёна. Ким Гю Хван немного поздно понял, что это нож. От этого у меня по спине пробежала дрожь.
Чан Бом Ён не может двигаться.
Поскольку Мун Чжон Ин находится в его руках, он никогда не сможет этого сделать.
Сколько бы я это ни повторяла, я боялась его. Лицо парня было отвратительным. Парень определенно был красив, но его искаженное лицо было настолько уродливым, что я не могла дышать.
Глаза Чан Бомёна двинулись. Глаза двигались медленно, как глаза призрака. Хотя этого не могло быть, мне казалось, что я что-то слышу в этих глазах. Руки Ким Гю Хвана дрожали, и он чуть не промахнулся. В этот момент Джи Сок Гюн и Чхве Хо Сок попытались ворваться, но Ким Гю Хван схватил пистолет быстрее них.
«Я сломаю каждую кость в твоей семье».
Цк. Когда Джи Сок Гюн и Чхве Хо Сок отступили, Чан Бом Ён мрачно заговорил.
«Есть много способов занять своего мужчину-шлюху, даже если вы ведете себя высокомерно. Даже если руки нет, ее не составит труда носить с собой, верно? Покажите мне?"
«Я покажу тебе. «Жаль, что ребенок получил то, за что вы заплатили».
- крикнул Джи Сок Гюн. Подчиненные Чан Бом Ёна разразились криками. Глаза Чан Бомёна расширились. Он широко открыл глаза, как будто хотел видеть ясно.
Ким Гю Хван раскаявшись улыбнулся и прицелился в ногу Чон Ина.
Ким Гю Хван странно моргнул. Этого не может быть. Пистолет выскользнул из его рук и упал. Он споткнулся. Земля двигалась так, как ей хотелось. Земля двигалась вперед и назад, как будто я был на корабле, попавшем в шторм.
Ким Гю Хван опустил голову. Кровь текла из его бока, пропитывая рубашку. Куртка тоже промокла. Что это? Он не мог понять. Мун Чжон Ин ударил его по руке, и его оттолкнуло назад.
В руке Мун Чон Ина был небольшой пистолет. Это пистолет, который вы никогда раньше не видели. Я понятия не имел, что это за пистолет. Почему такой пистолет в руке Мун Чон Ина? Когда ты получил этот пистолет? Из сумки? Нет, если это была сумка, то он уже один раз ее перевернул. Ничего подобного не было. Некуда было его поставить. однако.
Но в руке Мун Чон Ина был пистолет.
Вы с кем-нибудь контактировали? Сколько бы он ни думал об этом, у Мун Чон Ина не было возможности связаться с кем-либо.
Однако, если кто-то не дал его ему, как мог этот маленький пистолет, которого он никогда в жизни не видел, оказаться в руке Мун Чон Ина?
Ким Гю Хван плюхнулся на пол. Я не мог понять. В этом состоянии он умирал. Я посмотрел в глаза Чан Бом Ёну. Чан Бом Ён холодно рассмеялся. Глаза по-прежнему сверкают безумием. В конце концов Ким Гю Хван понял, что ему нужно просить Чан Бом Ёна о пощаде.
— пробормотал Ким Гю Хван. Пожалуйста, пожалуйста. Не делай этого. Я умираю. Твой ребенок убил меня. Итак, пожалуйста.
«Руку вперед… … Ну, не надо… … ».
Чан Бом Ён категорически отказался. Ким Гю Хван широко открыл глаза. Он упал на пол. Потолок был невысоким. Появился тусклый свет лампы накаливания, а затем мир медленно потемнел.
Он молился в темноте. Но звука не было слышно. Он только отчаянно надеялся, что он этого не слышал, потому что умирал.
Когда Ким Гю Хван упал, Джи Сок Гюн попытался добежать до Чон Ина. Но у него не было другого выбора, кроме как остановиться. Глаза Чхве Хосока расширились, когда он посмотрел на него с облегчением.
Чон Ин направил пистолет на Чан Бом Ёна.
Однако Чон Ин даже не взглянул на Джи Сок Гёна. Он смотрел прямо на Чан Бом Ёна. Это невыразительное лицо. Одна рука была сломана и тряслась. Несмотря на то, что это, должно быть, была мучительная боль, Чон Ин смотрел только на Чан Бом Ёна. Как будто эта рука еще не была связана с ним.
Подчиненные были в смятении. Однако, когда кто-то отступал, у него не было другого выбора, кроме как отступать один за другим. И все же они все смотрели на Чонина недоверчивыми глазами. Они пришли сюда, чтобы спасти Чонина. Но Чон-ин направил пистолет на их владельца. С тем самым пистолетом, который мне подарил хозяин.
«Ким Кван Джин, выпусти меня».
По словам Чан Бом Ёна, у мужчин не было другого выбора, кроме как отступить со склада. Однако Чхве Хосок и Джи СокГюн не отступили.
Чхве Хосок взял пистолет. Он покачал головой, целясь в Чонина.
Джи Сок Гюн тоже прицелился. Человек, в которого он целился, был не Чонин. Напротив Чонгина стоял Чхве Хосок.
«Это нормально умереть позже. Но сейчас я не пойду».
— сказал Хосок Чхве. Его морда была твердой. Джи Сок Гюн говорил, стоя напротив него, направляя на него пистолет.
Ким Кван Джин посмотрел на Чан Бом Ёна. Чан Бом Ён не обратил на него внимания. Взгляд Чан Бом Ёна был направлен на Чон Ина. Его взгляд все еще сиял. Ким Кван Джин раньше видел такие глаза. Всего один раз, тринадцать лет назад, прямо здесь.
Я видел эти глаза. Это был первый и последний раз. Ироничная судьба. Ким Кван Джин стиснул зубы.
«Ким Кван Джин, ты тоже выходи».
Юн Чон Хо, который распустил своих людей и стоял на страже перед дверью, взглянул на Ким Кван Чжина. Ким Кванджин покачал головой.
«Председатель, я фигурант этого дела».
Ким Кван Джин посмотрел прямо на Чан Бом Ёна. Ким Кван Джин был с Чан Бом Ёном с тех пор, как тот был несовершеннолетним. Мы были вместе во время инцидента тринадцать лет назад, и мы были вместе, когда я поехал за Чонином девять лет назад. Он имел обязанность и право увидеть этот конец.
«Как бы президент ни положил этому конец, я должен быть здесь».
Кванджин Ким указал на Чонхо Юна. Вы, ублюдки, уходите! — крикнул Чонхо Юн. Подчиненным Чан Бом Ёна не оставалось иного выбора, кроме как покинуть фабрику, так как они не хотели, чтобы их заметил ядовитый Юн Чон Хо. И все же они продолжали оглядываться назад. На их лицах было изумление, как будто они не могли поверить, что Чон Ин направил пистолет на Чан Бом Ёна.
Чан Бом Ён спокойно посмотрел на Чон Ина. Одной рукой Чонин держал пистолет. Моя правая рука, казалось, была полностью сломана, и я мог пользоваться левой рукой. Пистолет Чон Ина, Бэби Браунинг, представляет собой пистолет с низкой кучностью. Это было возможно, потому что Ким Гю Хван находился рядом с ним, но попасть в него становится сложно, даже если он находится всего в нескольких шагах от него. Само собой разумеется, что он даже левша.
Когда остальные люди ушли, на фабрике снова стало тихо.
Чан Бом Ён смотрел на Чон Ина спокойными глазами. По его лицу казалось, что он знал, что это произойдет. Чонин нахмурился. Я понимаю. Вы знали? Я почувствовал головокружение. У меня болела голова и болели руки. Но боль постепенно окислялась. Мне казалось, что все не имеет значения. Что бы это ни было, это уже не имело значения.
Было только одно, что имело значение.
— спросил Чонин напрямую. Пожалуйста, пожалуйста, скажи нет. Собрав остатки энергии, Чонин загадал желание.
Каждый раз, когда Чон Ину не хватало слов, Чан Бом Ён давал Чон Ину обещание. Он снова и снова обещал себе, что убьет монстра. Только получив это обещание к своему удовлетворению, Чонин открыл рот. Я открыл рот и тихо прошептал на ухо Чан Бомёну. Только после того, как мой страх полностью утих, я открыл рот другим.
Мальчик теперь направлял пистолет на себя. Чан Бом Ён посмотрел на дуло пистолета. Морда не тряслась. Чан Бом Ён кивнул, вспомнив, что Чон Ин всегда был суров, когда дело доходило до его решений.
В глазах Чонина мелькает отчаяние. Голос не имеет силы. Даже произнесение одного-единственного слова казалось борьбой.
Чан Бом Ён взглянул на пистолет, катящийся по полу. Похоже, у Ким Гю Хвана явно не было денег. Вы носите с собой что-то вроде пистолета. Подумав, что это хорошо, он взял пистолет.
Чонин вскрикнул от удивления. В его хриплом и надтреснутом голосе бурлили всевозможные эмоции. Предательство, страх, отчаяние, темные и мрачные вещи. Отчаяние и печаль заставляли мое безжизненное тело двигаться.
Бомён Чан спросил себя, есть ли надежда внизу. После всего этого останется ли надежда? Это был бессмысленный вопрос. Чон-ин направил пистолет, которым он стрелял в парня, который его похитил, на себя. Чонин планирует наказать предателя.
Чан Бом Ён поднял с пола пистолет и направил его на него, как это сделал с ним Чон Ин.
Чан Бом Ён был одет в костюм. Чон Ин всегда думал, что Чан Бом Ён был в восторге. Высокий, длинные конечности, тело без лишнего жира и мускулов, костюм, облегающий тело. Белая рубашка, жилет и брюки. Все это объединяется, чтобы создать человека по имени Чан Бом Ён. Я всегда думал, что это идеально.
Идеальный Чан Бом Ён протягивает свою красивую руку и направляет на себя пистолет. Он спокойно признается, что был для нее монстром. Как такое может быть? Он, который лучше всех на свете знал, что для него значат монстры, говорил бесстрастно.
Его пистолет был направлен на него самого. Глаза Чон-ина обратились к дулу пистолета, а затем переместились на лицо Чан Бом-Ёна. Я был ошеломлен этим лицом, на котором не было никакого выражения.
Чан Бом Ён ответил так, будто знал. Возможно, вы знаете. Чонин закусил губу. Моя сломанная рука болела очень сильно, но даже боль чувствовалась так, будто она принадлежала кому-то другому. Мое сердце колотилось. Кровь лилась по моему телу как сумасшедшая, как будто что-то было не так.
Если бы Чан Бом Ён наблюдал за ним, он бы знал. Чон Ин потерял сознание в тот день, когда получил документы от Кан Ки Хёка. Если бы Чан Бом Ён в это время только что обыскал сумку Чон Ина, он мог бы увидеть документы.
«Моих родителей забили до смерти».
-Ты умрешь самым ужасным образом на свете.
Чан Бом Ён сказал это Ким Гю Хвану. Сказали бы вы это себе в молодости? Даже своим родителям?
«Нет, причиной смерти стало огнестрельное ранение. — Это правда, что я ударил его перед этим.
-Я обязательно сожгу заживо твою жену и твоих детей.
— Почему, почему ты меня ударил?
-Все. Однозначно умру. Я забью тебя до смерти.
— спросил Чонин. Он не мог понять. Почему Чан Бом Ён сделал это? Я не мог вспомнить причину смерти родителей, но запомнил их фотографии. Это было не человеческое тело. Это был просто кусок мяса. Не было ни одного угла, который выглядел бы человеческим.
«Почему ты ударил моих родителей? — Почему ты меня ударил?
Будто недостаточно избить родителей, он еще и самого себя избил. Он избил себя шестилетнего ребенка, сломав ему конечности и изуродовав лицо. Почему? Что я, шестилетний ребенок, сделал не так?
«А наши родители тоже были такими? «Вы похищали кого-нибудь вроде этого человека?»
Чонин все время думал, что его похитили. Может быть, нет. Возможно, это не Чан Бом Ён. Монстром будет кто-то другой. Что-то не так. Кто-то неправильно понял, его неправильно приняли, поэтому и получилось вот так. Просто спросите Бомён Чжана. Если вы спросите его, он скажет вам своим характерным серьезным и добрым голосом, что это не так.
Я старалась этого не делать, но мне хотелось плакать. Мои руки дрожали. Я не мог сказать, было ли это из-за боли или страдания. Чонин стиснул зубы, почувствовав, как его голос надломился. Ты не можешь плакать. Но слезы продолжали наворачиваться.
Чан Бом Ён, казалось, вздохнул. Он на мгновение опустил глаза. Он как будто о чем-то думал, но ответил вздохом, как будто смирился, или, вернее, как будто в этом не было ничего страшного.
— Потому что мне это не нравится.
«Я толкнул его на рельсы. что. Это действительно... … ».
Как это было страшно. Я сказал, что не должен этого говорить, но в тот момент, когда я услышал эти слова, мир погрузился во тьму. Я закричала, потому что была напугана, но не могла услышать звук собственными ушами. На этот раз я подумал, что окончательно сошел с ума. Человек, который меня там спас, стоит прямо передо мной. Прямо передо мной стоит человек, который несколько раз обнимал меня и держал на руках.
Даже если бы все в мире сказали, что это пустяки, Чан Бом Ён был единственным, кто не должен был этого говорить.
Чонин открыл глаза. Чан Бом Ён сокращал дистанцию на один шаг.
Я пытался говорить твердо и сказать, что пристрелю его, если он приблизится, но реальность была иной. Чонин услышал собственный крик. Это был нервный крик, как будто он собирался упасть в обморок в любой момент. Он моргнул. Слезы навернулись и затуманили мое зрение. Я несколько раз моргнул и попытался придать силы дрожащим рукам.
Чан Бом Ён сделал еще один шаг вперед. Чонин сделал шаг назад.
Внутри моего горла было жарко. Я не мог дышать. Мне казалось, что я вот-вот упаду в обморок в любой момент. У меня болела голова. Казалось, он что-то вспоминал краем головы, но Чонин покачал головой. Не было смысла пытаться восстановить мои воспоминания. Разве он не говорит, что он монстр?
Чан Бом Ён сделал еще один шаг вперед. Чонин сделал два шага назад.
Он не мог поверить, что то, что исходило из его уст, было просьбой. Но ему очень хотелось просить милостыню. Я ненавидел, когда Чан Бом Ён подошел ко мне. Мой разум был в беспорядке. Как будто я был в сауне и не мог нормально дышать. Я не мог ни о чем думать. Я слышал, как колотится мое сердце.
Чан Бом Ён подошел на шаг ближе.
Теперь оставалось всего два-три шага. Чонин оглянулся. До стены оставалось всего две-три ступеньки. Два-три шага. Тем временем Чонину нужно было что-то решить. Но что?
Простить его? Я никак не могу простить. Кроме того, он не умоляет ни о чем плохом. Но как простить? Его родители уже были убиты. И то тоже в плачевном смысле. Как можно простить человека, если он уже так умер?
Как он выглядел на данный момент? Чонин попытался вспомнить свои последние девять лет. Я смог вспомнить это без труда. У всех был просто дружелюбный и милый вид. Он просто выглядел так, будто подарил бы мне луну, если бы я этого захотел. Мужчина с таким же лицом направил на него пистолет. Оно приближалось шаг за шагом.
Когда остался всего один последний шаг, Чонин открыл рот.
Допустим, это все ложь. Даже если все сладкие, нежные, сверкающие и прекрасные дни были ложью, я не могла понять поцелуй. Ему не нужно было этого делать. На самом деле всего было слишком много. Он мог следить за Чонином без необходимости этого делать. И даже если бы он не смотрел, Чонин не ускользнул бы от его хватки. Ему не нужно было ничего делать. Но я не мог понять, почему он это сделал, почему он потряс сердце Чонина и так жестоко с ним поступил.
Чонин сделал шаг назад. Моя спина коснулась стены. Чонин не оглянулся.
«Почему ты меня не убил? — Зачем ты привёл меня сюда?
Чан Бом Ён был прямо впереди. Чон Ин посмотрел прямо в лицо Чан Бом Ёна. Чан Бом Ён схватил Чон Ина за левое запястье. Когда Чонин схватил его за запястье, он еще сильнее схватил пистолет.
Слёзы медленно падали. Это не слезы. Это не я плачу. Это просто физиологично. Больно, да, очень больно. Мое сердце так болит. Мне больно, как будто я умираю, только из-за боли.
— спросил Чонин дрожащим голосом.
«То, что мне нравится. Вот что мне в этом нравится. Вы знали?"
Чонин не мог смотреть на Чан Бомёна. Он посмотрел на грудь Чан Бом Ёна. Мне было невыносимо видеть это лицо. Я не мог дождаться ответа, глядя на это лицо. Чан Бом Ён прошептал тихим голосом, словно вздохнув.
Чонин взял пистолет. Рука Чан Бом Ёна упала с его запястья. Чон Ин направил пистолет между глазами Чан Бом Ёна.
"не делай этого! Чонин, не делай этого!
Послышался крик Джи Сок Гёна. Чонин покачал головой. В любом случае все было кончено. Он знал все. И я обманул себя. Он погружал себя в кошмар, запирал его там и лгал ему. Если бы я не знал, так было бы всегда.
Моё сердце разорвалось. Мне было так больно, что я ничего не видел. Боль сотрясала все мое тело. Я уверен, что у меня болит рука. Но я ничего не чувствовал в правой руке. Каждая часть моего тела казалась мертвой и раздавленной. Только боль ярко била в груди.
Нет ничего, что можно было бы отменить.
Чонин положил палец на спусковой крючок. Его жизнь была окрашена тьмой, а его родители встретили ужасную смерть. Кто-то должен заплатить за это цену.
— Ты не собираешься этого избежать?
— спросил Чан Бом Ён. Чонин закричал.
«Я действительно буду стрелять!»
не делай этого! Кто-то крикнул. Я не мог сказать, был ли это Джи Сок Гён или Чхве Хосок, был ли это голос кого-то, кого я знал, или кого-то, кого я не знал. Слышите ли вы это своими ушами или кричите откуда-то из своего сердца?
"хорошо. И я пообещал. "Ты помнишь?"
— спросил Чан Бом Ён добрым голосом. Он посмотрел на Чонина голосом, обещавшим, что он сделает все, как всегда. Он смотрел на Чонина ласковыми глазами.
Чан Бом Ён протянул руку. Его пальцы обхватили пальцы Чонина. Он погладил палец, находившийся на спусковом крючке, как бы лаская его. А затем медленно надавил на этот палец. понемногу. Чонин сжал пальцы.
«Теперь твоя очередь. «Ты научил меня стрелять».
Спусковой крючок постепенно выдвигается. Чонин покачал головой. Но Чан Бом Ён и пальцем не пошевелил. Хотя Чонин знал, что его спина уже прижата к стене, он пытался уйти от Чан Бомёна. Однако Чан Бом Ён держал Чон Ина.
«Я тренировался долгое время. «Для чего это было?»
В моей голове послышался щелчок. Чонин отвернулся. Чан Бом Ён держал пистолет, приставленный к голове Чон Ина.
«Это было ради этого момента, верно?»
Монстр пытается вас убить. Это кошмар, который у меня всегда был. И у Чонина был пистолет. Нажми на спусковой крючок, и все кончено.
Спусковой крючок нажимается. Я не могу сказать, настаивает ли на этом Чан Бом Ён или я. Пистолет Чан Бом Ёна касался его головы. Он не пытается стрелять. Он просто настаивает на принятии решения.
Чонин сжал пальцы. Пальцы Чан Бом Ёна постепенно мягко подталкивали его, словно пытаясь успокоить. Если Чонин расслабит палец, спусковой крючок будет нажат.
Джи Сок Гюн посмотрел на Чхве Хо Сока напротив Чон Ина. Чхве Хосок — человек, который рискует своей жизнью, защищая Чан Бомёна. Даже если Чан Бом Ён этого не хотел, Чхве Хосок был тем, кто его спасёт. Пистолет Чхве Хосока был нацелен на Чонина.
— Ты собираешься умереть за меня?
— спросил Чонин. Чонин смотрел в глаза Чан Бомёну. Чан Бом Ён выглядел немного изможденным, и это перекликалось с ним во сне, точнее, в восстановившихся воспоминаниях. Чан Бом Ён подошел ближе. Он выглядел не так. В любом случае это бесполезно. — подумал Чонин, сдерживая слезы. Теперь все кончено. Все испорчено.
Если я убью тебя, я тоже умру.
Все стало грязным и грязным, как мусор.
И все же проблеск веры снова вспыхнул. Как идиот, я хотел снова поверить.
Губы Чан Бом Ёна коснулись губ Чон Ина. В тот момент, когда губы Чан Бом Ёна коснулись тех, которые были искажены от плача, Чон Ин крепко закрыл глаза.
В этот момент откуда-то послышался выстрел.
И тело пошевелилось. Чан Бом Ён держался за Чон Ина. Внезапно мое тело изогнулось. Картина перед моими глазами стала черной как смоль. Я не знал, что произойдет. Сумасшедшая кровь, циркулирующая по моему телу, на мгновение остановилась, и мир внезапно остановился. И снова раздался взрыв. Если быть точным, между Чонином и Чан Бомёном.
Чонин посмотрел на Чан Бомёна. Чан Бом Ён слегка нахмурился. Когда он посмотрел в глаза Чонину, он усмехнулся.
Рука Чан Бом Ёна, направлявшая пистолет в голову Чон Ина, упала. Чонин посмотрел на падающий на пол пистолет, даже не осознавая этого. пистолет? Нет, Чонин знал, что это за пистолет. Это модель пистолета. Чон-ин, который владел несколькими моделями пистолетов и собирал их, сразу узнал это оружие. Но я не мог распознать это раньше.
Чан Бом Ён немного подтолкнул Чон-ина. Нет, он толкал свое тело с такой же силой, как и Чонина. Чонин тупо посмотрел на Чан Бомёна. Это была кровь. Кровь текла из того места, куда ранее ударили Ким Гю Хвана. В одно мгновение черный жилет Чан Бом Ёна стал еще чернее.
Джи Сок Гюн закричал. Прибежал Чхве Хосок. Двое мужчин встали между Чонином и Чан Бомёном. Я запыхался. Звуки смешивались. Чонин не мог понять, поэтому огляделся вокруг. Предметы и свет хаотично переплетались. Я не мог понять, что к чему. Чонин опустил голову.
Было такое ощущение, будто он застрелился.
Хотя никто не слушал, я не мог не спросить.
Я не хотел стрелять. Почему до того, как выстрелить, было непонятно, чего он хотел, а теперь стало ясно? Он не хотел убивать этого человека. Моё сердце разрывало чувство предательства, но я всё равно не собиралась его убивать. Я никогда не хотел тебя убить.
Холодный, замороженный мир внезапно растаял. Чонин бежал изо всех сил. Пистолет вылетел из моей руки. Оттолкнув Джи Сок Гёна и Чхве Хо Сока, Чон Ин оказался перед упавшим Чан Бом Ёном.
Лицо человека, который всегда был сильным, было бескровным. Его застрелили. Чон-ин ранее видел это лицо у Ким Гю Хвана. И что с ним теперь случилось? Чонин повернул голову. Гю-Хван Ким лежал вдалеке. Твердый, как кусок дерева. Это был не человек. Это был кусок мяса.
Чонин заплакал. Моя мама умерла, и мой отец тоже умер. Чонин даже не мог о них вспомнить. Все, что я помнил, это Чан Бом Ён. Ударил ли он себя или убил своих родителей, в конце концов в его памяти остался только Чан Бом Ён. И это воспоминание не было воспоминанием о том, как он ее ударил, или воспоминанием о том, как он убил своих родителей. В воспоминаниях, которые он восстановил, Чан Бом Ён обнимал его. Я неоднократно предупреждал их не делать этого, если это опасно. Он был готов держать эти руки. Я был очарован этим теплом. Я думал, что могу сделать для этого человека все, что угодно. Какой бы длинной и трудной ни была дорога, какой бы неуверенной ни была она в конце, я продолжал идти и идти. Только для этого человека.
«Нет, не умирай. «Нет, нет, нет».
Даже если ты монстр, ты единственный, кто у меня есть. Вы это хорошо знаете. В конце концов, единственное, что имело значение в моей жизни, — это ты и монстр. Итак, вы единственный. Ты знаешь.
Чонин прижался ко мне. Ким Кван Джин пытался разлучить Чон Ина, но Чон Ин цеплялась за Чан Бом Ён, как будто она была сумасшедшей, и кричала, что не сможет этого сделать. Пальцы Чонгина впились в кожу Чан Бомёна. Запах крови был ужасен. Чон Ин пытался прижать раны Чан Бом Ёна. Я чувствовал, что мне нужно остановить кровотечение. Но я не знаю, что делать. Мысль о пролитой крови сводила меня с ума. Я был так напуган, что меня трясло, потому что казалось, что жизнь Чан Бом Ёна исчезает вместе с кровью. Я был в сотни или тысячи раз более напуган, чем когда думал, что монстр нацелился на меня. Когда он умрет, когда он исчезнет из мира, что мне тогда делать?
Джи Сок Гён обнял Чон Ина за талию и плечи и оттащил их. Чонин кричал, что ненавидит это. Чхве Хосок достал пистолет. Он без колебаний попытался выстрелить Чонину в руку. Если бы он мог доставить Чан Бом Ёна в больницу хотя бы на 1 секунду быстрее, Чон Ин был бы тем парнем, который мог бы застрелить его без каких-либо колебаний.
Чан Бом Ён держал Чон Ина за руку. Он на мгновение схватил руку Чонина, а затем стряхнул ее.
Глаза Чан Бомёна вот-вот закрылись. Чонин покачал головой. Я ничего об этом не подумал. Все, о чем я мог думать, это то, что он может умереть, и я не мог оставить его здесь.
Чан Бом Ён оттолкнул Чон Ина. Джи Сок Гюн притянул Чон Ина к себе. Он поднял Чонина, который беспричинно сопротивлялся, и насильно вытащил его. Чонин восстал. Чан Бом Ён умирал. Я должен был быть рядом с ним. Я хотел увидеть его еще немного. Было бы здорово умереть. Не имело значения, умерла ли я от Чхве Хосока или от кого, я хотела остаться рядом с ним. Отпусти это. Пожалуйста, оставь это. Чонин заплакал. Я закричал. Я кричала, но моего голоса не было слышно.
Я увидел Чан Бом Ёна, лежащего вдалеке. Оно продолжало удаляться. Независимо от того, сколько Чонин плакал или извивался, он не мог пойти по этому пути. Кровавый запах, прилипший к кончику моего носа, не исчез, и я больше не могла его видеть.
Кошмар, с которым я столкнулся впервые, был более ужасающим, чем предыдущие. Самое страшное было то, что это была неоспоримая реальность.
Кванджин Ким сидел перед операционной со страшным лицом.
Когда Чан Бом Ён прибыл в больницу, он потерял слишком много крови. дерьмо. Ким Кванджин с трудом мог подавить ощущение, что проклятия могут прозвучать в любой момент.
Чхве Хосок, я знал, что этот ублюдок когда-нибудь возьмется за дело, но я никогда не думал, что он станет причиной такой серьезной аварии.
Я был безумно голоден до сигарет. Ким Кван Джин достал блокнот и нервно пролистал его. Какое расписание было на завтра? Сегодняшний график был беспорядочным, и казалось, что в ближайшие несколько дней он будет продолжать оставаться беспорядочным. Наконец я нашел нужную страницу, но букв не было видно. Ким Кван Джин бросил свой блокнот рядом со стулом.
Чхве Хосок был тем парнем, которого спас Чан Бом Ён. Он прославился своими убийствами, но лишь в одно мгновение его жизнь рухнула в пропасть, когда он мыл руки и жил в продуктовом ларьке с понравившейся женщиной. У моей свекрови рак.
Не может быть, чтобы у Чхве Хосока было столько денег. Он должен был что-то сделать. Для Чхве Хосока теща была как мать. У Чхве Хосока не было семьи. У него были только жена и теща. Чхве Хосок всеми способами пытался раздобыть денег, но не смог их найти, и в итоге ему пришлось воспользоваться частными кредитами.
Я много работал, чтобы погасить частные кредиты, но долг продолжал накапливаться. Я должен был сделать то, что сказал мне ростовщик. А еще мне пришлось выполнять работу по заказу организации, к которой принадлежал ростовщик. Сколько бы я ни работал, долг не был погашен. Если бы я сделал то, что мне сказали, на месяц было бы тихо. Но долг накапливался, и через месяц звонки возобновились. И снова Чхве Хосоку пришлось делать грязную и страшную работу.
На самом деле для Чхве Хосока такие вещи не имели большого значения. Но с его женой все было по-другому. Его жена была шокирована, когда узнала, что Чхве Хосок сделал такое. Она попросила Чхве Хосока о разводе. Он говорит, что ему очень жаль, но он говорит, что не может жить с таким человеком. Нельзя жить с человеком, который бьет, убивает и мучает людей. Он сказал, что как-нибудь вернет деньги. У Чхве Хосока не было другого выбора, кроме как отпустить женщину, которая говорила, что он такой страшный и ужасный.
Женщина сказала, что как-нибудь вернет деньги, но на самом деле у нее не было возможности вернуть деньги. Чхве Хосок потерял семью и остался один. И вот, работая собаководом в организации, однажды мне поступило предложение. Убейте Чан Бом Ёна. Тогда я дам тебе свободу.
Чхве Хосок попробовал. И это не удалось.
Конечно, это была жизнь смерти. В это время Юн Чон Хо был рядом с Чан Бом Ёном. Нож сверкнул в руке Юн Чон Хо. Это был тот момент.
Послышался стук-стук. Это был звук шагов Мун Чон Ина.
Мун Чжон Ин был тогда молод. К нам подошел юный Мун Чон Ин. Мне казалось, что я проснулся посреди сна, когда Чан Бом Ёна не было рядом. Чан Бом Ён подошел к Мун Чон Ину и спросил, почему он проснулся. Мун Чон Ин сказал Чан Бом Ёну, что хочет выпить апельсиновый сок, и Чан Бом Ён сделал знак Юн Чон Хо. Юн Чжон Хо, который пытался убить Чхве Хо Сока, не имел другого выбора, кроме как пойти и взять апельсиновый сок. Когда Юн Чон Хо исчез, глаза Чхве Хо Сока и Мун Чон Ина, стоявших на коленях, встретились.
Чхве Хосок выглядел как парень, потерявший все. Просто глядя на него, он уже был на исходе своей жизни. Ким Кван Джин нахмурился. В это время Мун Чжон Ин подошел к Чхве Хо Соку, гадая, о чем он думает.
Парень позади Чхве Хосока вонзил кончик ножа в спину Чхве Хосока. Если ты совершишь хоть малейшую ошибку, ты умрешь. Когда парень предупредил его, и Чхве Хосок слабо кивнул, Чонин оказался перед Чхве Хосоком.
Чонин порылся в своей пижаме и раздал конфеты со вкусом винограда.
В то время Чонин предлагал конфеты людям, которые, казалось, были в плохом настроении. Поскольку это было единственное, что он мог дать, он хотел дать хотя бы это. Было ясно, что он понятия не имел, что конфеты будут бесполезны. Он выдвинул это с детской мыслью, что раз оно понравилось ему, то оно понравится и другим.
— спросил Хо-Сок Чхве. Парень позади него ещё немного вонзил нож, и из его спины потекла кровь, но Чхве Хосок ждал ответа Чонина. Чонин наклонил голову влево и вправо и ответил.
Мун Чжон Ин. Но они сказали, что мне не следует рассказывать людям, которых я не знаю.
Чан Бом Ёну, похоже, не понравилась ситуация. Однако он сохранил свое характерное невыразительное выражение лица и позволил Чонину делать то, что он сделал. Если Чонин хотел поговорить с кем-нибудь, будь то убийца или нет, он не стал его останавливать.
— пробормотал Чхве Хосок. Позже я узнал, что его жена была беременна на момент развода. Я слышал, что после этого она сделала аборт.
Пока Чонин кивал, вернулся Юн Чонхо. Когда он увидел, что Чон-ин и Чхве Хосок смотрят друг на друга, он сделал явное отвращение и протянул Чон-ину стакан сока. Когда Юн Чон Хо сказал, что ему следует поторопиться, выпить и поспать, Чон Ин с кротким лицом кивнул.
Когда Чон-ин повернулся спиной, рука Чан Бом-Ёна уже собиралась опуститься. Тогда Чхве Хосок умрет. Но внезапно Чонин повернул голову.
Чонин широко улыбнулся. И Чонин повернулся спиной и вернулся в спальню.
Это было одно слово. Чан Бом Ён спас Чхве Хосока, сказав: «Увидимся в следующий раз». Возможно, сыграло роль то, что он обладал немалыми способностями, но если бы Чон-ин не сказал ни слова, он бы просто умер.
После этого Чхве Хосок был настолько предан Чан Бом Ёну, что стал немного сумасшедшим. Он сделал бы все для Чан Бом Ёна, и врагами Чан Бом Ёна стали те, кого нужно убить.
Несмотря на то, что Чон Ин направил на него пистолет, Чхве Хо Сок довольно долго сдерживался и наблюдал за Чон Ином. Возможно, это произошло потому, что он думал, что что-то должен Чонину. Тем не менее, поскольку Чан Бом Ён продолжал провоцировать Чон Ина и даже нажимал на курок, он, должно быть, не мог больше этого терпеть.
Тем не менее, Чхве Хосок целился в ноги Чонина. Я думаю, они просто пытались каким-то образом помешать ему выстрелить, но в этот момент Чан Бом Ён толкнул Чон Ина. и.
Мун Чжон Ин выстрелил из пистолета.
По какой-то причине Ким Кван Джин в этот момент следил за местонахождением двух пальцев. Два пальца лежали на спусковом крючке. Один из спутанных пальцев вытянулся, словно танцуя. А другой палец точно нажал на спусковой крючок.
В тот момент Мун Чжон Ин был не в своем уме. Возникло много проблем, к нему возвращалась память, Кан Ки Хек умер, и в тот момент, когда Кан Ки Хёк умер, Мун Чжон Ин, вероятно, понял, кто толкнул его на рельсы два года назад, его похитили, у него сломали руку, и он убил кого-то. Его бесстрастное лицо было усталым, как у старика, прожившего восемьдесят лет. Несмотря на то, что его рука была сломана, он, казалось, не чувствовал никакой боли.
Чхве Хо Сок выстрелил из пистолета, и Чан Бом Ён обнял Чон Ина. Пуля промахнулась. Но Чонин нажал на курок.
Ким Кван Джин вздохнул. Я знал, что так будет. С того момента, как Чан Бом Ён отправился в приют, чтобы забрать Чон Ина, у него возникло зловещее предчувствие.
Когда Ким Кван Джин повернул голову, там стоял Ким Джэ Ён.
Джэён Ким всегда называли геем. В связи с этим он уделял много внимания тому, как он одевался. Разве недостаточно знать это, просто ухаживая за волосами и одеждой Чонина? Но теперь это был беспорядок. Все тело Джэён Ким было мокрым, а волосы спутались.
«Чонин пытался покончить жизнь самоубийством».
Ким Кван Джин внезапно встал. Он посмотрел в сторону операционной. Чан Бом Ён выживет. Он так считал. Чан Бом Ён — сильный человек. Однако Мун Чжон Ин не был силен. Особенно сейчас.
— Я же говорил тебе, чтобы ты смотрел внимательно.
«Я пошел в ванную, разбил зеркало и поцарапал его. Что мне с этим делать?!»
Голос Ким Джэ Ён тоже был грубым.
Он тоже теперь сходил с ума. Что-то случилось, но мне никто не говорит. У меня было достаточно здравого смысла думать, что это, должно быть, организационная проблема, но проблема заключалась в том, что Чон-ин был в центре всего этого. Когда я спросил, что, черт возьми, происходит, Джи Сок Гюн сказал что-то, как будто он был обеспокоен.
Вас похитили. Я никогда не смогу сказать вам больше, чем это. Пожалуйста, поймите.
В этот момент Ким Джэ Ён почувствовала, как кровь во всем ее теле остывает. угон? Чонина похитили? И вдруг в ванной послышался звук, что что-то ломается. Когда я открыл дверь, я увидел Чонина, держащего кусок стекла с обезумевшим выражением лица и продолжающего резать себе запястье. Кровь продолжала течь из руки, держащей осколок стекла, и из другого запястья. Что было странно, так это то, что Чонин тянул правую руку левой рукой. Когда я вытащил его и попытался остановить кровотечение, я заметил что-то странное в его правой руке. Когда его спросили, почему его рука такая, Джи Сок Гён ответил только, что рука Чон Ина сломана.
Ким Джэ Ён привез Чон Ина в больницу с помощью Джи Сок Гёна. Когда он спросил, не сошёл ли он с ума, просто приведя Чон Ина домой, когда у него сломана рука, Джи Сок Гён ответил, что на какое-то время забыл об этом, потому что у него было много дел. Было ясно, что это произошло не только из-за похищения, но Джи Сок Гён подвел черту, за которой больше не может сказать. В конце концов, у Ким Джэ Ёна не было другого выбора, кроме как спросить Чон Ина. Всю дорогу от дома до больницы он спрашивал меня, что происходит и болен ли я. Но Чонин не ответил. Я снова проглотил свои слова.
В больнице рекомендовали госпитализацию. Джи Сок Гюн, казалось, сопротивлялся, но Ким Джэ Ён настоял, и было решено госпитализировать Чон Ина.
«Я получаю капельницу. Джи Сок Гюн с нами. — Мне нужно услышать, о чем речь, братан.
Сказал Кванджин Ким. Ким Джэ Ён широко открыл глаза. Что касается прочего, он имел право знать о делах Чонина. С того момента, как Чон-ин в возрасте десяти лет пришел в дом Чан Бом Ёна, Ким Джэ Ён кормил и одевал Чон-ина. Если речь шла об организации, он не хотел знать, но ему нужно было знать, почему Чонина внезапно похитили, сломали ему руку, попытались покончить жизнь самоубийством и у него развилась афазия.
— Это дело Чонина и председателя.
Это была работа Чонина и Чан Бомёна. Это было то, с чем им пришлось хотя бы раз столкнуться и прийти к какому-то выводу, и никто не мог этому помешать.
Ким Кван Джин оставался на месте не потому, что ему хотелось. Он наблюдал за ними со всем терпением, которое у него было. Он спрашивает, является ли Чон Ин монстром, Чан Бом Ён отвечает утвердительно, Чон Ин говорит, что убьет его, и Чан Бом Ён даже убеждает его сделать это. Он стиснул зубы и наблюдал.
Концовка только для нас двоих, в которую никто не сможет помешать.
Конец был запланирован с того момента, как Мун Чон Ин и Чан Бом Ён встретились тринадцать лет назад.
«Брат, что сейчас случилось с твоими ушами? Чонин пытался покончить жизнь самоубийством. «Я никогда раньше не делал ничего подобного».
«Он не просто не говорит, у него нет мимики. — Я даже не уверен, что ты понимаешь, о чем я говорю.
Чонин полностью потерял выражение лица. Никакого выражения не было сделано. Даже когда он снял одежду, чтобы наложить гипс на сломанную руку, выражение его лица не изменилось. Джэён испугалась. Что, если Чонин действительно сумасшедший? Когда я подумал об этом, у меня чуть не перехватило дыхание.
Медсестра, должно быть, была новичком, поэтому она не могла найти вену на руке Чонина и ничего не выражала, хотя несколько раз вставляла иглу обратно. Несмотря на то, что кровь текла в обратном направлении, не было произнесено ни слова. Ким Джэ Ён увидела это и выбежала из больничной палаты. Когда он не ответил, сколько бы раз ни звонил Ким Кван Чжину, он схватил телохранителя за воротник. Скажи мне, где Ким Кван Джин. Или, когда он угрожал спрыгнуть с крыши больницы, Джи Сок Гюн, стоявший позади него, показал ему комнату ожидания для операции.
В операционной было написано имя, но я совершенно не знал этого имени. Ким Кван Джин посмотрел на Ким Джэ Ёна и взял блокнот.
Кванджин Ким направился к двери приемной операционной. Ким Джэ Ён последовал за ним.
«Вы понятия не имеете, что это такое. Я не могу вам сказать. Я определенно предупреждал тебя, когда ты впервые пришла работать в наше здание, Джэён Ким. «Это вы тогда сказали, что вам не нужно ничего знать о бандитской работе».
Ким Кван Джин оглянулся на Ким Джэ Ёна и сказал. Ким Джэ Ён, глядя в холодные глаза Ким Кван Чжина, начал: «Скажи мне одну вещь».
— Чонин занят гангстерской работой?
«Около половины. Другая половина была между Чонгином и председателем. «Однажды он должен был взорваться, и это произошло».
Что-то, что когда-нибудь взорвется. Я не знаю, что это такое, но я запечатлел изображение. Чан Бом Ён продолжал обманывать Чон Ина, а Чон Ина продолжали обманывать. Было ясно, что что-то в этом роде взорвалось. Ким Джэ Ён стоял неподвижно, не находя слов, но Ким Кван Джин ушел, даже не попросив его следовать за ним.
Кванджин Ким вошел в лифт. Незадолго до закрытия дверь снова открылась, и Ким Джэ Ён вошла.
Это просто дело двоих. Вот почему Ким Кван Чжин ранее не двинулся с места даже в такой опасной ситуации.
— Тебе нужно кое-что знать, Чонин.
Однако, поскольку Чан Бом Ён находился на перекрестке жизни и смерти, Мун Чон Ину нужно было кое-что знать.
Чан Бом Ён выживет. Однако даже оперирующий его сейчас врач не может гарантировать, что он выживет. В этом случае нам придется иметь дело с ситуацией, предполагая, что он может умереть.
— Что-то, чего тебе знать не следует.
Ким Кван Джин отругал Ким Джэ Ёна. Джэён Ким вздрогнула. Ким Кван Джин выглядел усталым. Это был не тот Ким Кван Джин, который, казалось, всегда смотрел свысока на все в мире, кроме Чан Бом Ёна.
— Ты также думал, что у Чонина отличная ситуация.
Похожий на куклу ребенок однажды принес Чан Бом Ён. Для любого было очевидно, что что-то происходит с ребенком, которого держали под наблюдением, пока он спал в одной постели и осыпал его всякой роскошью. Более того, поскольку у ребенка иногда случались судороги или даже проявлялись симптомы афазии, я мог только предполагать, что с ним что-то происходит.
— Это дело председателя и Чонина.
Кванджин Ким вышел из лифта. Однако вместо того, чтобы выйти, Ким Джэ Ён надавил на любой этаж и закрыл дверь. Ким Кван Джин взглянул на движущийся лифт, но это все. Он направился в больничную палату Чон Ина, даже не проверив, куда идет Ким Джэ Ён.
Идя по коридору, Кванджин Ким на мгновение задумался о том, правильно ли то, что он пытается сделать. Это неправильно. Я был третьим лицом в этом деле. Отношения между Чан Бом Ёном и Мун Чон Ином были сложными. Сначала они оба встретились как жертвы. Но ситуация продолжала меняться. А факты и эмоции переплетаются, как лозы. Их эмоции были настолько смешанными, что было бы опасно судить о них только на основании того, что произошло на самом деле. У Ким Гван Джина, третьей стороны, не было возможности вмешаться.
Однако предположим, что Чан Бом Ён на всякий случай умрет.
Затем, как единственная третья сторона, которая знает всю историю своего дела, Ким Кван Джин в конечном итоге обязан объяснить ситуацию Чон Ину. Проблема в ситуации. Об этой ситуации нельзя было рассказать Чон Ину после смерти Чан Бом Ёна. Это произошло потому, что это было действительно только в том случае, если было сказано при жизни.
В этот момент, когда Чан Бом Ён может умереть, не должен ли он рассказать Чон Ину все, что знает? Они направляли друг на друга оружие, и в конце концов один человек был ранен выстрелом и блуждал между жизнью и смертью, а другой пытался покончить жизнь самоубийством. Разве этот момент не был самым близким к смерти, пока еще жив?
Это может быть произвольное суждение, но оно может быть.
Ким Кван Джин вздохнул и вошел в больничную палату. В больничной палате типа «люкс» первой была видна гостиная. Подчиненные в гостиной одновременно встали. Он кивнул подчиненному, охранявшему дверь больничной палаты, и тот постучал и открыл дверь от имени Ким Кван Чжина.
Услышав слова Ким Кван Джина, Джи Сок Гюн на мгновение поколебался, а затем спросил:
— Чонин, сейчас ответа нет, так что я не думаю, что это будет полезно.
Ким Кван Джин был уверен в себе. Чонин отреагирует, когда услышит эту историю. Даже если это не добровольный ответ.
«А что, если мы не просто поговорим? — Ты хочешь сказать, что я собираюсь причинить вред Чонину, который сейчас находится в такой ситуации?
Джи Сок Гюн покачал головой, когда голос Ким Кван Джина стал сердитым. Ранее выстрелил из пистолета Чхве Хо Сок. А Ким Кван Джин пытался защитить Чон Ина. Никто, кроме Ким Кван Джина, не мог помешать его подчиненным броситься на Чон Ина, который застрелил Чан Бом Ёна.
Джи Сок Гюн тихо вышел и осторожно вышел. Только услышав, как закрылась дверь, Ким Кван Джин ослабил галстук. Моя шея болела.
Он принес кресло сиделки и сел перед кроватью Чонина. Чонин не смотрел на него. Я часто закрывал рот, но никогда это не было так жестоко. Взгляд вообще не двигался. Как у куклы, все реакции пропали.
Ким Кван Джин вздохнул. Тусклое лицо Чонина выглядело так, будто все сгорело и остался только пепел.
Мун Чжон Ин изначально имел тенденцию быть настойчивым в своих желаниях. И все же на этот раз это было действительно потрясающе. Несмотря на то, что у него была сломана рука, он достал из двойного дна рюкзака пистолет и убил Ким Гю Хвана. Это была невыполнимая задача даже для человека с величайшей силой воли. И он направил пистолет на Чан Бом Ёна.
— Есть кое-что, в чем Чонин ошибается.
«В это время председателя похитили».
Голова Чонгина двинулась. На лице Чонина появилось озадаченное выражение, как будто он услышал иностранный язык. Видишь, я сказал, что реакция вернется, да? Ким Кван Джин пробормотал про себя.
«Среди людей, похитивших председателя, были и родители Чон Ина. Ситуация была похожа на сегодняшнюю. Вас заперли на этом складе. С той лишь разницей, что меня заперли почти на неделю. И никто не знал, что председатель был там».
«У председателя не очень хорошие отношения с родителями. Моя мать развелась после его рождения, поэтому с тех пор мы не виделись, и я в разладе с отцом. «Человеком, который в то время приказал похитить председателя, был отец председателя».
«Он был там и встретил Чонина. И Чонин проинформировал меня о ситуации председателя».
Я вспомнил, как шел по бесконечной проселочной дороге и дошел пешком до мини-маркета. Чонин кивнул.
«И на Чонина напали, когда он вернулся на фабрику. На Чонина напали его родители. «Я не знаю, отец это или мать».
Чонин медленно моргнул, потому что у него не было чувства реальности. Все было странно. Что Чан Бом Ён был похищен, что человеком, который спровоцировал похищение, был отец Чан Бом Ёна, и что человеком, который заставил его это сделать, были его биологические родители.
Первый взгляд на Мун Чжон Ина, который увидел Ким Кван Чжин, был ужасен. Ребенок без сознания был весь в крови и имел переломы конечностей. Лицо полностью опухло и лица было невозможно рассмотреть. Ничего не оставалось, как заподозрить, что это труп.
Ким Кван Чжин спас Чан Бом Ёна, и вскоре Чан Бом Ён обнаружил Мун Чон Ина. В это время Чан Бом Ён засмеялся. ха ха ха. Он засмеялся, как будто был поражен, и начал всех избивать. Они хватали все, что могли найти, и избивали, будь то лицо или тело. Не имело значения, женщина ты или мужчина.
Там был странный и новый варвар, совершенно отличавшийся от Чан Бом Ёна, которого знал Ким Кван Чжин. Он забивал людей до смерти и снова забивал их до смерти. Там всех забили до смерти. Позже я узнал, что некоторые из них были живы, точнее, просто дышали, поэтому я их застрелил. Среди них были биологические родители Чон Ина. Оба они были настойчивы.
Чан Бом Ён бродил по большой фабрике, как будто его гнев не утих даже после того, как он забил всех людей до смерти. Мои глаза сияли. Казалось, он не мог этого вынести, не убив кого-нибудь. Это был не тот хладнокровный Чан Бом Ён, которого знал Ким Кван Чжин. Был только дикий зверь, унаследовавший кровь Чан Хаксона.
Чан Бом Ён отдал приказ. Он на мгновение стиснул зубы, затем снова открыл рот и заявил.
Привлеките всех ублюдков к ответственности за эту ситуацию. Они умирают здесь сегодня.
«Все видели появление Чонина и думали, что он мертв. «Председатель разозлился и отомстил Чонину».
Это была действительно долгая ночь.
Верные подчиненные Чан Бом Ёна привлекли всех, кто хотя бы в малейшей степени был ответственен за ситуацию. А Чан Бом Ён забил некоторых из них до смерти, а некоторых застрелил. Он не делал различий между мужчинами и женщинами всех возрастов. Не похоже, чтобы они особенно задумывались о серьезности преступления. Чан Бом Ён просто разозлился. Он был настолько жестоким и жестоким, что заставляло задуматься, остался ли в нем хоть какой-то разум.
Я знаю, что этот ребенок спас Чан Бом Ёна, но действительно ли это так его разозлило? Думая так, Ким Кван Джин посмотрел на Чон Ина. Пальцы Чонгина слегка дернулись.
«Когда он узнал, что Чонин жив, председатель остановил все, чтобы Чонина можно было отвезти в больницу».
На самом деле Чан Бом Ён хотел взять Чон Ина с собой. Но он лучше, чем кто-либо другой, знал, что этого сделать невозможно. Биологические родители Чон Ина были здесь, и, возможно, были свидетели, которые уже видели Чон Ина. Было невозможно взять с собой Чонгина.
Чан Бом Ён, убивший всех, в последний раз оглянулся на Чон Ина. На самом деле мне пришлось убить Чон-ина. Чонин теперь станет свидетелем. Чонин был умным ребенком. Ребенок знал лицо Чан Бом Ёна, его имя и даже имя и номер телефона Ким Кван Чжина. Это был ребенок, которого нельзя было оставлять в живых.
Однако Чан Бом Ён в конце концов не убил ребенка.
В то время Ким Кван Джин уговаривал Чан Бом Ёна. Я подумал, что мне нужно быстро разобраться с этим и уйти. Жалко, но что поделаешь? Жизнь Мун Чон Ина уже была на полпути через реку. Достаточно было просто немного подтолкнуть его.
Однако Чан Бом Ён просто спокойно посмотрел на ребенка. Чан Бом Ён подошел к ребенку, опустился на колени, поклонился ему и спросил.
-Тогда ты никому не можешь рассказать.
В тот день Ким Кван Джин впервые услышал дружелюбный голос Чан Бом Ёна. После того, как Чон Ин пришел к Чан Бом Ёну, я слышал это каждый день, но тогда я был очень удивлен.
Сказав эти слова, Чан Бом Ён отвернулся от ребенка.
Ким Кван Джин тогда хотел выступить против этого. Я хотел сказать, что все закончилось в тот день, когда ребенок давал показания, но я не мог ничего сказать Чан Бом Ёну в тот день. Ким Кван Джин с нетерпением ждал новостей о своем ребенке. Я каждый день беспокоилась о том, даст ли ребенок показания или что с ним делать, если он даст, но на удивление все разрешилось легко. Ребенок потерял память и проявил признаки афазии, что сделало его неэффективным свидетелем.
Чон-ин посмотрел на Ким Кван-джина. В глазах, похожих на стеклянные бусины, была влага.
«Председатель меня спас... … ».
«Ты это говоришь? — Теперь, когда ты пришел?
«Это Чонин спас его. Если бы Чон Ин не связался со мной, председатель умер бы в то время. Они не собирались оставлять Председателя в живых. «В то время председателю пришлось остаться в живых по деловым причинам, поэтому он прожил недолго и был на грани смерти».
Чонин покачал головой. Моя голова была такой запутанной и болезненной. Голова раскалывалась до такой степени, что я на мгновение задумался о том, чтобы просто подняться на крышу и спрыгнуть.
— спросил Чонин. Я спрашивал Чан Бом Ёна до конца. Он не ответил. Наоборот, он вел себя так, как будто провоцировал его. Он поднял модель пистолета и призвал Чонина выстрелить. Почему я не узнал его? Я был уверен, что знаю много о моделях оружия, но не мог узнать модель пистолета, который держал в руках Бомён Чан. Когда тот упал на пол, он наконец понял, что это игрушка и она не сможет его убить.
Чан Бом Ён может умереть. Возможно, он уже мертв. Чон-ин подумал о коте Шрёдингера. Узнать, жив ли кот в коробке, можно только открыв коробку. В таком случае, был ли кот жив или мертв до открытия коробки, зависит от того, в какую сторону вы верите. В этом случае Чон Ин хотел верить, что Чан Бом Ён жив.
Но отчаяние от того, что он мог умереть, продолжало бурлить в моем теле. Я попал в ту же точку, что и Ким Гю Хван. Чан Бом Ён пролил много крови. Поскольку Ким Гю Хван умер, он тоже не был бы в безопасности.
«Я говорю вам это сейчас. «Он может умереть».
Чон-ин протянул руку и схватил Ким Кванджина. Мои руки дрожали. В глазах Чонина переплелись надежда и отчаяние. Я понимаю. Ким Кванджин наконец понял, почему Чонин молчал. Если вы откроете рот, вам придется спросить о судьбе Чан Бом Ёна. Тогда вы можете услышать ответ, что Чан Бом Ён мертв. Чонин не услышал ответа. Я так испугалась, что не смогла спросить. Так что Чонину ничего не оставалось, как держать рот на замке.
Чонин закрыл лицо левой рукой, пока Ким Кванджин говорил.
он жив Возможно, он умирал, но он был жив. Удалось попасть в больницу. отец. Чонин нашел Бога. Боже, спасибо тебе. Пожалуйста, позвольте мне поблагодарить вас еще раз. Чонин опустил голову и помолился. Еще раз, пожалуйста, еще раз. Почему так грустно, что не остается ничего другого, кроме как молиться?
Наступила тишина. Чонин все еще закрыл лицо и ничего не сказал. Ким Кван Джину тоже больше нечего было сказать, поэтому он просто тихо сидел. Возможно, лучше было бы этого не говорить. И Чан Бом Ёну не понравится, что Ким Кван Чжин сказал это. Тем не менее Ким Кван Джин хотел поговорить. Потому что Чан Бом Ён умирает. Нет, это ложь. Чан Бом Ён не умирает. Ким Кван Джин был в такой уверенности.
Именно из-за личной жадности Ким Кван Чжин рассказал такую историю, даже оправдываясь тем, что это история, которую Чан Бом Ён должен был услышать перед смертью. Было время, когда Ким Кван Джин вел себя как нынешний Мун Чон Ин. Ким Кван Джин в то время тоже был в отчаянии. Когда Ким Кван Джин понял, что его друг пытается разрушить его жизнь ради мести, он разрушил свою жизнь ради друга. Я не пожалел об этом. Но если бы кто-то рассказал другую историю, если бы кто-то хотя бы раз остановился, ситуация могла бы быть немного другой. Ким Кван Джин все время думал именно так.
— спросил Чонин. Голос был настолько слаб, что казалось, что он вот-вот рухнет.
— Почему он мне этого не сказал?
Если бы он сказал мне, Чонин бы поверил. Даже если бы это была ложь, Чонин поверил бы всей истории, если бы сказал это в тот момент. Возможно, это даже правда, а не ложь. Почему он этого не сказал?
Наоборот, разве он не подстрекал к этому? Угрожая моделью пистолета, нажимая на спусковой крючок... … , почему это произошло?
Когда Чон-ин посмотрел на Ким Кван-джина, тот горько улыбнулся.
Это был естественный тон голоса. Чонин широко открыл глаза. Он не был уверен, любит ли его Чан Бом Ён. Он поцеловал меня, но сделал нечто большее, но никогда не говорил, что я люблю его. Было ясно, что он не ненавидел себя. Я был уверен, что мне это тоже нравится. Но как насчет любви? Он никогда раньше не говорил ничего подобного.
— И ты скучал по своим настоящим родителям.
Чонин схватил простыню. Он ни разу не сказал, что скучает по своим биологическим родителям. Он никогда даже не подавал никаких признаков этого. Я думал, что так быть не должно. Поскольку они уже были мертвы, и поскольку Чан Бом Ён давал им то, что никто другой в мире не мог им дать, он думал, что никогда не должен показывать этого, и на самом деле действовал именно так.
«Думаю, ты не хотел узнать, что биологические родители, по которым ты скучаешь, на самом деле оскорбляли тебя».
На самом деле, я это знал. Он всегда был добр к Чонину. Он всегда был королем Чонина. Он всегда спасал Чон-ина, всегда был на его стороне и всегда был добрым рыцарем к Чон-ину.
Каким бы злым он ни был в мире, для Чонина он всегда был героем, побеждающим злодеев. Да, но я знал это.
Я знал это, я знал это, я знал это.
Чонин внезапно схватил капельницу, выбросил ее и встал с кровати. Ким Кван Джин не догнал Чон Ина. Когда Чонин открыл дверь, Джи Сок Гён, ожидавший в гостиной, удивлённо встал. Чонин вышел из больничной палаты, не дождавшись Джи Сок Гёна. Джи Сок Гюн снова посмотрел на Ким Кван Джина в больничной палате. Как только Ким Кван Джин сделал жест, Джи Сок Гюн быстро побежал в том направлении, где исчез Чон Ин.
Это было 24 декабря, в канун Рождества, когда Чан Бом Ён пришел в сознание. В этот день также был день рождения Чонина.
Чан Бом Ён открыл глаза и несколько раз моргнул. Как будто камера фокусировала объектив. Он моргнул несколько раз и тут же встал.
У него была сломана рука, и он выглядел так, словно паниковал. Чан Бом Ён цокнул языком. Чон Ин не может обрести стабильность без Чан Бом Ёна. У меня могли продолжаться приступы. Надо показать, что ты здоров... … . Подумав об этом, Чан Бом Ён осознал новый факт. Он больше не был рыцарем Чонина. Чонин теперь знает всё. Я больше не мог быть особенным человеком для Чонина.
«Это вылечили. Вы изначально были госпитализированы... … ».
Ким Кван Джин замолчал. На мгновение он выглядел обеспокоенным, а затем снова заговорил.
«Ты стал нестабильным. Он достал капельницу и заперся в своей комнате. «Он не хочет вставать с кровати».
«Да, я не встану с кровати в спальне Председателя. Кажется, что он появляется только ненадолго при походе в ванную. Джэён с трудом уговаривает ее поесть, но это происходит только после нескольких кусочков каши. Это стало возможным только после того, как операция Председателя прошла хорошо, а до этого я даже воды не пил. О, это правда. и."
Ким Кван Джин добавил, как будто это не имело большого значения.
«Однажды даже была попытка самоубийства».
В этот момент Чан Бом Ён пошевелил рукой. Его кулак ударился о стену и издал громкий хлопок. Это был звук, как будто по нему ударили алюминиевой битой, а не человеческой рукой.
Низкий голос странно свободен. Ким Кван Джин знал, что именно так говорил Чан Бом Ён, когда злился. Однако Ким Кван Джин открыл рот с ничего не выражающим лицом.
«В этом не было ничего страшного. Я разбил зеркало, несколько раз порезал запястье и сразу остановил кровотечение... … Тск.
Руки Чан Бом Ёна задушили Ким Кван Чжина. Это была угрожающая сила, которая, казалось, могла убить его в любой момент. Ким Кван Джин знал, что единственным человеком, который был исключением для Чан Бом Ёна, был Мун Чон Ин. Чан Бом Ён может убить его. Для Чан Бомёна все были одинаковыми незнакомцами. Расходные материалы, которые не имеют значения, когда умирают. Ким Кванджину нравился Чан Бом Ён. Меня раздражало и не нравилось все на этом этаже, например, преданность и лень. Это отношения, в которых ты отдаешь деньги и работаешь, а лояльность - это пиздец. Чан Бом Ён не требовал лояльности. По иронии судьбы, подчиненные Чан Бом Ёна известны своей большей лояльностью, чем любая другая организация, но это не входило в намерения Чан Бом Ёна.
В конце концов, думаю, я сделал то же самое.
Ким Кван Джин подумал сдавленным голосом. Стали ли вы преданными этому демоноподобному мужчине, который изливает все свои человеческие эмоции только на одного мальчика?
— спросил в ответ Чан Бом Ён. Я не мог ясно понять слова Ким Кван Джина. Голос Ким Кван Джина был невнятным и странным из-за удушения. Чан Бом Ён немного ослабил хватку. Это произошло потому, что мне показалось, что я услышал имя Чонина.
— В постели, где Председатель всегда был с Чонином.
Чан Бом Ён вытолкнул Ким Кван Чжина. Пока Ким Кван Джин кашлял, как будто его вот-вот вырвет, он на мгновение задумался, а затем закрыл глаза.
Когда Чан Бом Ён протянул руку и нажал «Вызов медсестры», Ким Кван Чжин встал и взял сотовый телефон, как будто знал, что это произойдет. Слушая голос Ким Кван Джина, готовящего чай, Чан Бом Ён вспомнил, когда он в последний раз видел Чон Ина. Кончики моих пальцев начали покалывать, как только я вспомнил, как он плакал с обескровленным лицом, как будто лилась его собственная кровь.
Пока медсестра помогала Чан Бом Ёну покинуть больницу, Чан Бом Ён получил документы от Ким Кван Чжина. Это был конец года. Будь то курортный бизнес, который был основным бизнесом, или ресторанный бизнес, который был побочным бизнесом, у всех было много работы и много проблем. Это все? Особенно это касалось предприятий, хранящихся на имя подчиненных.
«Говорят, что парнем, который употреблял «Высокий экстази», был Ким Гю Хван».
Когда Чан Бом Ён сел в машину, следовавший за ним Ким Кван Чжин осторожно заговорил. Чан Бом Ён чувствовал сонливость. Я не мог сказать, было ли это потому, что я только что очнулся от наркоза, или потому, что я злился. Он, казалось, о чем-то задумался, а затем снова опустил глаза. Хотя его лицо ничего не выражало, только Ким Кванджин мог сказать, что в нем была смесь беспокойства и надежды.
Когда через некоторое время его спросили, Чан Бом Ён перевел взгляд на Ким Кван Чжина. Лицо спрашивает, что это за вопрос.
«Оставшиеся силы Ким Гю Хвана. «Есть много людей, которые не были причастны к похищению Чонина, но были причастны к High Ecstasy».
«Неважно, участвовали вы в этом или нет».
— равнодушно сказал Чан Бом Ён.
«У Ким Гю Хвана были члены семьи?»
«Да, у меня есть жена, ребенок и отец».
Эта команда была неожиданной. Ким Кван Джин посмотрел на Чан Бом Ёна. Чан Бом Ён все еще был погружен в свои мысли.
«Я покажу пример того, что произойдет, если ты свяжешься с Мун Чжон Ином».
- сказал Чан Бом Ён серьезным тоном. Он был искренен, и было ясно, что его пример будет примером беспрецедентной жестокости. Ким Кванджин едва удержался и не щелкнул языком. Ким Гю Хван, ты идиот. Этот идиот прикоснулся к тому, кого ему не следовало трогать. Теперь Чан Бом Ён начнет свою кровавую месть. Он предпочел бы умереть спокойно, но как насчет остальных членов его семьи?
Да и полностью невиновной семью назвать нельзя. Все они знали, как Ким Гю Хван зарабатывает деньги. И это были люди, которые жили расточительно на эти деньги. Старик, который отправился в гольф-путешествие за границу на деньги, которые его сын заключил в тюрьму, и потребовал проституции от женщины, жена, которая купила дизайнерскую одежду на деньги, а ее муж продавал наркотики и сделал кого-то зависимым или даже убил Сына, который даже мобилизовался. подчиненные его отца изнасиловали приличную и симпатичную девушку, которая даже не могла на него взглянуть. Это были люди, не достойные никакого сочувствия.
— А если по дороге будет цветник, я заеду.
Вскоре после того, как Чан Бом Ён сказал это, машина остановилась перед маленьким и красивым цветочным магазином. Ким Кван Джин спросил: «Могу ли я купить это для тебя?», но Чан Бом Ён покачал головой и отказался. Когда Ким Кван Джин открыл дверь машины, Чан Бом Ён вышел из машины и вошел в цветочный магазин.
Это был очень милый цветочный магазин как снаружи, так и внутри. Потолок был засажен растениями. Листья, свисающие с потолка, бледные растения, намокшие в воде, цветы, видимые через стеклянную дверцу холодильника, и милые рождественские украшения.
Ко мне с яркой улыбкой подошла молодая женщина, которая, по-видимому, была владелицей цветочного магазина. Возможно, из-за неоднозначного местоположения в цветочном магазине было тихо, хотя был вечер сочельника. Хорошо, что не подвело. Ким Кванджин про себя щелкнул языком.
Ким Кван Джин думал, что Чан Бом Ён, естественно, купит цветы. Я подумал, что это может быть что-то вроде красной розы, но, к моему удивлению, Бомён Чан сказал что-то другое.
«Я хочу купить тот, который не умрет и которого легко вырастить».
Вы хотите сказать, что хотите купить цветочный горшок? Ким Кван Джин хорошо знал о вспыльчивом характере Чан Бом Ёна. Хобби Чан Бом Ёна — воспитание Мун Чон Ина. Анализ, наблюдение и контроль над Мун Чон Ином были единственным хобби и пристрастием Чан Бом Ёна. Чан Бом Ён внезапно превратился в цветочный горшок.
Чонину нравились цветочные горшки? Ким Кван Джин на мгновение задумался. Нет, Чонина не интересовали цветочные горшки. Чонину было безразлично, что он жив. Даже когда я был маленьким, я был ребенком, который не хотел воспитывать собаку. Моими единственными хобби были игры, модели оружия, сборка и тому подобное. Собираешься купить Чонину цветочный горшок?
«Если он не погибнет, то травы и суккуленты хороши».
Сказав это, молодая леди взглянула на Чан Бом Ёна и Ким Кван Чжина. Глаза немного пугающие. Это того стоило. Потому что никто не похож на обычного человека.
«Как насчет этого? Это роза, и она действительно не умирает. «Я не видел, чтобы его убил хоть один человек».
«Вам просто нужно получить достаточно света. Хорошо, если будет хорошая вентиляция. Поливайте раз в неделю. Поскольку ребенок не пьет много воды, в сезон дождей ее не дают... … Эм-м-м."
Девушка замолчала и посмотрела в окно. Чан Бом Ён и Ким Кван Джин тоже повернули головы.
Шел снег. Снега не было, пока я не вышел из машины, но теперь он падал. Чан Бом Ён прищурился. Сквозь падающий снег была видна церковь напротив. Это зрелище, как будто все будет прощено.
Так сказал Бомён Чан. Кванджин Ким взял на себя инициативу в расчетах. Девушка еще несколько раз взглянула на них, как будто удивляясь тому, что люди, которые покупают, и люди, которые платят, разные. Женщина, которая положила цветочный горшок в небольшой пластиковый пакет, передала его Чан Бом Ёну, а блок электронной подписи - Ким Кван Чжину.
У розы были пухлые листья. Пока Чан Бом Ён смотрел на него, юная леди слегка взмахнула листьями. Потом я почувствовал освежающий аромат.
«Приятно чувствовать этот аромат, когда у тебя тяжелеет голова или ты не можешь сосредоточиться».
Мун Чжон Ин никому не проиграл по концентрации. Разве не эта психическая сила позволила ему держать пистолет, даже когда его рука была сломана? Ким Кван Джин усмехнулся, но Чан Бом Ён серьёзно кивнул.
Когда они собирались уходить, молодая леди улыбнулась и проводила их.
"Спасибо. Поднимите его хорошенько. С Рождеством!"
Ким Кван Джин посмотрел на нее. Это было похоже на сцену из теплого фильма. Ким Кван Джин был несколько смущен тем, что женщина в фартуке махала рукой, поэтому опустил голову. Когда я взглянул в сторону, я увидел, что Чан Бом Ён тоже слегка опустил голову. Однако ни Ким Кван Джин, ни Чан Бом Ён не смогли ответить на приветствие: «Счастливого Рождества». Для них двоих Рождество было просто праздником, как и любой другой, не стоящим того.
Как только я вернулся к машине, машина завелась. Чан Бом Ён тихо поглаживал розу у себя на коленях. Каждый раз, когда он подметал листья, аромат распространялся и наполнял машину. Он хорошо пахнет. Кванджин Ким признался. Возможно, Чонину это не принесло бы особой пользы, но запах был действительно приятным.