Если Бог пожелает Книга 1 (3)

Глава 2

«Сипал». Жесткое проклятие вырвалось из уст Юн Джэ У. Меня не волновало, услышит это кто-нибудь или нет. Они все равно даже не смогут понять, что вы говорите. «Шипал. Сипал. Сипал. Он собрал все листья, которые попались под руку, и разбросал их по саду. Теперь мое тело настолько улучшилось, что я могу ходить без чьей-либо помощи. Учитывая, что в первый день, когда я открыл глаза, я боролся с болью, скорость выздоровления можно было считать чудом. На этом чудо не закончилось. Я смог понять слова людей в этом мире. После того, как мне стало так плохо, я на мгновение подумал, что, возможно, слышу чепуху, но даже со временем я смог ясно понять их разговор. Если мы посмотрим на это до этого момента, то можно сказать, что это очень хорошо. Однако Джэу Юн не был так счастлив, как ноготь, от возможности понимать слова людей в этом мире. Это потому, что, понимая слова, ему пришлось столкнуться с крайне неудобной истиной, которой он не знал. «Сипал!» Джэу Юн пнул ногой куст в саду. Слуга, шедший рядом с ним, нахмурился и наблюдал за его действиями. "что? что? Вы впервые видите Ламию такой? сейчас! Смотреть! смотреть!" Нахмурившись или не нахмурившись, он пнул дерево и закричал. Служитель, который смотрел на него, вздохнул и покачал головой с выражением, говорившим, что он видел что-то, чего не мог видеть. Джэу Юн шел по саду, ухмыляясь. Человек, который, казалось, был с головы до ног высечен из серебра, как и ожидал Джэу, имел большое влияние в этом мире. Правитель этого мира, его духовный лидер и отвечающий за все. Если бы мне пришлось выразить это одним словом. Бог. «Ух ты, это раздражает!» Джэ-Ву Юн в панике ходил по саду. Те несколько недель, которые я провел, думая, что я бог, даже не относятся к постыдной оси. Значение слова Ламия, раскрытое Чемберленом, не просто повергло его гордость на землю и растоптало ее, оно разорвало ее в клочья. С выражением легкого сочувствия камергер стал объяснять отношения вновь прибывшего Джорджа и Ламии. Ламия — термин, обозначающий инопланетную форму жизни, не принадлежавшую этому миру. Джорд означает бог этого мира, и, конечно же, здесь Джорд относится к Юстасу. По совпадению, у Джорджа Юстаса было хобби — коллекционирование ламий. Другими словами, Ламия существовала для Джорджа и жила для его удовольствия. Подводя итог одним словом: «Разве ты не сошел с ума? «Какой бог взял бы человека в качестве своего питомца?» Они никогда напрямую не использовали слово «домашнее животное». Однако чем больше объяснял канцлер, тем больше слово «питомец» прочно закреплялось в сознании Юн Джэ У. Даже причина, по которой я внезапно смог понимать слова людей в этом мире, была чертовски странной. Он сказал, что, поскольку он так много ходил, не слушая того, что ему говорили, парень по имени Юстас или что-то в этом роде заставил его прислушаться к тому, что он говорил. В тот момент, когда он услышал эту историю, в голову Джэу Юна пришел только один вопрос. Тогда почему ты не можешь понять, что я говорю? Камергер прочитал по выражению его лица мысли Джэу Юна и дал ему простой ответ. «Нам не нужно понимать, что говорит Ламия». «Сипал!» Эта часть задела гордость Джэу Юна. Я вообще ничего не понял. Какое лечение дало мне иллюзию, что я мог бы стать богом? Надо было просто привязать его на поводок и уложить спать в конуре! Джэу Юн разозлился и громко закричал. В ответ последовала холодная ухмылка Юстаса. Все остальные давали только общие ответы, которые казались разочаровывающими, и именно это имел в виду Дейёрд. Мужчина с бесстрастным лицом давал указания своим слугам. Мужчина исчез после того, как оставил сообщение погрузиться в жидкость под названием бубен или тамбурин. Благодаря этой жидкости его тело восстановилось с почти чудесной скоростью, но Джэу Юн совсем не был ему благодарен. В конце концов он умер и попал в неизвестный мир, где стал любимцем сумасшедшего бога. Мне казалось, что я схожу с ума и схожу с ума от этой ситуации, которая была похожа на название странного романа. Хоть он и злился и кричал, слуги даже не слушали. Я даже не мог злиться на этого парня по имени Юстас. Если бы я сделал это, я бы знал, и никто мне не сказал, что моя жизнь в опасности. Глядя на его голубоватые, лишенные эмоций глаза, я понял, почему он был богом, правящим этим миром. Джэу Юн не был достаточно умен, чтобы безрассудно атаковать противника, обладающего всемогущей силой. "Просто подожди и увидишь." Джэу Юн стиснул зубы. «Потому что они убегут, когда ты не видишь». Он взглянул на слугу, следовавшего за ним, и пробормотал. Сначала я думал, что он преследует меня повсюду, потому что беспокоился за меня, и я думал, что он делает мне хорошую работу, но теперь он просто раздражал и раздражал. — Как долго ты собираешься гулять? — спросил сопровождающий. Джэу Юн ходил взад и вперед по саду, даже не делая вид, что слушает. Моя правая нога болела, но это не прекращалось. Ему было так грустно, что он потерял все, что имел, в результате несчастного случая и покончил жизнь самоубийством, но когда он снова открыл глаза в новом мире, он был всего лишь любимцем Бога! Джэу Юн поклялся, что обязательно сбежит из этого мира. Если вам не удастся сбежать, вы умрете. Однако сбежать или умереть в этом месте, где слуги следовали за мной весь день, оказалось не так просто, как я думал. Более того, даже если вы однажды умрете и задаетесь вопросом, нельзя ли умереть еще раз, если вы получите массаж от слуг со всей их искренностью, ваши мысли меняются на то, стоит ли вам просто жить сегодняшним днем. Отложив и отложив, уже сегодня. «Когда-нибудь оно обязательно упадет или убежит». Джэу Юн просто ждал возможности. По его мнению, единственным выходом была деревянная дверь, соединенная со стеной. В первый раз он сам открыл дверь и разрешил им выйти, но во второй раз сорвал ее и остановил их, и теперь слуги подняли шум, только посмотрев в ту сторону. Почему я не могу выйти? Там должно быть что-то. … В любом случае, я обязательно пойду и покажу вам. Приняв решение, Чжэ-Ву Юн был полностью готов: он носил несколько слоев тонкой одежды и нес еду в руках. Однако обогнать сопровождающего, следовавшего за ним, было почти невозможно. Даже когда Джэу Юн пошел в ванную, они стояли на страже перед дверью, держа тряпку, чтобы вытереть ему руки. Не было ни секунды, чтобы Юн Джэ У мог остаться здесь один. — Ты не вернешься? — вежливо спросил слуга. Несмотря на то, что Ламия была любимцем Бога, было ясно, что с ними нельзя связываться. Слуги ни разу не отдавали приказы Джэу Юну, говоря ему сделать то или это. — Ты собираешься продолжать идти? Давно пора было идти спать. Когда звонок прозвенел дважды, люди здесь прекратили свои дела и пошли спать. Несмотря на то, что Джэу Юн знал об этом факте, он сделал вид, что не знает. Когда он чувствовал себя расстроенным или у него путалась голова, он всегда бежал. Я бежал, даже если шел дождь или снег. Теперь прогулка была для него лучшим и единственным способом успокоиться. «Если ты не собираешься отпускать его на прогулку, просто посади его на поводок». Я не знаю, в чем заключается обязанность Ламии, но в целом жизнь здесь была свободной. Чего ему не разрешили, так это побега и богохульства. Юн Джэ У, который знал об этом, с нетерпением гулял по саду, оставляя позади служителя, отпускавшего неприятные замечания. Небо с большой луной окрасилось в светло-фиолетовый цвет, пахнувший, казалось, сиренью. В прошлом он бы ходил, наслаждаясь такими чувствами, как: «Какое красивое небо» или «Как хорошо, что он умер и возродился заново». Однако в искаженных глазах Юн Джэ У ничего из этого не было. поймал его взгляд. Некоторое время он шел быстрым шагом и вдруг остановился на этом месте. Следовавший за ним служитель тоже с улыбкой поднял голову, думая, что эта утомительная прогулка наконец-то подходит к концу. «запуск… ». Я увидел большой клок шерсти, лежащий прямо на месте. На самом деле он знал, что это не Джинсу, но Джэу Юн уже решил назвать его Джинсу. Комок белого меха, свесив тело, наслаждался ночным видом. Джэу Юн счастливо махнул рукой и повернулся к нему. Последний образ Джинсу, сражающегося с черной змеей в снегу в тот день, запомнился мне даже с его больничной койки. Этот белый зверь был спасителем. Я не знаю точно, что это такое, волк это или нет, но если бы не тот зверь, я уверен, что прошел бы через пасть змеи, превратился в дерьмо и катался по снегу. . Джэу Юн поклялся никогда не забывать грацию, которая явилась в момент отчаянного кризиса и разорвала змею на части. Это был его образ жизни и кредо. "привет! Джин… ». Он собирался позвонить Джинсу, но быстро закрыл рот. Когда он услышал голос Джэу Юна, он повернул голову с очень холодными глазами. «Ахаха. хаха… ». Джэ-Ву Юн не смог сразу подойти и стоял под площадью, улыбаясь. «… — Могу ли я подняться? — осторожно спросил Юн Джэ У, зная, что, хотя его мех был мягким и прекрасным, его характер был чрезвычайно злобным и резким. Когда он никак не отреагировал, Джэу Юн набрался смелости и поднялся по лестнице. — Ты где-нибудь ранен? Независимо от того, насколько велика была эта штука, черная змея тоже была довольно большой. Если вы посмотрите только на его толщину, то увидите, что его размер заставил бы вас поверить, что это дракон, а не змея. Даже Джэу Юн, укушенный в бок, едва открыл глаза после двух дней блуждания между жизнью и смертью. Было естественно беспокоиться о белом звере. — Ты где-нибудь ранен? Джэу Юн обошел вокруг и внимательно проверил. — Тебя не укусили, да? Он спросил, как бы для подтверждения еще раз. Он постучал хвостом по полу, как будто был раздражен. Джэу Юн кивнул, зная, что ответ хороший. "Слава Богу. Я волновался... ». Мне было вдвойне жаль, потому что изначально я пытался приручить и использовать это животное. Более того, как только я начал смотреть на то, что это пересекается с сутью, теперь это казалось сутью. Джэу Юн попытался осторожно провести по спине животного, но остановился, увидев, что его хвост встает вверх. Как и ожидалось, он настолько свиреп, что его невозможно приручить. Я уверен, что люди здесь будут пилить меня, что это тоже опасно... . «… что." Джэу Юн заметил, что служитель, следовавший за ним, исчез. "что. Ты пошел? На губах Юн Джэ У появилась улыбка. «О да. Большой. Давай подпрыгнем». Теперь все, что вам нужно сделать, это найти эту деревянную дверь и выйти наружу... . "мой Бог!" До этого он даже не пошевелился, но высунул переднюю лапу и преградил путь Джэу. Подумав, что это совпадение, Джэу Юн повернулся к передней ноге. Но на этот раз другая передняя лапа преградила путь. «… Я говорю тебе не идти. «Это сейчас». Он оскалил зубы и тихо зарычал, как бы в ответ. Телу Джэу Юна требовалось немного больше восстановления, чтобы убежать с его передней лапой размером с колонну. Он вздохнул и пробормотал: «Хорошо». «Я не пойду. — Я не пойду, так что убери лапы. Он снова лег, вытянув вперед тело и вытянув передние лапы. Ему не разрешили вовремя спуститься или сесть рядом, поэтому Юн Джэ У сел далеко в углу. Джэу Юн какое-то время что-то бормотал, а затем с трудом открыл рот. "Да ты. Вы понимаете меня?" Если бы это был я некоторое время назад, я бы подумал, что было бы безумием говорить такое животному, но сейчас это сделал бы кто угодно, поэтому мне нужен был кто-то, с кем можно было бы поговорить. Белый зверь даже не повернул головы, а лишь взглянул на Юн Джэ У. Не было ни слов, ни ответов, но для Юн Джэ У это было первое общение, которое он почувствовал в этом мире. Он начал разговаривать со зверем, как ребенок. «Я не отсюда. Так что не думайте о своем статусе или чем-то подобном, просто успокойтесь. И то, что я сказал о Ламии, отменяется. поэтому… ». Мысли Джэу Юна вернулись к его прошлому «я», громко кричащему, что он позаботится хотя бы об одном из вас, Ламиани. "Вот ты где." Джэу Юн почесал затылок. Мне было крайне неловко отказываться от своих слов даже перед таким животным, ведь я вам скажу, это были большие деньги. «Я хотел бы дать вам разрешение остаться здесь. то есть… «У меня небольшая проблема». Джэу Юн был честным человеком. Даже если другой человек был всего лишь животным, мне было неловко оправдываться, и мое лицо вспыхнуло. «Я имею в виду, что в моей личной жизни произошли некоторые изменения… ». Как пьяный человек, оправдывающийся, Юн Джэ У говорил бессвязно с красным лицом. «Я не думаю, что смогу оставить тебя здесь одного. Итак, это все. … — Тебе есть куда пойти? Если вы будете продолжать возвращаться сюда, ясно, что вам больше некуда идти. Тем не менее, кое-что произошло, поэтому Юн Джэ У задал этот вопрос. «Есть ли куда пойти? «Где вы изначально жили?» Он говорил ласковым и осторожным тоном, словно утешая ребенка. Зверь равнодушным взглядом взглянул на Юн Джэ У. Выражение его лица было таким, как будто в него были внесены какие-то изменения. "хорошо. извини. «Если бы тебе было куда пойти, тебя бы здесь не было». Я не мог не вздохнуть, потому что мне было жаль того, что я сказал. Джэу Юн тупо посмотрел на волка с белой шерстью. Здесь я почувствовал, что я не лучше животных передо мной, неспособен говорить на их языке и правильно выражать свои мысли. "Я, … Для этих людей они как животные». Черные волосы и черные глаза не были чем-то особенным, они были просто редкостью. Бог, увлекающийся коллекционированием ламий. Я не фигурка ограниченного выпуска... . Почему мы должны собирать деньги и быть проклятыми? Хотя он никогда не видел его с того дня, Джэу Юн так сильно ненавидел этого человека по имени Юстас. Я ненавидел его так же сильно, как и водителя, который сделал себе такую ​​ногу, а потом умер. В том мире проблемой было чрезмерное безразличие Бога, но в этом мире проблемой было чрезмерное вмешательство Бога. В конце концов, это было похоже на игру на ладони Божией, и здесь, и там. Меня охватила волна печали. Джэу Юн опустил голову. Я закусила губу и сдержала подступающие слезы. Мне не хотелось плакать. Это была его последняя гордость как мужчины. Я так испугалась, что у меня дрожали ноги, когда я упала со скалы, но до конца не пролила слез. Юн Джэ У, который решил не плакать, даже если это означало смерть, внезапно почувствовал взгляд на своей щеке и поднял голову. Оно смотрело на себя. Как будто наблюдаю. "На что ты смотришь." Он вытер слезы и кокетливо заговорил: В глазах белого зверя промелькнула легкая ухмылка. Джэу Юн вскочил со своего места. — Ты тоже думаешь, что я смешной? Зверь не мог говорить. Тем не менее Джэу Юн хотел задать ему вопрос. «Ты тоже думаешь, что я потрясающий и веселый? Что смешного? «Все говорят это, потому что думают, что это так весело — иметь больную ногу, которая станет концом твоей жизни, и использовать это как зрелище». Я знаю, что это бесполезно. Не этот зверь привел его сюда, а тот ублюдок по имени Юстас. Даже если бы я поспорил с этим зверем, ничего бы не разрешилось. «Не смотри. Потому что я не зрелище. Я иду». Джэу Юн попытался вовремя спуститься, но зверь не уступил ему дорогу. Сколько бы раз я ни просил его уйти с дороги, животное, похоже, не слушало. "Двигаться. — Если ты не уйдешь с дороги, я тебя ударю. Я не хотел бить животное. Запугивать животное, независимо от того, насколько оно было крупнее вас, было трусливым поступком. Но теперь мне хотелось немедленно уйти из этого места. Для Чжэ-Ву Юна эти слова только что были словами отчаяния, которые он произнес, когда пересек свою собственную черту. Зверь, который не мог знать об этом факте, просто посмотрел на Джэу Юна с равнодушным лицом. Джэу Юн поднял кулак, чтобы ударить зверя. Наши глаза встретились. В тот же момент на ум пришло лицо Дзинсу, виляющего хвостом, когда он увидел его. "дерьмо." Вместо того, чтобы ударить белого зверя, Джэу Юн начал бить кулаком по столбу. В мгновение ока его кулак окрасился красной кровью. Если бы он не обхватил своим хвостом тело Джэу Юна, он бы бил его кулаками до тех пор, пока у него не сломались кости. "Отпустить!" — крикнул Джэу Юн. Голос его дрожал от печали и гнева. Зверь сильнее схватил тело Юн Джэ У хвостом. Это была сила настолько мощная, что у меня перехватило дыхание. Джэу Юн несколько раз крикнул, чтобы он отпустил его. Чем больше я это делал, тем больше сила сжимала мое тело. К горлу подкатила тошнота. В конце концов Джэу Юн упал на пол, и его вырвало едой, которую он съел на ужин. В тот момент, когда Джэу Юн увидел рвоту, пропитавшую пол, он разрыдался. Мне было так жалко, что я ел еду, как свинья, предпочитая убежать, чем умереть. Вытирать слезы было бесполезно. Слёзы текли так, будто кто-то проткнул дырку иглой. Джэу Юн сел на пол и начал плакать, как ребенок. Я ни разу не плакала после аварии. Потому что я думал, что в тот момент, когда я заплачу, я проиграю. Но сейчас я не мог не заплакать. Это было грустно. Я чувствовал обиду, злость, смущение и раздражение. Поскольку меня проигнорировал даже зверь, который, как я думал, мог быть слабо на моей стороне, стена, за которую я едва держался, рухнула. Выражение лица животного, когда оно посмотрело на плачущего Юн Джэ У, странно изменилось. На мгновение вздохнув от разочарования, он вытянул хвост и обернулся вокруг Джэу Юна. Юн Джэ У, зная, что он снова пытается задушить свое тело, вздрогнул и откинул плечи назад, но оставил его там, не прикладывая никакой силы к хвосту. Словно утешая Джэу Юна. «… «Убери свой хвост». Джэу Юн откинул свой белый пышный хвост. Ощущение меха, коснувшегося моей руки, было удивительно мягким. "Отпустить." Он толкнул еще несколько раз, но чем сильнее он давил, тем больше хвост сокращал расстояние и обвивал тело Джэу Юна. Вполне естественно, что в детстве я вспомнил образ Дзинсу, приближающегося ко мне и потирающего мои ноги своим кудрявым хвостом. Джэу Юн обнял его за хвост обеими руками. Потом я начал плакать сильнее, чем раньше. «Джинсу, Джинсу…» ». Он уткнулся лицом в хвост и назвал имя своего единственного друга детства. Я знаю, что этот зверь не настоящий, но я хотел назвать его так, потому что на данный момент это было хорошо. Над моей головой послышался вздох. Кончик хвоста коснулся лица Джэу Юна. Джаву перестал плакать и посмотрел на движение своего хвоста, как будто пытался вытереть слезы. «… Джинсу… ». Его глаза вздохнули и закрылись. Этот вздох прозвучал как разрешение Юн Джэ У называть его, как он хочет. Джинсу, этот ублюдок… . Что бы кто ни говорил, я тебя воспитаю. В заплаканных глазах Юн Джэ У появился луч решимости. — пробормотал он, сжимая свой хвост так сильно, как только мог. «Ты живешь здесь со мной. «Тебя зовут Джинсу». Но эмоции длились недолго. Это потому, что он выпустил хвост и швырнул Джэу Юна на холодный пол. Джэу Юн застонал и потер спину ладонью. Было так больно, что я расплакалась. «… «Утешение грубое». — пробормотал Джэу Юн, вытирая глаза тыльной стороной ладони. Как только слезы прекратились, мое лицо вспыхнуло, когда я вспомнил то ужасное поведение, которое только что видел. «… дерьмо." Юн Джэ У, грубо потиравший голову рукой, опустил голову и пробормотал что-то про себя. "И не говори." Белый зверь не может говорить на человеческом языке, но Джэу Юн снова сказал то же самое, как будто принимая свое обещание. «Вы не можете сказать мне, что я плакала. Если ты заговоришь, ты умрешь. «Правда, ты умрешь, и я умру». Это был зверь, который душил себя до тех пор, пока не был готов задохнуться одним из своих хвостов. Несмотря на то, что он знал, что эти слова не представляют для него такой большой угрозы, как ноготь, Джэу Юн сделал серьезное лицо и неоднократно пытался помешать зверю заговорить. "Это обещание. Не говори этого на самом деле. … «Потому что это стыдно». Белый зверь долго смотрел на Юн Джэ У, который разговаривал сам с собой, злился, кричал, затем плакал, а теперь бормотал с открытым лицом. Голубоватые глаза сузились. Хвост, пышный, как пухлое облако, нежно коснулся лица Юн Джэ У. В тот момент, когда Юн Джэ У повернул голову с приятным выражением лица от мягкого прикосновения, зверь ударил его хвостом по спине. "зло! — Почему ты меня бьешь? Когда Чжэ-Ву Юн крикнул, он повернул голову и посмотрел на вход Чонгака. «… "Идти?" Зверь встал со своего места. Оно было настолько большим, что его голова могла касаться высокого потолка. Джэу Юн открыл рот и увидел, как он встал. В это время издалека послышался голос искавшего его служителя. Джэу Юн повернул голову и закричал: «Черт, я здесь». Когда приближались шумные шаги слуги, он повернул голову, чтобы поздороваться. Зверь уже исчез. "Я нашел это. продолжать." Запыхавшийся слуга посмотрел на него и издал громкий голос. «О какой ерунде ты говоришь? Я был здесь все время. … все нормально. пойдем." Когда Джэу Юн сделал жест, слуга пошел вперед. Джэу Юн, шедший позади него, внезапно оглянулся. Белые ветви деревьев, покачивающиеся на ветру, напоминали движущийся хвост животного. Джэу Юн задавался вопросом, хотел ли зверь, ударивший его по спине, сказать ему, чтобы он не волновался, потому что он никому не расскажет. Когда я подумал об этом, мое депрессивное настроение, казалось, немного улучшилось. «Уже поздняя ночь. — Тебе следует поскорее пойти спать. Несмотря на неприятные уговоры слуги, Юн Джэ У смог идти легче, чем до того, как вошел в сад. «У меня есть кое-что важное, что нужно сделать сегодня». Джэу Юн как раз собирался съесть десерт. Я не знаю названия, но Юн Джэ У любил этот синий фрукт, кислый, как клубника, хрустящий, как яблоко, и сладкий, как виноград. Поедание шербета из этого фрукта после еды было одним из немногих удовольствий, которые я получал в этом чертовом мире. «После еды тебе следует поправить одежду и следовать за мной». Услышав, как камергер произнес это с торжественным лицом, Юн Джэ У потерял аппетит и отложил ложку. "Ты дурак? Разве ты не хочешь съесть еще?» «Если бы это был ты, ты бы отказался от еды, услышав что-то подобное?» «Хочешь, я принесу тебе еще фруктов?» На его лице было слегка обеспокоенное выражение, но Джэу Юну все это казалось притворством. Джэу Юн встал со стула. Слуга быстро принес воды, чтобы прополоскать рот, и поднес ее к губам. Джэу Юн скривился и прополоскал рот. Он выплюнул воду и выплюнул ее, ясно? И я поднял голову. Служитель быстро снял одежду и надел новую. Джэу Юн стоял, широко раскинув руки, как бы говоря ему делать все, что он хочет. "Ты можешь следовать за мной." Когда украшение было закончено, камергер поклонился и сложил руки вместе. — Ну, что ты собираешься делать? "Иди сюда." «Что ты собираешься делать? Это важно. ни за что, … — Ты наконец собираешься меня убить? На первый взгляд он подумал, что он может быть жертвой. Просто потому, что он был любимцем Бога, к нему относились слишком тепло, и то, что произошло в день его переезда сюда, не было обычной церемонией. — Ты собираешься меня убить? — настойчиво спросил Джэу Юн. Камергер ответил с грустным выражением лица. "извини. — Я не знаю, о чем ты говоришь. «Я умру? дерьмо. Брось это. Эх, было бы легче умереть. хорошо! Убей это! Убей это! На что ты смотришь. Вы когда-нибудь видели Ламию на пути к смерти? «Вы ублюдки!» Джэу Юн прошел по коридору, раздраженный охранником, стоящим на улице. Пройдя некоторое время, мы пришли в большую комнату, построенную из серебряных колонн. Пол и потолок были покрыты белым камнем, который резал глаза, а посередине комнаты стоял большой стол. На стене стоял шкаф с разноцветными бусинами, единственное, что имело цвет в комнате. Пока Джэу Юн тупо смотрел на шкаф с украшениями, раздался тяжелый звук закрывающейся за ним двери. "что! на мгновение!" Когда я собирался крикнуть, что мне следует подготовить свое сердце перед смертью, я почувствовал что-то шевельнувшееся. Джэу Юн испугался и оглянулся. Я не знала, когда он пришел, но этот человек, Юстас, стоял едва ли не в пределах досягаемости. «… «Ну, что это такое?» Мой голос дрожал. Между небом и землей существовала разница между смертью самого себя и смертью. Джэу Юн почистил голос и спросил еще раз. «Если ты кому-то позвонил, скажи что-нибудь… ». Я посмотрел ему в глаза. Слова засохли у меня во рту. У меня по спине пробежали мурашки. «Сиди там». Он указал на стол в центре комнаты. Ты собираешься отрезать мне голову там? Баро, блин. Стоит ли мне попросить его аккуратно разрезать его? Джэу Юн подошел к столу и подумал: «Блин, если это должно было случиться, почему я его спас?» Но как бы я ни искал, я не смог найти стула, на котором можно было бы сесть. Когда он озадаченно обернулся, Юстас указал на стол. "что. что." "Сиди здесь. Все еще не можете понять, что я говорю? «Я считаю, что твои уши восстановились должным образом». «Где мне сесть? Мне нужно дать им что-нибудь, на чем они смогут сесть... , мой Бог!" Крика удивления не последовало. В мгновение ока вперед подошел мужчина, поднял тело Джэу Юна и положил его на стол. — Ч-что ты делаешь! Джэу Юн, который чувствовал, что его жизнь в опасности, занял оборонительную позицию и закричал. В любом случае Юстас поднялся по лестнице наверху комнаты и лег на кровать. Затем я начал читать гору бумаг на моем столе. Когда Джэу Юн попытался встать из-за стола, Юстас открыл рот, даже не подняв головы. «Оставайся на месте». Юн Джэ У был так зол на тон голоса, словно ругал собственную собаку. Но он не был настолько безрассуден, чтобы разозлиться на человека, который мог наброситься на него в мгновение ока. Более того, у него была смелая мечта, что даже если он умрет, то умрет с как можно меньшей болью, по своему выбору, а не от чужих рук. Джэу Юну ничего не оставалось, как неловко сидеть за столом и смотреть, как мужчина работает. Мужчина лег под углом и разложил свои документы. Гора бумаги была отброшена с поразительной скоростью. хорошо. Поскольку ты бог, ты должен сделать как минимум столько же. Джэу Юн смотрел на Юстаса широко открытыми глазами, пытаясь найти его недостатки. Человек настолько красивый, что было удивительно, как он двигался, нет, он был богом. Волосы, поймавшие свет, блестели, как серебряная нить. Когда дул ветер и шевелились волосы, казалось, будто льется красивая музыка. Черт возьми, не это. Джэу Юн быстро моргнул. Я решил не обманываться внешностью и выяснить, что плохого в этом парне. Его полузакрытые глаза один раз взглянули на бумагу, и бумага упала в сторону. Джэу Юн почувствовал горечь во рту после проверки бумаги, заполненной нечитаемыми буквами. «… «Во-первых, безрассудно пытаться найти недостатки в Боге». Юстас поднял голову, как будто услышав бормотание Джэу Юна. Хотя его живот онемел, Юн Джэ У изо всех сил старался притвориться спокойным и спросил. "Почему ты смотришь на меня? Нет, с какой стати ты заставил меня сидеть здесь? Это действительно важно? Ой, погоди, черт, я все равно тебя не понимаю, поэтому мне приходится говорить неформально. привет! «Что в этом такого важного?» Юстас открыл рот, возможно, понимая слова Джэу Юна или прочитав вопрос на его лице. «Разве ты, как Ламия, не должен задуматься о том, зачем ты здесь?» "что? О чём ты думаешь, будучи Ламией? «Что говорит сумасшедший?» Джэу Юн улыбнулся и сказал, как мог. Когда мы играли против легионеров, один из старших нарочно улыбался и ругался на корейском. Хотя он хорошо говорил по-английски, всякий раз, когда вспыхивала ссора, он всегда ругался на корейском. Однажды, когда я спросил причину, ответ моего старшего был следующим. «Я знаю, что это оскорбление из-за атмосферы, но вы не знаете, насколько разозлится другой человек, если не будет знать содержания». Джэу Юн широко улыбнулся и бросил резкие слова в адрес бога этого мира. «Думаешь, ты стал той Сибурал Ламией потому, что я тебе нравлюсь? Как Ламия, мои мысли замерзли до смерти. Сделай сам. «Ты кусок дерьма». Казалось, что пробка десятилетней давности утихла. Юстас, наблюдавший за ярким выражением лица Джэу Юна, странно открыл рот. — Я не знаю, что это значит, но могу сказать, что ты ругаешься. «… … !” «Это единственный раз, когда я смотрю. В следующий раз ты искупишь этот грех своим полуотрезанным языком. Джэу Юн прикрыл рот ладонью. Конечно, я не подумал о том, что такое поведение подтверждает догадку собеседника. "Что ты делаешь?" "что, … йо. Вежливое окончание было добавлено робко. «Разве я не говорил тебе подумать о своем долге как Ламии?» «Так что же такое… йо. Роль Ламии, по словам камергера, была проста. Развлекать Юстаса Джорджа. Хоть я и кричал: «Что это за чушь?», Чемберлен неоднократно говорил мне не забывать роль Ламии. Однако знать теоретически и применять их на практике — это совершенно разные вещи. «Похоже, Эбнер не учил тебя. — Тогда давай вырежем Эбнеру язык. Похоже, Эбнер и был тем незадачливым старым камергером. Как бы сильно мне не нравился кто-то, я никогда не хотел видеть, как на моих глазах кому-то отрезают язык. "О чем ты говоришь! Зачем резать себе язык? Ты Бог... йоу это! Что не так с Богом... йоу это!" «Эбнер». Когда голос мужчины прозвучал торжественно, камергер вошел, как будто ждал. Джэу Юн махнул рукой с таким выражением лица, словно собирался заплакать. "нет. Вот и все. Это нормально. Я слышал. «Я слышал это, поэтому, пожалуйста, не отрезайте этому несчастному старику язык!» «Эбнер. «Я призову тебя к ответственности». Как только Юстас закончил говорить, камергер опустился на колени. Если бы он добавил хотя бы одно слово, он, казалось, был готов отрезать себе язык и выбросить его. Лицо Джэу Юна побледнело. "все в порядке. Ламия говорит, что я сделаю это. Я сделаю все, пожалуйста... !” Он даже сложил руки и помолился. На мгновение мне показалось, что я услышал смех. Когда Юн Джэ У поднял голову, главный камергер исчез из ниоткуда. Голубоглазый мужчина оперся на кровать, уголки его глаз прищурились. Меня обманули. Он был богом этого мира. Это не было похоже на создание иллюзии. Джэу Юн покраснел и закусил губу. "хорошо. «Похоже, ты наконец вспомнил об обязанностях Ламии». Джэу Юн пробормотал сквозь зубы: «Ты такой кокетливый ублюдок», а затем кивнул. На этот раз все закончилось иллюзией, но во второй раз мы не знаем, бросится ли настоящий язык на этот чистый белый мраморный пол. «Интересно, как твои способности сделают меня счастливым». Джэу Юн вышел из-за стола. Юстас слегка сузил брови и сделал неодобрительное выражение. «То, что я пытаюсь сделать, невозможно сделать за столом… ». Он быстро огляделся. Когда он искал что-нибудь, что можно было бы использовать вместо футбольного мяча, его внимание привлекла голубая сфера наверху шкафа. Джэу Юн подбежал к шкафу с украшениями и взял в руку небесно-голубую сферу. Размер, форма и вес были подходящими. «Могу ли я использовать его?» Юстас на мгновение выглядел озадаченным, но затем кивнул. Джэу Юн бросил над головой голубую сферу. Слегка приподняв лоб, я оттолкнул упавшую сферу левым коленом. Грузовые навыки Джэу Юна были лучшими в команде. Нет, в стране не было никого, кто мог бы последовать за ним. Когда я был молод, я всегда проводил время в одиночестве, поднимая мяч с футбольным мячом в руке. Даже с закрытыми глазами он мог часами управлять футбольным мячом, не роняя его. Джэу Юн удовлетворенно посмотрел на Юстаса с выражением, говорящим: «Пожалуйста, посмотрите на меня». Юстас, читавший документ одним глазом, начал говорить: «Да». — Эбнер объяснил, что это за сфера? "да? … нет." Юн Джэ У покачал головой, подбрасывая сферу на колене. Юстас отложил бумагу, которую держал в руках. «У меня есть хобби — коллекционирование ламий». «… да." Я хотел спросить, в чем разница между вами и Одеоком, который коллекционирует фигурки ограниченным тиражом, но сдержался. «Ламия — буквально чужеродное существо, пришедшее из другого мира и не принадлежащее этому миру. «Я впервые беру в руки гуманоида». «… … ». «Чем больше разница во времени и чем дальше находится Ламия, тем выше ее ценность». Говорили, что чем старше и дальше находится антиквариат, тем дороже он будет продаваться. «Редкая и добрая Ламия символизирует силу Джорджа». Вы хотите сказать, что Одеок, у которого есть дорогие и ценные фигурки, побеждает в их мире? Джэу Юн кивнул с серьезным выражением лица. «Но моего терпения не хватит, чтобы продолжать смотреть на одну Ламию». Хотя слова мужчины были услышаны, Джэу Юн слегка нахмурился, наклонив голову, так как не мог их понять. «Какое отношение терпение имеет к этой фразе?» йоу это?" Юстас взял со стола новый лист бумаги. Его глаза сверкали странной улыбкой, когда он читал документ. Джэу Юн с пустым лицом взял сферу в руку. Ветер, дувший через открытое окно, трепал черные волосы Джэу Юна. Противный. У меня мурашки по коже. Каждый раз, когда волосы шевелились у него на затылке, Джэу Юн чувствовал движение взгляда мужчины. «Я хотела черную бусину». Ваджангчанг. Небесно-голубая сфера, упавшая у моих ног, с громким звуком разбилась. Светло-голубой дым просачивался сквозь щель и извивался, словно в последней схватке. Джэу Юн рухнул на свое место. Поговорка о том, что если ты совершишь самоубийство, то попадешь в ужасный ад, была истинной. «Как ты можешь это сделать? «Что за ерунда происходит?» В глазах животного отразилось выражение жалости, когда оно посмотрело на Джэу Юна, который плакал и изливал свою историю. Однако Юн Джэ У, который долго плакал, не успел обратить внимание на чувства животного. "Имеет ли это смысл? Когда тебе надоест с ним играть, ты превратишь его в бусы? Это Бог? Сволочь! Вы с ума сошли? Даже если ты это знаешь, другие люди поклоняются ему как богу?» Как только Джэу Юн вышел из кабинета Юстаса, он схватил камергера и спросил о идентичности бус, используя язык тела, используя все свое тело. Главный камергер на мгновение обеспокоенно посмотрел на небо и начал объяснять серьезным тоном. Этот мир разделен на четыре божественные области, и есть четыре бога, которые управляют четырьмя областями. Это были голубые воды Кокс-Филип на юге, красная земля Яттенбаума Медена на западе, золотой огонь Малика Дикера на востоке и серебряный ветер Юстаса Лау на севере. Среди них Джордж Юстас, бог, правящий севером, в настоящее время был самым могущественным кандидатом на пост Ажара. «Азхар» — бог среди богов, правящий этим миром. Первоначально боги четырех округов по очереди брали на себя управление Азхаром, но теперь говорят, что наступил «период Азаана», когда четыре бога соревнуются за место Азхара. Период Азана длится от нескольких сотен лет до нескольких тысяч лет, пока сам бог не сойдет с положения Азхара и не уступит место следующему богу. Божья сила возникает из его радости. Бог развивает силу, чтобы обогатить Свою землю. Для Джорджа Юстаса это была Ламия. По мере того как количество бусинок, содержащих сущность Ламии, увеличивалось, сила Юстаса также увеличивалась. Конец объяснения ниже. В неинтересном, скучном и сложном объяснении, которое продолжалось долгое время, Джэу Юн отчаянно слушал, пытаясь найти информацию, которую ему нужно было извлечь. В конце концов он смог увидеть, что его предсказание не было ошибочным, поскольку это была бусина, содержащая сущность Ламии. В конце концов, однажды он умрет, а после смерти превратится в бусину и поместит в витрину. Джэу Юн был на грани падения из-за своей судьбы, которую можно выразить в одном простом предложении. Я отказался есть и устроил молчаливый протест в своей комнате, но это было бесполезно. Всего лишь взгляд Юстаса, пришедшего в ее комнату, ее руки начали свободно двигаться, и она смогла запихнуть еду в рот. Джэу Юн кричал, что не будет есть, но когда ему в рот попала самая вкусная еда в мире, он начал жевать и глотать ее, крича: «Черт, это так чертовски вкусно». Во-первых, это был бой, в котором мне не было равных. Противником был бог этого мира. Даже когда он был в первоначальном мире, он отчаянно сражался с невидимым богом, но не был ли он полностью побеждён? Даже бог здесь не был справедливым человеком. Оно было просто всемогущим. Всемогущему ублюдку здесь поклонялись как богу. "Сумасшедший парень. Сволочь. Черт, это Бог?» Джэу Юн выругался без колебаний. «Черт возьми, ублюдок. Шибурал, собачья пара». Поскольку его всегда называли выходцем из приюта, Юн Джэ У был осторожен в том, что говорил в официальной обстановке. Более того, как капитан он отвечал за прекращение драк на поле. Конечно, я не раз ругался про себя. Но здесь в этом не было необходимости. «Это де-доре или что такое покер. трансформация. Ты идиот! Просто подожди и увидишь. «Я обязательно сбегу отсюда и выберусь». Каждый раз, когда из уст Джэу Юна вырывалось проклятие, выражение лица белого зверя становилось жестче. В конце концов, только после того, как изо рта зверя вырвался низкий рычащий звук, Джэу Юн закрыл рот. «… что. хорошо. Поскольку ты тоже здесь живешь, да... , животные тоже верят в Бога. «Этот грязный мир». Джэу Юн сплюнул на пол. Вскоре пролетел толстый хвост. «100 миллионов! — Почему ты меня бьешь? Было так больно, что я не мог дышать. Юн Джэ У закатил глаза и посмотрел на Джин Су. Однако, как всегда, зверь просто смотрел вперед с ничего не выражающим лицом, не в силах понять, о чем он думает. Джэу Юн, который сегодня снова злился на прогулку, обнаружил, что Джинсу в одиночестве наслаждается лунной ванной, и бросился сюда. Павильон, построенный на берегу пруда, вполне подходил ему, как если бы это было место для этого прекрасного мохнатого зверя. Никто не приблизился к этому зверю. Я не знаю, было ли это из-за страха перед зверем или из-за способностей зверя, но в результате это стало единственным местом, где Юн Джэ У мог проводить время наедине. «В любом случае, я обязательно сбегу. Даже если это означает смерть, я сбегу». Я схватил другого слугу и спросил его, сколько времени потребовалось, чтобы Ламия превратилась в бусину. Мне потребовалось полтора дня, чтобы понять этот вопрос. Ответ заключался в том, что примерно через сорок закатов Ламия выполнит свои обязанности. Мой долг — замерзнуть насмерть. Джэу Юн обещал и обещал снова и снова, что как можно скорее сбежит от жестокого бога без крови и слез. «Пойдем в страну, где есть другие боги». Джэу Юн говорил, делая вид, что нежно ласкает шерсть животного рукой. Я хотел смахнуть шерсть своими руками, но после нескольких попыток и бросков понял, что это невозможно. «Пойдем со мной в страну, где есть другие боги. «Эта страна гнилая». Меня не волновало, эксплуатировались ли другие люди при Юстасе или нет. Единственное, что заботило Джэу Юна, это этот белый зверь. «Хён Джинсу. — Я возьму тебя с собой. Зверь передо мной был слишком большим, чтобы его можно было назвать Дзинсу. Мне жаль и Джинсу, и этого зверя. Подумав об этом, Джэу Юн в конце концов решил назвать белого зверя Джинсу-хёном. «Другие боги все равно были бы лучше этого». В этот момент уголок рта Джинсу слегка дернулся. Ты правда сейчас смеешься? «Ты смеялся? … Вы, должно быть, увидели это неправильно. ха. «Я устал и теперь ничего не вижу». После выяснения личности бус последовал день, наполненный кошмарами. Я не мог нормально спать. Джэу Юн потирал голову рукой, когда вдруг услышал урчание в животе и застенчиво пробормотал. «… дерьмо. голодный." Я достала из рук немного еды. Поскольку я не знал, когда сбегу отсюда, я всегда носил еду в своей одежде. Поскольку в настоящее время я объявил официальную голодовку, я ел меньше, чем обычно. Несмотря на то, что сейчас он ушел, он был человеком, который тренировался всю свою жизнь. Естественно, он хорошо ел. Почувствовав голод, Джэу Юн разложил еду, которую спрятал в руках, и начал есть. Чтобы сбежать, вам нужно повысить свою выносливость. Где-то на этом бескрайнем снежном поле должна быть еще одна страна. В этот день Джэу Юн решил включить физические упражнения в свое утреннее расписание. Но сегодня я почувствовал, что мне придется отказаться от поисков этой деревянной двери. Во время прогулки я узнал, что структура сада каждую ночь слегка менялась. Единственное, что оставалось постоянным, это этот час. — спросил Джэу Юн после того, как натер свою одежду фруктом, похожим на яблоко, и откусил его. "Хочу немного?" Зверь повернул голову до такой степени, что я смутился от протянутой руки. Джэу Юн убрал руку, как будто знал, что это произойдет. Посмотрев, я понял, что этот зверь был не обычным зверем. Его бесстыдство не поддавалось описанию, и никто не мог сравниться с его резкостью. Джэу Юн взглянул на Джинсу-хена. Его большая, щедрая спина была особенно блестящей и сияющей. Наступит ли когда-нибудь день, когда я смогу покататься на этой спине, прежде чем умру? Если бы я только мог забраться на эту спину, я мог бы прямо сейчас пересечь снежное поле и сбежать отсюда. Если вы сядете на этот тонкий, мягкий мех, вам не будет холодно. … Ты не хочешь меня подвезти? Пока Джэу Юн откусывал фрукт и бросал на него горящий взгляд, зверь медленно встал. "Где?" Джэу Юн внезапно встал. Я хотел проводить время с Джинсу как можно дольше. Джинсу-хён был единственным здесь, кто мог показать свои истинные чувства. — Ты уже уходишь? — спросил Джэу Юн с лицом, которое выглядело так, будто он вот-вот заплачет. В детстве, проведенном в приюте, его единственными друзьями были футбольный мяч и грязный белый мяч, с которым он не мог разговаривать. Было такое ощущение, будто я вернулся в прошлое. Он ничего не мог сделать сам, ему не с кем было поговорить, и единственным человеком, на которого он мог положиться, было неизвестное животное. Зверь, стоявший на перилах, оглянулся. Голубоватые глаза выражают безразличие. «… пока." Хотя Юн Джэ У и хотел держаться за него, он попрощался с Джин Су, как мужчина. Джинсу, который стоял, поставив переднюю ногу на перила, абсурдно посмотрел на Юн Джэу. "почему? … мой Бог." Только тогда Джэу Юн понял, что держит рукой конец толстого хвоста Джинсу. Он быстро отпустил его, но Дзинсу, казалось, потерял желание идти и снова сел посреди площади. Разве Джэу Юн, внимательно наблюдавший, не уходит? он спросил. Белый зверь закрыл глаза и даже не взглянул на него. Это было странное чувство. Мне казалось, что этот зверь, с которым я даже не мог общаться, утешал меня. Это правда, что мне было приятно, хотя я знал, что этого не может случиться. Несмотря на то, что у меня были плохие ноги, я уже однажды умирал, я не знал, когда умру здесь, и играл в божью игрушку, мне определенно было хорошо. Не знаю, скажет ли кто-нибудь, что я сумасшедший, если услышит это, но сейчас это так. Я не любил сложные вещи. Все, что мне нужно было сделать, это просто придерживаться тех чувств, которые я чувствовал прямо сейчас. Джэу Юн прислонился к перилам. Я почувствовал, как большой хвост нежно коснулся меня сзади. «Я не умру. Даже если ты упадешь отсюда, ты не умрешь. … Нет, я не знаю, умру ли я, если упаду. — Разве ты не собираешься проснуться в другом мире? Джэу Юн, бормоча что-то про себя, начал дрожать. Когда вы открываете глаза, это совершенно новый мир. Это может звучать правдоподобно и чудесно, когда вы только слышите это, но для того, кто уже испытал это однажды, это было просто ужасное предположение. «Даже если я умру, я не умру здесь. Я говорил тебе. «Я убегу». — сказал Джэу Юн, глядя на внешнюю стену замка, которая была настолько высокой, что доходила до неба. Чем больше ему казалось невозможным выбраться из этого места, тем сильнее разгорался в нем спортивный дух. Глаза зверя слегка сузились, когда он увидел, как Джэу Юн скрежещет зубами. Это было странное выражение, по которому невозможно было определить, улыбается ли он или погружен в свои мысли. Когда наши взгляды встретились, Джэу Юн выставил ладонь вперед и сделал вид, что прикасается к животному. Конечно, его сразу остановили большие передние лапы. «Это смехотворно дорого». Хоть он и ворчал, во взгляде Юн Джэ У на Джин Су была некоторая привязанность. Личность Джэу Юна была достаточно простой, чтобы его можно было назвать целеустремленным. Для него однажды враг всегда был врагом, а однажды союзник всегда оставался союзником. Его единственным союзником здесь был зверь перед ним. Несмотря на то, что его били хвостом, душили и неоднократно останавливали передними лапами, Юн Джэ У нашел Джинсу-хена. «Эй, чувак. Но благодаря мне ты здесь такой. «Они сказали, что хоть я и бедная Ламия, ко мне будут относиться с величайшим уважением, пока я не умру». Эту информацию также можно было получить, задавая вопросы с помощью языка тела, жестов ног и даже рисования на полу. Объяснение главного камергера заключалось в том, что существам, доставляющим удовольствие Богу, поклоняются как богам. Конечно, он не может быть таким же, как Бог. «Так будь добр ко мне. «Я скажу тебе продолжать кормить меня даже после того, как я умру». Он достал кусок сушеного мяса из пакета, который положил на пол, и помахал им перед Дзинсу. Невероятно благородный белый зверь на этот раз даже не обратил внимания на кусок мяса. Джэу Юн положил кусок мяса в рот и пробормотал. — Юстас, а что, если этому сумасшедшему ублюдку я сразу надоест? До того, как ламия, о которой мне рассказала служанка, будет съедена и превращена в бусину, осталось примерно месяц. Но не было никакой гарантии, что сумасшедший бог не устанет от него за этот месяц. Например, когда меня сегодня во второй раз позвали в офис, я продемонстрировал свои навыки капания с помощью мяча, сделанного вручную из стволов деревьев, но Юстас сделал недовольное выражение лица и жестом пригласил меня уйти. "дерьмо. «Я об этом не подумал». Джэу Юн потер голову. Простота характера была хороша, когда мы стремились к единственной цели, но она была занозой в заднице, когда дело доходило до обдумывания различных сценариев. «Хён Джинсу». Джэу Юн позвал зверя. Вместо ответа зверь взглянул. «Что, черт возьми, может интересовать этого сумасшедшего ублюдка? Стоит ли мне рассказать тебе что-нибудь интересное?» Джэу Юн подумал, что его ситуация похожа на «Тысячу и одну ночь». Это история о безжалостном короле, который не доверяет женщине и убивает ее, проведя с ней всего одну ночь, и о женщине, которая рассказывает королю интересные истории в течение тысячи дней и дней, в конце концов выходя за короля замуж. Когда он впервые услышал эту историю, мысль, которая пришла в голову Джэу Юну, заключалась в одной строчке: «Разве ты не сошел с ума?» Удивительно, что есть история, которую можно рассказывать другим в течение тысячи и одного дня, но еще более непонятным было мышление главной героини, женщины, вышедшей замуж за короля, убившего множество женщин. Проще говоря, это значит выйти замуж за богатого серийного убийцу, используя его остроумие. Но теперь я чрезвычайно завидовал красноречию этой сумасшедшей женщины. Чжэ-Ву Юн чрезвычайно плохо писал, так как его всегда отстраняли от учебы. То же самое касается и его разговорных навыков. Даже после того, как важная игра закончилась, задача Джэу Юна заключалась в том, чтобы улыбнуться один раз, а затем пойти в раздевалку. Это было настолько плохо, что во время интервью репортеры держали их за рукава, чтобы заставить говорить дольше. Поклонники расценили его скрытность как харизму. Режиссер сказал вам, что если вы откроете рот, ваш имидж только ухудшится, поэтому он посоветовал вам держать рот на замке и просто тренироваться, как вы делаете сейчас. Джэу Юн также доволен своим имиджем. … не сейчас, но. "Что я должен сказать вам? Поскольку в этом мире не будет никаких фильмов, давайте потренируемся на тех фильмах, которые нам понравились? «Хм, какой из фильмов, которые я недавно посмотрел, хороший». Джэу Юн поджал подбородок и подумал над названием фильма, которое было бы интересно даже тому, кто не умеет говорить. «Это боевик, потому что в нем грязный и жестокий персонаж… , … Ты не можешь мне этого сказать. Джэу Юн прикрыл голову и сел на свое место. Он забыл о слепом пятне, когда Юстас не мог понять, что он говорит. Он сел и вырвал на себе волосы. «Ух, что мне делать? «Что, черт возьми, ты делаешь, чтобы продержаться месяц?» Джэу Юн выбрал области, в которых люди могут сопереживать даже в культурах, где они не общаются. Искусство, музыка и физкультура. В искусстве, если ты рисуешь собаку, она похожа на кошку, а если ты рисуешь кошку, у тебя есть талант сделать ее похожей на собаку, так что это невозможно, а на физкультуре это уже однажды показывали, так что оно не такое свежее. И тогда остается музыка... . «Хён Джинсу». Джэу Юн позвал зверя, который раньше с интересом смотрел на него. Животное пошевелило хвостом, словно отвечая на его более серьезный голос, чем обычно. «Хочешь послушать песню?» Этот зверь обязательно даст очень честный ответ. Но как только он закончил говорить, зверь встал со своего места. «Ты действительно такой разборчивый. Мех мягкий. Пожалуйста, послушай меня хотя бы раз. «Если тебе это не нравится, просто спроси». После разговора Джэу Юн почувствовал внутри себя острую боль. Чисто белые зубы зверя, видимые с первого взгляда в лунном свете, были толще его собственного предплечья и остры, как лезвия. Меня постоянно посещали ужасные мысли о том, что эти зубы отрежут мне запястье. Зверь медленно приближался. Джэу Юн протянул руки вперед и крикнул. "останавливаться. Пока нет. Слушай сюда. Джэу Юн нашел путь к отступлению, намереваясь в случае необходимости убежать, и сглотнул сухую слюну. Белый зверь жестом показал нам, что пора начинать. У меня была страшная мысль, что если я не сделаю что-нибудь сразу, меня проглотит этот большой рот. Мой ум опустел. По совпадению, ни одна из бесчисленных песен, которые я знал, не пришла мне на ум. Джэу Юн плотно закрыл глаза. Он начал петь. «Восточное море и гора Пэкду высохли и изношены». Прозвучал национальный гимн. Песня, которой спортсмен больше всего гордился, была даже не подбадривающей песней команды, а национальным гимном. Как игрок, представляющий страну, когда я слышу ее на поле, это настолько ошеломляющая песня, что ее невозможно описать словами. Когда я был молод, я однажды спел национальный гимн перед сном, чтобы контролировать свой разум и стать национальным представителем. «Да благословит Бог, да здравствует наша страна! Цветок редьки-редиса――. Когда он пел «Три тысячи миль», Джэу Юн внезапно открыл глаза. Мне было так интересно и страшно от этой ситуации, что свирепое и суровое животное слушало песню, не реагируя. Зверь, обеспокоенный тем, что может замахнуться на себя большой передней лапой, стоял на месте, подняв уши, и бросил тонкий взгляд на Юн Джэ У. Юн Джэ У был смущен настойчивым взглядом, который, казалось, искал другого человека, и в итоге промолчал. Вскоре холодный ветер безжалостно ударил по щеке Джэу Юна. Джэу Юн, которого несколько раз избивали, уже знал, что зверь обладает сверхъестественной силой. — Почему ты меня бьешь? Джэу Юн прижал ладонь к щеке и крикнул. Хвост задел губы Юн Джэ У, словно прочерчивая след. Хотя они были знакомы не очень давно, Джэу Юн понял, что это было собственное желание животного. — Ты действительно хочешь, чтобы я продолжал тебе звонить? Хвост снова задел. Джэу Юн открыл глаза и посмотрел на Джинсу, затем снова открыл рот и начал петь. «Редис редиски — великолепная и могучая гора. Народ Дэхан, Дэхан, пусть путь сохранится... ». Закончив песню, Джэу Юн долго молчал из-за смущения. Невозможно спросить животное, что оно думает о моей песне. Нет, сама идея спеть песню перед животным была ошибкой. Если бы я мог повернуть время вспять, я бы вернулся на несколько минут назад и закрыл рот. Больше всего Юн Джэ У вздрогнул от взгляда зверя. Когда оно впервые заметило Чжэ-Ву Юна на снегу, животное взглянуло на него и просто вошло в воду. В следующий раз, когда мы встретились в замке, я проигнорировал его и прошел мимо. Почти всегда зверь игнорировал Джеу. Время от времени я лишь бросал на него быстрый взгляд, словно спрашивая, о чем он говорит. Но сейчас ты не смотришь на него слишком пристально? Как будто я обнаружил что-то интересное. Джэу Юн сделал шаг в сторону, задаваясь вопросом, не смотрит ли он на что-то не так. Взгляд зверя соответственно изменился. Для окончательного подтверждения Джэу Юн снова сделал шаг в сторону. Взгляд зверя также движется медленно. "почему?" Я сначала этого не понял. Даже если это пустое замечание, Юн Джэ У не очень хорошо пел. Я просто пошел с друзьями в караоке-бар и спел три-четыре песни под настроение. "ни за что, … «Хороша ли моя песня?» — честно спросил Джэу Юн. Затем, как ни странно, животное, которое стояло так, как будто вот-вот могло уйти, село. Это как разрешение слушать больше твоих песен. Джэу Юн никогда не получал приглашения на бис, даже в караоке-зале. Он неловко улыбнулся и почесал голову. «Ты действительно звонишь мне снова? Ха-ха-ха, похоже, моя песня популярна в этом мире». Джэу Юн откашлялся, думая, что, возможно, он гений пения в этом мире. Он начал петь песню своего любимого кумира. На самом деле, я общался с одним из этих айдолов до аварии, но впоследствии мои отношения закончились ничем. Тем не менее, это определенно была моя любимая песня. «Ты, кто когда-то любил меня… ». Ох, мне очень понравились танцы в этой части. Джэу Юн громко пел, вспоминая прошлое. Зверь закрыл глаза и слушал свою песню, и лунный свет освещал их обоих. Оседлав ветер, его песня достигла каждого уголка сада. Служитель, ждавший издалека возвращения Ламии, нахмурился, услышав песню. Никто не знал, что происходит в Божьем саду. — Юстас звонит. Юн Джэ У, который отжимался в одиночку, потому что думал, что ему нужно набраться выносливости, чтобы сбежать, выглядел озадаченным, когда услышал эти слова. Капельки пота стекали по его рукам. Увидев это, Чемберлен Эбнер нахмурился. «Я думаю, тебе нужно снова принять ванну… «Он не любит ждать, поэтому, я думаю, сначала тебе стоит переодеться». Только тогда Джэу Юн понял, что не ослышался, и встал. — спросил он, расчесывая мокрые волосы. "почему? — Вчера у тебя была веселая вечеринка? К счастью или к несчастью, время на неуместные для Бога шутки ограничивалось разом в два дня. Он не понимал, почему такое время было строго установлено, но, поскольку это не причинило бы ему вреда, Джэу Юн решил об этом не беспокоиться. «Почему ты звонишь мне? Что это такое? "В чем проблема?" В этом мире Джэу Юн был не из тех, кто много говорит. Когда я занимаюсь спортом, я сосредотачиваюсь только на упражнениях, в свободное время я занимаюсь спортом, а в остальное время сплю. … Иногда я встречал женщин, но они говорили вещи, которых я не мог понять, поэтому я просто смеялся и слушал. Когда Джэу Юн пришел сюда, он понял, что он очень разговорчивый человек. Проблема в том, что другой человек не понимает. «Почему ты звонишь мне?» Главный камергер, который примерно догадался о значении тона Джэу Юна, сложил руки вместе и ответил. — Ламия должна идти, когда позвонит Джордж Юстас. Это работа Ламии. Ламия существует ради Джорджа. Тон голоса был вежливым, но в нем содержалась ругань: «Ты думал, что мы тебя накормим и дадим спать бесплатно?» В такие моменты злиться бесполезно. Джэу Юн послушно переоделся. Одежда здесь была в целом свободной. Это был метод обертывания большой туники вокруг тела и закрепления ее тонким ремнем на талии. Поначалу это выглядело очень неуклюже, но после того, как я его надел, оно оказалось настолько удобным, что я подумал, что одежда, которую я носил раньше, была неудобной. Более того, хотя я и не мог точно сказать, из какого материала была одежда, блеск и текстура были настолько хороши, что у меня пошли мурашки по коже. Двое слуг помогли Джэу Юну переодеться, а еще один вытер ему голову полотенцем, а затем причесался. Джэу Юн вздохнул, глядя на себя в зеркало. Кожа была мягкой и гладкой, как будто о ней хорошо заботились, а волосы были достаточно блестящими, чтобы иметь ангельские кольца по текстуре. Он был излишне красив. Чтобы привлечь внимание Бога, было бы лучше иметь опрятный внешний вид, а не уродливый, но Юн Джэ У чувствовал себя плохо, потому что ему казалось, что он стал красивее без необходимости. Камергер, увидевший, как Юн Джэ У тревожно вздыхает, глядя в зеркало, не понял его намерений и предложил искреннее утешение. "все нормально. «Твоей внешности немного не хватает, но это не так уж плохо, чтобы быть некрасивым». Что сказал Джэу Юн, когда услышал это? и повернул голову. «Если вы позаботитесь о нем немного больше, он станет лучше». Камергер даже цокнул языком, как будто ему было очень жаль. Джэу Юн был так потрясен, что чуть не упал навзничь. «Куда ты идешь глазами? «Этот старик!» Старику, который был примерно того же возраста, что и мой дедушка, я сказал нечто невообразимое. "это безумие? Вы с ума сошли? "Где я?!" При выборе спортсменов, которые, скорее всего, стали бы знаменитостями, если бы не стали спортсменами, Джэу Юн неизменно входил в число лучших. Я также сделал несколько фотографий для журналов. Мало того, ко мне несколько раз обращались женщины-знаменитости через моих друзей и пожилых людей. «Какой я красивый!» Это было то, чего я никогда раньше себе не сказал. Однако здесь Юн Джэ У не заботился ни о своем имидже, ни о достоинстве, поэтому он просто излил то, что хотел сказать, не задумываясь. "все нормально. Джордж Юстас щедр и обладает широким вкусом, поэтому он испытал много разных видов ламий. «Вам не о чем беспокоиться». «Что за ерунда… , Ах, хватит. Ходите, глядя на подошвы ног. «Вау, это так абсурдно». Подумав, что спор с кем-то, с кем он не может общаться, только навредит его рту, Джэу Юн жестом предложил канцлеру взять на себя инициативу. Пройдя через несколько больших дверей, мы прибыли в офис, расположенный в самой глубокой части замка. Когда камергер подошел к двери и отошел в сторону, дверь открылась сама собой, как живое существо, обладающее волей. «Вау… ». Я ненавидел этот момент больше всего. Джэу Юн глубоко вздохнул, выдохнул и пошел вперед. Войдя в кабинет, я услышал, как за мной закрылась тяжелая дверь. Как обычно, Юстас лежал под углом во главе кабинета и читал гору бумаг. Джэу Юн заложил руки за спину и поклонился. Теперь, когда я понимаю язык, это был метод приветствия, который камергер посоветовал мне быть вежливым. Однако, как обычно сегодня, Джэу Юн наклонился, твердо выпрямив средние пальцы обеих рук. Хотя Юстас ясно знал, что Джэу Юн вошел, он даже не посмотрел в этом направлении. Юн Джэ У поднял голову, ругаясь себе под нос и спрашивая, зачем ему просить кого-то приходить и уходить, если он собирается сделать что-то подобное. Некоторое время спустя Юстас озадаченно посмотрел на Джэу Юна, который стоял безучастно. "Что это такое?" Джэу Юн спросил, с какой целью ему позвонили. "что?" Но ответ пришел тот же. "Что? «Если ты кому-то звонишь, ты должен поговорить». — Почему ты так тупо стоишь? «… … ». «Поскольку ты до сих пор не знаешь, где твое место, я думаю, ты обычно не глуп». "Привет, … сделанный. все нормально." Помня об этом, Джэу Юн подошел к столу и сел. Когда он приходил сюда, Юстас брал его и помещал туда, так как он всегда оглядывался, чтобы увидеть, где ему сесть. Джэ-Ву Юн, сидя за столом, спрашивает Юстаса: «Теперь достаточно, верно?» Он посмотрел на меня. Мягкий голос Юстаса эхом разнесся по залу. «Ламия». Джэу Юн узнал от мужчины перед ним, что голос несет в себе силу. Хотя только что было произнесено мое имя, воздух стал настолько напряженным, что у меня подкосились колени. «Ламия». Мужчина снова позвонил Джэу Юну. Ему хотелось куда-то убежать, но Джэу Юн едва поднял голову и посмотрел на него. «Думаю, ты знаешь, что ты Ламия». — Тогда ты даже этого не знаешь… йо. — Если ты не знаешь, я собирался поставить печать тебе на лоб, но ты отнял у меня руку. Джэу Юн выругался, сказав «иди на хуй», сам того не осознавая. Зачем здесь все эти ублюдки? Как такой парень может быть богом? У Бога должен быть вкус утешать и обнимать существ, которые ниже его самого! Если вы всеведущи и всемогущи, это нормально! «Ламия. "Что ты сейчас делаешь?" "Ах хорошо. «Это действительно раздражает людей». Если бы я знал, что это произойдет, я бы принес мяч. Говоря это, Джэу Юн встал. В то же время Юстас слегка наклонил голову и сделал неодобрительное выражение. «Я никогда не давал разрешения уйти». — Ты не принес мяч? Я уверен, что вы не просите меня поднять труп Ламии в тот шкаф. Джэу Юн посмотрел на бусы и Юстаса, молча, со строгим выражением лица. Однако следующие слова, сорвавшиеся с уст Юстаса, превзошли ожидания Джэу Юна. "Петь." «… да?" "Петь." Джэу Юн открыл рот и сказал: «Ух», а затем положил ладонь на лоб. Вчера вечером спев песню Джинсу, он подумал, что его песня может быть здесь популярна. Однако на обратном пути с прогулки один из встреченных мной слуг нахмурился и запротестовал, спрашивая меня, что же я делаю. Было так шумно, что все проснулись. Если это так, то я не думаю, что это действительно работает. Это просто вкус к животным? В конце концов, Джэу Юн передумал петь перед Юстасом. Но почему-то он просит ее спеть. «Хочешь, чтобы я спел? Настоящая песня? Ла-ла-ла?» "Петь." Вернулись те же слова, что и раньше. Джэу Юн на мгновение остановился и спросил: «Мне действительно нужно это делать?» Хотя он мог и не понять, но я считал, что если он посмотрит на выражение лица и тон голоса, то примерно поймет, о чем спрашивает. "почему? — Ты не умеешь петь? "Эм-м-м? Нет, это не так, но... Это так неожиданно. этот." Когда Джэу Юн с озадаченным выражением лица почесал голову, глаза Юстаса расширились. Сердце Джэу Юна внезапно упало. Каждый раз, когда этот человек делал такое выражение лица, все последующие слова были ужасными. «Если ты не умеешь петь, то язык тебе все равно не понадобится». "Ах! "Я понимаю!" Джэу Юн закричал. Вытащить или перевернуть это мужчине совершенно не помогло. 상대는 걸핏하면 혀를 자르고 다리를 자르고 뭐를 자른다는 말을 아무렇지도 않게 하는 전 지전능한 개새끼였다. «Вдруг попросив меня позвонить куда-нибудь, я схожу с ума». Пока Юн Джэ У ходил вокруг, в его голове возник государственный гимн. В тот момент, когда я собирался петь, я подумал: «Я понятия не имею, что это за песня». «Ты впервые сделаешь меня счастливым». Голос Юстаса, когда он листал бумаги, коснулся живота Джэу Юна. Однажды я пошел в караоке-зал со своими старшими и встретил так называемого помощника по караоке. Когда Юн Джэ У увидел женщин, входящих в комнату в сексуальной одежде, он был шокирован и спросил, что это такое. Старшие улыбнулись и ответили, что это люди, которые помогают ради развлечения. Джэу Юн собирался выйти из комнаты, потому что не хотел этого делать, но один из старших потащил его в ванную и ударил по щеке, отругав за то, что он такой красивый. В мире спорта мой стаж был небесным. Получив несколько пощечин, Юн Джэ У потащили обратно в караоке-бар. Старшие намеренно обняли Джэу Юна и спели перед женщинами. Я нащупала его ягодицы и обняла за талию. Из-за красивой внешности Джэу Юна я часто сталкивался с такими вещами. Джэу Юн ненавидел подобные вещи до смущения. Я ненавидел женщин, которые продавали свое тело за деньги, но еще больше ненавидел мужчин, которые покупали людей для удовольствия в обмен на деньги. Но теперь Юстас обращается с ним как с человеком, который продает свое тело за деньги. Я сосредоточил взгляд на Джэу Юне и пристально посмотрел на него. "Что ты делаешь? «Какой бы ты ни был глупый, ты не разучился петь». – спросил Юстас, не отрывая глаз от бумаги. Джэу Юн стиснул зубы и пристально посмотрел на него. Собака-дворняга, пара чертовых собак, чертовски плохой пес, чертов пес с чертовой головой. Джэу Юн страстно проклинал Юстаса в своем сердце, используя все плохие слова, которые он знал. Однако есть предел ругательствам, которые я знаю, и у меня внутри все кипело, потому что я не могла произнести их вслух. Мне не хотелось петь мой любимый национальный гимн такому ублюдку. Джэу Юн закусил губу, затем широко раскрыл глаза, когда мысль внезапно пришла ему в голову. «Я могу спеть любую песню, верно?» В ответ на вопрос Джэу Юна Юстас махнул рукой, как будто он был раздражен. Это было разрешение делать что угодно. Джэу Юн откашлялся, откашлялся и начал громко петь. Эта песня, которая начинается со слов «Fuck you», может похвастаться самым грязным текстом из всех песен, которые я знаю. Большая часть песни состояла из ненормативной лексики. В тех местах, где я не мог вспомнить слова, я добавлял в мелодию несколько ругательств. С тех пор, как он приехал сюда, Джэу Юн поет с самым ярким и ясным лицом. Я почувствовал облегчение. Если бы я мог, я бы хотел петь эту песню перед Юстасом всю ночь напролет. «Джоёнкараа… ». Он собирался петь этот припев вечно, но Юстас поднял руку, чтобы остановить его. Джэу Юн держал рот на замке. Улыбающийся рот дернулся. Когда я позвонил, я сказал: «Пошел ты на хуй», но меня беспокоило, что произойдет, если Юстас узнает об этом позже. … В прошлый раз я сказал, что если бы я услышал ругательство, я бы не понял, что оно означает, но я бы понял, что это ругательство, по тону голоса. … мой язык... . "Как весело." "да?" «Мне странно плохо, когда я ее слушаю, но мелодия — захватывающая песня». «… ха ха ха. «Не беспокойся о текстах, хахахаха». Джэу Юн надеялся, что, если это возможно, этот человек никогда не поймет, что он сказал. Взгляд Юстаса сузился. В тот момент, когда он размахивал бумагой, которую держал в руках, и собирался поговорить с Джэу Юном. «… … !” Юн Джэ У, почувствовав, как трясется земля, спустился на пол и лег под стол. Рот Юстаса затвердел. Джэу Юн крикнул Юстасу, который не предпринял никаких действий, хотя земля продолжала трястись. "что ты делаешь! Говорят, это Бог! «Что мне делать с землетрясением?» Теперь даже окна на стене дребезжали и тряслись. Чувствуя, что его вот-вот укачивает, Джэу Юн лег на пол и опустил голову. "Пожалуйста сделайте что-нибудь…" ». Это было тогда. В офисе, который трясло до раскалывания земли, внезапно воцарилась тишина. Джэу Юн даже не заметил, что землетрясение прекратилось, потому что он бормотал, что проклянет этого бога, если тот умрет вот так. Только поняв, что кто-то прижал его к щеке пальцем, Джэу Юн медленно открыл глаза. "Эм-м-м?" На него сверху смотрел огромный мужчина с рыжими волосами. "Ах! «Это призрак!» Джэу Юн закричал и попытался встать, но ударился головой о стол и упал обратно на свое место. Появившийся из ниоткуда рыжий мужчина от души рассмеялся. «Вы узнали кое-что интересное. Лау.」 — Я даже не звонил тебе, но почему-то. «Когда я в последний раз приходил, когда ты меня звал?» — Тогда уходи с дороги. Голос Юстаса, когда он говорил это, был особенно глубоким. Мужчина с рыжими волосами высокомерно улыбнулся и подошел к Юстасу. Джэу Юн наблюдал за двумя мужчинами, потирая глаза тыльной стороной ладони от невероятного зрелища. «Это на этот раз? Тебе не надоело черное? "Я ненавижу это. все еще." Джэу Юн был потрясен и прикрыл волосы ладонью. Однако взгляд Юстаса был сосредоточен не на голове Джэу Юна, а на мужчине с рыжими волосами. — Где ты это взял? «Рядом с лесом Наджафа». Джэу Юн напряженно задумался над словом «Лес Наджафа». Поскольку это место, где вас обнаружили, возможно, здесь есть вход, к которому вы сможете вернуться. … Хотя у меня пока нет желания туда возвращаться. — Ты знаешь, что рот Басмала в последнее время необычный? 「… … .」 Юстас молча нахмурился. Хотя он ничего не сказал, легко было догадаться, что он уже знал. — Я думал, ты, конечно, знаешь. «А ты тоже знаешь, что оттуда выходят странные вещи?» «не интересоваться». Глазам Джэу Юна казалось, что они вот-вот вылезут из орбит. В этом мире есть человек, который случайно называет этого всемогущего ублюдка «ты». "Мне неинтересно. — Разве ты не подцепил оттуда того уродливого черного парня? «Ты такой уродливый!» Не в силах сдержать нарастающий гнев, Юн Джэ У крикнул. Платишь еще одну цену за то, что забыл, что над твоей головой стоит стол. Джэу Юн сказал: «Ух» и сел, прикрывая макушку. «хахахахахахахаха». Рыжеволосый мужчина громко рассмеялся. В этот момент земля задрожала. Джэу Юн ахнул и снова упал под стол. Однако продолжалось лишь небольшое сотрясение, и землетрясение, при котором казалось, что земля раскалывается, не продолжалось так, как раньше. «Он уродлив, но и глуп». Джэу Юн пристально посмотрел на рыжеволосого мужчину, держа его за голову. Мне никогда не говорили, что я скучаю по кому-то из-за своей внешности, но сегодня мне уже дважды сказали, что я некрасивая. Джэу Юн отчаянно взглянул на Юстаса. В любом случае, это твоя Ламия, но ты просто слушаешь, как кто-то другой делает отвратительный комментарий! Юстас перевел взгляд на Джэу Юна и тихо цокнул языком. Юстас внезапно подошел к Джэу Юну, протянул руку и вытащил его из-под стола. «Кроме того, это скучно». После того, как Джэу Юн несколько раз моргнул, он понял, что Юстас добавил, что он уродлив, глуп и даже скучен. В тот момент, когда я собирался возразить, спрашивая, куда эти парни опускают глаза, что-то теплое пробежало по моему лицу. "что." Мои ладони тоже были мокрыми. Джэу Юн поднес ладонь к глазам, чтобы проверить, и был потрясен. Все ладони были в красной крови. Верхняя часть его головы, казалось, была разорвана. Юстас цокнул языком и положил руку на голову Джэу Юна. Рана зажила в одно мгновение. Джэу Юн открыл рот, неоднократно проверяя макушку ладони. «Ха-ха-ха-ха-ха. Вы узнали что-то действительно интересное. Лау.」 Рыжеволосый мужчина громко рассмеялся, отчего земля снова затряслась. В этот момент Джэу Юн понял. Тот факт, что рыжеволосый мужчина, который случайно назвал Юстасу титул «ты», который появился в мгновение ока, и никто не знал, откуда он пришел, и который заставил землю трястись, когда он смеялся, возможно, не является человеком. Джэу Юн указал на рыжеволосого мужчину окровавленным пальцем и выплюнул несколько слов из другого мира, которые он едва запомнил. «Джёрд?» Юстас кивнул. Джэу Юн широко открыл глаза и посмотрел на рыжеволосого мужчину. Он был примерно такого же роста, как Юстас, но немного крупнее. Его рыжие волосы были повсюду, заставляя его сравнивать себя с Юстасом, который аккуратно завязывал их сзади. Он был очень красив, но в целом имел слишком благодарный вид. Тем не менее, Джэу Юн думал, что его высокомерная улыбка и честный тон были в сто раз лучше, чем у того пугающего Юстаса, чьи истинные чувства были неизвестны. 「Джёрд Яттенбаум Меден. "Ты понимаешь, что я говорю?" Джэу Юн быстро кивнул. По его словам, Юстас регенерировал свое ухо рядом с собой. «Угу. Верно. Вы обычно уделяете этому столько внимания? ты." «Потому что я не слушал, что мне говорили. Но даже если я понимаю, о чем ты говоришь, похоже, это то же самое, поэтому я немного сожалею об этом». Джордж Джаттенбаум посмотрел вверх и вниз на Джэу Юна, который стоял безучастно. В, казалось бы, щедром взгляде была очевидна острота. "Откуда это?" "Что ты знаешь?" «Как могло случиться, что ламия такого цвета появилась на земле, которой ты управляешь?» Хотя он спрашивал с улыбкой, глаза Яттенбаума были холодными. Взгляд Юстаса опустился низко, когда он посмотрел на Джорджа, своего давнего друга, кузена и сильного конкурента. Хотя он приходит и уходит чаще, чем боги из других регионов, учитывая, что Яттенбаум посетил это место уже 30 лет, визит этот не слишком приятен. «Я хотела черную бусину. Заканчивать." Глаза Юстаса холодно блестели. Уголки его рта спокойно улыбались, но в глазах была чрезвычайно убийственная аура. Когда Юн Джэ У увидел эти глаза, он на мгновение серьезно задумался о том, стоит ли ему сбрить волосы. «Итак, этот черный уродливый парень вышел?» Горькая улыбка появилась, когда Джордж Яттенбаум посмотрел на Джэу Юна. Сухожилия вздулись на лбу Джэу Юна. Нить разума оборвалась. "Ждать. «Я был настолько ошеломлен, что захотел это услышать». Взгляды двух богов остановились на Джэу Юне. «Ты такой красивый? Я, конечно, признаю, что они оба выше меня и немного, ну, немного лучше выглядят. это так. Признаюсь это холодно, по-мужски. — Но ты хочешь сказать, что я уродлив? Джэу Юн фыркнул: «Ха». Два бога посмотрели на Джэу Юна, как будто нашли что-то интересное. "Что я делаю не так? Почему это так? Хоть я и такой, но уже три года подряд вхожу в пятерку красивых спортсменов! «У тебя что-нибудь кривое в глазах, носу или рту?» — запротестовал Джэу Юн, указывая пальцами на свое лицо одно за другим. Я чувствовал себя очень грязным, когда всю жизнь мной восхищались как красивым мужчиной, а затем в одночасье я превратился в уродливого человека. Яттенбаум с улыбкой перевел взгляд на Юстаса. "Что ты имеешь в виду?" "Что ты знаешь?" «Я думаю, ты хочешь сказать, что ты не уродливая?» "ни за что. «Если у тебя есть глаза, ты не сможешь этого сделать». Джэу Юн, услышавший холодный и твердый ответ Юстаса, был настолько потрясен, что не мог продолжать говорить. — Чем тебя развлекает эта черная ламия? Глаза Джэу Юна расширились. Это был важный вопрос. Ответом Юстаса была столь необходимая стратегия выживания, чтобы он не умер, прежде чем сможет сбежать. "Петь песню." "петь?" Яттенбаум посмотрел на Джэу Юна с выражением недоверия. Джэу Юн с надеждой посмотрел на Юстаса, задаваясь вопросом, действительно ли моя песня будет работать в этом мире. «Что Ламия хорошо поет? «Это было совсем не так». Джэу Юн триумфально посмотрел на Яттенбаума. Хотя в том мире я был просто потрясающим футболистом с посредственными навыками пения, в этом мире я футболист с потрясающими певческими навыками. Рот Юстаса расслабился. Он указал на Джэу Юна. «Ламия. Петь." "да? "Сейчас?" "Петь." Джэу Юн сказал: «Тск» и облизнул губы. Юстас, даже несмотря на это, мне не хотелось петь перед Яттенбаумом, которого я сегодня увидел впервые. Джэу Юн на мгновение задумался и начал петь песню своего любимого кумира. "Я тебя люблю… ». "Не этот." Юстас оборвал свою песню одним отрывком. Когда Джэ-Ву Юн открыл глаза и вопросительно посмотрел на меня, Юстас продолжил. «С тем, что было раньше». «… … ». Тяжелое молчание затянулось. Юстас посвятил песню мировому негодяю, который хотел поймать его и превратить в бусинку, но какое преступление в этом рыжем боге, стоящем рядом с ним? "Петь. Ламия. Раздался тяжелый голос. Это голос, который помнит тело. Когда я боролся с болью, именно голос сказал мне, что мне придется пострадать еще раз, чтобы прийти в себя. Когда это ужасное воспоминание снова пришло на ум, Джэу Юн без колебаний начал петь. Вместо пения это было больше похоже на крик. Во время пения песни «Whale Whale» Джэу Юн внезапно заметил странную тишину и медленно поднял голову. Выражения лиц двух богов были странно напряженными. Это может быть невозможно, но если хотя бы один из них поймет текст песни. … мой язык... . «Хахахахахаха». Но вместо того, чтобы отдать страшную команду: «Отрежьте этому ублюдку язык немедленно», Яттенбаум громко рассмеялся. Юстас также слегка приподнял уголки губ. Это сдерживает смех. «Ахахахаха. Что это такое? «Это песня?» «Они сказали, что это песня». «На мой взгляд, это звучит так, будто ты используешь зло? Конечно, это запоминающаяся мелодия. «Удивительно, как странно мне становится плохо, когда я это слушаю». Джэу Юн был горячим. Джэу Юн неловко улыбнулся перед двумя Дейёрдами, которые дали один и тот же отзыв после прослушивания песни, полной ненормативной лексики. — Но эта штука хорошо поет? — недоверчиво спросил Яттенбаум. Лицо Джэу Юна покраснело. дерьмо. Моя песня не действует на этого рыжего гоблина. Не имеет значения. В любом случае, все, что мне нужно сделать, это быть съеденным этим седовласым ублюдком. "Вы действительно так думаете? "Мой брат." — со смехом спросила Яттенбаум Юстаса. Юстас ухмыльнулся. "Ни за что." Глаза Юн Джэ У расширились от шока, как будто его ударили по затылку. «Пока я не сойду с ума». "хорошо. Так он мой двоюродный брат. Лау, пожалуйста, прости меня за то, что я почти усомнился в твоем здравомыслии. — Ч-о чем ты говоришь? Раньше ты говорил, что был взволнован, но подожди. «Если я так плохо пел, почему ты попросил меня спеть его еще раз?» Джэу Юн не мог скрыть своего смущения в ситуации, которую он не мог легко понять. Учитывая грязный характер Юстаса, для него было невозможно слушать песню, которую он не хотел слышать снова. «Почему ты просишь меня спеть?» Когда Джэу Юн снова спросил то же самое с широко раскрытыми глазами, Яттенбаум слегка улыбнулся. "Что вы говорите? «Эта Ламия». «Мне нужно знать?» «Похоже, он что-то протестует». Джэу Юн энергично кивнул, глядя на Яттенбаума, который правильно угадал его намерения. «Какого черта ты заставил меня петь песню, которую я даже петь не умею? «Я думаю, что Ламии, вероятно, тоже это интересно». Джэу Юну захотелось заплакать, когда он услышал слова Яттенбаума, которые точно угадали его мысли, как гадалка. "Это весело." "что?" «Потому что я так плох в этом. Это смешно. "Это забавно." Холодная улыбка мелькнула в глазах Юстаса. Яттенбаум хлопнул себя по колену и засмеялся, сказав: «Да, вот как ты делаешь моего кузена Лаузи». Юн Джэ У выбежал из офиса с лицом, горячим, как ярко-красное яблоко. Он не смог бежать очень далеко из-за хромоты и упал, упав лицом на пол и даже не думая вставать. Смех Яттенбаума разнесся позади него как гром. Это был ужасный день, и мне казалось, что я могу умереть дважды. Когда Юн Джэ У вернулся в комнату и смотрел в зеркало глазами, которые, казалось, пожирали его, камергер откашлялся и заговорил. "все нормально. На таком уровне это выглядит не так уж и плохо... .」 — Ты не так уж плохо выглядишь? Глаза Юн Джэ У сверкнули. Без шуток и без лжи, Юн Джэ У был объективно красив. Для спортсмена у него была светлая кожа и длинные конечности. Лицо у него было маленькое, голова круглая, одежда хорошая. Директор приюта, который избивал его в молодости, тоже имел привычку говорить, что он ублюдок с кричащей рожей. Однако для меня было настоящим шоком увидеть, что со мной уже несколько раз обращались как с уродливым человеком. «Джёрд Юстас щедрый». «Щедрость замерзает! Вы шутите? «Щедрость парня, который ловит людей и превращает их в бусы, — это полная чушь». Даже если бы он не мог точно сказать, о чем идет речь, только глухой и слепой человек мог бы понять, что Ламия опровергает щедрость Джорджа. Чемберлен Эбнер кашлянул и понизил голос. «Будьте осторожны в том, что говорите. — Это Юстас привел сюда черноволосую Ламию. Если бы это был другой Джордж, он бы убил ее, как только увидит. «… Извините?" «Все должны быть благодарны Юстасу за щедрость». - сказал камергер с торжественным лицом. Для них Юстас был и богом, и правителем. Однако Джэу Юн был Ламией, то есть тем, кто здесь не принадлежал. «Скажи, черт возьми». Когда Джэу Юн ответил с яркой улыбкой, канцлер кивнул с удовлетворенной улыбкой. Если вы улыбнетесь и обругаете иностранного игрока, эффект удваивается, причем судья этого не заметит. Джэу Юн решил часто использовать этот метод в будущем. «В любом случае, у меня действительно есть вопрос. Вдохновение." Хотя я не мог понять, что он говорит, камергер стоял и ждал его следующих слов. «Я действительно уродлив?» Джэу Юн указал на свое лицо рукой. Вернувшись из кабинета и вспомнив, что Ламия только и делала, что смотрела в зеркало с обеспокоенным лицом, камергер заговорил. «Внешность – это еще не все». «… … ». «Как Ламия, если вы сосредоточитесь на том, как сделать Джорджа счастливым, вы сможете стать лучшей Ламией». Слова, которые камергер произнес как своего рода утешение, вонзились в сердце Юн Джэ У, как кинжал. «Я действительно уродлив?» Джэу Юн дрожащими руками поднял зеркало и снова проверил свое лицо. Когда я упал со скалы, я внимательно осмотрел свое лицо, чтобы убедиться, что что-то не так. Его красивое лицо имело лишь нестабильное выражение. "Ты выглядишь так привлекательно… ». Рука Джэу Юна, державшая зеркало, дрожала. Камергер цокнул языком и вышел. Джэу Юн отбросил зеркало, на которое смотрел, и встал. Как только я открыл дверь, слуга последовал за мной и спросил: — Ты собираешься в сад? «Думаешь, единственное место, куда я могу пойти, это сад?» Конечно, единственным местом, куда можно было пойти, был сад. Выход за пределы замка был запрещен, а пространство для передвижения внутри замка было ограничено. Как бы я ни старался, я не мог придумать другого места, куда можно было бы пойти. Джэу Юн, который уже некоторое время стонал, не имел другого выбора, кроме как пробормотать. «… «Пойдем в сад». Слуга молча последовал за ним. — спросил Джэу Юн, потянув слугу за рукав. "Привет. «Как я выгляжу для тебя?» «Мы не знаем, что означает Ламия». — Итак, это. Джэу Юн указал на свое лицо рукой. Служитель внимательно посмотрел на его лицо, а затем покачал головой. «Ты чист». «Кто-то попросил меня рассказать им, что было у меня на лице. Ах, это расстраивает. Как насчет этого? этот." Джэу Юн указал на лицо, изобразил ладонью чашечку, поднес ее к лицу и даже ударил себя по лицу. Только тогда слуга кашлянул и открыл рот. «Джёрд Юстас щедр. Дискриминация людей по признаку внешности... «Может быть, и нет, но он щедрый и великий человек». «… Черт, суть в том, что это уродливо». Джэу Юн шел по коридору, бормоча про себя ругательства. У меня было смешанное чувство. Даже если это было потому, что камергер был стар и слеп, а оба Дьёрда так гордились собой, тот факт, что даже камергер был таким, явно означал, что они уродливы в этом мире. Насколько строги стандарты замены? Есть ли в стране всего один или два человека, подпадающих под стандарты красоты? Тогда я не буду чувствовать себя особенно несправедливо. Джэу Юн снова обнял слугу и задал вопрос. — Тогда кто красивее, ты или я? Когда я поочередно указывал на лицо пальцами, дежурный принял смущенное выражение. Джэу Юн ухмыльнулся, продолжая шевелить пальцами, пока не понял вопрос. «Ламия. «Я не знаю, можно ли это говорить». "что. Скажи мне. — Я отнесусь к этому хладнокровно. Джэу Юн улыбнулся и жестикулировал. Стоящий перед ним слуга был невысокого роста, с узкими глазами и выпученным ртом, и он был, лучше сказать, двоюродным братом Мегги. Было стыдно сравнивать его со мной. Джэу Юн махнул рукой, приказывая мне говорить быстрее. Тогда слуга, уже давно сухо кашлявший, понизил голос и прошептал. «Я был очень удивлен, когда впервые встретил Ламию». "хорошо! Что ты знаешь? «Теперь я наконец-то встретил человека, который что-то знает». Лицо Юн Джэ У покраснело, когда он сказал это. Его щеки, которые стали намного белее и мягче после того, как он перестал заниматься спортом, приобрели румяный цвет. Служитель, с жалостью глядящий на Ламию, говорил с трудом. «Я впервые вижу такую ​​уродливую Ламию… . зло!" Дежурный схватил его за голени и вскочил на месте. Даже если его ударили левой ногой, это был удар футболиста. — крикнул Джэу Юн с ярко-красным лицом. "привет! Не следуй за мной! «Я пойду один!» Юн Джэ У вошел в сад, оставив позади бегающих вокруг и держащихся за голени слуг. Аромат цветов был первым, что приветствовало его. Я начал свою прогулку боевым тоном, словно стегая аромат цветов. Он ходил по саду быстрым шагом, не заботясь о своих больных ногах. Меня не волновало, что мое лицо поцарапают шипы, а руки — ветки деревьев. Я чувствовал, что все должно происходить так, как происходит. Издалека он услышал голос искавшего его служителя, но тот не ответил. Пройдя некоторое время и дойдя до отметки часа, Джэу Юн поднял голову. Рыжеволосая Яттенбаум в нужный момент оперлась на перила, глядя вниз на пруд. Ощущение было похоже на то, как будто Джинсу наслаждается лунной ванной. Яттенбаум, казалось, почувствовал присутствие издалека и перевел взгляд на Джэу Юна. "Что ты здесь делаешь?" «Разве ты не можешь сказать, глядя? «Я гуляю». «Это не место для Ламии». В бормотании слышался намек на недоумение. В любом случае, Джэу Юну не понравилось то, что место Джинсу занял тот рыжеволосый мужчина, поэтому он ужесточил выражение лица, повернулся в противоположном направлении и пошел дальше. "Куда мы идем?" "Ух ты! «Пожалуйста, пошумите!» Джэу Юн был поражен тем, что Яттенбаум вышел вперед в мгновение ока. Мое сердце все еще колотилось. «Ты гуляешь по саду один? — Делаешь такие вещи? Джэу Юн спросил: «Почему?» Лицо, задавшее этот вопрос, было наполнено отвращением, и он задавался вопросом, что со мной не так. Яттенбаум улыбнулась и сняла лист с волос Джэу Юна. Кажется, он застрял, проходя под цветочным деревом. "Ну ну. Подобные вещи тоже случаются». Джэу Юн провел ладонью по голове, чтобы посмотреть, есть ли что-нибудь еще. Яттенбаум, глядя на это, поднял лист в руке и подул на него. Листья, порхающие в воздухе, быстро разрослись до сотен или тысяч и падали, как дождь. «… ее. … хаха." Пока Джэу Юн смотрел на падающие листья с широко открытым ртом, Яттенбаум спросил с улыбкой. «Какого цвета были листья, которые ты видел в лесу Наджафа?» "да?" «Я спросил, какого цвета деревья я видел в лесах Наджафа. Ламия. О чем ты говоришь? Джэу Юн моргнул, затем вспомнил разговор Юстаса и Яттенбаума ранее и кивнул. «Леса Наджафа? Если подумать, Юстас сказал, что подобрал меня там. Последнее, что я увидел в оригинальном мире, — это крутая скалистая гора, которая, казалось, падала вниз. И когда я открыл глаза, я кое-что увидел. Пока Джэу Юн погрузился в свои мысли, Яттенбаум постучал его по плечу и спросил. «Вы уверены, что оно пришло из лесов Наджафа?» "Я не знаю." Джэу Юн сделал вид, что пожал плечами. Я считал, что этого достаточно, чтобы передать мое намерение другому человеку. «Как тебе удалось выйти из земли Евстафия в это время? «В это время Азаана». «Откуда я это знаю? что за. Поскольку вы двое — боги, вы можете позаботиться об этом. Меня совершенно не интересовали дела этого мира. Джэу Юн чувствовал себя подавленным и уставшим от того, что с ним произошло прямо сейчас. Зависть и злая натура Азаана не имели для него никакого смысла. Что значит знать? Я умер прямо сейчас, и это похоже на укус всемогущего. Если следующая Ламия станет игроком в бейсбол или регби, мой шарик может сломаться первым. Не могу забыть чувство, которое исчезло, когда бусина упала мне под ноги и разбилась. Джэу Юн дрожал, и его тошнила от мысли, что он тоже может однажды исчезнуть таким же образом. «Если ты что-то знаешь, ты можешь мне сказать. Зачем Юстас привел тебя сюда? — Кивни головой, если знаешь. "Я не знаю. «Правда, я не доверяю людям». Джэу Юн ярко улыбнулся и покачал головой. Меня начал раздражать рыжий Джордж. "Странно. Лау привел такую ​​черную, уродливую и бездарную Ламию, как ты. "останавливаться!" Джэу Юн прервал Яттенбаума. Кончики его пальцев дрожали. Сегодня у меня было такое чувство, будто мне сказали, что я буду уродливой на всю оставшуюся жизнь. "Это нормально. Вот и все. «Давайте перестанем говорить об этом здесь». Когда Джэу Юн разозлился, Яттенбаум рассмеялась. Джэу Юн подумал, что его дразнят, поэтому повернулся спиной и снова пошел через сад. Вскоре после этого спросил Яттенбаум, стоявший рядом со мной. — У тебя нет какого-нибудь секрета? «… … ». «Я чувствую, что то, что происходит сейчас, как-то связано с тобой. В противном случае Лау ни за что не выберет тебя. … Внезапно она стала бездарной, некрасивой черной девушкой с секретом. Джэу Юн срубил столько лиан, сколько смог. Делала пару раз, поэтому оформилось быстро. Когда он стал примерно напоминать мяч, Джэу Юн поднял его и поднес к носу Яттенбаума. «Пожалуйста, внимательно посмотрите». Он бросил через голову шар, сплетенный из древесных лоз. Я пару раз слегка поднял его со лба, затем поймал грудью, а затем ударил по мячу коленом. Яттенбаум с интересом посмотрел на Ламию, которая умела свободно перемещать мяч лишь легкими жестами. «Он был футболистом». — крикнул Джэу Юн. «Лучший полузащитник. Волшебник полузащиты. Самый молодой игрок, вышедший в Премьер-лигу. Спортсмен №1, который добился бы успеха, даже если бы стал знаменитостью. Джэу Юн!» Он вытащил все заголовки, связанные с тремя буквами имени Джэу Юн. Если бы я мог, я бы хотел интерпретировать эти слова словами людей по всему миру. «Я был таким человеком. Я, Джэу Юн. — Ламия — кусок дерьма. Чжэ-Ву Юн придал силы коленям, и мяч взлетел в небо. Джэу Юн даже не посмотрел на мяч, упавший по дуге, а медленно переместил свое тело и заставил его остановиться у его ног. «Это потрясающе». — сказала Яттенбаум, глядя на Джэу Юна. Широкие улыбающиеся глаза выражали восхищение другим человеком. «Есть некоторые вещи, в которых ты хорош. «При таком таланте, почему Лау заставляет тебя петь и все такое?» «Они говорят, что делают это, потому что не могут этого сделать! «Этот ублюдок с грязным характером». Забытый гнев Джэу Юна пришел на ум, когда он вспомнил голос Юстаса, говорящего, что было весело видеть, как он использует злые навыки, хотя он не может этого сделать. «Я действительно не понимаю. Как существо с такой извращённой и грязной личностью может быть богом? С древних времен, если бы это был Бог, это было бы больше... ». Взгляд Джэу Юна остановился на мужчине перед ним. Рыжие волосы развевались на ветру. Джэ-Ву Юн посмотрел на Яттенбаума, который высокомерно улыбался и бросал на него любопытные взгляды. Хотя у него был грубый и свирепый вид, он казался в несколько раз лучше Юстаса, истинная природа которого была неизвестна. "ты, … Вы коллекционируете ламий? Джэу Юн внезапно задал этот вопрос. Конечно, Яттенбаум не понял, что он сказал, да? Он поднял брови. "Возьми меня с собой." Мне пришло в голову, что страна, которой будет управлять Яттенбаум, будет в сто, нет, в тысячу раз мирнее и человечнее, чем здесь. Даже если этот человек будет собирать ламий, он не станет превращать их в бусы и запирать в шкафу. "О чем ты говоришь?" «Пожалуйста, заберите меня…» , Ждать." Я сломал ветку ближайшего цветочного дерева. Затем он нарисовал на полу большой круг. Джэу Юн бросил на него несколько белых лепестков и сказал: «Ты ублюдок Юстас». Яттенбаум стоял, скрестив руки, и смотрел на Джэу Юна. Джэу Юн использовал ветку дерева, чтобы нарисовать большой круг вокруг того места, где стоял Яттенбаум. Яттенбаум, стоявший в центре круга, улыбнулся. — Вот, Джордж Яттенбаум. Сказав это, Джэу Юн вежливо заложил руки за спину и поклонился. Это был знак почтения к Богу. — Ламия знает, как правильно здороваться. "конечно!" Джэу Юн поднял голову, его глаза сияли. Его щеки покраснели при мысли, что, возможно, здесь откроется мой путь в жизнь. Сказал он, входя в круг, где стоял Яттенбаум. «Пожалуйста, возьмите меня с собой. Джордж Яттенбаум». Наши глаза встретились. На губах Яттенбаума появилась глубокая улыбка. Его глаза светились красным в солнечном свете. Джэу Юн тупо посмотрел ему в глаза. Я не могу выразить словами почему, но на мгновение у меня пошли мурашки по коже. На этот раз я снова почувствовал инстинктивный страх. Когда Джэу Юн уже собирался отступить, сильная сила схватила его за волосы сзади. "Ах!" Я закричала от боли, как будто у меня вырвали все волосы. Прежде чем я успел крикнуть, кто это, я услышал позади себя тихий щелчок. «Как высокомерно». Юстас стоял. Он лишь слегка поднял руку. Уже одно это Юн Джэ У было поймано, как будто гвоздь застрял в воздухе и не мог пошевелиться. «Ты сказала, что занята, но не пора ли прийти в сад?» Несмотря на внезапное появление Юстаса, Яттенбаум бросил расслабленный взгляд. «Потому что это мой сад». Элегантный голос Юстаса прозвучал тихо. Яттенбаум, понимавший значение этих слов, улыбнулся. Азан – это война богов. Человеком, у которого были самые большие шансы на победу в этой войне, был Юстас. Это был вежливый совет и принуждение не делать в саду ничего лишнего. «О, типа того! Отпустить! Это больно! Я не виноват, что ты лысеешь! дерьмо!" Юн Джэ У, которого держали в воздухе за волосы, боролся и кричал. Яттенбаум громко рассмеялся, когда увидел Джэу Юна таким. Юстас вздохнул и пошевелил руками, как будто он был несчастен. Как только он спустился на пол, Джэу Юн проверил свои волосы и открыл белые глаза. «Что представляет собой этот человек, или, вернее, Бог? «Почему ты всегда хватаешь людей за головы?» Голубые глаза Юстаса холодно сузились. Хотя он не мог сказать, какие эмоции отражались в этих глазах, Джэу Юн был уверен, что это тот момент, когда ему нужно держать рот на замке. Рука Юстаса легла на плечо Джэу Юна, когда он закрыл рот. Подумав, что намерение состояло в том, чтобы разрезать его тело пополам, вытянув плечо, Джэу Юн сделал шаг назад. Юстас пару раз похлопал Джэу Юна по плечу ладонью. Лицо Юн Джэ У задумалось от этого жеста, который был настолько дружелюбным, что волосы на всем его теле встали дыбом. По моему опыту, когда этот парень ведет себя так... . Юстас взглянул на него, и мяч, который Джэ-Ву Юн сделал из лозы, начал катиться. Юн Джэ У смотрел на мяч, плавающий в воздухе, даже не касаясь его, с пустым лицом. «Ламия». Зов Юстаса прозвучал в ушах Джэу Юна. От силы его голоса у Юн Джэ У подкосились колени. «Ламия. "Ответьте мне." «… да." Мяч крутился на кончике пальца Юстаса. Даже без приложения какой-либо силы скорость вращения шара постепенно увеличивалась. Шар, не сумевший преодолеть скорость вращения, издал запах горелого, и со временем начал подниматься дым. А потом. Мяч с грохотом взорвался в воздухе. Джэу Юн глубоко вздохнул. Юстас снова медленно позвал «Ламию» и стал ждать ответа. Когда Джэу Юн кивнул, Юстас улыбнулся и продолжил. «Если ты снова сделаешь что-то бесполезное, твою голову постигнет такая участь в следующий раз. «Это плохая идея, но вы можете иметь это в виду». Подавляющая власть и абсолютная власть. За этим стоит слабость человека. Юн Джэ У кивнул, дрожа. Яттенбаум смеялась так громко, что земля в саду задрожала. Единственным человеком, замороженным внутри, был Джэу Юн. "Я решил." Джэу Юн, который вернулся со своей страшной прогулки и лежал, накрытый простыней, внезапно встал. Он оделся и надел кое-что из одежды. Слуга, ожидавший снаружи комнаты, казалось, почувствовал присутствие и спросил, может ли он чем-нибудь помочь. Джэу Юн не ответил, но положил пакет с едой, который оставил, в свою одежду. А затем поверх него я надеваю еще один тонкий слой одежды. Вместо носков я носил два носочка, похожих на носки, а в карманы набивал маленькие фрукты. Обернув вокруг шеи тонкую ткань, Джэу Юн вышел из комнаты. Слуга, ожидавший впереди, склонил голову. "Я иду на прогулку." Джэу Юн сказал это без колебаний. Они должны были это понять, поскольку я сказал им, что каждый вечер я выходил гулять в сад, воинственно, хромая. Как и ожидалось, служитель послушно последовал за ним. — Разве не будет жарко? "холодный." Когда Юн Джэ У ответил, притворяясь, что дрожит, служитель наклонил голову. «У меня на лбу уже выступает пот. Ты в порядке? Если ты плохо себя чувствуешь, просто иди и отдохни... .」 «У меня озноб. Неужели ты даже не знаешь, что такое озноб? Неважно. — Я все равно собираюсь прогуляться. Джэу Юн шел тяжело. Я прошел через коридор из белого мрамора и остановился у входа в сад. Пахло цветами. Это был сладкий, но несколько ностальгический аромат. Джэу Юн заметил, что этот аромат исходит от маленького белого цветка размером с ноготь. Чуть дальше росло дерево с белыми кленовыми листьями, источавшее пряный аромат, похожий на мяту. Проходя дальше, я наткнулся на траву высотой до колена, похожую на орхидею, которая имела уютный аромат, как хорошо высушенное на солнце одеяло. Джэу Юн осматривал сад всякий раз, когда у него было время, до такой степени, что смог получить приблизительное представление о растениях в саду. Я шел, шел и еще раз шел. Джэу Юн прогулялся по саду до такой степени, что задался вопросом, хромал бы он меньше, чем сейчас, если бы он так усердно работал на реабилитационных тренировках. — Теперь я пойду один. Сказал Джэу Юн, глядя на дежурного, который следовал за ним. Он указал пальцем на квадратную крышу, видневшуюся в центре сада. Когда я пришел туда, чтобы встретиться с Джинсу, служители отступили, не сказав ни слова. — Тогда я подожду. И сегодня Юн Джэ У подошел к часу, оставив позади послушно отступившего служителя. Зверь с белой шерстью был неуправляем. Оно появилось, когда захотело появиться, и исчезло, когда захотело исчезнуть. Были времена, когда Джэу Юн ждал вовремя, а были времена, когда зверь сидел первым, наслаждаясь лунным светом. Конечно, бывали случаи, когда он не появлялся до поздней ночи. Я наполовину надеялся, что Джинсу появится здесь, наполовину надеялся, что его не будет. Когда Юн Джэ У встал вовремя, он задался вопросом, будет ли большой белый комок меха лежать там сегодня. «Вау… ». Из моего выдоха вырвался вздох. Никакого зверя не было видно. Я не мог сказать, испытал ли я облегчение или грусть. Джэу Юн планировал сегодня сбежать из замка. Каждую ночь, поднимаясь в этот час, он оглядывался по сторонам. Как меняется структура сада, как меняется направление деревьев и в какую сторону движутся часовые, когда луна находится в самом центре неба. Я рассмотрел это подробно. Чонгак всегда находился в одном и том же месте и располагался на возвышенности, что делало его оптимальным местом для разведки. «Ты не придешь… ». Джэу Юн наклонил голову и осмотрелся. Побег с животным не был чрезвычайно рискованной попыткой. Улизнуть из сада с крупным животным, которое было хорошо видно даже издалека, было практически невозможно. Прежде всего, я не мог подвергнуть Джинсу опасности, хотя и не знал, что произойдет. Если подумать рационально, было бы правильно оставить Джинсу позади. Но это правда. «Джинсу… ». Джэу Юн тихо назвал это имя. Это был неизвестный зверь, которого я встречал совсем недавно и не очень хорошо за ним следил. Он отличался от собаки с белой шерстью, которая защищала его в приюте. Хоть я и знал все это, я чувствовал себя опустошенным. Это значит, что мне было одиноко и одиноко все это время. И в том мире, и в этом мире мой разум был пуст. В это место вошло свирепое и равнодушное животное с красивой белой шерстью. «Джинсу… . "Куда ты пропал?" — нервно пробормотал Джэу Юн. Большая луна, едва касаясь горизонта, постепенно наклонялась вбок. Охранникам пора было сменить смену. Направление исчезновения часовых менялось изо дня в день. В результате настойчивых наблюдений Джэу Юн обнаружил правило, согласно которому направление меняется раз в четыре дня. Проблема заключалась в том, что правила не совпадали идеально. Это ничем не отличалось от азартных игр. Я пытался не торопиться и понаблюдать больше, но мне пришлось немедленно бежать. «… — Я не могу быть здесь. Джэу Юн пробормотал сквозь зубы, вспоминая, что произошло в течение дня. Парень по имени Юстас был в несколько раз более злобным, чем я думал, и у него был плохой характер. Хоть я и знал, что Ламия позже станет бусинкой, в глубине души я не оставлял надежды. ни за что. Так или иначе, Бог поглощает живые существа, затем ловит их души и превращает в бусы. Это вообще реальная история? Однако, послушав сегодняшний разговор рыжеволосого Яттенбаума и Юстаса, я понял, что он более чем способен на это. Я больше не мог просто сосать пальцы здесь, беспокоясь о том, когда умру. Джэу Юн огляделся вокруг. Как он и ожидал, часовые начали двигаться. Увидев, что стражники скрылись между деревьями, он встал. Собираясь спуститься вовремя, он остановился и оглянулся. Появилось место, где всегда сидел зверь. «Хён Джинсу. извини… . «Если ты чувствуешь запах, понюхай меня и следуй за мной». Он вовремя повернул в противоположную от лестницы сторону. Хотя он был довольно высоким, его было достаточно, чтобы спуститься по столбу. Джэу Юн поставил ногу на перила и придал силы. Даже если бы я сделал перерыв в тренировках на какое-то время, мое тело всю жизнь бегало на детской площадке. Существует значительная разница в силе и ловкости по сравнению с обычными людьми. Несмотря на то, что у него был недостаток в виде проблем с одной ногой, он легко спустился с шеста. Это было сделано для того, чтобы избежать взглядов обслуживающего персонала, который мог бы с ними столкнуться. Юн Джэ У, спустившийся на землю, осторожно пошел в том направлении, где исчезли охранники. Звук листьев, трущихся о подошвы моих ног, казался особенно громким, и мое сердце замерло. Он шел по саду, стараясь изо всех сил не волочить правую ногу по полу. Сад был настолько большим, что можно было легко заблудиться, но Юн Джэ У узнал путь, по которому он прошел, по очертаниям деревьев и цветов, которые он топтал по нему, как призрак. «Ты думаешь, я сумасшедший и просто гуляю каждый вечер?» Джэу Юн фыркнул: «Хмф» и пошел искать, как приготовить. Если я чувствовал растерянность, я ломал ветку дерева и отмечал ее. К тому времени, когда его тело облилось потом, он оказался возле забора, охраняемого охранниками. Джэу Юн был в восторге. Теперь это было похоже на половину успеха. Другая половина — это вопрос уклонения от этого часового. Высунув голову из-за дерева, Юн Джэ У подсчитал количество часовых. Их было трое. Если было удачно, то можно было сказать, что повезло, а если не повезло, то можно было сказать, что не повезло. Если бы нас было двое, мы бы подрались и попытались выбежать наружу, но нам троим, вероятно, было трудно. Если бы нас было четверо, мы бы подумали, что у нас плохой день, и отвернулись. "Что я должен делать?" Джэу Юн нервно пробормотал и покачал головой. Я думал только о том, чтобы добраться до двери, но уклоняться от охраны после этого не планировал. Он застонал, а затем рухнул на свое место. Даже если мы закидали туда камнями и разбросали окрестности, это было лишь временное решение. Однако одновременно кидать камни, чтобы развлечь всех троих в разные стороны, было невозможно. Юн Джэ У, который снова и снова думал о своих тревогах, начал размазывать грязь по полу по лицу с ощущением, что все возможно. Мои волосы были в беспорядке, и моя одежда была в беспорядке. Он сжал кулаки и встал, глубоко вздохнув. Если ускользнуть не получается, лучше проявить себя как можно ярче и забрать душу противника. "Фу!" Он закричал и побежал туда, где были охранники. Часовые испугались и побежали к нему. Джэу Юн сказал все, что мог. "Посмотри туда. торопиться! Там что-то есть! Не спрашивайте меня, что там. Потому что я тоже не знаю! торопиться! торопиться!" Когда Ламия, выбежавшая в беспорядке, быстро произнесла неразборчивые слова, все трое часовых выглядели смущенными. Джэу Юн заплакал и изобразил руками большую фигуру. "прошу прощения! Там что-то есть! Он не напал на Ламию, но он там! Должно быть что-то большое!» — Ты там? «Да, вон тот, он такой большой! Блин, что такого большого? В любом случае, он большой!» Когда Юн Джэ У притворился очень большим с руками, выражение лица часового, когда он пытался подбежать к нему, потемнело. Джэу Юн толкнул в спину другого часового, стоящего рядом с ним. «Ты тоже иди! Ты идиот! торопиться!" У часового, чью спину толкнул Джэу Юн, не было другого выбора, кроме как бежать в указанном направлении. Оставшийся посмотрел на Джэу Юна с обеспокоенным выражением лица и спросил. «Ламия. Ты в порядке?" Джэу Юн поднял голову. На его губах играла тонкая улыбка. Часовой, озадаченно наклонив голову, спросил еще раз. «Ламия. — Ты где-нибудь ранен? — Да, у меня его нет. Джэу Юн улыбнулся и медленно приблизился к часовому. "Мистер. «Так чертовски холодно». Джэу Юн ворчал, затягивая воротник. Мой подбородок трясся. Хоть я и сказал, что готов, было не слишком холодно. Юн Джэ У, вырубивший единственного оставшегося часового, прошел через маленькую дверь и вышел на заснеженное поле, пошел по прямой, не оборачиваясь. Это потому, что я думал, что если буду продолжать идти прямо, что-то выйдет. Я шел так около часа. У меня не было часов, поэтому я не мог сказать точное время, но мне казалось, что я гулял примерно в это время. однако… . «Почему я ничего не вижу?!» Джэу Юн крикнул в сторону белого заснеженного поля. Хоть я и знал, что ничего не изменится, у меня кровь прилила к шее. "Привет! Будь проклят мир!» Джэу Юн закричал во все горло. На широком открытом снежном поле, где звуку некуда было дойти, его голос только разнесся вдаль и больше не вернулся. «Будьте прокляты, боги! «Ты думал, что оставишь меня делать все, что хочешь!» И боги иного мира, и боги этого мира стремятся не мучить себя. Он вырос в приюте при церкви, поэтому у него было немного христианства, но по сути он был нерелигиозным человеком. Особенно после несчастного случая мое мышление изменилось: я подумал, что если я когда-нибудь встречу бога, я его побью. «Вау, блин. Оно не вернется назад. «Даже если я здесь замерзну». Джэу Юн достал кусок сушеного мяса, положил его в рот, прожевал и проглотил. В ситуации, когда мы не знали, как долго нам придется идти, поддержание температуры тела имело первостепенное значение. Падающий снег затуманил его зрение, и он не мог ясно видеть, но отчаянно пытался что-то найти. Хоть он и не знал, что это такое, он мог выжить, найдя что-то чужеродное в этом чистом белом снежном поле. Дуя ртом на замерзшую руку, Джэу Юн сконцентрировал свой разум и укрепил свои глаза. «… … ». Это была очень маленькая точка. Сначала мне показалось, что мое зрение немного затуманилось из-за дыхания, выходящего изо рта. Я подумал, что это крошечная точка, дрожащая вдалеке. Но даже после того, как я пару раз моргнул и перестал дуть, пятно все еще было там. Это была такая маленькая точка, что я подумал, что у меня в глазу что-то есть. Лучше было думать об этом как о пыли, смешанной со снегом. Однако инстинкты Джэу Юна подсказывали, что он должен последовать этому примеру. Он смело нарушил свое правило идти только прямо и повернулся к точке вдалеке. Когда сомнение в том, что он, возможно, сделал неправильный выбор, начало закрадываться в его сердце, Джэу Юн широко раскрыл глаза. "Эм-м-м!" Это была рыжая лошадь. Нет, это было не слово. Он слишком велик, чтобы его можно было назвать лошадью, и невозможно объяснить рога, торчащие из его головы. Лошадь, которая шла ни быстро, ни медленно, приблизилась к Джэу Юну слева от него. Джэу Юн оглянулся и упал на пол. Даже если вы встретите здесь что-то, это не значит, что это будет ключом к жизни. Юн Джэ У, узнавший об этом от черной змеи, пригнулся и стал ждать, пока приблизится неопознанное существо, похожее на лошадь. Проливной снег быстро покрыл тело Юн Джэ У. Не только из-за снега, но и потому, что он проходил так далеко, у него было мало шансов увидеть Юн Джэ У. "хм… ». Прежде чем он это осознал, красный зверь исчез из поля зрения Джэу Юна. Мои тревоги начались, когда я лежал лицом вниз в снегу. Должен ли я следовать этому или просто продолжать идти прямо? Проливной снег внезапно достиг подбородка Юн Джэ У. Мое тело тряслось так сильно, что стучали зубы. Джэу Юн тут же встал. Он грубо стряхнул снег и побежал в ту сторону, где исчез красный зверь. Вместо того, чтобы бежать, он волочил одну ногу и прыгал свободной ногой. Хотя это было физически утомительно, я ничего не мог поделать, потому что спешил. Юн Джэ У, который так бежал какое-то время, остановился как вкопанный. Появился красный зверь. "Зачем ты это делаешь?" Джэу Юн сначала опустился и посмотрел на тенденции. Красное животное в форме лошади стояло неподвижно и постукивало по земле передними ногами. Они ищут еду или там бьют горячие источники? Все в порядке, так что делайте это полезным способом... . «… … !” Я быстро пошевелила замерзшими ресницами и моргнула. Джэу Юн не мог поверить в то, что увидел, поэтому несколько раз ущипнул себя за лицо. Под ногами рыжего коня появилась яма. Свет лился из такой огромной дыры, что ее можно было назвать устрицей. Осмотревшись на мгновение, красный зверь естественным образом вошел в нору. Джэу Юн вскочил, услышав удаляющийся стук копыт. Мы должны пойти туда! Мое тело двигалось раньше, чем думала голова. он побежал Моя правая нога, которая теперь почти не двигалась, волочилась по земле, разорванная и кровоточащая, но я стиснул зубы. Свет, исходивший из отверстия, постепенно угасал. нет. Если я пропущу это, я умру здесь. Джэу Юн отчаянно волочил ноги. Моя здоровая левая нога была напряжена до такой степени, что разорвалось сухожилие, поддерживая все мое тело. У меня возникла судорога на внутренней стороне бедра. Как будто дыра медленно схлопывалась внутрь и исчезала. Он понял, что это была единственная брошенная ему верёвка. Джэу Юн бросился к свету. Свет, который на мгновение расширился, как взрывающаяся звезда, внезапно исчез. Один ботинок валялся на снежном поле. «Ух ты!» Я не мог удержать свое тело, как будто меня уносило сильной водой. Джэу Юн крепко зажмурился, закричал и замахал руками. Когда его осенил страх, что его тело может развалиться на куски и исчезнуть вот так, он услышал хлопок. Это был звук падения тела на пол. «ууу… ». Высокомерно нахмурившись, Чжэ У Юн попытался встать и удариться лицом об землю. "Фу… ». Из моего рта вырвался стон. Плечо у меня болело, потому что я ударил его куда-то не туда. Лежа, я попытался осторожно пошевелить пальцами, чтобы проверить, не вывихнул ли я кость. К счастью, двигать руками мне было нетрудно. Джэу Юн двигал противоположной рукой и обеими ногами одну за другой. Все было закреплено правильно, и проблем с перемещением не было. Джэу Юн ахнул. Сладкий, мягкий воздух наполнил его легкие. Это был ароматный травяной запах. В его памяти промелькнуло воспоминание о том, как он лежал и отдыхал на школьной лужайке. что за. В такие моменты я думаю об этом… . "мой Бог!" Джэу Юн открыл глаза. Это была трава. Синяя трава. Он повернул голову и посмотрел в другую сторону. Различные цветы и деревья демонстрировали свою жизненную силу и источали свежий аромат. «… … ». Большая бабочка-парусник летела по дуге. Джэу Юн понял, что мир, в котором он сейчас находился, имел «цвет». «… Я здесь." - пробормотал я недоверчиво. «Ха-ха-ха-ха-ха. Наконец, наконец… . Ха-ха-ха!» Смех разразился. Как человек, потерявший рассудок, он лежал на траве и смеялся. Место, куда я ударился, болело, но я не мог перестать улыбаться. «Хахахаха, ха-ха-ха! Я, я, наконец! "Он сбежал!!" Покинув замок, который был настолько белым, что его можно было назвать бесцветным, я наконец прибыл куда-то еще. "бог? Ты забавный. Что я говорил! — Я же говорил тебе, что это выйдет наружу! Юстас никак не мог его услышать, но кричал во весь голос, как будто мог его слышать. "Я свободен! — Ламия, ты больше не можешь быть такой! После громкого крика я почувствовал себя намного лучше. Юн Джэ У, который некоторое время смеялся и кричал, поднялся с пола. Я помассировал пульсирующие конечности и снова внимательно огляделся. Это был прекрасный мир. В этом лесу Джэу Юн снова почувствовал, что цветной мир может быть таким прекрасным. Цвета были настолько ослепительны, что резали глаза, каждый демонстрируя свой внешний вид. Голубое небо, красные цветы, зеленая трава и ветки, розовые скалы... . Джэу Юн потер глаза тыльной стороной ладони и еще раз проверил цвет камня. Оно все еще было розовым. Он не кажется красноватым, поскольку отражает свет, но явно розовый. Цвет напоминал цветок, распустившийся на скале. Цветок рядом с ним прозрачно-серебристый. Кусты деревьев рядом с ним фиолетовые. "что это." Это был не культурный шок, а цветовой шок. Цвета были перемешаны, как картинка, нарисованная детсадовцем, не имевшим должного понятия о цвете. Я не знаю, где это, но уверен, что это не обычный мир. Джэу Юн снял ткань, которую он носил на шее, и обернул ею травмированную правую ногу. Джэу Юн достал фрукт, который положил в карман, и начал думать, что теперь делать. Когда от плода осталась только сердцевина, он решил встать и осмотреться. Хотя он был настолько измотан и утомлен, что не мог двигаться, Джэу Юн был прирожденным спортсменом. Его выносливость и упорство были настолько выдающимися, что его никто не мог победить. Он сломал подходящую ветку дерева и достал трость, чтобы заменить неподвижную правую ногу. Когда мой центр тяжести сместился к трости, движение моей левой ноги стало намного легче. Он впервые услышал звук воды. Первый закон выживания заключался в том, что там, где есть вода, есть и еда. «Бойскауты могут помочь». Пока я шел по густой траве, шум воды становился все ближе и ближе. В тот момент, когда он подошел к небольшому источнику, рот Джэу Юн широко открылся. «… "Хм." Когда я поехал в Новую Зеландию на тренировку, я вспомнил, как ездил играть в Rainbow Spring. Услышав объяснение, что его назвали радужным источником, потому что вода приобретала разные цвета из-за особых компонентов почвы, смешанных с водой, Джэу Юн кивнул, сказав: «О, понятно». Друзья, которые шли со мной, смотрели с перил с открытыми от изумления ртами, но Джэу Юн в тот момент не испытывал особых эмоций. Радужная весна - это беспорядок. Было ясно, что если бы сюда приехало правительство Новой Зеландии, оно бы сразу же попросило нас сменить название. Повсюду были разбросаны маленькие родники, и каждый источник имел разный цвет. Хотя фонтаны были голубыми или зелеными, были и розовые, оранжевые и даже желтые фонтаны, поэтому Юн Джэ У ущипнул себя за щеку, чтобы проверить, не спит ли он. «Ой. это больно. … хаха." Он подошел ближе к Сэму, потирая онемевшую щеку ладонью. Даже когда я подошел ближе и посмотрел на нее, цвет воды был ярким основным цветом. Я подумывал засунуть руку, чтобы проверить это, но подумал, что это вызовет ненужные проблемы, поэтому остановился. Вместо этого он подобрал неподалеку небольшой камень и бросил его в розовый родник неподалеку. Как только камень погрузился в воду, издав круговой звук, что-то с огромной силой выскочило на поверхность. "Ах." Схватив колотящееся сердце, Джэу Юн проверил, что же выпрыгнуло на поверхность. Это была рыба. … С розовой чешуей. Джэу Юн взял еще один камень и с чувством неуверенности бросил его в оранжевый источник. Оранжевая рыбка подпрыгнула. Я попробовал по очереди голубую пружину и желтую пружину, но это было то же самое. «Ха-ха-ха-ха-ха. … «Подгонка тоже потрясающая». Джэу Юн ходил вокруг Сэма, думая, что это мир, который он не мог понять. Цвет травы вокруг родника тоже был разным. Вы растворяли краситель в воде? Внезапно я почувствовал жажду. Я подумывал о том, чтобы попить воды из источника, но мне не хватило смелости выпить воду такого интенсивного основного цвета, что она выглядела как растворенная краска. Я подумал, что мне следует съесть фрукт, который принес из замка, поэтому порылся в своих руках. "что, … «О боже». Я на всякий случай попробовал поискать другой рукой, но получилось то же самое. Джэу Юн задумался. не существует. не существует. Он определенно был у меня на руках в снегу, но где же… . Джэу Юн пошел обратно тем же путем, которым пришел. Была большая вероятность, что он отскочил от удара падения сюда. А может, пролилось по дороге. Вероятно, это одна из двух вещей. Когда он шел по траве с деревянной тростью, перед его глазами предстал вид покачивающихся ветвей деревьев. Я подумал, дует ли ветер, но листья вокруг меня даже не шевелились. Что-то прошло мимо и потрясло ветку дерева. Это был олень. «Э-э, что это? "Это мое." Олень ел еду из пакета, который принес Джэу Юн. Джэу Юн взмахнул тростью, которую держал в руках, и крикнул: «Ого!» Олень поднял голову. Большие выпуклые глаза посмотрели на Юн Джэ У. Он действительно хороший парень. Но я не могу поделиться с тобой едой, которую коплю. Джэу Юн улыбнулся и помахал тростью. «Хе-хе-хе. Уходите! торопиться!" Я дохромал туда, где должен был находиться олень, чтобы забрать пакет с едой. Олень посмотрел на Юн Джэ У большими глазами, затем остановился и отступил назад. "хорошо. Быстро идти. — Уходи, хе-хе-хе. И все же мне повезло, что это был олень, а не свирепое животное. Как раз в тот момент, когда Джэу Юн собирался потянуться за пакетом, олень, сделавший шаг назад, поднял рога и бросился на него. Ситуация была настолько внезапной, что Юн Джэ У не смог даже подумать о том, чтобы избежать ее, и застыл на месте. В это же время сзади появилась большая рука и схватила его. Рыжие волосы коснулись щеки Джэу Юна. «Ты действительно глупый. этот." Юн Джэ У удивленно обернулся, услышав ухмыляющийся голос мужчины. Это был Яттенбаум. Он улыбнулся и посмотрел на оленя, смотрящего в эту сторону. Олень поднял рога и приготовился снова броситься в ту же сторону. Яттенбаум поднял руку. Язык, который он тихо бормотал, не был языком этого мира. Прежде чем его слова стихли, олень с громким стуком раскололся пополам. Везде, где соприкасалась кровь оленя, трава увядала, а цветы горели. «Это олень Винблуна». «… … ». «Если кого-то вроде тебя ударят рогами, ты умрешь на месте». Лицо Чжэ-Ву Юна побледнело, когда он подумал о том, какие красивые глаза у оленя, и подумал о том, чтобы погладить его. «Во что ты, черт возьми, веришь и так ходишь? ха-ха-ха». Яттенбаум рассмеялся. «Я знаю, да». "Фу!" На этот раз Джэу Юн был поражен Юстасом, который внезапно появился без предупреждения. В итоге я сел на пол, скрестив ноги. Яттенбаум цокнул языком и протянул руку. Однако именно Юстас первым протянул руку и схватил Джэу Юна. Он взял Юн Джэ У, как багаж, и нахмурился, как будто ему не очень нравилась эта ситуация. — Хоть я и дал тебе понять, ты все равно вышел через дверь Рамина. Похоже, так называлась маленькая деревянная дверь, ведущая наружу. Джэу Юн не ответил, а просто опустил голову. Джэу Юн неловко пробормотал, что он не обязан слушать Юстаса. «Вы уверены, что сыграли это правильно? — Ты вообще слушаешь? Когда он задал этот вопрос, в голосе Яттенбаума прозвучала насмешка. "Я знаю. «Должны ли мы регенерировать мозг вместо регенерации ушей?» «Но это ненормально. «Не могу поверить, что я прошел весь путь сквозь эти заснеженные глаза». «Я спортсмен. «Это не такое уж большое дело». Джэу Юн попытался присоединиться к разговору между ними, но был жестоко проигнорирован. «Разве нормальная Ламия не собирается какое-то время бродить, а потом возвращаться? — Если это дверь Рамина. "Я знаю." — Откуда ты приехал? "Я не знаю." Взгляд Юстаса, когда он смотрел на Джэу Юна, был холодным. Затем Юстас быстро перевел взгляд на Яттенбаума. — Но что ты здесь делаешь? Критика и подозрение по отношению к другому человеку мелькнули на лице Юстаса. Яттенбаум ответил с легкой улыбкой. «Я случайно спас твою Ламию от оленя Винблуна. Вместо того, чтобы сказать спасибо, мне стоит начать вот так ее расспрашивать?» «Я не знал, что ты случайно пройдешь через леса Наджафа. — Разве ты не говорил, что направляешься прямо на запад? «Это лес Наджафа?» — спросил Джэу Юн, но снова никто не ответил. Джэу Юн пробормотал: «Черт» и пнул ногой землю. «Прошло много времени с тех пор, как я приходил прогуляться по лесу Наджафа. Я сделал что-то не так? мой брат «Разве это не земля Джорджа?» «Это не то, что можно сказать тому, кто побывал на этой земле впервые за сотни лет». «Несколько сотен… "Сколько вам лет, ребята?" Хоть он и был богом, я чувствовал, что это слишком. Иисус, пришедший на Землю, чтобы спасти людей, тоже выглядел довольно старым. Что это? "Сколько тебе лет? Сколько лет, ах… , сделанный. «Если бы я знал, сколько тебе лет, для чего бы я это использовал?» Прекратив попытки узнать возраст двух богов, Джэу Юн махнул рукой. — Зачем ты притащил это сюда? Юстас взглянул на Джэу Юна и спросил Яттенбаума. На морщинистом лице Яттенбаума появляется глубокая улыбка. В том, как они смотрят друг на друга, нет никаких отступлений. Джэу Юн, стоявший посередине, просто хотел уйти отсюда как можно быстрее. Если вы двое поругаетесь, было бы неплохо воспользоваться возможностью и сбежать. … Драться. Драться. "любопытный." — Кому-то вроде Ламии? "нет. Ни за что. Что меня интересует, так это Лау Джейн. У вас нет причин собирать Черную Ламию в такое время. «Ламия, загрязняющая ваш чистый белый мир». "Извините?" Даже если вы пообещаете не вмешиваться в разговор между двумя людьми, вы ничего не сможете сделать. Джэу Юн недоверчиво посмотрел на Яттенбаума, который делал дискриминационные замечания, например, называл его грязным или черным. "Грязный? Что я сделал? Я пришел сюда потому, что ты этого хотел? Нет, допустим, мы дадим сто шагов и оскверним его. Тогда вы можете просто отпустить это. Я иду. «Надеюсь, вы двое будете счастливо жить вместе». Сказав это, Джэу Юн хладнокровно развернулся, но руки Юстаса схватили его за шею и повисли в воздухе. Независимо от того, что кричал Джэу Юн или нет, Юстас даже не делал вид, что слушает, и просто молча смотрел на Яттенбаума, своего кузена и бога западных земель. Юстас, молча подавлявший своего противника, открыл рот. «Это моя земля. "Это не твое дело." Хотя голос был медленным и тихим, в нем было такое величие, как будто он мог задушить другого человека в любой момент. «Вмешательство в дела моей земли — это нарушение моих полномочий. «Я воспринимаю это как войну». «Вы готовы пойти на войну из-за такой тривиальной Ламии?» «Все на моей земле мое, даже самое незначительное насекомое». Взгляд Джаттенбаума покраснел, когда он посмотрел на Юстаса. Рот, который до этого слабо улыбался, сжался. Добродушный мужчина, который всего несколько минут назад выглядел расслабленным, исчез. Трахнул. В голове Джэу Юна промелькнула мысль, что, если два бога сразятся, земля и небо, на которых он сейчас стоит, не будут в безопасности. Я тоже умру. Несомненно, оно исчезнет, ​​даже не имея формы. … Не ссорьтесь. Не ссорьтесь! «Ха-ха-ха-ха-ха». Внезапно Яттенбаум расхохотался. Он похлопал Юстаса по плечу своей большой рукой. "Это просто шутка. В любом случае, этот озорной характер не меняется, так что каждый раз его по-прежнему весело дразнить. Глаза Юстаса улыбнулись. Ух, холодный ветер прошел мимо руки Джаттенбаума, которая постукивала его по плечу. Что-то большое было отрезано. Джэ-Ву Юн издал громкий крик. Кровь хлынула фонтаном из порезанной руки Яттенбаума. Земля основного цвета была переполнена ярко-красной кровью. Однако ни Юстас, ни Яттенбаум, человек, который отрезал ему руку, не обратили на это никакого внимания, как будто это не имело большого значения. Джэу был единственным, кто побледнел и закричал. "Это верно. «С моим характером». — сказал Яттенбаум, подхватив извивающуюся руку на полу и положив ее на кровоточащее запястье. Когда я осторожно надавил, словно собирая Лего, отрубленное запястье быстро вернулось на место. Джэу Юн моргнул своими большими глазами. Это не амеба, которая прорастает, даже если ее разрезать, так что же это за ужасный талант? "Я удивлен. Ламия. Яттенбаум засмеялся и похлопал Юн Джэ У по замерзшей щеке. Каждый раз, когда его рука соприкасалась, липкая кровь касалась щеки Джэу, как будто доказывая, что сцена, которую он только что увидел, не была ложью. «… Что это такое? Как это возможно... , это так. Вы были богами. "Я постоянно забываю." Джэу Юн, бормотавший про себя, вспомнил тот факт, что Юстас легко спас его от смерти после укуса змеи. — Ты научил Ламию тому, что ты — Джордж? — Я немного ленив, но ты это знаешь. «… «Мои волосы не так уж и плохи». Хоть он и знал, что его мнение будет проигнорировано, Джэу Юн тихо пробормотал. — Но почему ты всегда так удивляешься? «Потому что у меня плохая голова». «Ха-ха-ха-ха-ха. «Мне кажется, я узнал что-то действительно интересное». "это так. Это должно быть весело. Так я буду жить. … ха." Признав, что этот побег оказался полным провалом, Юн Джэ У вздохнул так, словно земля разваливалась на части. Одна только мысль о том, как спланировать следующий побег, заставила меня почувствовать тревогу. Яттенбаум с серьезным выражением лица открыл рот и потряс запястьем, которое только что было отрезано. — Я знаю, что эта безбашенная черная Ламия упала не здесь. "почему." "почему?" Одни и те же слова вырвались из их уст. Разумеется, Яттенбаум отвечал только на вопросы Юстаса. «В тот момент, когда я упал сюда, я не знал, что делать. Разве ты не приближаешься к оленю Винблуна? Ладонь Юстаса резко ударила Джэу Юна по спине. Я запротестовал, спрашивая, почему Джэу Юн меня бьет, но ответа не последовало. — Тогда он, должно быть, упал где-то еще. «В тот момент, когда я упал, я поднял то, о чем потерял память. "Вот и все." «Лау. Вы не подберете бессознательную Ламию. «Он даже не прикасается к мертвой еде». "Фу!" Джэу Юн испугался и изо всех сил пытался снова вырваться из рук Юстаса, но это было так же бесполезно, как делать искусственное дыхание мертвой рыбе. «Однажды я взял его. Иногда нужно уметь есть мертвую пищу». «Я не умер. «Не убивай меня!» «Ха-ха-ха-ха-ха. хорошо. Итак, я даже регенерировал свои уши и носил их. Нет, но если ты собираешься это сделать, делай это правильно. «Почему ты регенерировал только мои уши?» Когда Яттенбаум сказал это, его взгляд остановился на правой ноге. Джэу Юн посмотрел на Юстаса с чувством удивления. Безразличные голубые глаза Юстаса попеременно переводили взгляд с Джэу Юна на Яттенбаума. Ни отрицательного, ни положительного. «Было очень жалко видеть, как он ходит на ногах по заснеженному полю. Богу не хватает милосердия. ты." Джэу Юн широко открыл глаза. Если то, что он теперь понял, было правдой, Юстас мог бы вылечить и его ногу. — Ты можешь починить мою ногу? — спросил Джэу Юн. В его голосе была крайняя серьезность. Проблеск надежды появился в жизни, в которой я отпустил все. Луч света просочился в грязь тьмы. Джэу Юн сдерживал колотящееся сердце и неоднократно спрашивал. «Можете ли вы починить мою ногу? «Вот, эта нога». Он указал пальцем на свою правую ногу. Шрам на правой ноге, простирающийся от лодыжки до внутренней стороны бедра, след несчастного случая, который никогда не отпускал его, как ужасное воспоминание, монстр, отнявший у него все. "Ты можешь починить это? да? "Ты можешь починить это?" Джэу Юн схватил Юстаса за рукав. Юстас нахмурился, как будто был недоволен его внезапным поведением, но Джэу Юн ничего подобного не заметил. «Можете ли вы починить меня? Ответьте мне! «Ты проклятый бог!» "Хорошо. «Похоже, Ламия чем-то очень расстроена». Яттенбаум сузил красные глаза и улыбнулся. Джэу Юн был в отчаянии. Хотя для них это была просто игра, чтобы убить время, для него это была возможность всего. «Пожалуйста, исправьте это». Джэу Юн опустился на колени. У меня болят ноги, и я не могу их нормально согнуть. Разве он не решил, что если бы Бог существовал, он бы сделал что угодно, лишь бы вылечить свою ногу? Это ничего. Джэу Юн склонил голову на пол. Теперь, когда он встретил Бога, который мог его исцелить, он был готов на все. «Пожалуйста, исправьте это. «Я сделаю все, что ты мне скажешь, поэтому, пожалуйста, вылечи мою ногу». — Тебе не кажется, что я прошу тебя это исправить? Джэу Юн расширил глаза и кивнул на звук голоса Яттенбаума над его головой. Когда его глаза встретились с Юстасом, который смотрел на него сверху вниз, Джэу Юн сказал: «Пожалуйста», и снова сел. "Что ты делаешь?" «… да?" «Почему я должен починить ему ногу? Даже сейчас меня до смерти раздражает такое хождение». Тихо рассмеявшись, я добавил про себя, что лучше бы вторую ногу сделать так. Губы Джэу Юна были такими бледными, что дрожали. Я никогда не чувствовал такого холода, даже когда гулял по снегу. У меня было такое чувство, словно я был голый посреди заснеженного поля, а моя голова была покрыта холодной водой. «беспокоило». — сказал Юстас, подавляя смех. Это было подтвержденное убийство. В любом случае, Джэу Юн схватил подол одежды Юстаса. Я отказался от своей гордости и держался. Я умолял и умолял снова и снова, чтобы это исправили, чтобы это исправили, и что я сделаю все, чтобы это исправить. Но Юстас легко оттолкнул его, словно прогнал надоедливое насекомое. Я повторил это несколько раз. Чем больше это происходило, тем сильнее Юстас отталкивал Джэу Юна. "ах! Ебать! Пожалуйста, исправьте это! Это Бог! «Это то, что делает Бог!» Джэу Юн закричал и держался. «Это то, что делает Бог. Речь идет не о том, чтобы убивать людей и выводить их из строя, а о том, чтобы спасти их и помочь им! «Это Бог!» Понимал я это или нет, но я излил то, что было у меня на сердце. Те слова, которые были выкрикнуты невидимому Богу, лежа в темной одинокой комнате. Теперь я молился богу передо мной. "помощь! Пожалуйста, исправьте это! мои ноги! Просто исправь это, и я убегу! Черт, если ты так сильно хочешь черные бусы, ты можешь просто уйти из футболиста и вернуться!» Юстас цокнул языком и сказал: «Тск». Он медленно поднял руку. Невидимая сила отбросила Джэу Юна. Мои глаза вспыхнули белым, когда боль распространилась по спине. Джэу Юн проглотил стон и сжал кулаки. Гнев пришел раньше боли. Почему все боги так жестоки к себе? Что я сделал Богу? Что я сделал не так? «Бля, какой я хороший! Ты хоть знаешь? «Если ты собираешься его взять, не отдавай его мне с самого начала!» Джэу Юн встал. Было одинаково, умру ли я когда-нибудь бусиной или умру здесь и сейчас. Джэу Юн собрал все, что попало в руки, и бросил Юстасу. Поскольку я в любом случае собирался умереть, все, что мне хотелось, это ударить парня и умереть. Мелкие камни и трава долго не разлетались, прежде чем упасть на землю. Чем больше я делал это, тем больше я чувствовал свою некомпетентность и тем злее становился. Рука Джэу Юна коснулась большого фрукта, похожего на тыкву. Прочный панцирь был твердым, как мяч. Джэу Юн сорвал его с лозы и поднял. «Присмотритесь хорошенько! Как хорошо я пинаю! Черт, посмотри, какой я классный!» Джэу Юн подбросил его в воздух. Он был редким двуногим кикером. Я забивал голы разными ногами в зависимости от настроения в тот день. Это также было причиной того, что вратари ненавидели Джэу Юна. Чжэ-Ву Юн, который мог похвастаться почти 100-процентной результативностью в серии пенальти, переместил ноги в сторону падающего фрукта благодаря своим совершенным навыкам броска. При правильном ударе ногой это был сильный удар со скоростью более 150 градусов в час. Перед смертью я собрал всю свою силу в пальцах ног. Моим последним желанием было просто забить последний гол и умереть. «Пошел ты!» однако. Плод, который, как я думал, улетит, взорвался, как только коснулся моих ног. Словно сдутый воздушный шарик, оболочка плода потеряла эластичность и улетела, а жидкость внутри плода выплеснулась наружу. "Фу!" Джэу Юн закрыл лицо ладонью, но сок фрукта уже попал ему на лицо. Даже если бы я умылась самым острым луком в мире, мои глаза не были бы такими острыми. Джэу Юн вскрикнул и закрыл лицо рукой. Яттенбаум, увидев это, громко рассмеялся, а Юстас медленно закрыл глаза и скривил рот. "Ах! Жжет, вода! вода!" Было такое ощущение, будто вся влага из моего тела выходила через слезы и сопли. Джэу Юн, который боролся с трудностями, заметил вдалеке плещущуюся поверхность воды. Это была красочная весна, которую я видел раньше. Сэму не хотелось совать в это руку, потому что он не знал, что он открыл, но теперь это было для него единственным спасением. Джэу Юн без колебаний побежал к Сэму. Несмотря на то, что его одежда была разорвана ветвями деревьев, а руки были в синяках, он продолжал яростно атаковать. "нет!" Чего делать нельзя, блин! Такое ощущение, что мне сейчас вырвут глазные яблоки! Джэу Юн прыгнул в источник, что бы он ни кричал за спиной. Его охватило ощущение прохладной воды вместе со звуком плеска. Вода нежно обняла тело Юн Джэ У, словно существо, обладающее волей. Джэу Юн вытер лицо рукой. Снова и снова и снова. Когда он едва смог открыть глаза, он медленно поднял веки из воды. Цвет воды был еще красивее и ярче, чем на поверхности. Рыбы, неторопливо плававшие в воде, сияли, как драгоценности. Внутри источник, казавшийся маленьким, был глубоким и широким. Это было красиво. Под водой был другой мир с идеальными цветами. Юн Джэ У, который какое-то время тупо наблюдал за этой сценой, внезапно почувствовал, что его дыхание стало затрудненным, и пошевелил руками. Когда я поднялся на поверхность, воздух сразу же проник в мои легкие, и я закашлялся. «Кух-кок. "Вот дерьмо." Джэу Юн вытер влагу с лица рукой. Выплывая, Джэу Юн вспомнил, какой постыдный поступок он совершил. дерьмо. Почему бы просто не выйти из воды? Лицо Джэу Юна вспыхнуло, когда он посмотрел на ноги двух мужчин, стоящих перед фонтаном. «Может, лучше просто сунуть нос и умереть вот так?» Джэу Юн вцепился в край источника и беспомощно что-то бормотал. 저 성질머리 더러운 전지전능한 개새끼가 그대로 밟아 샘에 수장을 시켜도 할 말이 없을 상 황이었다. Но Юстас ничего не сказал. Я не слышал, чтобы кто-то говорил мне не выходить из источника или что я превращу их в бусы, или даже шумного смеха Яттенбаума. Джэу Юн нерешительно поднял голову и посмотрел вверх. Он встретился глазами с двумя богами, смотрящими на него сверху вниз. Время между двумя игроками, столкнувшимися с мячом на земле, составляет не более нескольких секунд. Чтение мыслей друг друга и движение телами в этот короткий момент было самым необходимым навыком при краже мяча. Джэу Юн смог прочитать эмоции на лицах двух богов. Удивление, недоумение и легкое восхищение. «… "Зачем ты это делаешь?" Голос, задавший этот вопрос, дрожал. Нынешняя ситуация была в несколько раз страшнее, чем вполне предсказуемое будущее, где меня могут растоптать и утопить. Вода попала мне в глаза, я моргнул еще несколько раз, а затем снова посмотрел на Яттенбаума. Яттенбаум тихо пробормотал: «Правильно». Я переключил свое внимание на Юстаса. Лицо его, словно несколько рассерженное, застыло и не расслаблялось. Чжэ-Ву Юн колебался, а затем дал силы выбраться из источника. "Я помогу тебе." Яттенбаум взяла Джэу Юна за руку. Джэу Юн пробормотал «Спасибо» Яттенбауму, который вытащил его из воды с такой легкостью, как редиску с поля. Но даже выйдя из воды, Яттенбаум не отпустила. Джэу Юн смущенно махнул рукой, но Яттенбаум вместо этого укрепил руку, которую он держал. «Лау». Устремив взгляд на Джэу Юна, Яттенбаум позвал его. Холодный взгляд Юстаса также задержался на Джэу Юне. Лицо Джэу Юна естественно покраснело от настойчивого взгляда, который, казалось, сканировал все его тело. Я опустила голову от стыда, который не могла объяснить словами. Я чувствовал себя обнаженным. «Лау. "Мой брат." Яттенбаум продолжил. «Отдай это мне». Джэу Юн собирался спросить, о какой чепухе он говорит, но кивнул, думая, что у Джаттенбаума на 0,001% больше шансов вылечить ногу, чем у Юстаса. "Давать! Давайте отдадим его! Не веди себя мелочно… ». Прежде чем он успел закончить свои слова, белая рука Юстаса схватила другую руку Джэу Юна. Это была сила настолько мощная, что ее нельзя было сравнить с властью Яттенбаума. Прежде чем Джэу Юн успел даже закричать, Юстас поймал его в свои объятия. Джэу Юн слушал голос Юстаса всем своим телом, крепко держась за него. 「Меден.」 Это был сладкий и тихий звонок. Кто такой Меден? Сомнения быстро исчезли. Единственным человеком здесь, которого можно было назвать Меденом, был Яттенбаум. Яттенбаум улыбнулся и ответил взглядом. Затем к звонку добавился холодный голос. «Отдавал ли я когда-нибудь что-то, что было у меня в руках?» Этот вопрос был решающим словом, решившим судьбу Юн Джэ У. Несмотря на то, что он забил гол, Джэу Юну пришлось размышлять о страхе перед неизвестностью, не зная, была ли это стойка ворот противника или его собственная стойка ворот, и его тело дрожало.

Следующая глава