Разговор Двух Художников

Нужно написать новый пост, но он должен быть небесполезен и ,конечно, с картинками. Ничего нового выдумывать не надо, мы ж не бог весть какие гении, просто перевести что-нибудь о ком-нибудь выдающемся. Да потренировать английский кстати. И раз уж задал предыдущими постами такую благообразную тему, как современное искусство, то уж продолжу. А по сему разыскал диалог двух американских художников Вильяма Коттона (о котором раньше слышал) и Адама Стеннетта прежде мне не знакомого, его (диалог) переведенным и привожу.
(Хочу заранее извиниться перед знатоками английского, а не знающие да не осудят)

Специально для журнала Вайтхот.
Разговор Адама Стэннетта с Вилом Коттоном.

Адам Стеннетт "Girl in Bathtub" , 2007, масло, дерево 48 x 48 дюймов

Вил Коттон “Cotton candy clouds”, 2006, масло, льняной холст 72 х 96 дюймов

Адам Стеннетт: Какую последнюю работу ты закончил?
Вил Коттон: Это одна из тех, которая была в работе долгое время. Около года назад я сделал небольшой скетч девушки с волосами из конфетной ленты и отложил, чтобы сделать необходимый реквизит. Конфетная лента, как выяснилось - реально хитрая штука для манипуляции и даже пройдя курсы я был не в состоянии управляться со 170 градусным сахаром. Потом друг представил мне необычайного французского кондитера, который понял что мне нужно, и был способен сделать карамельный парик. Это портретного формата картина 34 на 24 дюйма.

Это то что в итоге вышло. Вил Коттон "Ribbon Candy", 2008, 34 x 24 дюйма

Это свежая картина 2009 года. Will Cotton, RIBBON CANDY (smile), 2009, oil on linen, 34 x 24 inches

Скетч к ней.

Адам Стеннетт: Кажется конфеты для тебя это почти как мышата для меня. Конфеты и сласти всегда были богатой почвой для тебя. Как ты пришел к решению использовать это как метафору или как инструмент для развития идей, которые ты воплощаешь в своих работах?

Мыши в работах Адама Стеннетта

Вил Коттон: В начале девяностых я выполнил серию картин с изображением рекламных персонажей - символов разных компаний. Я чувствовал себя как будто это была настоящая иконопись (игра слов icon – логотип, символ и iconography – иконопись) я смог понять значение набора универсальных знаков, вместе с которыми мы выросли. Я сделал картины Мистера Бабла, Гамбурглара, Твинки и многих других, рисуя, я двигался к чему-то все более и более специфичному с использованием сладостей. Я искал нечто метафорическое для обозначения гедонизма, полного наслаждения, нечто, что содержит наслаждение и более ничего. Это было в то время, когда я весь отдался настольной игре «Кэнди Лэнд», я играл, как ребенок и я начал понимать насколько конфетный ландшафт может подойти на главную роль в моей истории.

Адам Стеннетт: У меня был один профессор живописи, который входя в студию вглядывался в картину, над которой я работал, тер подбородок и говорил с усмешкой «Стеннетт, ты нашел решение?» тогда я думал что он просто доебывается до меня (уж извините, так в оригинале: «just fucking with me», прим. авт.). Пятнадцать лет спустя я решил вернуться к похожей идее – что творчество это просто постановка задачи и поиск решения. Некоторые проблемы более захватывающи, а некоторые решения более эффективны. Были ли у тебя подобные истории, когда вдруг озаряло?
Вил Коттон: Я, по правде говоря, не люблю картины из моего воображения, я всегда находил, что без натуры передо мной, я склонен избыточно упрощать картину. Поэтому первые попытки рисования Кэнди Лэнда были прямыми цитатами из настольной игры, потом однажды так случилось, что я должен был построить миниатюрный ландшафт в студии и изобразить, как будто он монументальный. Этот процесс был настолько полезным для меня, что я использовал его постоянно на протяжении последних десяти лет.

Макет для предыдущей картины .

Адам Стеннетт: Каково это было расти в Мелроузе, штат Массачусец?
Вил Коттон: Есть смешная штука с биографиями художников, ты вычитываешь где кто-нибудь родился и делаешь предположения о возможном расположении дома их детства в этом месте. На самом деле моя семья покинула Мелроуз до того как я научился ходить. Я вырос в Нью Палтз, штат Нью-Йорк. Я провел много времени бегая вокруг деревьев с моими братьями от нечего делать. Я строил модели аэропланов и модели ракет.
Адам Стеннетт: Когда ты понял, что ты художник?
Вил Коттон: Я был довольно молод, может в 16, когда стало понятно, что больше ничего мне делать не хочется в свое свободное время.
Адам Стеннетт: Я давеча завершил выставку и нашел, что я прохожу беспокойный, депрессивный период в неделю или две после того, как заканчивается выставка, но в этом процесс нахождения моего пути он неизбежно подводит меня к новому этапу творчества. Есть ли у тебя какой-либо ритуал, который ты проходишь по завершении выставки, или как ты приступаешь к размышлениям о новых работах.
Вил Коттон: Есть, я люблю ходить смотреть художества. Что ты делаешь, чтоб развлечься? Есть ли у тебя какие-нибудь не связанные с искусством хобби?
Адам Стеннетт: Сноуборд и футбол – были две вещи, которые я действительно любил, живя в Орегоне. Я не развил ни одного из этих увлечений настолько, насколько пытался. Я играл некоторое время в мини-футбол в команде под названием «убить всех художников». Это была великая команда, в которой были деятели культуры: Том Сакс, Райан Макгиннесс, Дирк Вестфол, Рэнди Мур и Боуман Хасти, поэт Шон Флаэрти и делец Фридрих Петзел.
Я помню, ты рассказывал мне, что ты играл в футбол в детстве. Футбол в Америке в 70е и 80е был не самым популярным. Ты не думаешь, что игра в футбол могла открыть тебе глаза на идею, что тебе не надо делать то, что делают остальные и помочь тебе смотреть на мир иначе?
Вил Коттон: Это правда, в то время это было подтверждением статуса изгоя – выбор европейского футбола вместо американского. И будучи отчасти европейским видом спорта это вероятно дало нам большую осведомленность об остальном мире. К сожалению, не смотря на энтузиазм, я не был хорошим игроком и тратил большую часть моего времени сидя на скамейке запасных и думая о рисовании.
Адам Стеннетт: Мы с тобой оба выставлялись в Глен Хоровиц Буксейлер в Восточном Гемптоне в течение последнего года. Я знаю, ты художник, который иногда ссылается на историю искусств и любит книги об искусстве. Джереми Сандерс в Глене Хоровиц часто курирует книги о художниках, которых они выставляют. Можешь ли ты припомнить несколько особенных книг, которые были выставлены в течение твоей выставки, или есть ли некая книга, которая оказала на тебя влияние на многие годы?
Вил Коттон: Много работ показанных мной в Глен Хоровиц специально сделаны в стиле пинапа середины века, и они вытянули действительно великолепный связанный с этим материал. Один из моих фаворитов Джил Евгрен, владельцем чьих работ я хотел бы быть, но их аукционные цены в последнее время стали чрезмерно высокими.
Тебе хотел бы задать тот же вопрос.
Адам Стеннетт: Мой показ в Глен Хоровиц исследует идеи конспирации, самодельных препаратов и паранойи. Он состоит из натюрмортов с рецептами самодельных наркотиков, двух скульптурных работ изображающих две группы первых исследователей ЛСД выполненных в виде противостоящих футбольных команд и из функционирующей базуки заряжающейся лаком для волос «Аква Нет» и картошкой. Было замечательно иметь книги вроде «Поваренной книги анархиста», «Выращивания галлюциногенов» и первого издания «Мастеров обмана» Джона Эдгара Гувера, посвященной Джону Кеннеди.

Адам Стеннетт "Morning Glory Heavenly Blue with Grenades". 2008. Акриловые краски, бумага 30 x 30 дюймов.
Тут я нашел отчет одного товарища о применении этого "Божественно голубого" препарата на себе, но не переводил, извините.

Та самая инсталляция посвященная исследователям действия ЛСД от армии США (проект MK-ULTRA) и от народа (Millbrook)

Картофелеметная базука.

Вил Коттон: Было ли тебе важно попробовать рецепты наркотиков, к которым ты обращался в своих натюрмортах, или это был больше опыт их поиска.
Адам Стеннетт: Исследовать рецепты наркотиков и собирать правильный набор для обработки ингредиентов было забавно. Как и что-либо другое в интернете, было множество противоречивой информации или различных мнений по поводу того какая система – лучшая и в чем опасности. Мой крайний срок был недостаточен чтобы сделать много образцов (о чем не переставал напоминать мне мой продавец). Было забавно нервировать его возможность испытания их на нем.

Серия картин Адама Стеннетта с наркосодержащим сиропом от кашля "Туссин".

Вил Коттон: Я знаю твоя работа занимает очень много времени прежде чем ты что-то выпускаешь и что у тебя бывали периоды, когда ты работал круглосуточно, как выглядит твой обычный день в студии?
Адам Стеннетт: Я пытался работать по более вменяемому расписанию но я имею тенденцию лучше всего работать под давлением. Когда я в ритме рисования для приближающегося показа Я начинаю работать без свободных дней месяцами с 20 до 12 часов следующего дня. Я начинаю с большого приема пищи и им же заканчиваю, я не останавливаюсь на перекусить.
Может быть, есть период около часа вначале, который мне требуется, чтобы выйти на нужную скорость, поэтому более эффективно не останавливаться пока дела идут как надо. Я положил в студии армейский бушлат и часто сплю здесь чтобы не покидать необходимую обстановку. Моя студия превратилась в мою собственную маленькую хижину Теда Качинского.
Вил Коттон: Когда художник делает заметный сдвиг в предмете своего творчества это обычно воспринимается как совершенно новый набор задач которые он взялся, но я подозреваю, что это не всегда так. Какая общая тема связывает все твои работы?
Адам Стеннетт: Мои картины с изображением мышей и крыс на самом то деле совсем не о мышах и крысах, и я готов предположить, что и ты мог бы сказать о своих картинах со сладостями, что они на самом деле не о сладостях. Я думаю художники часто исследуют одни и те же идеи в течении своей карьеры только с разными инструментами. Предмет или среда могут меняться но голос редко. Мои работы как правило посвящены маленьким малозаметным вещам окружающим нас и нашим обдуманным или спонтанным представлениям о них.
Что будет следующим для тебя?
Вил Коттон: В качестве натуры у меня всегда трехмерные объекты. Это было большим вызовом, потому что материалы, с которыми я часто работаю, непостоянны (вроде глазури и мороженного), но недавно я нашел отличные заменители.
Мне кажется, что у тебя обычно бывает мощная фаза исследования своей работы, предшествующая рисованию. Ты стал знатоком жизни мышей, разобрался с путаницей различных галлюциногенов среди прочего. Что ты искал в последнее время, что может подвести тебя к предстоящим работам?

Реквизит Коттона

Адам Стеннетт: Я исследовал военное искусство лучников дзен (Кюдо), содержащие наркотические вещества медикоменты и тоники, самодостаточное житие и документы о программе ЦРУ по управлению сознанием, полученные мной с помощью закона о свободе информации. Скоро я начну собирать фотографии и ссылки для новых работ.

Официальный сайт Вильяма Коттона
Официальный сайт Адама Стеннетта

Адам Стеннетт на своей выставке в "31 GRAND"

Вил Коттон в своей Нью-Йоркской студии.

Водительские права Коттона, так уж, чтоб не затерялись, раз нашел.