Операция "Удушающий захват 2.0" началась. Криптовалюты - под прицелом.

Привет, красавчик! Я принес тебе перевод очень интересной статьи от Ника Картера. Я постарался минимально вмешиваться в текст, добавив только некоторые пояснения и расшифровки + выделил самое главное.

То, что начиналось как тонкая струйка, теперь превратилось в поток: правительство США использует банковский сектор для организации сложной и широкомасштабной борьбы с криптоиндустрией. И это не секрет: все явно прослеживается в служебных записках, нормативных рекомендациях и сообщениях в официальных блогах. Однако широта этого плана, охватывающего практически всех финансовых регуляторов, а также его высоко скоординированный характер заставляют даже самых стойких ветеранов криптоиндустрии нервничать: криптобизнес может оказаться полностью лишенным банковского обслуживания, стейблкоины могут оказаться в затруднительном положении в части вливания фиатных денег в криптовалюты и обратно, а биржи могут быть полностью отрезаны от банковской системы. Давайте разберемся.

Для криптокомпаний получение доступа к традиционной банковской системе всегда было непростой задачей. Даже сегодня крипто-стартапы с большим трудом получают доступ к банкам, и лишь единицы берутся их обслуживать. Именно поэтому стейблкойны, такие как Tether, завоевали популярность: они облегчали фиатные расчеты там, где традиционные банковские рельсы были недоступны. Однако в последние недели интенсивность усилий по ограждению всего криптопространства и изоляции его от традиционной банковской системы значительно возросла. В частности, администрация Байдена сейчас реализует, похоже, скоординированный план, охватывающий множество агентств, чтобы отрезать банки от работы с криптовалютными компаниями. Это касается как традиционных банков, которые будут обслуживать крипто-клиентов, так и криптокомпаний, стремящихся получить банковскую сертификацию. Это касается самой администрации, влиятельных членов Конгресса, ФРС, FDIC (Федеральная корпорация по страхованию вкладов), OCC (Управление валютного контролера: бюро Министерства США, отвечающее за выдачу лицензий и регулирование деятельности общенациональных банков) и DoJ (Министерство юстиции США) Вот обзор самых знаковых событий, касающихся банков и политического истеблишмента за последние недели:

6 декабря - сенаторы Элизабет Уоррен, Джон Кеннеди и Роджер Маршалл отправили письмо в банк Silvergate (лояльный к криптовалютам), ругая их за предоставление услуг исследованиям FTX и Alameda и критикуя их за то, что они не сообщили о подозрительной деятельности, связанной с этими клиентами.

7 декабря - Signature (один из самых активных банков, обслуживающих крипто-клиентов) объявляет о намерении вдвое сократить депозиты крипто-клиентов - другими словами, они вернут клиентам их деньги, а затем закроют их счета - сократив свои крипто-депозиты с $23 млрд на пике до $10 млрд, а затем выйти из бизнеса стейблкойнов.

3 января - ФРС, FDIC (Федеральная корпорация по страхованию вкладов) и OCC (они выдают банковские лицензии) выпустили совместное заявление о рисках для банков, работающих с криптовалютами, в котором не содержится прямого запрета на возможность банков держать криптовалюты или работать с крипто-клиентами, но настоятельно рекомендуется не делать, якобы из соображений "безопасности и надежности".

9 января - Metropolitan Commercial Bank (еще один из немногих банков, обслуживающих криптоклиентов) объявляет о полном закрытии своей вертикали, связанной с криптоактивами.

9 января - акции Silvergate упали до минимума в 11,55 долларов из-за опасений по поводу банкротства и неплатежеспособности, а в марте 2022 года они стоили 160 долларов.

21 января - Binance объявляет, что в соответствии с политикой банка Signature они будут обрабатывать фиатные транзакции пользователей только на сумму более 100 000 долларов США.

27 января - Федеральная резервная система отклонила двухлетнюю заявку криптобанка Custodia на членство в Федеральной резервной системе, сославшись на риски "безопасности и устойчивости".

27 января - отделение Федеральной резервной системы Канзас-Сити отклонило заявку Custodia на создание основного счета, который дал бы ей возможность использовать оптовые платежные услуги и хранить резервы напрямую в ФРС.

27 января - ФРС также выпускает заявление, которое не рекомендует банкам держать криптоактивы или выпускать стейблкоины, а также расширяет свои полномочия, распространяя их на банки, не застрахованные в FDIC (реакция на Вайомингские депозитарные учреждения специального назначения (SPDI), такие как Custodia, которые могут хранить криптовалюту своих клиентов наряду с фиатом).

27 января - Национальный экономический совет публикует заявление, прямо не запрещающее банкам обслуживать крипто-клиентов, но настоятельно отговаривающее банки от прямых операций с крипто-активами или сохранения доступа к крипто-депонентам.

2 февраля отдел по борьбе с мошенничеством Министерства юстиции объявляет о расследовании Silvergate в связи с их сделками с FTX и Alameda.

6 февраля Binance приостанавливает банковские переводы в долларах США для розничных клиентов (Binance US не пострадала).

7 февраля заявление ФРС от 27 января вносится в федеральный реестр, превращая заявление о политике в окончательное правило, без рассмотрения Конгрессом или периода публичного уведомления и комментариев.

По состоянию на 8 февраля заявки Protego и Paxos на то, чтобы последовать за Anchorage и получить полное разрешение стать Национальными трастовыми банками, все еще не рассмотрены (18-месячный срок истек) и, по всей видимости, в скором времени будут отклонены OCC.

Вывод такой: банки, принимающие депозиты от крипто-клиентов, выпускающие стейблкоины, занимающиеся хранением криптовалют или желающие держать криптовалюты в качестве основного капитала, в последние недели столкнулись не иначе как с натиском со стороны регулирующих органов. Снова и снова, используя выражение "безопасность и надежность", они дают понять, что для банка любое прикосновение к публичным блокчейнам считается неприемлемо рискованным. Хотя ни заявление ФРС/ FDIC/ OCC, ни заявление NEC, сделанное несколько недель спустя, не содержат прямого запрета банкам обслуживать крипто-клиентов, все уже написано на стене (это такая английская идиома которая означает неотвратимость гибели или несчастья, мол "все предрешено") а расследование дела Silvergate является сильным сдерживающим фактором для любого банка, рассматривающего возможность сотрудничества с криптовалютами. Теперь ясно, что выпуск стейблкоинов или транзакции на публичных блокчейнах (где они могли бы свободно обращаться, как наличные) крайне нежелательны или фактически запрещены. Очевидно также, что фиатные токены, выпущенные банками, будут приемлемы для регуляторов только в том случае, если они размещены на контролируемом, частном блокчейне. Никакие "нехостинговые" кошельки не допускаются. И, возможно, самым пагубным является то, что разрушительный отказ ФРС вайомингскому SPDI-банку Custodia, а также их программное заявление, фактически пресекают любые надежды на то, что криптобанк, зарегистрированный в штате, может получить доступ к Федеральной резервной системе, не подчиняясь надзору FDIC.

Почему криптопредприниматели могут опасаться FDIC? Это связано с операцией "Choke Point" - "Удушающий захват". Некоторые в криптопространстве считают, что недавние попытки огородить криптоиндустрию и отрезать ее от банковской системы напоминают эту малоизвестную программу времен Обамы.

Начиная с 2013 года, "Choke Point" представляла собой схему, направленную на маргинализацию конкретных отраслей, работающих легально - не посредством законотворчества, а путем давления через банковский сектор. Обамовский Минюст уже заточил свои зубки, когда в 2011 и 2012 годах успешно боролся с онлайн-покером, угрожая банкам, поддерживающим покерные компании. В рамках программы "Choke Point" Министерство решило расширить масштабы своих усилий и нацелиться на другие отрасли, начав с непротиворечивых целей, таких как payday loan - кредиторов (это американские аналоги российских микрозайм ларьков). Затем DoJ скоординировал свои действия с FDIC и OCC, чтобы оказать давление на банки и заставить их "урезать" (определить как слишком рискованные для ведения бизнеса) определенные законные, но политически неблагоприятные отрасли, главными из которых являются производство огнестрельного оружия и развлечения для взрослых. Банки и платежные системы усвоили это руководство, и даже после того, как программа была официально закрыта при Трампе в 2017 году, ее отголоски заметны до сих пор. Сегодня банки просто приписывают "повышенный риск" деятельности, которая, как они подозревают, может вызвать гнев правительства, даже если никаких конкретных указаний не существует. (самоцензура бывает и в банковском секторе, так то)

С тех пор как "Удушающий захват" (по русски звучит круче, не удержался) номинально закончился, использование финансовых рельсов в качестве внесудебной политической дубины стало только популярнее. Под давлением в 2017 году ряд банков отказались от участия в строительстве трубопровода Dakota Access Pipeline. В 2018 году Bank of America и Citigroup отказали в обслуживании компаниям бывшим клиентам, занимающиеся огнестрельным оружием, а BoA начал сообщать федеральному правительству о покупках огнестрельного оружия клиентами. В 2019 году АОК объявила о своем намерении маргинализировать частные тюрьмы через свое место в Комитете по финансовым услугам Палаты представителей.

От финансовых регуляторов также требуют продвижения прогрессивных целей. В 2021 году палата представителей демократов приняла "Закон о расовом и экономическом равенстве Федеральной резервной системы", согласно которому ФРС должна была стремиться "устранить неравенство между расовыми и этническими группами в отношении занятости, доходов, богатства и доступа к доступным кредитам". В настоящее время SEC Генслера поддерживает противоречивую климатическую повестку дня, как и ФРС (в меньшем масштабе). Камала Харрис уполномочила банки продвигать программу расового равенства, фактически навязывая неравные демографические стандарты для предоставления кредитов.

Сегодня даже явно консервативные организации, такие как Gab или Parler а также различные недовольные и диссиденты, которые не согласны с политикой режима, оказываются лишенными платформы банков, финансовых технологий и платежных систем, на которые они полагаются в ведении бизнеса. Тем, кто поддерживает эту идею, я предлагаю представить, как может выглядеть финансовое включение (или исключение) при столь же ревностной администрации ДеСантиса (не буду углубляться в дебри американской политики). "Просто создай свой собственный банк", верно? Все не так прост, если ФРС решит вставить свои пять копеек. Как видно на примере мертворожденного вайомингского SPDI, криптоиндустрия попыталась пойти по этому пути и потерпела полное фиаско.

Банки представляют собой строго регулируемые государственно-частные партнерства в среде, где получение новых лицензий мучительно трудно, и, таковые, де-факто остаются оружием государства. Было и остается нормой использовать их для выполнения политических задач. Если и были какие-то сомнения, то теперь очевидно, что администрация Обамы и ее преемник в режиме Байдена спокойно обходят Первую поправку, привлекая номинально частные компании к выполнению их грязной работы. Любой человек, обративший внимание на это, заметил бы странную тесную вращающуюся дверь между монополистическими крупными технологическими фирмами и государственными чиновниками из службы безопасности Обамы/Бадена. И с тех пор, как Илон Маск слил Twitter Files (я про них писал в канале - там достаточно жесткое вмешательство демократов и спецслубж), стало совершенно ясно, что правительство США и его служба безопасности (спецслужбы) использовали Twitter для открытой цензуры и контроля над повесточкой. Однако Twitter — это «всего лишь частная компания», верно?

В 2017 году Трамп и республиканские законодатели, такие как Луэткемейер, смогли на время приостановить действие "Choke Point", но это продолжалось недолго. Одним из первых шагов OCC Байдена была отмена правила Брайана Брука "Справедливый доступ", которое запрещало политическую дискриминацию в банковской сфере. Помощники Байдена продолжили работу там, где остановились регуляторы Обамы. И теперь, после того как прошло время, необходимое для переваривания указов Байдена, регуляторы закручивают гайки.

Сегодня перспективы банков, хоть сколько-нибудь заинтересованных в криптовалютах, нестабильны. Банкиры говорят мне, что криптовалюты токсичны, и риски, связанные с этим классом активов, того не стоят. После случая с Custodia, получение лицензии для криптобанка выглядит крайне маловероятным. Банковские инновации на уровне штатов, такие как SPDI для криптобанков в Вайоминге, кажутся мертвым грузом. Федеральные уставы для криптофирм в OCC также выглядят мертвым грузом. Трейдеры, ликвидные фонды и предприятия с оборотным капиталом в криптовалютах нервно изучают свои портфели стейблкоинов и точки доступа к фиату, задаваясь вопросом, может ли банковские услуги быть прекращены без предупреждения. В частном порядке предприниматели и руководители криптовалют говорят мне, что они чувствуют, как затягивается петля регулирования. По мере того как банки, работающие с криптовалютами, "снижают риски", молодые и мелкие компании будут испытывать трудности с получением банковских услуг, что вернет нас в период с 2014 по 2016 год, когда доступ к фиату для криптовалютных компаний был чрезвычайно дорогим. Биржи и другие компании, которые полагаются на возможность простого вливания и выливания фиата, обеспокоены тем, что их немногие оставшиеся банковские партнеры отключат их или введут драконовские стандарты для проверки. Как венчурный капиталист, работающий на ранних стадиях, я непосредственно наблюдаю леденящий эффект этой политики в действии. Учредители сталкиваются с новой неопределенностью в отношении того, смогут ли они вообще вести свой бизнес.

Так почему же сейчас нажимают банковские регуляторы? Крах FTX и его последствия, особенно для Silvergate, дают большую часть ответа. Финансовые регуляторы не интересовались FTX, пока происходила вся эта вакханалия и мошенничество (за исключением Комиссии по ценным бумагам и биржам США и ее председателя Генслера, которые имели странные тесные связи с организацией - добавлю, что тут имеются в виду странные встречи SEC и Сэма Банкмана-Фрида за закрытыми дверьми), но с тех пор, как биржа поразительно провалилась, они теперь обдумывают способы чтобы избежать следующего такого коллапса. FTX как оффшорная биржа не контролировалась напрямую финансовыми регуляторами (кроме FTX US, которая была маргинальной заглушкой), поэтому она находилась вне их прямой эгиды. Тем не менее, регулирующие органы считают, что у них может быть «серебряная пуля» в виде контроля над фиатными рампами (услуги по платежкам, выводам крипты в фиат и тд) на которые полагается индустрия. Если они смогут перекрыть доступ к фиату, они смогут маргинализировать отрасль — на своей территории и за ее пределами — без прямого регулирования.

В некоторых ключевых аспектах Crypto Choke Point 2.0 отличается от оригинала. Похоже, что администрация извлекла уроки из усилий своих предшественников. В Choke Point 1.0 руководство было в основном неформальным и включало закулисные неофициальные разговоры. Его основным инструментом была угроза расследования со стороны Министерства юстиции и FDIC, если финансовые учреждения не примут стандарты управления рисками. Поскольку это было явно неконституционным, республиканцы получили возможность, чтобы в конечном итоге отменить программу. В версии 2.0 все происходит на глазах толпы, в форме нормотворчества, письменных руководств и записей в официальных блогах. Текущее подавление криптовалюты преподносится как проблема «безопасности и надежности» для банков, а не просто репутационный риск. Джейк Червински из Blockchain Association называет это «регулированием посредством публикаций в блогах». Нет необходимости просить Конгресс о новых законах, если федеральные регулирующие органы могут просто проводить политику (а в случае ФРС расширять сферу своей деятельности и полномочия), публикуя рекомендации, которые отговаривают банки от ведения бизнеса с криптовалютами. Кейтлин Лонг из Custodia называет отклонение ФРС ее заявления «выстрелом в жеребца, чтобы разогнать стадо».

Как следствие, на данный момент единственные банки, желающие прикоснуться к криптовалюте, — это более мелкие, менее склонные к риску банки, которые больше выиграют от обслуживания криптоотрасли. Однако это означает, что криптовалютные депозиты и потоки в конечном итоге начинают занимать внушительную долю по сравнению с их основным бизнесом, что создает риски концентрации. Банки предпочитают не иметь чрезмерного отношения к отдельным контрагентам или депозитарной базе, которая сильно доминирует в их денежных потоках. Silvergate остро почувствовал это из-за того, что они пережили после FTX. И хотя то, что они смогли устоять после 70%-ной просадки в своей депозитарной базе, впечатляет, этот эпизод разубедит любые банки, желающие обслуживать крипто-клиентов, которые могут столкнуться с тем же.

И с практической точки зрения, обозначение банков, работающих с криптовалютами, как «высокорисковых» имеет четыре прямых эффекта: это увеличивает размер их платежа в FDIC, они сталкиваются с более низкой ставкой капитализации в ФРС (что ограничивает их способность к перерасходу), они сталкиваются с ограничениями на другие виды коммерческой деятельности, и руководство рискует получить плохую оценку на оценочных мероприятиях со стороны регулирующих органов, что ограничивает их возможности по слияниям и поглощениям. Таким образом, хотя некоторые аналитики, такие как Джесс Ченг из Wilson Sonsini, несколько оптимистично указали, что банкам явно не запрещено предоставлять хранение криптовалюты или подключать криптоклиентов, они все еще могут получить ярлык высокого риска и в результате столкнутся с серьезными бизнес-препятствиями.

Кто-то может с пониманием отнестись к попыткам регуляторов оградить банковскую систему от превратностей криптовалютного пространства. Но до сих пор различные катастрофы криптовалют не привели к какому-либо значимому вредному вчлияния. В 2022 году в отрасли разразился полноценный кредитный кризис, когда практически все крупные кредиторы обанкротились, но ущерб удалось сдержать. Хуже всего в банковской сфере пришлось Silvergate, который пострадал от просадки на 8 млрд долларов, но выжил. Несмотря на массовую распродажу криптовалют в 2021 и 2022 годах, ни один из обеспеченных фиатом стейблкоинов не пострадал от каких-либо значимых негативных последствий. Они функционировали так, как было задумано. И никакая зараза не перекинулась на традиционные финансы через массовую продажу казначейских облигаций, что, по историческим представлениям чиновников, может стать ключевым направлением цепного эффекта.

Байден начинает вторую половину своего правления, а его жесткие меры в отношении крипто-банкинга лишили надежды на сближение регулирующих органов в США. Многие криптопредприниматели теперь говорят мне, что ждут 2025 года и предполагаемого режима ДеСантиса (республиканский полити), чтобы все изменилось. Некоторые не могут ждать так долго и отказываются от своих планов, которые требуют одобрения регулирующих органов любого типа, особенно в отношении уставов банков. Регуляторы фактически выбирают победителей: более крупные и авторитетные криптофирмы могут сохранить свои отношения с банками, в то время как новые остаются закрытыми. Между тем, другие юрисдикции делают ставку на их бизнес. Гонконг снова принял более дружелюбный тон, как и Великобритания. ОАЭ и Саудовская Аравия стремятся привлечь криптофирмы. И регулирующие органы США вряд ли могут позволить себе забыть о том, что произошло с FTX, когда они ограничили деловую активность оншорных бирж, фактически подтолкнув частных лиц США в лапы SBF. Если банковские регуляторы продолжат свою кампанию давления, они рискуют не только потерять контроль над криптоиндустрией, но и, по иронии судьбы, взрастить риски, перемещая деятельность в менее сложные юрисдикции, менее способные управлять реальными рисками, которые могут возникнуть.

Данная статья является переводом статьи журналиста Ника Картера для издания "Pirate Wires". С моей стороны только ручной перевод и некоторые правки + вставки. Спасибо, что дочитал, ковбой!