Дом с птицей на фасаде
Евдокия Семеновна хлопнула белесую ручку, хищно тянувшуюся к только что испеченным ею пирожкам с капустой и яйцом.
– Ай! – воскликнула Катька и смерила бабушку оскорбленным взглядом.
– Нечего цапать раньше времени, – строгим голосом ответила баба Дуся, накинув на ароматную горку свежей сдобы накрахмаленную салфетку. – Вот Лена приедет, тогда и поешь.
– Лена твоя должна была еще три часа назад появиться, – насупилась Катька. – Она, может, вообще ехать передумала. Напомни-ка, когда она тут была в последний раз? Пять? Семь лет прошло? А я у тут каждое лето провожу и никакого уважения!
Баба Дуся поправила платок на волосах, затянув узелок потуже. Это был тот самый платок, который она повязывала только в самые знаменательные даты, будь то день рождения кого-то из членов семьи или Пасха.
– Глупости не говори, – вздохнула баба Дуся и улыбнулась. – Ленка у нас натура тонкая, ей в деревне делать нечего.
– Тонкая, звонкая, – закатив глаза, передразнила Катька.
Лена приходилась Катьке двоюродной сестрой, с успехом окончила Академию Русского балета и последние несколько лет выступала на сценах самых именитых площадок в стране, успев побывать с гастролями театральной труппы и в Европе. Преподаватели прочили ей большое будущее в карьере, но, как это часто бывает, все решил случай.
На одном из выступлений грациозного тонкого лебедя заприметил сынок владельца крупного автомобильного холдинга. Артем красиво ухаживал за Леной, ждал после репетиций и не пропускал ни одного ее выступления, дарил огромные букеты и водил в самые изысканные рестораны.
Не смотря на успехи в балете восемнадцатилетняя Лена не была искушена мужским вниманием, следуя наставлениям педагогов, и все свои силы положила на исполнение заветной мечты стать солисткой в Большом театре.
Но под напором ухаживаний очаровательного принца Лена сдалась. Без малого год длились романтические отношения, а затем пара распалась. Что именно случилось – ни Катька, ни баба Дуся, ни остальные члены семьи не знали, но с момента расставания Лена резко изменилась, ей вдруг стало все равно на репетиции, на выступления, да и вообще на балет, она ни с кем не хотела говорить и все больше времени стала проводить вне дома. Родителям на силу удалось уговорить Лену сменить обстановку и отправиться к бабушке Дусе в деревню. Они сильно переживали за свою дочь и надеялись, что смена обстановки пойдет ей на пользу, снова вернет интерес к жизни.
– Смотри ничего лишнего не ляпни, – нахмурилась баба Дуся. – Я твой характер знаю. Чтоб ни слова о том, что в Ленинграде случилось. Захочет – сама расскажет. А нет – так и нечего.
– Ага, ага, – закивала Катька, идея с визитом Лены ей решительно не нравилась. У нее были свои планы на это лето и в них совсем не входило поднимать боевой дух двоюродной сестрицы, которую она толком и не знала. Но и идти на конфликт с родственниками Катьке тоже не хотелось, а потому пришлось пообещать взять шефство над болезной, познакомить ее с местными ребятами и всячески содействовать ее скорейшему выздоровлению. – Улыбаемся и машем из Ленинграда в Петербург.
– Вот же язва, – цокнула языком баба Дуся. – Она сестра твоя, кто если не мы ей в трудную минуту плечо подставит. Родная кровь она на то и родная. Все, хватит пустой болтовни, иди лучше бабе Клаве пирожков отнеси, совсем она что-то плохая стала. Боюсь, кабы не померла до Петрова дня. Заодно проверишь как она, а то свет на крыльце у нее что-то не горит, – всматривалась через окно в соседский дом бабушка.
– Нет, ну, вообще нормально, – всплеснула руками Катька. – Мне значит нельзя, а бабе Клаве можно!
– Доживешь до ста двух лет, тебе тоже будет все можно, – гаркнула баба Дуся внучке и вручила ей коробок с гостинцем. – Все, сходишь, передашь и возвращайся сразу, Лена с минуты на минуту будет.
– Ну да точно, – спохватилась Катька. – Заодно кокошник у бабы Клавы возьму, она те времена наверняка еще застала. Такой гость к нам едет! Негоже его простоволосой встречать.
Проводив внучку укоряющим взглядом, Евдокия Семеновна принялась наводить порядок на и без того вылизанной до блеска кухоньке.
С соседкой бабой Клавой оказалось все в порядке, просто лампочка на крыльце перегорела. Старушка сердечно поблагодарила Евдокию Семеновну за гостинец и без ложной скромности вручила Катьке новую лампочку для замены.
Решив не спорить с почти глухой бабулькой – все равно дольше орать и объяснять – пока докричишься – Катька молча повиновалась и заменила лампу в древнем светильнике, попутно вытряхнув из него вековые запасы трупиков насекомых.
Выходя от бабы Клавы, Катька заметила женский силуэт у своей калитки. Незнакомка, чертыхаясь, ковыляла на высоких каблуках в сторону дома.
– Лена? Ты ли это? – рассмеялась Катька.
– Ну не черт же лысый! – весело ответила ей та. – Темень такая, ничего не видно. Как вы здесь вообще ходите?
– Так и ходим: вприпрыжку, – усмехнулась Катька и неожиданно для себя отметила, что рада видеть сестру.
– Сколько мы с тобой не виделись, сеструндель? – Лена распахнула свои объятия и стиснула Катьку, запах табака шустрой змейкой нырнул в ноздри. – Я скучала!
– Года три… – слегка опешила Катька. – Долго же ты сюда добиралась…
– Это точно! У меня на станции телефон перестал ловить, ни такси, ни попуток – вообще глухомань и темень. Куда идти – без понятия, вокруг ни указателей, ни людей. Как дура стояла час, наверное, жалом туда-сюда водила от елки к елке. Потом пошла, вдоль дороги, увидела указатель, свернула и в лес угодила. Ну все, думаю, заблудилась. И тут смотрю – дом с птицей. Ну, железная такая, страшная, на чайку похожа. А я же помню, что мы в детстве туда залезть хотели, да только баба Клава нас отругала – значит, я уже близко. Но в какую сторону идти – все равно без понятия. Хорошо хоть парень мимо топал, дорогу показал.
– Да? И кто же оказался этим рыцарем? – спросила Катька, мысленно перебирая варианты из знакомых ребят.
– Алек, кажется. У меня плохая память на имена… Красавчик тот еще. Если в этом захолустье все парни такие, я готова остаться здесь жить! – рассмеялась она.
В жизнерадостном голосе сестры сквозили нотки фальши, она казалась слишком веселой, через чур.
– Алек… – задумалась Катька. – Не знаю такого. Хотя последнее время тут много новых лиц появилось – вон, за рекой целый коттеджный поселок отстраивают.
– Точно! Речка! – оживилась Лена. – И как я про нее забыла! Это ведь там дядя Лева тебя плавать учил, когда нам лет по семь было? Ты еще тогда визжала так громко, что половина пляжа решила, что поросенка топят, – хохотала она.
– Да уж, было дело, – смутилась Катька, местные ребята до сих пор при удобном случае припоминали ей тот урок плавания, о котором она предпочла бы забыть.
Баба Дуся радушно приняла Лену и поселила в одной комнате с Катькой. За чаем Лена вела себя весело и непринужденно, но в ее взгляде сквозила какая-то необъяснимая тоска и глубокая обреченность, словно Лена сейчас находилась своими мыслями где-то далеко отсюда. И пока Катька наминала своим любимые пироги за обе щеки, Лена не съела ни кусочка.
Следующим днем жара стояла невыносимая, и сестры решили отправиться на речку. Собрав пляжную сумку и захватив с собой надувной матрац, девушки, весело болтая, шли мимо деревянных и кирпичных домов, вспоминая смешные моменты из детства, когда они обе проводили лето у бабы Дуси.
– Далеко это вы собрались, голубки? – окликнул их старушечий голос.
– На озеро, баб Клав! – громко крикнула Катька, чтобы соседка смогла ее хорошо расслышать.
– Батюшки-святы! – потрясла клюкой баба Клава. – Полдень же!
Лена непонимающе уставилась на пожилую женщину.
– Кто ж на русальной неделе, да в полдень купаться ходит? – недоумевала баба Клава.
– Баба Клава, все хорошо, – проорала ей Катька. – Мы крем солнцезащитный взяли, сидеть в теньке будем – не обгорим, – и, прибавив шаг, утянула сестру за собой. – Ты не обращай внимания, там уже маразм в последней стадии.
– Жалко бабульку, – понимающе вздохнула Лена. – Помню ее, она конфетами нас в детстве часто угощала.
– Возраст, – пожала плечами Катька. – Совсем одна осталась.
На речке было яблоку негде упасть, все местные, да и городские тоже приехали на выходные, спасаясь от летнего зноя.
Цепким взглядом Катька быстро высмотрела компанию своих друзей и повела сестру знакомиться. Яркая светловолосая балерина сразу приглянулась местным ребятам, но перейти к активным действиям по расположению к себе красавицы решился только Славка. Славка учился в железнодорожном техникуме и слыл местным ловеласом.
Со стороны могло показаться, что Лене приятно внимание парня, но Катька вновь заметила грусть в ее глазах.
В какой-то момент Славка решил отлучиться за освежающей газировкой для «прекрасной дамы» и скрылся из виду.
Чуть позже краем Катька успела заметить его в очереди в палатку с прохладительными напитками, где он вел себя чрезвычайно возбужденно, рядом жеманно смеялись две девушки.
– Кажись, мы потеряли бойца, – хихикнула Катя, обращаясь к ребятам. – Не дождется Ленка своей газировки. Кстати, где она?
Еще несколько минут назад сестра загорала на покрывале, но теперь оно осталось пустым.
Так и не добившись вразумительного ответа ни от кого из присутствующих, Катя осматривала пляж и реку в поисках сестры.
Прошло больше часа, но Лена так и не объявилась. Слава тоже не возвращался.
– Может «прекрасная дама» все же получила порцию своей газировки? – засмеялся веснушчатый Андрей, в его глазах угадывалась зависть.
– Не смешно, – огрызнулась Катя. – Если с ней что-то случиться, бабка мне голову оторвет.
Катя и еще несколько ребят отправились на поиски Лены и Славы. Они обошли весь берег, облазили кусты и овраги, но вернулись ни с чем.
– Может, они уже дома давно? – предположил Андрей. – А мы тут бродим как дураки, ищем их.
– Без телефонов и вещей? – округлила глаза Катя.
Андрей задумчиво почесал голову.
– Ладно, ждем еще час, потом бьем тревогу, – серьезно сказал он.
– Нет уж, бьем тревогу сейчас же, а они пусть потом сами объясняются.
– Кать, да ладно тебе, – отмахнулась толстощекая Светка. – Ты Славку не знаешь, что ли? Это еще тот жук. Они оба не дети.
Ребятам все же удалось отговорить Катю от дальнейших поисков, и было принято решение подождать еще час, к концу которого уже не только Катя заметно нервничала.
– Поступим так, я сейчас сгоняю к Славке домой – вдруг они там, а ты, Кать, иди к себе проверь. Уверен, мы их там встретим. Будь на телефоне.
Катя еще раз огляделась вокруг, прошла вдоль берега и затем все же отправилась обратно в деревню. Кроме бабы Дуси, поливающей огород за домом, Катя никого не встретила, тревога в сердце девушки нарастала. Еще хуже стало после звонка Андрея – дома у Славы тоже никого не оказалось.
Катя мешкала, подбирая слова, которые ей предстояло сказать бабе Дусе. Она все еще надеялась, что Лена вот-вот вернется и забежит через калитку. Но чуда не произошло. Выждав еще немного, Катя с замиранием сердца отправилась в огород к бабушке…
Поиски Славы и Лены затянулись до глубокой темноты, жители всей деревни пришли на помощь. Баба Дуся с другими местными ходила по окрестностям и звала пропавшую внучку, Катя с ребятами ходили по домам и опрашивали знакомых.
– Кать, Славку… нашли, – по телефону голос Андрея звучал совсем не радостно. – Возвращайтесь к реке.
Больше он ничего не сказал и повесил трубку, Катька со Светкой стремглав понеслись в сторону реки. Когда они прибежали на место, на берегу уже столпились люди. Двое мужчин тащили из воды что-то тяжелое.
– Господи! – охнула Катя и замерла, ей было страшно подойти ближе, но по возгласам находившихся близко к реке людей она и так все поняла.
Потом кричала женщина. Громко, истошно. Она бросилась к воде и молила сына очнуться, тряся и прижимая к себе безвольную голову и пытаясь согреть холодные руки. Неумелыми движениями давила руками на грудь парня, прижимала свой горячий рот к омертвевшим губам. Присутствующие лишь смиренно склонили головы и не двигались с места. Все было слишком очевидно.
На ватных ногах Катя подошла к белому как мел Андрею, который ответил на ее немой вопрос отрицательным кивком – нет, Лену не нашли.
До конца не веря в происходящее, Катя пошла обратно к дому, испуганная Светка семенила за ней на автопилоте.
Сидя на крылечке, баба Дуся пила какие-то капли и держалась за сердце. Катя тут же подбежала к ней и принялась обнимать. В тот момент ей самой было страшно как никогда.
Вдруг баба Дуся отстранилась, дернулась и побледнела, затем ее щеки залил пунцовый румянец.
– Лена! – выдохнула она. – Живая! Леночка! – сипела баба Дуся пересохшим горлом.
– Что случилось? – удивилась Лена, заходя во двор как ни в чем не бывало.
– Что случилось?! – опешила Катя. Она одновременно радовалась, что сестра наконец нашлась, но еще больше на нее злилась. – Где ты была?! Тебя все ищут!
– С Алеком гуляла, – спокойно ответила она. – Я его у реки встретила.
– Где ты с ним гуляла? Мы всю округу обыскали! Бабушка чуть с ума не сошла, да и я тоже! Ты вообще соображаешь, что делаешь?!
– Да возле реки на бревне сидели, болтали, – ответила Лена.
– Не ври! – вскричала Катя. – Я там сто раз проходила, не было тебя! Ты не представляешь, как мы перепугались! Думали, что ты со Славой… – на этих словах она замолчала.
– Он сам виноват, – неожиданно жестко ответила ей сестра. – Такой же, как Артем. Туда ему и дорога.
– Что?! – не поверила своим ушам Катя. – Что ты такое говоришь? Слава утонул!
– Получил то, что заслужил, – невозмутимо отрезала Лена и спокойным шагом зашла в дом, даже не удосужившись подойти к бабе Дусе.
– Потеряли девку, – махнула рукой баба Клава, наблюдавшая за разговором из-за забора. – Считай покойница.
Баба Дуся заохала и побледнела еще больше.
– Тьфу на вас, баба Клава! – рассвирепела Катька, но сумела взять себя в руки и принялась помогать бабушке подняться со ступенек. Судя по выражению лица бабы Дуси, она вот-вот была готова лишиться чувств.
Уложив бабушку в кровать, Катя набрала Андрею и сообщила, что Лена нашлась, а затем пошла к сестре за объяснениями. В тот момент она готова была задушить Лену голыми руками, но на пороге их спальни обмерла: сестра сидела на кровати, сложив руки полочкой, и баюкала плюшевого медвежонка с розовым бантом.
– Тише, – шикнула ей Лена. – Анютку разбудишь.
– К-какую Анютку? – прошептала ошеломленная Катя.
– Девочку мою… Видишь, как она мишку обняла? Вот-вот уснет…
– Лена? Что ты делаешь? – медленно спросила Катя. – Что за дурацкие шутки? Мне сейчас совсем не до смеха.
– Дочка наша с Артемом – Анечка, – с умилением пояснила Лена. – Я как узнала, что беременна, сразу мишку этого ей купила. Хорошенький, правда? Он и Анютке сразу понравился. С первого дня знала, что девочка будет…
– Лена, пожалуйста… – с каждой секундой Катя все отчетливее понимала, что с сестрой твориться неладное. – Лена…
– Алек совсем не такой как Артем, понимаешь? – как ни в чем не бывало продолжала Лена, качая мишку. – Он бы никогда не заставил меня убить Анютку. Никогда бы не обманул. Алек любит меня по-настоящему, слышишь? Моя девочка каждый день ко мне приходит, плачет, как ей плохо там, темно… А я ее успокаиваю… Согреваю.
– Лена, пожалуйста, перестань, – взмолилась Катя. – Просто ложись спать, хорошо? Завтра – обещаю – мы обо всем поговорим, но сегодня просто ложись в кровать.
Катя осторожно подошла к сестре и попыталась ее уложить, кожа Лены горела. Катя прикоснулась ко лбу девушки и поняла, что у той жар.
– Этого еще не хватало, – вздохнула она, но зато ей стала понятна причина того бреда, который твердила Лена. – Ложись, дорогая, тебе нужно отдохнуть. Сегодня у всех нас был трудный день. Я принесу воды и лекарство, нужно сбить температуру, у тебя лоб горит.
– Мне не нужно ничего, скоро Алек нас с Анюткой заберет к себе. Скоро все пройдет… – устало улыбнулась Лена, давая себя уложить и позволяя забрать плюшевую игрушку. – Ты не злись на него за Славку, приревновал он…
От слов сестры мурашки бежали по коже, но Катя стойко держалась. Проходя мимо комнаты бабы Дуси, она с облегчением обнаружила, что та лежит в постели.
– Бабуль, ты как? – на ходу спросила Катя.
– Давление поднялось… Ох… С Леной все хорошо? – с волнением спросила она. – Нашлась, слава богу…
– Да, бабуль, она спит уже, переохладилась, похоже, на своих гульбищах… И ты давай ложись, не волнуйся. Утром все обсудим.
Баба Дуся проохала в ответ что-то нечленораздельное, но по голосу Катя поняла, что той уже легче.
Аптечка хранилась на кухне, Катя отправилась туда.
– Водяной девку не отпустит, душу ее уже к себе прибрал…
От неожиданности Катя вздрогнула и обернулась: на табуретке в сенях сидела баба Клава.
– Как только душу заполучит нечистый, он ее чертям отдаст, а те Анчипыру – начальнику бесовскому, – продолжала скрипучим голосом баба Клава. – Он ее в котле большом сварит, зельями да снадобьями удобрит. Вечною юностью и красотой русалку наделит.
– Вас еще здесь не хватало! Да что ж вы не успокоитесь никак! – скорее взмолилась, чем разозлилась Катя, от слов старухи ей стало не по себе. Страх толстым покрывалом укутывал ее в свои объятия. – Мне сейчас и так хуже не придумаешь, а вы добавляете.
– Была у нас девка на деревне, Машка звали. Красивая девка была! Что ты! Да удумала с жонихом с Матвеевки спутаться. Ох, и мать ее ругала тогда, а потом прокляла в сердцах. Так над ней водяной власть и получил, к себе прибрал… Только покойница не успокоилась, на русальную неделю каждый год приходила мать изводить, так и покинули они дом свой. А потом в колхозе землю эту моряку отписали. Дом возвел новый, да только русалки и ему житья не дали. Вот и стоит он покинутый, нечисть со всей округи на русальную неделю собирается. Ни одна живая душа туда по доброй воле не ступала. А сейчас молодежь слова стариков ни в грош не ставит.
– Лену никто не проклинал, все с ней хорошо. Замолчите! – не выдержала Катя. – И вообще, идите к себе в дом. Ночь на дворе! Нечего тут сидеть! И без вас хлопот хватает.
Как только Катя это сказала, послышался грохот – с иконной полочки образа попадали, окно распахнулось и в дом ворвался ветер.
– Все! Нет больше девки! Забрал! – вскричала баба Клава и с громким воем запричитала.
Насмерть перепуганная Катя бросилась в комнату, где находилась Лена.
– Лена! – крикнула она, ворвавшись в спальню, но кровать оказалась пуста.
– Забрал! Забрал! Забрал девку! – вопила баба Клава.
Катя металась по дому в поисках сестры, взволнованная баба Дуся выскочила из комнаты, не понимая, что происходит.
– Забрал! Нет больше девки! – кричала обезумевшая старуха.
Во дворе Лены тоже не оказалось. Сестра снова пропала. Вокруг все смешалось, плохо отдавая отчет в своих действиях и не обращая внимание на крики бабы Дуси, Катя бежала к реке так быстро, как только могла, но оказавшись на берегу не нашла сестру и там.
Тогда Катя пустилась в лес в сторону дома, о котором говорила баба Клава и у которого Лена встретила Алека. Пока Катя бежала ей мерещился девичий хохот, казалось, что кто прячется на ветках в густых кронах деревьев.
– Лена! Лена! – не своим голосом кричала Катя, пытаясь докричаться до сестры.
Когда запыхавшаяся Катя наконец оказалась на пороге дома с птицей на фасаде, ее бок разрывала жгучая боль от долгого бега. Тихо скуля и одновременно пытаясь отдышаться, она подошла к двери заброшенного дома и уже хотела войти, но в последний момент отдернула руку. Что-то глубоко внутри не давало ей зайти, все ее существо противилось этому решению.
Взвыв от собственного бессилия, Катя снова позвала сестру. Обливаясь слезами, девушка упала на землю и вдруг заметила, что в клюве у железной птицы на фасаде что-то есть.
Катя подползла ближе и смогла разглядеть предмет – плюшевый мишка с розовым бантом.
– Свет, а вы с Катькой общаетесь еще? – Андрей сидел на берегу и кидал камни в воду. – Которая внучка Евдокии Семеновны.
– Да поняла я, – отмахнулась Светка. – Нет после того, как ее двоюродная сестра у нас в реке утопилась, Катька мне ни на сообщения не отвечала, ни на звонки. Не буду же я навязываться. Не хочет общаться – не надо. Сюда она все равно больше не приедет.
