Фантастические твари и как они расследуют уголовные дела

История годичной давности. Все события не вымышлены, все совпадения не случайны, все эпитеты являются личным мнением автора, название статьи – отсылка к одноименному фильму. Случай из нашей практики. Настоящие имена, даты и места не публикуем, дабы не создавать проблем действующим лицам. Но все, кому нужно, поймут.

Предыстория: люди торговали криптой, нарвались на треугольник, Tinkoff QR-код, место действия Москва, место жительства жертвы и, соответственно, место проведения следствия - Подмосковье. Поехали.

В тридевятом царстве, в тридевятом государстве, жили были менты. Сразу пояснение: есть сотрудники МВД, а есть менты. Речь пойдет про вторых. Так вот. Работали они в очень отдаленном отделе полиции, где туалет был на улице, а страшнее кражи трусов они в жизни не видели. А планы им выставлялись как и всем другим – будто на их территории бродят бандиты да разбойники толпами, хоть никого там и нет – все в Москву на заработки уехали.

И вот в конце 2022 года упало на то царство счастье - обманули, значит, жительницу безымянного села телефонные мошенники. Даже на часть 3 статьи 159 УК РФ (тяжкое преступление) не тянет, сумма меньше 250 тысяч рублей, то есть часть 2 статьи 159 УК РФ (преступление средней тяжести). Но гражданка написала заявление по факту мошенничества, а сотрудники местного отдела полиции принялись за работу. Уголовное дело было возбуждено спустя несколько часов после подачи заявления, то есть в день скама.

Добры молодцы из отдела уголовного розыска сельского ОВД берут под козырек, отправляются в Москву и по камерам находят товарища, который обналичивал QR-код Тинькофф, который сделала потерпевшая. Берут его под белы рученьки, везут в свое село, допрашивают, смотрят переписки в его смартфоне, и выясняют: паренек, оказывается, курьер. Работал, значит, в обменнике. Руководством того обменника занимались несколько ребят. Одного из них поймали в Москве и повезли в ОВД того же села, вслед за ним поехал наш адвокат. Далее происходит кринж в кубе, следите за руками.

Парню предъявляют: у гражданки Ивановой телефонные мошенники похитили значительную сумму денег, даже не крупную (то есть меньше 250к). Но похитили как: она сделала QR-код, отправила его телефонным мошенникам, те в ходе треугола отправили куар нашим криптанам, те его обналичили, а затем отправили телефонным жуликам крипту.

ВНИМАНИЕ, именно поэтому уголовное дело было возбуждено по пункту “г” части 3 статьи 158 УК РФ - кража, то есть тайное хищение чужого имущества с банковского счета. Мол, раз она сделала QR-код, то у нее похитили деньги ТАЙНО, БЕЗ ЕЕ, СУКА, ВЕДОМА. Хотя она ЛИЧНО отправила QR-код мошенникам. Этот пункт “г” части 3 статьи 158 УК РФ, вообще-то, создавался на случаи взлома банковских счетов и кражи банковских карт, то есть на “особые” случаи хищения денег с банковских счетов людей. А тут потерпевшая сама отправила QR-код, то есть изображение, позволяющее распорядиться ее денежными средствами путем снятия в банкомате, мошенникам.

Почему уголовное дело было возбуждено по такой статье, разве наши менты такие глупые? Нет, дело в другом. Уголовное дело должно было быть возбуждено по ч. 2 ст. 159 УК РФ - мошенничество в значительном размере, то есть преступление СРЕДНЕЙ тяжести (до 5 лет). А вот преступление, предусмотренное п. “г” ч. 3 ст. 158 УК РФ, это уже ТЯЖКОЕ преступление (до 6 лет). А по такому тяжкому преступлению уже легко отправить любого подозреваемого в СИЗО вне зависимости от степени доказанности его вины.

Вслед за курьером следствие хочет отправить в СИЗО одного из руководителей обменки. На суде наш адвокат многократно заявлял, что парень:
а) не отвечал за направление QR;
b) является директором ООО, которое арендует офис, где базировалась обменка (то есть, по факту у него предпринимательская деятельность)
c) имеет в распоряжении квартиру в селе, где находится суд, и может быть заключен под домашний арест;
d) уголовное дело изначально возбуждено по неверной статье и не является тяжким.

Все аргументы выше, в суде первой инстанции были проигнорированы полностью. Сельский суд вслед за сельским ОВД, увы, отправил нашего парня в СИЗО, не дав оценки ни одному из доводов нашего адвоката. Далее началась длинная и нервная стадия жалоб. И тут важно.

Мы обжаловали всё, что можно из масштабных и однозначных нарушений. Неверную квалификацию, несправедливое избрание меры пресечения в виде заключения под стражу, процессуальные нарушения, неверную подследственность. С абсолютно полной уверенностью можем заявить, что мы сделали все, что было нужно. Однако.

Начальником следственной части, руководством местных следственных органов наши жалобы отклонялись не глядя, оно и понятно. Местной прокуратурой тоже – сельское правосудие, оно такое. А с судами было еще веселее. Вместо рассмотрения по существу наших жалоб суды как могли уклонялись. Уголовное дело формально передавалось из отдела в отдел и обратно, как горячая картошка, а вслед за ним передавались из суда в суд наши жалобы. Таким образом, суды уклонялись от рассмотрения главной жалобы – на факт возбуждения уголовного дела по пункту “г” части 3 статьи 158 УК РФ, самый сильный наш аргумент, на который у суда мог быть один ответ: отменить постановление о возбуждении уголовного дела и тем самым всех освободить.

Оперативники в это время чуть ли не ежедневно “обрабатывали” нашего паренька, чтобы он признал вину. Но он не из робкого десятка и не собирался брать на себя вину за действия телефонных мошенников, ведь он просто участвовал в деятельности обменки, которая торговала криптовалютой.

И тут случается самое неприятное. Мы, как адвокаты, защищаем нашего подзащитного по соглашению. На момент вступления в дело мы не можем заключить соглашение непосредственно с подзащитным, ибо он на тот момент уже находится в плену у органов. Чтобы попасть к нему, мы должны выписать ордер, а тот выписывается только на основании соглашения. Это соглашение мы заключаем с кем-то из родственников или других близких лиц. В данном случае соглашение было заключено с близким родственником нашего парня.

Так вот, ситуация: парня упекли в СИЗО, рассмотрение жалоб искусственно откладывали; его самого, несмотря на наши жалобы, продолжали там держать уже четвертый месяц. От нас требовали его немедленного освобождения, на что мы поясняли, что немедленно освободить его могут две вещи:
⁃ либо взять танк, подъехать к СИЗО, сломать стену и вместе с ним уехать в закат;
⁃ либо убедить парня признать вину в том, чего он не совершал, и тогда его немедленно отпустят, собственно, чего следствие и добивалось.

Мы, как порядочные адвокаты, не могли сделать ни того, ни другого. Мы были убеждены сами и убеждали парня, что, если он не сломается, то по итогу выйдет из СИЗО и уголовное преследование в его отношение будет прекращено с выплатой компенсаций.

В итоге, со стороны родственников было принято решение об отказе от наших услуг. Был нанят другой адвокат. Прошло несколько месяцев. Парень был уже на свободе, а мы решили узнать, что происходило дальше, после нашего выхода из дела. А произошло вот что:

Был найден новый адвокат. Наши жалобы уже несколько раз были отфутболены из одного суда в другой и была, наконец, назначена финальная дата их рассмотрения. С нашим парнем и новым адвокатом оперативники проводили беседы, в ходе которых они, цитата, “продавили” нового адвоката. Тот, в свою очередь, убедил нашего парня в том, что будет выгоднее компенсировать ущерб потерпевшим и признать вину.

Сделка была таковой: наш парень гасит ущерб перед потерпевшими и признает вину. В ответ на это органы следствия ПЕРЕКВАЛИФИЦИРУЮТ уголовное дело с пункта “г” части 3 статьи 158 УК РФ на часть 2 статьи 159 УК РФ - то есть на изначально верную квалификацию. И в таком случае органы следствия применяют статью 76 УК РФ, которая звучит так: “Лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред.”

То есть органы следствия прямо ставят ультиматум: если признаешь вину, то мы действуем по закону, а если нет, то мы продолжаем ставить палки в колеса.

В результате, к моменту, когда рассмотрение ключевой жалобы по отмене постановления о возбуждении уголовного дела в суде уже было назначено и был реальный шанс на развал всего дела, наш парень вместо с новым адвокатом ОТКАЗАЛИСЬ от своей жалобы, И В ТО ЖЕ ВРЕМЯ поддались на уговоры следствия. Наш парень признает вину, гасит ущерб, следствие отпускает его из-под стражи, переквалифицирует уголовное дело на ПРАВИЛЬНУЮ статью, а затем прекращает уголовное дело за примирением сторон. То есть по нереабилитирующей статье, что равняется судимости.

Благодаря действиям “хорошего” адвоката наш герой действительно вышел из СИЗО и поехал домой. Правда, с судимостью. Ведь прекращение УД по нереабилитирующей статье = судимость, о чем мы неоднократно упоминали ранее. Остается только сказать спасибо нашим коллегам-адвокатам, из-за которых люди признаются в вине за преступления, которые они не совершали. Раунд.