Старик Телепат

Было то время давнее, да и земли те были далёкие, о которых мне неведомо, да и вам не знать.
Жил в тех землях пастух, обычный такой, с кнутом, а звали его Телепат. Нет, не потому, о чём вы подумали, — просто любил он телепать на привале. Но помимо этой молодецкой забавы, как и любой пастух, любил он девок портить. Телепат был малый знатный, оттого девок попортил без числа, да ещё тьму так попользовал. Ума у него от того не прибавлялось — а откуда ему взяться, коли думал он удом срамным? Да и не надо было ему думать: на то в стародавние времена боги были, чтобы за людей думать.

В один из погожих деньков (а тогда все деньки были погожими) лежал Телепат под деревцем, наблюдал за стадом — за телочками да телятами. Вдруг лицо его помрачнело, брови насупились, и произнёс он сакральное «Эврика!» — правда, прозвучало это из его уст весьма неблагозвучно, и приводить те слова мы не станем.

Осознал пастух в тот миг (не иначе, боги подсобили), что девки, которых он хлыстом по жопе хлещет перед тем, как попортить, плодятся от него чаще, чем те, коим он пряник дарит перед тем же делом. А понесло от него, надо сказать, бессчётное количество.

Будь Телепат мудрецом, а не пастухом, молчал бы в тряпочку, сшибая барыши за помощь в нелёгком деле детозачатия, — ан нет, трепался направо и налево. Рассказал пастух об открытии своём местному старцу Макару, а тот в своё время тоже телят гонял куда ни попадя, да и баб перепортил знатно — оттого и стал уважаемым на селе человеком.

Макар был стар и мудр, ибо думал головой, а не срамным удом (думал же так, ибо был и вправду стар). Взял он в руки весь свой авторитет да созвал фокус-группу из местных пастухов.

— Отправляйтесь, — говорит, — на все четыре стороны, в дальние края да чужие сёла (ибо в наших портить уже некого), да трудитесь там, как здесь трудились.

Отправил он их, а каждому на ухо тайный наказ дал — кому девок пряником заманивать, а кому кнутом.

Шло время не быстро и не медленно — ровно шло, как обычно идёт. А Макар не старел, но и не молодел, ибо был увлечён сбором статистических данных о рождаемости окрестных сёл.

Прошло с тех пор ни много ни мало — тридцать лет. Вернулись к Макару пастухи, да каждый о похождениях своих изложил. Старец те данные записал, да к своим добавил, числа свел, хитро улыбнулся — да всё в печь сжёг. А взяв чистый пергамент, написал первый в истории ритуал плодородия, в коем велено было всех девок обильно по жопе плетьми да хлыстами греть.