Сумбурные заметки о капитализме

Свободная конкуренция ведёт к нарастающей концентрации производства (сосредоточение капитала в крупных предприятиях), которая в конечном итоге неизбежно приводит к монополии. Новый общественный порядок, в котором все увязли, диктует свои условия выживания. Если цель конкуренции (соревнования) не победа, то что? В любом соревновании неизбежны победители. Свободная конкуренция - это борьба за первенство, прикрывающаяся идеей стимулирования к повышению качества производства или услуг. Ее предельная ступень развития пришлась на 1860 - 1870 годы. Монополии, которые стали появляться после, устанавливают жесточайшие требования к новым предприятиям даже для простой возможности выхода на рынок. Это исключает любую серьезную конкуренцию в важнейших отраслях (где все поделено между обладателями крупнейших капиталов). Так от свободной конкуренции мы приходим к ее полному отсутствию. В борьбе монополий с рынком, у рынка нет ни малейших шансов.

В тени монополий остаётся небольшое количество малопривлекательных ниш, где идёт ожесточенная борьба за доли процента в каждой. Но лишь до той поры, пока увеличение суммы оборота компании не станет заметным. Тогда, повинуясь естественному экономическому течению (и давлению монополистов), эта сумма вольется в общий финансовый поток хозяев рынка, текущий в русле их интересов. Компания может или разориться в неравной борьбе с ними или будет вынуждена играть по чужим правилам. Новые крупные игроки не возникают неожиданно из ниоткуда. Передел существующего рынка (но никак не захват в результате успешной конкуренции) это хорошо спланированный и согласованный процесс.

Монополии строятся не за один день. Предприятия продолжают расти и объединяться чтобы не затеряться в потоке однодневок и не быть сожранными кем-то крупнее. Великие монополии рождаются, когда победители этого противостояния решают, что проще (и экономически выгодней) договориться и поделить рынок, чем продолжать затратную борьбу.

Необратимость процессу придают банки, концентрирующиеся подобным образом. Получить большие суммы кредитов можно только в крупнейших банках (а для развития крупного бизнеса речь может идти о фантастических суммах). Промышленность (как и весь бизнес в целом) начинает напрямую зависеть от банков и банковских трестов. Они ведут счета по операциям своих клиентов и буквально в курсе всех внутренних дел компании. Наглядно видя финансовое положение основных держателей капитала (и их конкурентов) они могут полностью контролировать отрасль. Простой отказ в кредите может поставить точку в развитии одного предприятия в пользу другого. Сговоры, интриги, политические спекуляции - неотъемлемая часть ведения дел такого масштаба.

С другой стороны, промышленный и банковский капитал начинает срастаться. Обоюдное присутствие высокопоставленных представителей от крупнейших банков и крупнейших промышленников в наблюдательных советах друг друга, способствует становлению надёжных связей между ними. Что позволяет им следовать общим интересам как единая финансовая структура.

По мере развития капитализма в одной стране и концентрации капитала в одних руках, становится все более актуален вывоз капитала в развивающиеся страны, которые только начинают подсаживаться на иглу капитализма. Где низкая стоимость земли и рабочей силы. Вести бизнес там гораздо дешевле и инвестиции принесут высокий доход.

На рубеже XX века самые развитые капиталистические страны (Англия, Франция, Германия) начинают активный вывоз капитала. Англия выбрала для этого свои колониальные владения в Америке и Азии. В Европу и Россию полился капитал из Франции. Германия распределила его равномерно между Европой и Америкой. Страны периферии капитализма находятся в прямой зависимости от их центров и, однажды встроившись в эту систему, уже не могут существовать вне ее. Таким образом, паразитируя на колониях и развивающихся странах, которым нечего противопоставить гигантским инвестициям в их экономику, государства ростовщики продолжают скапливать в своих руках все большее состояние. Высасывая сырье, вытягивая ссудные проценты, эксплуатируя дешевую рабочую силу. И, между прочим, поддерживая относительное благосостояние внутри своей страны. Дж.А.Гобсон пишет:

«Господствующее государство использует свои провинции, колонии и зависимые страны для обогащения своего правящего класса и для подкупа своих низших классов, чтобы они оставались спокойными»

Подкуп может осуществляться даже незначительными инъекциями в социальное обеспечение, чтобы создать впечатление заботы о населении.

Что характерно, капитализм не может долго поддерживать иллюзию процветания без паразитизма на других странах. В странах, где он не подпитывается источниками извне стремительный рост сменяется затяжными периодами упадка, экономической депрессии. И даже мощнейшая подпитка не помогает затушить внутренние противоречия капитализма и нивелировать последствия кризиса, который доносится отголосками из соседних стран, уже охваченных им. Этот кризис все равно рано или поздно разворачивается в господствующих странах в полную силу. Свидетелями этому мы как раз сейчас невольно становимся.

На своей высшей стадии развития капитализм становится мировым империализмом. Системой, пожирающей себя изнутри и стремящейся к безусловному господству, тормозящей научный прогресс, препятствующий справедливому распределению произведенных благ между членами общества. Территориальный раздел планеты между главными капиталистическими державами завершен. Банковский и промышленный капитал, уже неотделимый один от другого, создал прочные сплетения транснациональных корпораций. Доли участия в них принадлежат представителями финансовой олигархии, каждый из которых делит с остальными сразу множество корпораций. Этот "общак" финансовой олигархии пронизывает весь мир сетью филиалов или дочерних компаний и тесно связан с каждой из сторон хозяйственной жизни общества в целом. Единственное ограничение прямого влияния этой системы на общемировые процессы можно представить себе только в сферах столкновения интересов отдельных держателей крупного капитала.

Ущербность такой системы видна повсеместно в любой точке земного шара. Мы уже давно перешагнули ту производственную планку, когда кому-то могло не хватить еды, пресной воды или жилья. Проблема не в том, что мы недостаточно производим, а в системе, которая неминуемо создаёт прослойку людей, в чьих бездонных карманах все это исчезает. Уничтожение непроданных продуктов питания, в то самое время как на планете существуют миллионы голодных (Пакистан, Индия, Бангладеш, Эфиопия). Периодические кризисы перепроизводства являются не побочным эффектом, а закономерным следствием капиталистического способа производства. Как и методы их разрешения. Подобные ситуации вполне обыденные и далеко не самые вопиющие при существующем строе. Достаточно немного отдалиться от центральных городов омываемыми крупными финансовыми потоками, как бросается в глаза всеобщая деградация, разрушение, вымирание, нищета. Места обитания человека, до которых банально не доходит достаточно денег, превращаются в грязные трущобы. И это неизбежно. Экономически нецелесообразно развивать деревни, дальние селенья, малые города. Ощущение тлена и разложения постепенно пропадает по мере удаления еще дальше, к границам с почти не затронутой влиянием человека природой. Впрочем, остаётся все меньше мест на земле, где нельзя найти следов пластиковых отходов, вездесущих упаковок и бутылок. Коренная причина разрушения экологии даже в столь отдаленных от цивилизации местах кроется опять же в сути капитализма, а не в бесконтрольных выбросах и недостаточных инвестициях в технологии утилизации мусора. Такие инвестиции обычно не подразумевают получения сверхприбылей и окупаемости (желательно в короткий срок), тогда как это основные критерии для принятия решений в условиях тотального господства капитала. А сокращать выбросы без соответствующих технологий, это значит, сокращать производство, но главное - посягнуть на святая святых: сократить прибыль.

Взято за основу:
"Империализм, как высшая стадия капитализма" В. И. Ленин

Telegram канал Best Reposts